КОРОЛЕВСКИЕ СЛУГИ И ЯКОВИТСКИЙ ДВОР В АНГЛИИ 1603-1625

Бани и будущего лорда Брука; Уилияма Лейтона, который написал приветствие

на вступление на престол и коронацию Якова I "Virtue Triumphant; or a

Lively Description of the Foure Vertues Cardinall".

К концу правления Якова I численность гвардейцев увеличилась до 55

человек и вряд ли можно говорить о том, что королевская гвардия сохранила

свое значение "питомника" для выращивания государственных деятелей и для

воспитания молодых аристократов при королевском дворе.

Действительную безопасность двора должна была обеспечивать Королевская

стража (The King’s Guard или полное название The Guard of the Body of our

Lord the King’s).

Обычно каждый новый монарх назначал новую охрану из своих сторонников,

которые выполняли функции королевских телохранителей. Только с Генриха VII

Королевская стража была создана как постоянная военная служба двора. В нее

были включены представители низшего дворянства и городских сословий,

которые доказали свою преданность Генриху VII Тюдору в ходе борьбы за

престол. И в последующем Королевская стража набиралась из представителей

средних сословий, о чем свидетельствует звание йомена, закрепившееся за

королевским стражником (Yeoman of the King’s Guard).

Впервые на официальной церемонии королевские стражники как особая

придворная группа слуг появились во время коронации Генриха VII в

количестве 50 человек. При коронации Генриха VIII насчитывалось уже 126

стражников, а Елизаветы Тюдор - 200. При Стюартах сохранилась численность в

200 стражников.

Это были пешие воины, вооруженные длинными английскими луками,

арбалетами, пиками, а позднее еще и огнестрельными аркебузами. Стража

действовала как придворная пехота в отличие от других военизированных служб

двора, которые были конными.

Возглавляли Королевскую стражу капитан и несколько лейтенантов. Пост

капитана Королевской стражи (Capitain of the ...) считался одним из

ключевых при дворе. Долгое время он объединялся с постом Вице-камергера

Королевской Палаты, а при Стюартах был совмещен с должностью Обер-камергера

Королевской Спальни. Как правило, капитаном Стражи назначался один из

королевских фаворитов, например, У. Рэли при Елизавете или Томас Эрскин при

Якове I. Современники сообщали, что одной из причин ссоры между Р. Сесилом

и лордом Кобхемом при формировании нового двора стал спор за пост капитана

Стражи. Кобхем попытался апеллировать к Якову I, но выставленный Сесилом

как противник шотландцев, проиграл и оказался в заключении. Яков I назначил

на пост шотландца Эрскина вместо снятого с поста У. Рэли.

В 1617 г. пост капитана Стражи стал причиной борьбы между Генри Ричем и

графом Солсбери, сыном Р. Сесила. К тому времени внутреннее напряжение при

дворе спало и должность капитана Королевской стражи потеряла свою

актуальность. Т. Эрскин, к тому времени уже виконт Фентон, стремился

перевести ее в денежный капитал. По разным слухам, Г. Рич предлагал Фентону

за данный пост 2.500 или 5.000 ф., а граф Солсбери – 6.000 ф.[139] Спор был

передан на решение короля. Чемберлен считал, что пост достанется Солсбери,

поскольку на его стороне был Бэкингем, но на стороне Рича была традиция

согласно которой пост капитана Стражи принадлежал лицу с достоинством не

выше рыцаря. Именно поэтому, как уверял Фентон, он отказывается от

должности, так как она "не соответствует его достоинству".[140] Друзья

Солсбери пытались отговорить его от претензий на этот пост, но желание

графа закрепиться при дворе было весьма велико. Яков I все же решил спор в

пользу Г. Рича.

Генри Рич был младшим сыном Роберта Рича, 1-го графа Варвик. Генри Рич

был посвящен в рыцари в 1610 г., в том же году и в 1614 г. избирался в

парламент. Прекрасные манеры и приятный внешний вид привлекли к нему

внимание Якова I. Расположение короля было выражено как в деньгах, так и в

организации успешной служебной карьеры Рича. Он был назначен камергером

Спальни принца Карла, в ноябре 1617 г. стал капитаном Стражи. В 1623 г. Рич

получил титул барона Кенсингтона. В 1624 г. он участвовал в переговорах во

Франции о браке Карла и Генриетты Марии, а в сентябре 1624 г. при помощи

Бэкингема получил титул графа Холленда. В это время функции капитана Стражи

были вновь переданы Т. Эрскину, поскольку обстановка при дворе вновь

обострилась.

Кроме офицеров и стражников, в состав Королевской стражи входили

знаменосец (эмблемой стражи была тюдоровская корона с ланкастерской розой)

и хранитель списка всех придворных слуг и допущенных ко двору (clerk of the

cheque or chequer roll). Последний пост занимал Роберт Сил (Seal).

Первоначально через него проходило финансирование изготовления ливрей

только для стражников (ежегодно ок. 1.150 - 1.200 ф., по 50-55 ф. на

стражника), а позднее — для всех грумов и пажей Палаты, а также слуг

хаусхолдов членов королевской семьи (ок. 300 человек).[141] Его приемниками

были Томас Элстон (сентябрь 1609 по март 1618 гг.) и Роберт Кук ( с марта

1618 г.).

Стража имела широкий круг обязанностей. Она постоянно сопровождала короля

и должна была обеспечить его безопасность всюду, в том числе и на поле боя.

Согласно традиции стражники должны были сопровождать тело короля в плоть до

его погребения. В тюдоровский период под наблюдением офицеров Королевской

стражи готовилась королевская постель. Тогда же охранники привлекались к

дегустации блюд для королевского стола. После “Порохового заговора” 1605 г.

в их обязанности вошел осмотр подвалов парламента во время его заседаний.

Главная обязанность Королевской стражи - это охрана территории двора.

Стражники дежурили в воротах при въезде на территорию королевского дворца,

в его комнатах, дверях и переходах, на определенном пространстве вокруг

него. Они должны были задерживать всех подозрительных и выпроваживать всех

непрошеных гостей.

Стражники определяли внешние границы двора, охраняя его ворота и 12-

мильную зону, а также открывая и замыкая церемониальные шествия, отделяя,

таким образом, придворное пространство от окружающего мира. Во дворце

королевская стража имела свою дежурную комнату (Guard Chamber). Большая

Палата формально и церемониально считалась вотчиной Королевской стражи.

Стражники носили строго предписанную одежду: красная королевская туника с

пурпурной окантовкой и золотой тесьмой.

Численность Королевской стражи (с января 1604 г.— 200 человек) вряд ли

позволяла отразить нападение отряда восставших (например, отряд Т. Уайатта

насчитывал около 10 тыс. человек). Ее задача состояла в другом –

предотвратить возможные индивидуальные акты или действия небольших групп

заговорщиков, направленные против личности государя, и, прежде всего, не

допускать во дворец посторонних.

Судя по тому, что многократно в тюдоровских и стюартовских придворных

ордонансах и регламентах высказывалось недовольство большим количеством

попрошаек, нищих и просто посторонних лиц при дворе, с последней задачей

Королевская стража справлялась недостаточно хорошо. Ее недостаток состоял в

отсутствии должного социального и придворного статуса стражников, когда

практически любой придворный, королевский слуга, государственный чин или

просто посетитель двора благородного происхождения мог отказаться выполнить

требование рядовых охранников.

В 1606 г. стражники были окончательно оттеснены от Спальни, когда им

запретили переносить дорожные сундуки департамента.[142] При Якове

неоднократно происходили задержки с выплатами жалования королевским

стражникам, что приводило их к волнениям и вызывало общее беспокойство при

дворе.

Еще одной военной структурой двора являлась небольшая группа королевских

жандармов (Sergeant-at-arms). Их было около 20 человек рыцарского звания.

Они составляли старейшую военизированную службу двора. королевские жандармы

в данном количестве упоминаются еще в ордонансе 1279 г., а в ордонансе 1318

г. их насчитывается 30 человек.[143] Причем в этих ордонансах они упомянуты

поименно, чего удостаивались только лица, занимавшие высокое положение и

важные должности при дворе.

В последующем значение жандармов постепенно падает, функции изменяются

(количество сократилось до 7 человек, по 3-4 на дежурстве[144]). В конце

средневековья они выступают как собственно жандармы, которые должны

присутствовать при короле во время приемов, балов, спектаклей и т.д. для

того, чтобы в любой момент быть готовыми арестовать возможных изменников и

других благородных преступников, что не позволял сделать статус королевских

стражников. Символом их власти была булава. Они участвовали в арестах и

сопровождении обвиняемых ко двору и на Суд Звездной Палаты, при этом они

получали плату с арестантов за их конвоирование.

Кроме штатных, существовала большая группа экстраординарных жандармов,

которые по вызову выполняли различные полицейские и фискальные распоряжения

короля, не присутствуя постоянно при дворе. Подобная практика позволяла

делать причастными к жизни двора большее число провинциалов.

Кроме самих военных ведомств в состав хаусхолда входили специальные

службы и мастера, обеспечивавшие их деятельность. Это мастера по

изготовлению, ремонту и хранению различного вооружения. Например,

королевский оружничий (gunmaker) хранил королевские мушкеты. Был также

хранитель луков (bowbearer).

Наряду с выделением Королевской Спальни в отдельный субдепартамент,

важным новшеством, введенным Яковом I, стало создание Экспедиции

церемониальных дел ( подробнее см. ниже).

В подчинении Лорда-камергера существовал целый ряд субдепартаментов,

формально входивших в состав Королевской Палаты, но на деле пользовавшихся

некоторой автономией.

Крупнейшим из них было придворное ведомство Строительных работ (Works).

Оно отвечало за строительство и содержание королевских дворцов и разного

рода придворных построек.

Субдепартамент обладал определенной финансовой самостоятельностью, имея

собственную строку в бюджете двора. Средства на содержание и строительство

требовались немалые. Яков I увеличил расходы ведомства с 4 до 20 тыс. ф. в

год, это не включая отдельные расходы на строительство новых зданий, таких

как Банкетхаус в Уайтхолле, начатое в 1617 г. и потребовавшее еще 15 тыс.

ф.[145] Большая часть этих средств уходила на текущий ремонт. Дополнительно

субдепартамент получал деньги на реставрацию фресок, скульптур, картин и

декора королевских дворцов.

Возглавлял ведомство Руководитель строительных работ (Surveyor). Он

управлял штатом и делами субдепартамента (Дэвид Канингхем —1604-1606 гг.;

Симон Базил —1606-1615 гг.). В 1615 г. этот пост занял талантливый

архитектор и театральный постановщик Иниго Джонс (до 1643 г.), который

стремился развивать в Англии классический стиль (примером может служить

построенный под его руководством Банкетхаус). Ему удалось провести

относительную модернизацию королевских дворцов. Высшие слуги

субдепартамента стали, своего рода, личными представителями И. Джонса,

распространяя его инновации (особенно отличались его помощник Джон Уебб и

архитектор Николас Стоун).

Джонс фактически взял в свои руки постановку театральных представлений и

маскарадов при стюартовском дворе. Вверенный ему субдепартамент выделял на

эти мероприятия значительную часть средств и материалов, например на

обустройство театральной сцены. Его покровителями при дворе были графы

Пемброк и Эрандел.

В целом штат субдепартамента Строительных работ был достаточно велик,

чтобы обеспечить выполнение возложенных на него обязанностей. Главным

помощником руководителя ведомства был инспектор строительных работ

(сomptroller of the Works), который надзирал за выполнением работ, их

качеством и расходами придворного ведомства (Симон Базил - 1597-1606 гг.;

Томас Болдуин - 1606-1641гг.). Кассир (paymaster) оплачивал расходы по

строительству и выплачивал жалование слугам субдепартамента. Секретарь

(Clerk) также надзирал за проведением работ и отвечал за качество

поставляемых для них материалов. Проектированием построек и

непосредственным руководством строительства занимались придворный

архитектор (master mason), старший плотник (master carpenter) и старший

водопроводчик (sergeant plumber). Они руководили соответствующим штатом

ремесленников (craftsmen) и рабочих (laboriers). Кроме того имелись свои

отделения субдепартамента в Виндзоре, Честере и других дворцах.[146]

Повседневная жизнь яковитского двора была довольно разнообразна и

расточительна. Частые праздники, театральные представления, игры,

маскарады, балы, рыцарские турниры, королевские пиры и т.п. требовали

должной организации и значительных расходов.

Организацией придворных празднеств и их материально-техническим

обеспечением заведовала служба королевских развлечений (Office of the

Revels; revel - пирушка). С 1603 по 1639 гг. ее возглавлял распорядитель

развлечений (Master of the Revels) Джон Астли (Astley), сын распорядителя

субдепартамента королевских драгоценностей при Елизавете.

Штат придворной службы был невелик и состоял из главного секретаря,

клерка-контролера, йомена-заместителя руководителя субдепартамента и камер-

юнкера. Субдепартамент королевских развлечений как отдельная структура

выделился из Большого Гардероба при Тюдорах. Он был организован для

подготовки и проведения, только зарождавшихся при дворе, маскарадов и

театральных представлений. Его слуги обеспечивали костюмы, реквизит,

декорации, нанимали для постановок лондонские труппы.

Джон Астли не обладал творческими способностями поэта или художника,

поэтому его функции были ограничены лишь техническим обеспечением

маскарадов, в то время как Иниго Джонс с группой поэтов, музыкантов и

артистов работал над постановками. Стоимость маскарадов обычно превышала

1400 ф. Они оплачивались из нескольких источников: большая часть средств

приходила из Казначейства, костюмы обеспечивал Гардероб, субдепартамент

Строительных работ оформлял сцену, иногда средства выделяли Королевская

Палата (напр., жалование артистам – 10 ф. за выступление) и Хаусхолд, а

также хаусхолд королевы. Через некоторое время, иногда достаточно долгое,

расходы придворных служб компенсировались Казначейством.[147]

Для маскарадов требовались значительные пространства, для чего строились

временные деревянные строения (banqueting houses). Елизаветинский

Банкетхаус простоял до 1607 г. Яков I приказал построить новый из кирпича и

камня, который сгорел в 1619 г. вместе с архивом Королевского Совета и

другими документами. Архитектором нового Банкетхауса был Иниго Джонс.

Определенную роль в организации королевских развлечений играл

Субдепартамент по установке летних палаток (Tents). При Якове I в него

входили: распорядитель (Master of the Tents) Генри Секфорд, несколько

секретарей, контролер, 4 йомена и камер-юнкер. Эта группа королевских слуг

имела попечение за палатками, павильонами и другим реквизитом. который

употреблялся во время королевских путешествий, загородных прогулок, охоты,

фестивалей. Бюджет субдепартамента был небольшим около 90 ф. в год.

Субдепартамент являлся одним из старейших при дворе, поскольку походы,

путешествия являлись неотъемлемой частью функционирования средневекового

хаусхолда.[148]

В XVI-XVII вв. слуги субдепартамента также стали заботиться о палатках

расположенных близ Уайтхолла или других королевских резиденций, когда в них

находился двор. В этих палатках проживали низшие слуги хаусхолда, а также

приезжие ко двору. Особое значение организация должного количества палаток

приобретала во время вспышек чумы, чтобы не допустить распространение

болезни на территорию двора.

Тюдоры и Стюарты были известными любителями музыки и неплохими

музыкантами. Для королевских развлечений при дворе существовал большой штат

разного рода музыкантов: 14-16 трубачей во главе с сержантом, волынщики,

менестрели и пр., общей численностью более 50 человек.[149] Часть из них

имела статус “chamber musicians”(26 в 1605-1606 гг.), которые развлекали

лично королевскую семью (старшие музыканты получали по 2 шл. 2 п. в день,

младшие – 20 пенсов, и те, и другие получали по 16 ф. в год на ливреи,

всего на содержание музыкантов расходовалось более 1060 ф. в год).[150]

Существовали целые семьи придворных музыкантов: Лупо, Бассано, Ленеры.

Кроме того, при дворе находились специальные мастера для производства и

хранения музыкальных инструментов (instrument makers, organ keeper).

Английские монархи также были ценителями театральных представлений. Почти

все члены королевской семьи содержали собственные театральные труппы

(King’s players). 19 марта 1603 г. была подписана королевская лицензия для

труппы артистов, в числе которых находился У. Шекспир. Им предоставлялось

право показывать пьесы для королевской семьи, а также давать представления

в театре Глобус. Ранее эта труппа именовалась как "слуги Лорда-камергера".

После получения королевского покровительства они приняли звание

"королевских слуг", под которым они выступали до 1613 г., до тех пор, пока

пожар не уничтожил театр.[151] Эта труппа участвовала в большом количестве

придворных театральных представлений, фестивалей, маскарадов, особенно

организованных королевой.

Другим любимым развлечением монархов всегда была охота. Охота

сопровождалась соответствующим образом организованными и тщательно

разработанными ритуалами и обычаями. Охота с гончими, как правило,

проводилась летом, а соколиная – зимой. Организация охоты выпадала на

специальных распорядителей (Master of the Games или Game's Keeper). Часто

эти почетные должности раздавались знатным придворным, которые заведовали

охотой в определенных королевских парках, лесах и имениях.

Естественно, что в структуре английского двора существовали охотничьи

службы. Королевской псарней (Kennels), которая формально входила в состав

Департамента Королевской Конюшни (King’s Stabls), заведовал королевский

ловчий (Master of hounds; hound - гончая). Сокольничий (Master of falconer)

руководил соколиной охотой и службой двора, которая ее организовывала

(Toils - сети, ловушки). В королевских охотах принимали участие королевские

егеря (Hantsmen, ок. 35 человек), гончие (harriers, ок 15 человек) и

сокольничие (falconers, ок. 31).

Одним из известных королевских ловчих был Роберт Дормер (Dormer), в 1615

г. ставший баронетом, а через 10 дней – лордом.

Яков I очень любил охоту. Значительную часть времени он проводил в

охотничьей резиденции в Ройстоне в окружении своих ближайших слуг. Ему

очень не нравилось, когда его отвлекали от любимого развлечения. В январе

1609 г. была создана новая должность Marshall of the Field, которую занял

Ричард Уигмор.[152] Он должен был следить, чтобы короля во время его

путешествий и охоты сопровождали только его ближайшие друзья (followers), а

посторонние не мешали и не препятствовали его развлечениям. Во время охоты

Яков I как бы изолировался от окружающего его мира. Естественно, что

руководители различных охотничьих служб и их помощники получали большое

количество подарков и пожалований. Расходы отдельных охотничьих служб были

сопоставимы с расходами некоторых субдепартаментов.[153]

Для придворных увеселений часто использовались различные животные.

которые содержались при дворе специально назначенными слугами (Officers of

Bears, Bulls, Mastiffs; Cormorant Keeper). Лица, занимавшие эти должности,

пользовались определенным почетом и уважением. Кроме того, в Тауэре

содержались звери из королевского зверинца.

В XVI в. двор постепенно становится культурным центром страны,

законодателем мод и стилей в искусстве. Учреждаются должности королевского

художника (Painter), королевского миниатюриста (Limner), хранителя

королевской галереи картин (Picture Keeper), хранителя королевской

библиотеки (Library Keeper).

Но более, чем произведения искусства и книги, при дворе ценились

драгоценности. Королевская ювелирная мастерская (Jewel House) всегда имела

много заказов. Она считалась частью Департамента Королевской Палаты, но

пользовалась значительной автономией от власти Лорда-камергера. Ее

возглавлял распорядитель королевской ювелирной мастерской (Master of the

Jewels). Ему помогали секретарь и заместитель в ранге йомена. В мастерской

работали ювелиры (jewellers) и золотых дел мастера (Goldsmiths).

С приходом Якова I расходы на драгоценности заметно возросли. За первые

четыре года на них было потрачено 92 тыс. ф., в то время как весь бюджет

елизаветинского двора составлял около 220 тыс. ф., а сама мастерская в 1600

г. получила только 2 тыс. ф.[154]

В число обязанностей королевских ювелиров, кроме выполнения заказов

членов королевской семьи, входило изготовление “прощального дара” для

иностранных послов от имени английского короля, например, серебряной

пластины весом от 1200 до 2000 унций в соответствии с рангом отъезжающего.

Иногда Ювелирная служба двора использовалась в качестве резервной казны,

неподконтрольной казначейству. В июне 1614 г., после роспуска парламента,

который отказался субсидировать короля, на хранение в Jewel-house были

переданы добровольные пожертвования лордов в виде денег и

драгоценностей[155]. Большая часть этих средств шла на оплату королевских

драгоценностей.

В первой половине правления Якова I должность распорядителя

субдепартамента находилась в руках Эдуарда и Генри Кэри (Carey). В январе

1618 г. Генри Кэри занял пост Инспектора двора, а свой прежний пост передал

или, как утверждал Чемберлен, продал Генри Майлдмею (Mildmаy) за 2.000 или

3.000 ф.[156], хотя Натаниэл Бретт говорил о последнем как о "слишком

бедном" человеке, чтобы ему доверили этот пост.[157] Оба обозревателя

сошлись во мнении, что Майлдмэй слишком молод и неопытен. Тем не менее, он

получил этот пост не без помощи своего друга Бэкингема. Майлдмей

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30