Маньеризм в моде

Как кафтан, так и куртку обычно носили застегнутыми доверху. Узкие рукава

несколько расширялись у плеч, а буфы были вовсе оставлены. Иногда на плечах

нашивали узкие валики, но это делалось редко. Разрезов больше не делали.

Только молодые люди иногда носили кафтаны или куртки с разрезами на груди.

Вместо больших фрез и манжет, как во Франции, носили небольшие гладкие

воротники и нарукавники.

Были популярны трико и штаны — короткие, до середины бедра или до

колена. В первом случае их носили по французской моде — в виде двух туго

набитых валиков, а во втором — они походили на немецкие и были умеренной

ширины. Обе эти формы одинаково употреблялись, но предпочтение отдавали

простым, широким коротким штанам по колено, которые иногда украшали

цветными, наискось нашитыми полосками с мелкими пуговицами на них. Шаровары

итальянцы оставили немцам и швейцарцам. Башмаки носили на довольно толстой

подошве и низких каблуках, а на подъеме нашивали бант или розетку.

Люди, проводившие большую часть времени на открытом воздухе, носили

плащи с воротниками, доходившими до колен и длиннее. Накидки вроде немецкой

шаубе стали тоже делать с довольно широким отложным воротником (шалью) и

прямыми рукавами. Для зимы их, как и плащи, подбивали мехом. Высшие

сословия, особенно знатная молодежь, носили, кроме того, плечевые плащи

испано-французского фасона, но несколько длиннее и просторнее, что

позволяло их лучше драпировать. К перечисленным фасонам следует прибавить

более легкие распашные одежды различной длины, с рукавами или без них, в

том числе длинный талар из суконной материи на шелковой подкладке, с

короткими или иногда висячими разрезными рукавами, использовавшийся

исключительно как домашний костюм.

Из прежних головных уборов лишь немногие сохранились до конца

столетия или дольше, и то только у средних и низших классов. Они уступили

место беретам и круглым шляпам с узкими полями, которые в 60-е годы

вытеснили испано-французские шляпы и плоские или конические шапки с узким

околышем. Высшие сословия постоянно носили так называемый тоццо — сборчатую

круглую шапку Легкие шапочки вроде фески сохранились теперь только в

домашнем обиходе.

В прическе и ношении бороды высшее общество сначала следовало

испанской моде, но с 70-х годов стали носить кругло подстриженные

бакенбарды. Молодые люди носили или бакенбарды, или усы, а старики полную

бороду.

Еще меньше влияли иностранные фасоны на женский костюм, даже в тех

местностях, которые находились под властью Испании и Франции. Такая

устойчивость объяснялась затворническим образом жизни итальянских женщин,

постепенно прекратившимся только и конце века. Полной свободой пользовались

только куртизанки, игравшие заметную роль в общественной жизни больших

городов — Венеции, Флоренции и Рима. Честные женщины и девушки, особенно

знатных фамилий, как это было замечено Монтенем (1533—1592 гг.), сидели

дома, иногда показывались у окна или на балконе и очень редко выезжали в

театр или на прогулку. С мужчинами они встречались лишь на придворных

праздниках, но даже за столом дамам прислуживали их мужья, стоявшие за их

стульями.

Монтень, которому прославленная красота итальянок пришлась не совсем

по вкусу, не мог смириться и со свободным широким покроем одежды. Привыкнув

к французским обтягивающим платьям, он нашел, что у итальянок лиф

недостаточно плотно охватывает талию, неотчетливо обрисовывает ее контуры,

и что мужчины в Италии слишком любят полные женские бюсты. Но и он, как и

Брантом, не мог не сознаться, что итальянки превосходят француженок в

грации и умении одеваться. Он нашел их манеру держаться достойней и

грациозней, складки их одежд живописней, их уборы и отделку их костюма

изысканней, чем у француженок. Хотя в отношении драгоценных украшений и

отделки платьев француженки и испанки едва ли уступали итальянкам,

последние бесспорно. Превосходили и тех и других изяществом и вкусом.

Меньше всего им нравились широко растянутые юбки на фижмах, которые они не

носили, а заменяли несколькими, слегка накрахмаленными юбками, надетыми

одна на другую.

Покрой изменился мало. Верхнее Платье по-прежнему выкраивалось

цельным, без отделения лифа от юбки. В качестве одного из его видов

появилось короткое распашное верхнее платье на пуговицах, с особым вырезом

ворота и фасоном рукавов. Но этот покрой так и остался местным. Короткие

верхние платья носили исключительно в Падуе, Брешии, Болонье и Неаполе. В

первых трех городах они имели длину до середины икры и были распашными. В

Неаполе их носили немного ниже колен, без талии и с застежками на юбке.

Ворот широко вырезался дугой, талия спереди удлинялась мысом, иногда

округленным. В Венеции лиф носили раскрытым спереди, с подложенным под него

нагрудником со шнуровкой. В Тоскане он делался закрытым до верха и с

высоким накрахмаленным воротником. Во Фриуле — с разрезами по бокам и рядом

пуговок спереди. Различные фасоны рукавов верхнего и нижнего платья

остались. Сохранились даже вздутые рукава с перехватами. Покрой верхних

рукавов, которые редко надевались на руку, а чаще служили для красоты, стал

весьма разнообразен. В Риме они были очень длинные, до земли, разрезные и

суживающиеся книзу. В Брещии — такой же длины и формы, но неразрезные. В

Бергамо — длинные, до земли, с разрезами до локтя или во всю длину и

пуговицами вдоль разреза; во Флоренции — такие же длинные, но шире, с

разрезами и на меху; в Конильяно — короче и уже; в Неаполе — до колен и с

разрезом от плеча до кисти. В Венеции эти рукава утратили свою прежнюю

форму и превратились в длинные и узкие полосы. Круглые валики на плечах

значительно уменьшились с объеме и впоследствии были заменены обшивкой из

кружев.

Верхняя одежда, не считая некоторых незначительных различий,

приближалась к типу плаща или мантии. В Неаполе это была длинная распашная

накидка с широкими рукавами, в. Риме — плащи без рукавов, в Генуе — большие

платки, накидывавшиеся на одно плечо, а на другом— застегивавшиеся пряжкой,

в Сиене — длинные и очень широкие накидки, в которые закутывались с

головой, в Брешии и Бергамо — такие же накидки, иногда из тонкой прозрачной

материи, связанные спереди внизу, в Венеции — род длинных распашных

кафтанов с узкими проймами для рук, для зимы обычно на меху.

Обувь изменялась все меньше, и ее пытались скрывать под одеждой.

Брантом замечал, что итальянские дамы, подобно испанкам, тщательно прятали

свои ноги. Это было связано с тем, что из желания казаться выше они носили

башмаки на высоких колодках, высота которых доходила до одного фута, а

иногда и больше. Эта обувь была так распространена, что, встречая даму в

обществе, трудно было судить о ее росте. Некоторые из богатых куртизанок

носили такие высокие подбашмачники, что не могли ходить в них без

посторонней помощи. От них отличались башмаки на высоких подошвах,

надевавшиеся поверх обыкновенных в дождливую погоду. Одновременно с

распространением, высокой обуви женщины все чаще стали носить кальсоны и

чулки. Особенно отличались в этом куртизанки, превратившие их в богатый

наряд, бросающийся в глаза. Кальсоны, как правило, шили из цветного шелка

или бархата, а по краям и швам отделывали шитьем или обшивали узорчатым

бордюром. Чулки носили только белые, сделанные из очень тонкой прозрачной

ткани, самая качественная из которых изготовлялась тогда во Флоренции.

Ношение головных уборов сократилось, но не везде в одинаковой

степени. В некоторых местах они были почти забыты, в других сохранялись

только некоторые формы, а также распространялись иностранные. В Южной

Италии, Сардинии, Флоренции и Сиене для защиты от солнца продолжали носить

широкие соломенные шляпы. В этих городах, как и в Пизе, Неаполе и Милане,

кроме соломенных шляп из прежних головных уборов остались чепцы, шляпы с

круглой тульей, французские шляпы и высокие береты (тоццо), сходные с

мужскими, которые иногда надевали (преимущественно в Сиене) поверх

наброшенного на голову покрывала. Но везде, особенно в Венеции, большинство

женщин предпочитало ходить с непокрытой головой или только накрывать ее

вуалью.

Относительно прически один из современников, Веччельо, замечает, что

в 1550 г. стало модным носить длинные локоны и обычай этот просуществовал

целых 20 лет. Но и в течение этого времени не все причесывались одинаково.

Прическу изменяли как кому больше нравилось, вследствие чего появилось

множество её разновидностей и форм, от простых завитков вокруг лба и

гладкого или слегка взбитого пробора с зачесанной кверху косой и до

разнообразных комбинаций этих двух причесок с длинными локонами и бандо.

Необходимой принадлежностью каждой прически являлись различные

украшения, например жемчужные нанизки, цветные камни, золотые подвески,

искусственные или натуральные цветы, небольшие венчики с зубцами в форме

лилий и т. д. Из различных причесок какая-нибудь всегда была самой любимой

и становилась на определенное время модной не только в месте ее

происхождения, но и за его пределами.

В Риме, например, гладко зачесанные назад волосы носили с

перехваченной лентой косой и вуалью или расчесанными на обе стороны,

взбитыми кверху. Их убирали жемчугом, позументами, охватывали золотым

обручем и на самой макушке прикалывали серебряными булавками бант из

широких лент, концы которых спускались по спине. Эта прическа называлась

канакка. В Вероне, а также в Падуе, Мантуе и некоторых других городах

Ломбардии волосы на висках взбивали тупеем, по сторонам заплетали в бандо,

которые укладывали спирально вокруг ушей, а сзади зачесывали кверху и

украшали бантом. В Романье их мелко завивали, а косы свертывали в высокий

конус и покрывали либо длинной сеткой, спускавшейся до плеч, либо вуалью. В

Венеции по обеим сторонам головы из волос делали два конических возвышения,

а косу свертывали в широкий узел, из которого иногда выпускали несколько

локонов. Эта прическа, которой дамы хотели подражать богине целомудрия,

изображаемой с полумесяцем надо лбом, стала самой популярной во всей

Италии.

С середины века в Италии стала распространяться мода на белокурые и

золотистые волосы, возникшая в Венеции. По описанию Веччеллио, «беление

волос производилось дамами с большими трудностями на плоских крышах домов.

В белой длинной одежде, окружив голову для защиты лица и шеи от солнца

широким соломенным ободом, они садились на самое жгучее солнце и смачивали

свои волосы едким раствором с помощью губки. Эту операцию они повторяли

ежедневно в продолжении нескольких часов подряд, пока волосы не принимали

желаемого цвета, для чего обыкновенно требовалось несколько месяцев. У кого

волосы были очень тонкие, те носили фальшивые косы или парики».

Не менее разнообразна была и манера носить вуаль. Вуаль обычно

делалась из прозрачной белой или черной шелковой или льняной ткани и по

краям обшивалась кружевами, блестками и т. п. Размеры ее были различны,

носили даже вуаль, в которую можно было завернуться с головы до ног. Ее

накидывали на голову или на плечи как плащ, прикалывали к косе, что

особенно любили молодые девушки и это им очень шло. Во многих местах

Ломбардии, особенно в Падуе, нижние концы вуали с обеих сторон

приподнимали, завязывали или скрепляли пряжкой на поясе. В других местах,

например в Канильяно, ее пропускали под правую или левую руку и

пристегивали на противоположном плече, подобно плащу. При том что

постепенно возрастало использование масок из черного бархата или шелка, во

многих местах еще оставалась традиция закрывать себе лицо четырехугольным

куском черного крепа, повязанным на лбу.

Белые или светлых цветов перчатки, носовые платки с вышитыми или

отделанными кружевом краями, веера, как прежних форм, так и складные,

поясные сумки, коробочки, флаконы для духов и т. п. вещи по-прежнему про

должали составлять принадлежности дамского туалета. К ним прибавились

блохоловки, состоявшие из красиво отделанной шкурки какого-нибудь пушного

зверька (белки, хорька и пр.), которую носили на цепочке. Исключительно для

зимнего времени предназначались муфты цилиндрической формы, подбитые или

отороченные мехом.

Как ни экономны были итальянские женщины в домашнем быту, они

старались отличиться богатством своих нарядов каждый раз, когда можно было

показаться на публике. Веччеллио сообщает, что в Венеции благородные дамы,

приглашенные участвовать в празднествах, даваемых в честь иностранных

высокопоставленных особ, могли одеваться так, как им нравилось, хотя при

других обстоятельствах это запрещалось. Это началось с необыкновенно

блестящих празднеств, которые были устроены в честь Генриха III, когда он

проезжал через Венецию (1574 г.) из Польши во Францию, где его ожидал трон.

Тогда в большом зале городского совета было собрано до 200 знатнейших и

красивейших дам города. Все они были одеты в белое и своей грацией и

блеском туалетов совершенно очаровали короля и его спутников. Иногда дамы

заставляли вышивать на своих нарядных платьях различные эмблемы, которые

сами сочиняли. Так, одна знатная красавица в Павии появилась на большом

балу в голубом, атласном платье, на котором были вышиты, в предостережение

ее бесчисленным обожателям, зажженные свечи и летающие вокруг них бабочки,

некоторые уже с опаленными крыльями. Каждому, кто спрашивал ее о значении

такого странного украшения, дама объясняла его с шаловливой откровенностью.

Пожилые женщины в таких случаях одевались проще и скромнее, а дома обычно

ходили в черном шерстяном или камлотовом платье с коротким шлейфом, но с

открытой или полуоткрытой шеей, а голову накрывали черной вуалью.

Одежда куртизанок почти везде была определена постановлениями,

которые они всеми силами пытались обходить, часто довольно успешно. По

указу Пия V (1566—1572 гг.) римские куртизанки, для отличия от честных

женщин, могли показываться на улицах только в длинном шелковом платье с

надетой поверх него нераспашной верхней одеждой из черной саржи,

подпоясанной широким кушаком, и с длинной, до пояса, вуалью на голове,

спущенной на лбу до глаз и завязанной на груди. В Болонье их одежду

составляло длинное распашное верхнее платье без талии, застегнутое на

груди, с умеренно широкими разрезными рукавами, завязанными бантами, и

черный платок, накинутый на голову и заколотый под подбородком. В других

местах они одевались иначе. Но даже в Риме, где за а ними особенно строго

наблюдали, они постоянно нарушали предписанные правила, а со смертью Пия V

совсем перестали подчиняться им, одеваясь по собственному вкусу, часто так

же богато, как дамы знатнейших фамилий. В других городах было то же самое,

так что касавшиеся куртизанок постановления были оставлены только для

простых публичных женщин, находящихся в домах терпимости и более доступных

надзору.

Монтень нашел самых красивых и богатых куртизанок в Венеции. Среди

них было сто пятьдесят таких, которые жили роскошно, как принцессы. Самые

бедные и наименее привлекательные куртизанки, по словам Монтеня, жили во

Флоренции. Здесь они выходили к дверям своих домов, тогда как в Венеции и

Риме они показывались только в окнах. Больше всего он дивился умению

римских куртизанок скрывать свои недостатки и придавать еще больше

очарования своим прелестям. Фома Гарцони в своем подробном описании

куртизанок касается этого их качества: «Иногда видишь такую сударыню

стоящей у окна с задумчиво склоненной головой, волосы у нее спереди подняты

кверху, на шее золотая цепь, на руках браслеты, пальцы все в кольцах, в

ушах жемчужные серьги, в руке цветы, и вся она так разряжена и расписана,

что глаз не отвести» и т. д.

Траурная одежда обоих полов была черной, за некоторыми исключениями,

которые изредка позволяли себе женщины. Мужчины носили длинный плащ (в

начале траура со шлейфом) и круглую шапку; вместо бархатного пояса кожаный,

а вместо башмаков сандалии. В Венеции и в больших городах Ломбардии мужская

траурная одежда состояла из длинного и широкого распашного кафтана,

застегнутого на груди, с широкими суживающимися книзу рукавами и длинной

пелериной. На голову надевали берет, обвитый крепом, У женщин траурный

костюм состоял из длинного плаща и длинной черной вуали на голове. Но уже

около 1500 г. многие женщины в Венеции вместо траурного плаща носили

длинное платье из черной камки, бархата или шелка, под ним — обычно темно-

коричневое, а некоторые и вовсе не надевали траура, а одевались как обычно.

Вдовы носили вуаль и накидку, на которой спереди были нашиты белые полосы,

а на плечах — по куску желтой материи. Голову покрывали чепцом из белого

газа. В Венеции вдовы полностью одевались в черное, без всяких украшений.

Свое намерение снять траур они выражали тем, что к траурному платью

пришивали шлейф, те, которые собирались снова вступить в брак, надевали

какое-нибудь крашение и спускали с головы свою вдовью вуаль.

Поселяне одевались различно, в зависимости от местности. Вблизи

больших городов, особенно в Верхней Италии, деревенские женщины одевались

по-городскому. Монтень с удивлением рассказывает о том, что в окрестностях

Флоренции и Лукки поселянки одеваются, как благородные дамы, так же

грациозно танцуют и что у них щегольская обувь и прекрасные соломенные

шляпы. В местностях, удаленных от больших городов, они часто одевались по-

старинному или носили костюм, представлявший собой смешение прежних форм с

новыми. Во многих местностях Южной Италии женщины носили похожее на тунику

платье с узкими или широкими рукавами, закрытый или открытый спереди

корсет, поверх юбки фартук, расшитый узорами, соломенную шляпу с высокой

тульей и широкими опущенными полями, на ногах короткие кальсоны и башмачки,

иногда ходили босыми.

3.3. Франция и Англия

Переняв испанский костюм, французские дамы переделали его на свой

вкус, особенно в некоторых деталях. При низком лифе или лифе с глубоким

четырехугольным вырезом они или оставляли шею совершенно открытой или

прикрывали только узенькой обшивкой по краям выреза.

Если они надевали шемизетку с высоким гофрированным воротником, то,

как правило, носили ее слегка раскрытой спереди. Рукава верхнего платья

имели различные фасоны, часто совершенно непохожие на испанские, иногда к

ним прибавляли особые широкие рукава из богатой материи или дорогого меха.

Верхнее платье делалось не такое узкое и закрытое, как испанское, а

имело широкую юбку, распашную от талии вниз и с низким лифом, верхний край

которого полукругло вырезался. В таком, несколько измененном виде испанский

костюм был принят Клавдией, первой супругой Франциска I, вступившей с ним в

брак в 1514 г. и умершей в 1524 г., и он не изменялся до середины столетия.

Такой костюм носила и сестра короля, Маргарита Валуа (1492—1549 гг.),

довольно долго жившая с ним в Мадриде во время его плена, и Элинор

Австрийская (умерла в 1558 г.), его вторая супруга.

Соединение испанского покроя с прежним, более свободным и полным,

породило новый фасон, занимавший как бы промежуточное положение между ними.

Верхнее платье, распашное или закрытое, стало гораздо свободнее в лифе и

шире в юбке, которая нередко бывала настолько длинна, что образовывала

шлейф. Рукава умеренной ширины и длины оканчивались на плечах высокими

буфами. В таком платье изображена на одной современной картине Маргарита

Французская, младшая дочь Франциска I.

Особенно требовательны были французские дамы в отношении убранства

головы. Они по-прежнему носили волосы локонами, а иногда, по испанской

моде, с пробором посредине головы, гладко расчесанные или спущенные вдоль

щек и сзади поднятые. Головные уборы состояли из шапочек разной формы,

иногда из небольшого берета или круглых и твердых, покрывавших только

заднюю часть головы низких шляп с узкими полями и вуалью. Все они

отделывались золотыми украшениями, жемчугом, драгоценными камнями и даже

перьями. Сама отделка изменялась по временам года: зимой носили шапочки «а-

ля франсе», весной «а-л'эспаньоль», летом «а-ля тюрк». Очень полюбился

введенный Элинор Австрийской в 1553 г. простой головной убор, названный «а-

ля ферроньер». Он состоял из золотого обруча, украшенного спереди замком из

драгоценных камней в богатой золотой оправе. Такие уборы носили и в Англии,

но вместе с ними там еще долго, до конца 40-х годов, продолжали

использовать старинный треугольный наголовник с длинной вуалью,

прикрепленной к нему сзади.

В фасонах обуви, употреблении перчаток, вееров и прочих деталей

туалета, а также и в щегольстве золотыми и другими украшениями и дорогими

тканями полностью придерживались испанских обычаев. Одним из самых любимых

украшений были богатые пояса и длинные цепочки или шнурки из жемчуга и

драгоценных камней; их обвивали вокруг шеи и распускали по плечам и на

груди.

Смерть Франциска I (1547 г.) почти не повлияла на привычки и быт

французского двора. Генрих II (1547—1559 гг.) и его супруга Екатерина

Медичи не только не ограничивали вошедшую в обычай роскошь, но и сами

содействовали ее росту. Екатерина, поначалу из личного честолюбия, а

впоследствии из политических соображений, сама поощряла распущенность

придворных нравов и даже возвела ее в ранг хорошего тона. Во время своих

путешествий она постоянно окружала себя свитой из нескольких сот дам и

девиц знатнейших фамилий и настаивала на том, чтобы придворные господа

имели в любое время свободный доступ к ней самой и в комнаты ее дам.

Придворные распутничали и называли свои двор настоящим раем, в котором дамы

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7