Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.)

власть.

Сообщая о нидерландских делах, современник указывает следующее:

"когда служители закона устраивают государя, то и живут они целый год в

мире и все его [герцога] просьбы охотно удовлетворяются, а когда нет, то

постоянно бывают неожиданности".[178]

Одна из таких "неожиданностей" произошла в 1453 г. в г. Генте. По

хартии, из 26 эшевенов (городских судий) герцог мог назначать лишь четырех.

Выборы в том году выиграла оппозиция, и проекты герцога Филиппа Доброго

забаллотировали. Когда же он попытался аннулировать решение эшевена, Гент

восстал. После продолжительной войны гентцы сдались и потеряли все свои

привилегии, и даже цеховые знамена. Но через четырнадцать лет восстали

снова и добились возвращения привилегий.[179]

Подобные "неожиданности" происходили почти каждый год. И в зависимости

от внешнеполитической ситуации (восстания часто поддерживала Франция)

герцоги либо подавляли восстание, либо откупались новыми привилегиями, что

не приводило к положительным результатам - восставали уже другие города,

чтобы добиться таких же привилегий.

Нужно еще упомянуть сложности, возникающие на национальной почве:

немцы, швейцарцы, бургундцы, валлоны, фламандцы, фризы - вот

далеко не полный перечень народностей, населявших бургундское государство.

Подданные герцогов зачастую не понимали друг друга. Герцогам приходилось

постоянно лавировать между национальными и сепаратистскими настроениями

подданных.

С известной долей уверенности можно сказать, что единственное, что

связывало владения - личная власть герцога. Это та основа, на которой

держалось государство.

Сильно заботило герцогов еще и то, что, несмотря на все свое величие,

они не были суверенными государями и по одним владениям оставались

вассалами французского короля, а по другим - германского императора.

Переговоры Филиппа Доброго с императором Фридрихом III о возведении его в

королевское достоинство по его имперским землям закончились

безрезультатно.[180]

К 70ым гг. XV в. Бургундское государство, основанное герцогом

Филиппом Храбрым, представляло конгломерат из множества графств, герцогств,

"вольных городов", объединенных личной унией в лице бургундского герцога (к

тому же территория Бургундского государства представляла несколько анклавов

различной величины).

Соответственно, все регионы, находившиеся под властью бургундских

герцогов, являлись неоднородными в экономическом, политическом и культурном

отношении. Не существовало единых законов, единого финансового и сословно -

представительного учреждения.

Тем не менее, к концу XV в. владения преемников Филиппа Храброго

представляли собой могущественное государственное образование "Великих

герцогов Запада".[181] По свидетельству современника: "Подданные

Бургундского дома были очень богаты благодаря доброте своего государя,…и

мне кажется, их земли имели больше права называться землей обетованной, чем

любые другие в мире".[182]

Реформы Карла Смелого.

Время расцвета Бургундского государства приходится на правление

герцога Карла Смелого 1467 – 77 гг. Именно он провел реформы, направленные

на создание централизованного государства.

Карл Смелый был образованным человеком, знал литературу,

искусство, покровительствовал им, говорил на пяти языках, очень хорошо

танцевал, великолепно играл в шахматы, сочинял интересные песни,

поэмы.[183] Воспитанный на рыцарских идеалах, герцог был последним ярким

представителем уходящей Европы. Но вместе с абстрактными целями в нем много

практицизма. Историк Т. Н. Грановский дал ему следующую характеристику:

«Это был человек, который смотрел назад, но употреблял для своей цели новые

средства».[184]

Преобразования Карла Смелого охватили широкие области внешней и

внутренней политики, экономики, административного устройства и армии.

Реформы сословно – представительной системы.

В Бургундии 1460 – 70-ых гг. существовала очевидная и

объективная необходимость в диалоге власти с сословиями. Причина этого в

том, что монархии было крайне затруднительно выйти из той или иной

ситуации, особенно экстремальной (в случае войны или острых социальных

столкновений), собственными силами, без поддержки и одобрения

привилегированных сословий и горожан, располагавших на местах определенным

суверенитетом (особенно в Нидерландах). Сбор налогов, набор армии в

условиях войны и другие проблемы побуждают монархию искать сотрудничества с

сословиями и их помощи, часто за счет значительных уступок с ее стороны.

Отсутствие Генеральных штатов в Бургундском государстве

тормозило процесс централизации. В отличие от провинциальных Генеральные

штаты прежде всего решали общегосударственные вопросы и осуществляли

централизаторские, а не партикулярные устремления, что являлось их

несомненным достоинством. Так депутаты Генеральных штатов Нидерландов,

избранные провинциальными штатами (Фландрии, Брабанта, Геннегау, Эно и

др.), располагали императивным мандатом в их пользу; кроме того, раз в году

генеральный орган подтверждал провинциальные вольности.[185]

Карл Смелый созывает Генеральные штаты всех бургундских

владений.[186]

Таким образом, структурно Генеральные штаты накладывались на всю систему

сословно – представительных учреждений и должны были преодолеть

укоренившийся сепаратизм.

Судебная и административная реформы.

Государство не может существовать без общего судебного и

административного аппарата. Карл Смелый делает шаги в этом направлении. В

Мехелене он учреждает парламент для Нидерландов.[187] Логика развития

требует создания общего парламента, но Карлу Смелому не хватает времени,

парламент в Бургундии появляется в 1477 г., уже после гибели герцога.

Карл Смелый создает Большой совет,[188] функции которого

распространялись на все владения.

Рыцарские идеалы оказывают влияние на своего самого блестящего

представителя. Так старинную иллюзию относительно того, что государь

самолично выслушивает и тут же разрешает жалобы и прошения малых людей, он

облекает в пышную, великолепную форму. Два – три раза в неделю, после

полуденной трапезы, окруженный первыми дворянами государства, герцог

приступал к публичной аудиенции, и каждый мог вручить то или иное

прошение.[189]

Реформы в армии.

Иоанн Галли, юрист Парижского Парламента, отстаивавший в конце XIV в.

интересы французского монарха, считал наличие армии одним из трех

непременных условий высшей власти короля.[190]

В XIV – XV вв. происходят принципиальные изменения в армии, итогом

которых стало создание во второй половине XV в. так называемой постоянной

армии.

Процесс государственной централизации требовал профессиональных

военных кадров, организованных с помощью жесткой дисциплины, направленной

на подчинение исключительно монарху.

В армии последней трети XIV – в начале XV вв. было два рода войск:

кавалерия тяжеловооруженных воинов и стрелки - по преимуществу пешие воины.

Последние могли составлять половину состава армии, но главной силой

оставалась кавалерия. В кавалерии служили в основном дворяне.

В середине XV в. герцоги меняют способ рекрутирования армии, переходя

на контрактную основу. Герцоги стремились поставить себе на службу наиболее

подготовленное в военном отношении сословие, тем самым, сохраняя его

доминирующее положение. Принципы феодальной иерархии сохранялись и в

контрактной армии. Но введением единообразных военных единиц в виде

компаний и копий герцоги отошли от принципа феодального ополчения в армии

(бана и арьер – бана), организационно оформив новый вид связи центральной

власти с дворянством.

Тем не менее, размер оплаты носил ярко выраженный сословный характер

и разнился в зависимости не только от должности, но и социального положения

в феодальной иерархии: рыцарь имел двойной сольд оруженосца, а сержант

пехоты получал в два раза меньше оруженосца. Карл смелый меняет эту

практику: все воины должны получать одинаковый сольд вне зависимости от

социального статуса.[191] Прибавки в жаловании обеспечивают только

командные должности.

Вооруженные пешие воины все активнее включались в армейские

подразделения в качестве военной силы (по примеру швейцарской пехоты), их

роль возросла в связи с введением артиллерии, которая требовала специальных

земляных работ и обслуживания. Состав пехоты при Карле Смелом был усилен за

счет привлечения к службе хорошо обученных иностранных наемников.[192]

Конструктивное значение для бургундской армии, в частности для

упорядочения ее структуры, слаженности и повышения профессионализма, имел

прогресс в применении артиллерии.

В наследство от Филиппа Доброго Карл Смелый получил прекрасную

артиллерию, которую сделал предметом особых забот. В результате в 70-е гг.

XV в. он обладал лучшей артиллерией в Западной Европе. Он впервые выделил

артиллерию в особый род войск. Примечательно, что в сражениях при Грансоне

и Муртене Карл Смелый возлагал на артиллерию большие надежды. Возможно, что

он был одним из первых, кто понял и по достоинству оценил роль артиллерии.

По проводимым компаниям можно[193] судить об изменении в армии при Карле

Смелом.

В кампании 1465 г. Карл Смелый возглавляет отряд из 300 кавалеристов

и 4 тыс. лучников. Еще 1100 кавалеристов приводят крупные сеньоры. Попытка

созвать пешее ополчение (видимо по примеру арьер – бана) проваливается.

Впоследствии арьер – бан больше не собирается.[194]

Кампания 1472 г. пик могущества Бургундии: 1200 копий (в копье десять

кавалеристов, лейтенант и знаменосец), с каждым кавалеристов три лучника.

Армия целиком контрактная.[195]

Кампания 1474 г. меняет тактику герцога, основной акцент делается на

наемников (несколько тысяч итальянцев и три тысячи англичан) и

артиллерию.[196]

Нужно заметить, что, несмотря на реформы, армия остается громоздким

организмом, находящимся в процессе становления. Создав постоянную армию,

герцоги не отказались от личной вассальной службы.

Налоговые реформы.

Усложнявшаяся в процессе централизации страны структура

государственного аппарата управления, активная внутренняя и внешняя

политика Карла Смелого обнаружили недостаточность домениальных, или, как их

называли, ординарных доходов побуждая герцога обратиться кошелькам

подданных. В то время всякий побор, сверх положенного обычаем, в том числе

вассальным правом, рассматривался как экстраординарный набор, в

необходимости или целесообразности которого следовало убедить общественные

силы, располагавшие денежными средствами. Карл Смелый пытался решить

финансовую проблему в свою пользу. По-видимому, это и было одной из причин

созыва генеральных штатов. Была учреждена счетная палата в Мехене для

Нидерландов.[197] Правда, для этого пришлось преодолеть сопротивление

городов, не привыкших платить. Карательная экспедиция против восставших

горожан Динана (1466 г.), Льежа (1467 г.), волнения в Генте(1468 г.).[198]

При ослаблении режима города Нидерландов отказались платить. Отсутствие

средств – вот главная причина поражения герцога в войне со Швейцарией.

По примеру Франции Карл Смелый вводит косвенные налоги эд и габель и

прямой налог – талью. Герцог пошел даже на введение габели в герцогстве

Бургундия (1474 г.),[199] которая всегда находилась в привилегированном

положении.

В результате всех этих мер Карл Смелый за десять лет получил столько

же средств, сколько его отец, Филипп Добрый, выручил за сорок пять

лет.[200] Коммин сообщает: « его сеньории предоставили … помощь на десять

лет … 350 тысяч экю ежегодно. Он собирал более 300 тысяч».[201] Столь

резкое увеличение налогового сбора вызвало падение популярности герцога в

обществе.

Сложность формирования общегосударственной налоговой системы отразила

замедленную трансформацию государства. Неустойчивость налоговой системы,

когда налоги поступали в виде вассальной помощи, талья и косвенные налоги

могли взаимозаменяться. А размеры налогов менялись не только по инициативе

государства, но и благодаря вмешательству местных сословных собраний,[202]

тем не менее, не могут скрыть того обстоятельства, что Бургундское

государство сделало важный шаг на пути к централизации.

Карл Смелый провел ряд жизненно важных для государства реформ в

налоговой, судебной, административной, военной сферах, а также в сословно –

представительной системе. Созваны Генеральные штаты, созданы налоговая

система, постоянная армия, судебные и административные учреждения, функции

которых распространяются на все владения. Преобразования герцога были

направлены на создание централизованного государства, где люди чувствуют

себя гражданами единой страны.

Из конгломерата земель, различных в культурном, экономическом и

политическом отношении, Бургундия становиться государством.

Внешняя политика Бургундских герцогов.

Как указывалось выше, история Бургундского герцогства династии Валуа

начинается в 1363 г., когда младший сын французского короля Иоанна II

Доброго Филипп Храбрый получает в лен[203] Бургундские земли. [204]

Идея создания нового Бургундского герцогства лежит в традициях

рыцарства: король Иоанн II Добрый дарит герцогство своему сыну, который не

покинул его в битве при Пуатье.[205]

Бургундия в последней трети XIV в. представляла собой довольно

крупное, но далеко не самое большое владение во Франции. Однако в конце XIV

в. ситуация меняется; путем брака Филипп Храбрый приобретает графство

Фландрию, Артуа, Франш-Конте и другие более мелкие владения [206], которые

юридически не входят в состав Франции. Складывается следующая ситуация:

герцог Бургундии по значительной части своих земель не является вассалом

французского короля. Амбиции герцогов возрастают, и столкновение интересов

Бургундии и Франции становится неизбежным.

Внешнеполитическая история Бургундии представляет собой постоянную

борьбу с Францией за суверенитет и непрерывную экспансию на соседние

владения.

Первый герцог Филипп Храбрый (1364 – 1404) активно вмешался в борьбу

за регентство во Франции над душевнобольным королем Карлом VI Безумном.

Соперничество за власть двух партий: бургиньонов (партия герцога) и

арманьяков – вылилось в гражданскую войну во Франции, осложненную

продолжавшейся Столетней войной.[207] Герцог на данном этапе пользуется еще

очень не большим влиянием, чтобы активно участвовать в политической жизни.

Поэтому малоперспективному регентству во Франции он предпочитает расширение

своих владений. Как раз, не оставив наследника, умирает граф Фландрский, и

Филипп Храбрый, как супруг старшей дочери, становиться формальным государем

Фландрии. Правда, богатые фламандские города не были склонны признать его

графом. Борьба за фландрское наследство займет много времени и сил герцога,

прежде чем в 1382 г. он не разобьет фламандцев при Роозебеке.[208]

Что касается Столетней войны, то Бургундия находится в союзе с

англичанами, которые гарантируют защиту Фландрии от притязаний Франции. В

целом, подводя итог первому периоду истории Бургундии, можно заявить, что

политика на данном этапе не отличалась от поведения хоть крупного, но

типичного вассала французской короны. Герцог почти целиком находится под

влиянием французской политики и не помышляет о самостоятельной

государственной политической линии. Даже приобретение Фландрии и Франш-

Конте мало меняют ситуацию. Филипп Храбрый остается, прежде всего,

французским герцогом: вассальные традиции и родственные отношения все еще

доминируют в данный период бургундской истории.

Следующий герцог Иоанн Бесстрашный (1404 – 19)[209] молодой и

амбициозный политик не довольствуется ролью пусть даже самого крупного, но

королевского вассала, Бургундия в данный период начинает выступать активной

стороной европейской политической жизни. В начале 1405 г. вокруг тяжело

заболевшего Карла VI развернулась острейшая борьба за власть. В последнее

время наибольшим политическим весом при французском дворе обладал брат

короля герцог Людовик Орлеанский. Он столкнулся с растущим влиянием Иоанна

Бесстрашного. Эти политические деятели занимали противоположные позиции по

основным государственным вопросам, в том числе и по вопросу войны с

Англией. Герцог Бургундский предпочитал сохранение формального англо-

французского перемирия, естественно на его решение влияло то, что он владел

Фландрией и Артуа, и как государь был обязан отстаивать интересы своих

подданных, чьи торговые связи подрывала война.[210] А герцог Орлеанский был

горячим сторонником возобновления войны. В 1405 г., когда это стало

реальностью, Иоанн Бесстрашный открыто выступил против политики Людовика

Орлеанского.

Франция вновь оказалась на грани гражданской войны. Оба герцога

собирали войска, готовые начать борьбу. К осени 1405 г. с большим трудом

было примирение, носившее явно непрочный компромиссный характер. Одним из

условий было развертывание военных действий против Англии. Герцог

Бургундский начал готовиться к осаде Кале, но одновременно вел переговоры о

подтверждении перемирия с Англией, эта война была герцогу абсолютно не

нужна. Но мирные предложения прибывшего в Париж английского посольства были

сорваны герцогом Орлеанским. В результате обострившейся борьбы герцог

Орлеанский был убит (1407 г.).[211] Интересно, что после убийства герцога с

оправдательной речью в пользу Иоанна Бесстрашного выступил знаменитый

доктор теологии Jean Petit[212], что свидетельствует о широкой поддержке

герцога среди горожан.

Но борьба не утихала, и летом 1410 г. разразилась война между

бургиньонами и арманьяками, обе стороны боролись за власть при Карле VI и,

в конечном счете, за независимость от центральной власти. В этой войне

герцог Бургундский опирается на союз с Англией, помимо денег и

династических браков английскому королю была обещана Нормандия. Но

арманьяки предложили половину Франции, и англичане поддержали их.[213]

В ответ Иоанн Бесстрашный решает опереться на своих старых

сторонников из горожан. Он призвал к объединению перед лицом иностранной

опасности и выдвинул проект податных реформ. Поэтому естественно, что когда

глубокое недовольство горожан налоговой политикой и феодальными раздорами

вылилось в 1413 г. в восстание Кабоша в Париже, своим лидером восставшие

объявили герцога Бургундского.[214]

В условиях гражданской войны обе стороны пытались использовать

англичан в своих интересах, англичане, в свою очередь, поддерживая

попеременно то арманьяков, то бургиньонов, захватывали все новые

территории. Противоборствующие стороны старались привлечь новых

сторонников, для этого использовались различные демагогические идеи.

Впрочем, не стоит отказывать лидерам той эпохи в понимании ситуации, каждый

сознавал, что страна находится в состоянии глубокого кризиса, и что их

действия только усугубляют его, просто у каждого был свой рецепт, и его

рецепт, естественно, был единственно правильным.

Осенью 1416 г. в Кале был заключен англо – бургундский союз. Герцог

признавал законными права Генриха V на французский престол и обещал ему

военную помощь.[215]

Конечно, в глазах французов этот шаг был несомненной изменой, автор

“Нормандской хроники” заметил по этому поводу, что герцог Бургундский “стал

скорее англичанином, чем французом”.[216] Но с точки зрения генезиса

государства, данный союз характеризует переход Бургундии на новую стадию

развития государственности. Бургундский герцог уже выступает не как вассал

французской короны, а как объект международных отношений. Соответственно, и

рассматривать его действия нужно именно с этих позиций. Произошли реальные

изменения в бургундской политике, герцог, прежде всего, выступает

выразителем интересов своих подданных, и интересы французской короны,

какими бы они ни были притягательными для герцога, отступали перед

приоритетом задач развития Бургундского государства.

Во время переговоров в Монтеро Иоанн Бесстрашный был убит

сторонниками Людовика герцога Орлеанского по обвинению в организации

убийства их герцога,[217] но на самом деле причиной убийства стал союз с

Англией. И война разгорается вновь. В декабре 1419 г. наследник Иоанна

Бесстрашного Филипп Добрый подтвердил союз с английским королем. С этого

времени Бургундия надолго стала важнейшим союзником Англии в Столетней

войне. Уже в начале следующего, 1420 г. бургундские войска приняли активное

участие в военных действиях.[218]

Имея в виду убийство Иоанна Бесстрашного, Й. Хейзинга дает следующий

совет исследователю Бургундии: «Тот, кто захочет написать историю

Бургундской династии, должен будет попытаться сделать основным тоном

своего повествования неизменно звучащий мотив мести, чтобы в каждом деянии,

будь то в совете или на поле битвы, можно было почувствовать горечь, жившую

в этих сердцах, раздираемых мрачной жаждой мести и дьявольским

высокомерием».[219] Разумеется не следует возвращаться к тому упрощенному

взгляду на историю, который царил в XV в. Но все же надо осознавать, что

для современников, прямых участников этих событий, кровная месть была

важным мотивом, реально влияющим на поступки государей и на события, в

которые были вовлечены эти страны.

Герцог Филипп Добрый (1419 – 67) для своих современников по

преимуществу - мститель. Ла Марш пишет, что он «тот, кто, дабы отомстить

войну вел шестнадцать лет … и воистину отдал бы во имя сего плоть и душу,

богатства свои и земли».[220] Ла Марш отмечает, что мщение воспринималось

как долг чести всеми, кто жил во владениях герцога; оно было мотивом всех

политических устремлений, все сословия герцогства взывали к мести.[221]

Шестнадцать лет Бургундия в союзе с Англией ведет войну. В 1435 г.

герцог заключает мир с Францией в Арассе,[222] Филипп Добрый признал Карла

VII королем Франции. По условиям мира, кроме покаянных деяний за убийство

Иоанна Бесстрашного, Франция передает Бургундии города по р. Сомме[223] в

залог мирных отношений. Кроме того, герцог остается только номинальным

вассалом французского короля, апанаж переводится в лен, Бургундия

становится практически независимой.

Следующие тридцать лет, до 1465 г., герцог занят увеличением своих

владений. Матримониальным путем он получает права на Брабант, Люксембург,

Лимбург, Голландию, Зеландию, Геннегау, Эно и Намюр.[224] Но эти права

нужно было подтверждать силой, на это ушло не одно десятилетие.

В отношении Франции политика герцогов направлена на поддержку

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10