Хрестоматия

предчувствовал свой бесславный конец и пытался любым путем обезопаситься от

предательства знати. Однако все оказалось напрасным. Первому выборному царю

современники не простили ни одного промаха, ни одной ошибки и на века

заклеймили как преступника и узурпатора.

Только через полгода после избрания, 3 сентября, Борис решился

венчаться царским венцом. Весь двор принял участие в церемонии. «Шапку

Мономаха» нес виднейший боярин кн. Ф. И. Мстиславский, скипетр, символ

царской власти — боярин кн. Д. И. Шуйский, яблоко (державу) — боярин С. В.

Годунов, золотыми монетами обсыпал при выходе из собора царевич Федор.

Соблюдая иерархию, Годунов смог окружить себя преимущественно близкими

родственниками (кроме Мстиславского). Этим он показал всем, кто будет при

нем на первых ролях.

Венчание на царство было отмечено со всей пышностью. До 10 сентября

шли праздничные пиры в кремлевском дворце. Для народа на площадь выкатывали

бочки с пивом и медом. Все придворные чины получили тройное годовое

жалование, население было освобождено на год от налогов. Заключенных

выпустили на волю, и было объявлено, что новый царь 5 лет обещает никого не

казнить.

По случаю торжества Борис щедро раздавал чины: боярство получили М. П.

Катырев-Ростовский, А. Н. Романов, А. Б. Трубецкой, В. К. Черкасский, Ф. А.

Ноготков; окольничими стали: М. Н. Романов, Б. Я. Бельский, В. Д. Хилков,

М. М. Салтыков, Н. В. Годунов, С. Н. Годунов, Ф. А. Бутурлин, С. С.

Годунов, М. М. Годунов. Конюшим был назначен Д. И. Годунов, кравчим — И. И.

Годунов, казначеем — И. П. Татищев, чашником — П. Ф. Басманов, ясельничим —

М. И. Татищев. Два последних стали вскоре царскими любимцами.

Новые назначения свидетельствуют о том, что царь Борис хотел сохранить

созданное при Федоре равновесие среди знати, не забывая при этом и своих

родственников, на которых собирался опираться. Два года по воспоминаниям

современников, все были довольны новым царем. Он старался выполнять все

данные при венчании обещания. Никого не казнил, не наказывал, заботился о

всеобщем благосостоянии следуя своей клятве: «Бог свидетель сему: никто не

будет в моем царстве нищ или беден! Сию последнюю рубашку разделю со

всеми». Известный писатель А. Палицын так писал об этом времени:

«Двоелетнему же времени прошедшу, и всеми благими Росия цветяше. Царь же

Борис о всяком благочестии и о исправлении всех нужных царству вещей зело

печашеся. По словеси же своему о бедных и нищих крепце промышляше, и

милость к таковым велика от него бываше, злых же людей люте изгубляше. И

таковых ради строений всенародных всем любезен бысть».

Прежде всего для успокоения знати Борис разобрал местнические споры,

разгоревшиеся в дни правления царицы Ирины. Затем щедрыми пожалованиями он

склонил многих на свою сторону. Поскольку войны не велись, то царская

служба стала легкой и необременительной для боярства и дворянства.

Городское население и черносошные крестьяне получили послабление в налогах.

Многие работы по строительству укреплений, мостов и дорог стали вестись за

счет казны наемными работниками. Наиболее широкое распространение данная

практика получила в период трехлетнего голода.

Царские указы облегчили и участь крепостных крестьян. Согласно им было

точно определено, сколько каждый крестьянин был обязан платить хозяину и

сколько дней на него работать. Более того, в 1601 г. был издан указ,

разрешающий крестьянский выход в Юрьев день и определяющий размер

«пожилого»— 1 руб. 2 алтына за год. Правда, крестьянам не разрешалось

переходить к крупным вотчинникам, а только к небогатым служилым людям,

жильцам, детям боярским и иноземцам. Это было сделано для того, чтобы

служилые люди не разорялись окончательно, так как крестьянский труд был их

единственным средством для существования.

В первые годы правления Борис старался угождать всем и быть

рачительным хозяином огромного государства. Незаурядные личные качества,

пытливый ум, приветливость и чувствительность, ораторское искусство

(«вельма сладкоречив»), красивая внешность и величавость царя привлекали к

нему подданных. Один из современников писал о нем: «Муж зело чуден, в

рассуждении ума доволен и сладкоречив, весьма благоверен и ни-щелюбив и

строителен зело, и державе своей много попечения имея и многое дивное о

себе творяше». Всем было известно, что Борис очень любил жену и детей,

ненавидел низменные забавы и винопитие.

До нас дошли царские указы в Сибирь, в которых наглядно прослеживается

рачительное отношение государя к природным богатствам. В них воеводам

запрещалось рубить лишний лес даже для строительства судов, чтобы ничего не

оставалось и не гнило. Отходы от строительства следовало использовать для

отопления казенных помещений. Четко регламентировалось, сколько можно было

отстреливать пушного зверя и каким оружием. Нельзя было грабить и

эксплуатировать местное население, которому полагалось отводить сенокосные,

пушные промыслы, рыбные угодья. Больных и увечных освобождали от платы

ясака.

Освоение Сибири в царствование Бориса продолжалось исключительно

интенсивно. В 1598 г. воевода Воейков разбил войско хана Кучума и взял в

плен его семью. Под конвоем цариц и царевичей отправили в Москву, где они

были весьма ласково встречены Борисом. Самому Кучуму также неоднократно

предлагалось прибыть к царскому двору, но тот предпочел убежать в нагайские

степи, где и был убит. Продолжалось строительство сибирских городов:

Верхотурья, Мангазеи, Томска и др. Царь стремился к тому, чтобы в Сибири

были не только городки-крепости, но и хорошие дороги, села с пашнями,

мельницы, солеварницы и т. д. Для этого всячески поощрялись всевозможные

промыслы и их заводчикам давались большие льготы, переселялись семьи

купцов, крестьян, которым давались денежные ссуды, хлеб, орудия труда.

В жены стрельцам направлялись молодые девушки, чтобы они обзаводились

семьями и заселяли огромные просторы. Сибирские воеводы были обязаны за

счет казны строить суда для перевозки товаров, сооружать мосты и дороги и

следить за их состоянием. Местному населению предлагалось креститься и

наниматься на царскую службу. В городках-крепостях строились церкви,

присылались книги, церковная утварь, в Верхотурье был основан первый в этой

местности монастырь, куда могли постричься старые и увечные казаки.

Отличительной чертой Бориса еще до вступления на престол была любовь к

иностранцам и всему иностранному. Воцарившись, он стал всячески

покровительствовать выходцам из Ливонии, бежавшим в Россию во время польско-

шведской войны. Им давались большие денежные ссуды, земельные угодья,

предлагалось поступать на царскую службу. Много льгот от царя получили

английские, ганзейские и голландские купцы.

Им было позволено поселиться в особой немецкой слободе на Кукуе и даже

построить там кирху. Для нужд двора Борис стремился выписывать из-за

границы всевозможных специалистов: медиков, рудознатцев, часовщиков,

ювелиров. Личную его охрану составили иностранцы-наемники. Для приобщения

русских людей к иноземным наукам царь хотел пригласить в Москву известных

европейских ученых и организовать особую школу. Но против этого активно

выступило духовенство во главе с патриархом Иовом, полагавшим, что вместе с

науками на Русь проникнет чуждая вера. Тогда царь решил послать несколько

молодых людей для обучения в Англию, Голландию и Любек. Смута помешала

этому замыслу— из 9 посланных вернулся только один.

Царствование Бориса началось при весьма благоприятной для России

международной обстановке. Два самых опасных западных соседа, Речь

Посполитая и Швеция, вели между собой ожесточенную борьбу. Поэтому, когда

16 октября 1600г. в Москву прибыло польское посольство во главе с Л.

Сапегой для заключения «вечного мира», царь не слишком торопился его

принять. Под разными предлогами аудиенция откладывалась. Только 26 ноября

Сапега смог предстать перед «светлыми царскими очами». Однако сами

переговоры с боярами начались еще позднее — 3 декабря и продолжались до

августа 1601 года Борис медлил, так как хотел узнать исход борьбы поляков

со шведами. Кроме того, он стремился заставить короля Сигизмунда признать

свой царский титул, но это не удалось. Тогда в свою очередь Годунов

отказался признать права Сигизмунда на шведскую корону, тем самым принимая

сторону его дяди Карла. В конце концов с поляками было заключено лишь

перемирие на 20 лет.

Борис не хотел терять надежду на приобретение Ливонии, но военным

путем делать этого не стремился, поскольку боялся неудач. Дипломатический

путь казался ему более перспективным. Для его реализации царь пригласил в

Москву опального шведского принца Густава, надеясь выдать за него свою дочь

Ксению и посадить на Ливонский престол. Но этот план не удался. Густав

оказался человеком строптивым и малодостойным. Он привез с собой любовницу,

пьянствовал, не желал принять православие, и царь был вынужден выслать его

в Углич.

Неудача не остановила Бориса. Он решил подыскать жениха для Ксении в

европейских королевских домах, вскоре удалось договориться о браке с

датским принцем Иоганном, братом короля Христиана. В конце лета 1602г. в

Москву прибыл жених, радушно встреченный царем и его семьей (Ксения,

правда, до свадьбы с ним не должна была видеться). Однако и этой свадьбе

было не суждено состояться. В октябре Иоганн тяжело заболел и скоропостижно

умер.

Безрезультатными оказались и попытки высватать для царевича Федора

грузинскую княжну. Кахетинский государь Александр, считавший себя царским

вассалом, был убит сыном, принявшим магометанство и перешедшим под

протекторат Персии. «Зондирование почвы» в Австрии и Англии также не

принесло результата. Рудольф не хотел портить из-за России отношения с

Сигизмундом, а Елизавета всегда вела осторожную политику.

После Серпуховского похода с Крымским ханством установились мирные

отношения. Чувствуя свою силу, Борис стал уменьшать ежегодные поминки хану,

одновременно укрепляя южные границы. С берегов Оки линия обороны сместилась

на юг и стала проходить у городов-крепостей Царева-Борисова, Белгорода,

Валуйки. Сюда из казны регулярно подвозились хлебные запасы, вооружение,

порох, снаряды. Основные полки стояли теперь у Мценска, Новосили и Орла. В

помощь им в случае опасности должны были подходить отряды из Рязани,

Михайлова и Пронска.

Продвижение русских на юг очень не нравилось крымскому хану, но

воспротивиться ему он не мог. Даже турецкий султан, его покровитель, был в

этом отношении бессилен. Борис же для ущемления интересов Турции стал

поддерживать православного молдавского господаря Михаила, посылая ему

деньги, дорогие подарки, книги и церковную утварь.

Умелое управление государством позволило царю существенно пополнить

царскую казну. В итоге за казенный счет началось большое строительство. В

Кремле выстроили обширные каменные палаты для военных приказов, около

Конюшенного приказа устроили водопровод по образцу европейских. Был

надстроен верх колокольни Ивана Великого и под ее куполом золотыми буквами

написали имя Бориса с полным царским титулом. Чтобы прославить себя на

века, царь начал строительство нового собора по образцу иерусалимского

храма «Святая святых» с копией Гроба Господня внутри. Правда, завершить это

строительство не удалось, и позднее храм был разобран.

Через Неглинку возвели новый широкий мост, на котором даже

расположились лавки купцов. Для нищих были построены богадельни. С роскошью

была отстроена загородная резиденция Большие Вяземы.

Для прославления своего имени Борис повелел заложить на границе

государства новый город Царев-Борисов. Его строителем был назначен Богдан

Яковлевич Бельский, родственник царицы Марии Григорьевны. В помощь ему

присылались люди, деньги, продовольствие. Однако Бельский не оправдал

царского доверия и стал вести себя в новом городе как полновластный хозяин

и владыка. За злоупотребления его подвергли опале и выслали в Нижний

Новогород. Наказание показало, что милости царя имеют предел даже по

отношению к родственникам.

Новшеством правления Бориса стало использование на службе «охотчих

людей», преимущественно в войске. Из казны им платили только жалование.

Такими же наемниками были царские стражники, состоящие из иностранцев.

Любой царский выезд превращался в грандиозное зрелище, поскольку царя

окружало несколько десятков тысяч дворян со своими знаменами и набатами

(10—12 труб и барабанов) и множество стрельцов на лошадях из царских

конюшен.

Став царем, Борис продолжил свою обширную благотворительную

деятельность. Наиболее богатые дары получал Троице-Сергиев монастырь, куда

царь неоднократно ездил на богомолье. Казалось, Борис чувствовал, что

именно в этом монастыре будут покоиться его останки и именно здесь найдет

приют его дочь, превратившаяся по воле самозванца Лжедмитрия в монахиню

Ольгу. В 1598г. он пожертвовал дорогой покров, в 1599г.— паникадило,

пелену, потир восточного хрусталя в золоте и серебре, в 1600г.— большой

колокол и тройной подсвечник, в 1604г.— «большой воздух», особый покров.

Регулярно делались денежные вклады и в Иосифо-Волоколамский монастырь, где

в родовой усыпальнице хранились останки тестя Малюты Скуратова. Сюда же еще

раньше Годунов пожертвовал с. Неверове в память об Ф. И. и В. И. Умных-

Колычевых и Б. Д. Тулупове, казненных Иваном Грозным. Когда-то это село

было даровано ему «за некое безчестие», но дар, видимо, тяготил его душу.

Желая заслужить любовь подданных, царь Борис проводил широкомасштабные

благотворительные мероприятия, особенно во время трехлетнего голода. Всем

нуждающимся из казны раздавались деньги, на рынки привозился дешевый хлеб

из казенных запасов. Желающим предлагалось за плату работать на казенных

стройках. Однако уменьшить масштаб народного бедствия это не могло, а

иногда даже усугубляло положение: тысячи людей устремились в Москву за

раздаваемыми деньгами, но прокормиться на них не могли и умирали прямо на

улицах. В итоге в столице пришлось организовывать особые команды по

захоронению умерших в «скудельницах» — братских могилах.

Стихийное бедствие подорвало доверие подданных к царю. Многие стали

поговаривать, что причина несчастия в том, что Бог покарал государя за его

преступления и сделал его правление несчастливым. Репутацию царя подрывало

и его непомерное тщеславие и подозрительность. Желая укоренить культ

поклонения себе, как царствующей особе, он заставлял подданных каждый день

молиться о своем здравии и о здравии всех членов его семьи. Для этих целей

даже была написана особая молитва. В церквах три раза в день пели ему

многолетие. Постепенно Борис становился недоступным не только для простых

людей, но и для бояр и членов правительства. Запираясь в покоях, он

отправлял на официальные приемы и заседания думы сына Федора, который хотя

и был не по годам умен и образован, все же был неспособен управлять

огромным государством.

Будучи очень подозрительным и боясь заговоров, царь решил внедрить

систему доносов, по которой слугам разрешалось доносить на своих хозяев,

если они усматривали в их действиях антиправительственный характер. За это

доносчики получали имущество господ. Такая система существенно расшатывала

моральные и нравственные устои общества, поскольку открывала для бесчестных

людей легкий путь к обогащению.

Одними из первых жертвами новой системы стали 5 братьев Романовых и их

многочисленные родственники. В ноябре 1600 г. слуга Александра Никитича

Второй Бартенев донес, что в казне его хозяина хранятся какие-то корешки,

которыми он хочет извести царя. Началось шумное разбирательство с

привлечением бояр и патриарха. Корешки были найдены и представлены на суд

как вещественное доказательство. После разбирательства, продлившегося

несколько месяцев, все братья Никитичи и их родственники были объявлены

виновными и сурово наказаны. Глава семьи Федор Никитич с женой Ксенией были

пострижены в монахи и отправлены далеко на север, их братья: Александр,

Василий, Михаил и Иван были отправлены в ссылку в Сибирь. Даже маленьких

детей Федора, Михаила и Татьяну, и всех жен братьев Никитичей и сестер с

мужьями наказали, разослав в отдаленные тюрьмы. Имения же их конфисковали и

отписали в казну. Условия заключения оказались такими тяжелыми, что вскоре

Александр, Василий и Михаил Романовы умерли. За ними последовали И. В.

Сицкий с женой и Б. К. Черкасский. Репрессиям были подвергнуты и более

дальние родственники: Шереметевы, Шестуновы, Репнины, Карповы. В итоге

Боярская дума и царский двор буквально обезлюдели (среди осужденных было 4

боярина).

Жестокое наказание, обрушившееся на весь род Романовых по весьма

сомнительному поводу потрясло современников. Все поняли, что царь Борис

расправляется с ближайшими кровными родственниками Федора Ивановича, чтобы

не иметь соперников. Действительно, возмужавшие и породнившиеся со многими

знатными фамилиями дружные братья Никитичи могли вскоре составить

конкуренцию дряхлеющему роду Годуновых. Видя это, Борис нанес удар первым,

но это не укрепило его трон, а, напротив, лишь подорвало доверие подданных

к царю.

Недовольство знати вызывали не только широкомасштабные репрессии, но и

то, что царь Борис стал всячески пресекать все попытки местничества,

связанные с отстаиванием родовой чести и прав на высокие должности. Для

придания своим действиям законного характера в 1601 г. Борис собрал

Освященный собор и Боярскую думу и объявил, что из-за своеволия бояр, не

желавших служить там, где им предписано, он не может успешно организовывать

оборону государства от крымцев. Царя поддержал патриарх Иов и стал упрекать

бояр за то, что они крест целовали государю и обязывались служить верно, а

сами все делают «худо и оплошно». В итоге решение Бориса объявить всю

летнюю службу 1601 г. «без мест» было одобрено. И в 1602г. царь вновь

объявил службу «без мест», посылая служилых людей туда, куда считал нужным

без учета родовитости и заслуг предков.

Новая система назначений полностью подчиняла бояр и дворян воле царя,

что не могло не вызвать их недовольства. Непокорных сажали в тюрьму и даже

понижали в звании. Так в 1603 г. князя И. Ромодановского сначала посадили в

тюрьму, а потом заставили служить в детях боярских у М. Шеина за то, что

при назначении на пограничную службу тот не захотел быть под его началом.

Не ведя войн, Борис обязал боевых воевод нести городовую службу (охранять

от воров и разбойников, тушить пожары), что также не могло быть им по

вкусу. Массовое недовольство вызывала любовь царя к иностранцам и ко всему

иностранному.

Удары судьбы стали обрушиваться и на самого Бориса, и на его семью. В

1602 г. умер И. В. Годунов, видный военачальник и дипломат, долгие годы

составлявший росписи основных полков для приграничной службы, находя

равновесие среди знати. В 1603 г. умерла царица-инокиня Александра,

пользовавшаяся всеобщим уважением и любовью и являвшаяся главной опорой

трона царя. Состарился и окончательно отошел от дел дядя Дмитрий Иванович,

умный царедворец и политик, открывший когда-то для Бориса путь к трону. В

конце 1604 — начале 1605 г. он умер. Утратой стала и смерть верного

постельничего И. Безобразова. Еще раньше умерли А. П. Клешнин, Б. Ю.

Сабуров, С. Ф. Сабуров. Сам Борис Федорович постоянно недомогал, чувствуя,

как сгущаются тучи над его троном и все его благие намерения дают лишь

отрицательный результат.

Наиболее сокрушительный удар по правлению Б. Годунова нанесла природа.

Три года подряд, начиная с 1601 по 1603 гг., стояло в центральных районах

холодное и дождливое лето. Хлеба не вызревали и погибали. Начался массовый

голод, приведший к большой смертности и оттоку населения в южные районы.

Там образовалось большое казачье поселение, не подчинявшееся московскому

правительству. Именно оно стало благоприятной средой для развития авантюры

Лжедмитрия.

В конце 1603 г. до царя дошли слухи, что в Речи Посполитой появился

самозванец, который выдает себя за сына Ивана Грозного царевича Дмитрия.

Началось расследование, в ходе которого выяснили, что царевичем назвался

беглый монах Чудова монастыря Гришка Отрепьев, служивший когда-то у бояр

Романовых и Черкасских. Это очень обеспокоило царя, поскольку он стал

подозревать бояр в причастности к этой авантюре. Для опознания самозванца в

Польшу был направлен его дядя Смирной Отрепьев, но увидеться с племянником

ему не удалось. Вопрос о личности новоявленного царевича остался открытым.

Весной 1604г. появились слухи о готовящемся нападении на Русь

крымского хана. Царь стал собирать войска, но их оказалось так мало, что

пришлось приглашать на службу любых «охотчих людей». Во главе Большого

полка поставили П. И. Шереметева, еще не забывшего репрессии против своих

родственников; во главе Передового полка — М. Г. Салтыкова, также имевшего

родственные связи с Романовыми; во главе Сторожевого полка — И. П.

Ромодановского, не так давно сурово наказанного за местничество. Вряд ли

такое войско могло стать опорой трона. К счастью, нападение хана не

состоялось. Но другая угроза вскоре оказалась суровой реальностью.

Осенью 1604 г. войска Лжедмитрия пересекли западную границу России и

вступили на ее территорию. В их составе были не только поляки, но и

запорожские казаки, желавшие видеть самозванца своим государем. В спешном

порядке царь стал собирать рать, чтобы разбить смутьяна. Во главе ее он

поставил всех своих лучших полководцев, весь цвет знати, но среди них

слишком мало было родственников, когда-то вознесших его на трон. Этот

важнейший для судеб государства поход не смог возглавить ни сам Борис,

одолеваемый тяжкими болезнями, ни его юный сын царевич Федор. Бороться за

свой трон они поручили знати, которая была недовольна царским правлением.

Хотя Борис и пытался окружить себя родственниками, даже ввел в думу 6 бояр

Годуновых (Ивана Ивановича, Степана Степановича, Якова Михайловича, Матвея

Михайловича, Никиту Васильевича и Ивана Михайловича), среди них нашелся

только один способный возглавить далеко не самый важный полк (Сторожевой).

Прошло то время, когда талантливые воеводы Годуновы были во всех полках,

полностью контролируя государево войско. Настроив против себя знать и

подданных и не создав опору трона в армии, Годунов сам подписал себе

смертный приговор.

Один за другим стали сдаваться Лжедмитрию северские города. Если

царские воеводы пытались оказывать сопротивление, население их арестовывало

и отсылало к Лжедмитрию. Царское войско хоть и сражалось, но доблести не

проявляло. В нем началось брожение, появились перебежчики.

Наконец постоянные ощущения тревоги и страха окончательно подточили и

без того слабое здоровье царя. 13 апреля 1605 г. он скоропостижно умер,

вероятно, от апоплексического удара, хотя некоторые современники полагали,

что царь отравился, предчувствуя крах.

В спешном порядке умершего постригли под именем Боголепа, следуя

традиции не только прежних царей, но и всех представителей рода Годуновых.

Пышные похороны состоялись в Архангельском соборе, где гроб Бориса положили

рядом с гробом царя Федора. Однако пролежал он там недолго.

Как только в царское войско, стоявшее под Кромами, пришла весть, что

Борис умер, начался массовый переход на сторону Лжедмитрия. Никто не хотел

служить молодому царевичу Федору, полагая, что за него будут править мать и

ее многочисленные и худородные родственники. Присланная новая роспись

войска окончательно возмутила всех. Лишь несколько человек бежали в Москву.

Все остальные полководцы со своими полками перешли на службу к новому

претенденту на царский трон Лжедмитрию. Не на полях сражения, а в людских

сердцах победил самозванец, там же следует искать причины краха правления

царя Бориса.

Царевичу Федору не удалось воцариться, хотя официально он был

провозглашен наследником. Присланные от Лжедмитрия гонцы всколыхнули

москвичей, и они бросились громить царский дворец и дома Годуновых. Федор с

матерью и сестрой были арестованы и вскоре умерщвлены. В живых осталась

только Ксения, которую постригли в монахини под именем Ольга и некоторое

время держали в столице для услады самозванца. Гроб царя Бориса восставшие

с позором выбросили из Архангельского собора. После всяких поругательств он

был захоронен в убогом Варсонофиевском монастыре вместе с женой и сыном.

Только после воцарения Василия Шуйского его перезахоронили в Троице-

Сергиевом монастыре. Этим Борис как бы лишался прав на царский титул и

официально объявлялся узурпатором, с помощью преступлений незаконно

захватившим престол. Так русское общество отомстило Б. Ф. Годунову за то,

что он решился стать первым выборным царем, нарушив вековые традиции

престолонаследия.

Ключевский В. О.

НАЧАЛО ДИНАСТИИ РОМАНОВЫХ

Вожди земского и казацкого ополчения (1) князья Пожарский и Трубецкой

разослали по всем городам государства повестки, призывавшие в столицу

духовные власти и выборных людей из всех чинов для земского совета и

государственного избрания. Это был первый бесспорно всесословный земский

собор с участием посадских и даже сельских обывателей. Когда выборные

съехались, был назначен трехдневный пост, которым представители Русской

земли хотели очиститься от грехов Смуты перед совершением такого важного

дела. По окончании поста начались совещания. Единомыслия не оказалось.

Собор распался на партии между великородными искателями, из которых более

поздние известия называют князей Голицына, Мстиславского, Воротынского (2),

Трубецкого, Мих. Ф. Романова. Сам, скромный по отечеству (3) и характеру,

князь Пожарский тоже, говорили, искал престола и потратил немало денег на

поиски. Наиболее серьезный кандидат по способностям и знатности, кн. В. В.

Голицын был в польском плену, кн. Мстиславский отказывался; из остальных

выбирать было некого. Московское государство выходило из страшной Смуты без

героев; его выводили из беды добрые, но посредственные люди. Кн. Пожарский

был не Борис Годунов, а Михаил Романов — не кн. Скопин-Шуйский. При

недостатке настоящих сил дело решалось предрассудком и интригой. В то время

как собор разбивался на партии, не зная, кого выбрать, в него вдруг пошли

одно за другим «писания», петиции за Михаила от дворян, больших купцов, от

городов Северской земли и даже от казаков; последние и решили дело.

Соборное избрание Михаила было подготовлено и поддержано на соборе и в

народе целым рядом вспомогательных средств: предвыборной агитацией с

участием многочисленной родни Романовых, давлением казацкой силы, негласным

дознанием в народе, выкриком столичной толпы на Красной площади. Но Михаила

вынесла не личная или агитационная, а фамильная популярность. Популярность

Романовых, приобретенная личными их качествами, несомненно усилилась от

гонения, какому подверглись Никитичи при подозрительном Годунове. Вражда с

царем Василием и связи с Тушином доставили Романовым покровительство и

второго Лжедимитрия и популярность в казацких таборах. Так двусмысленное

поведение фамилии в смутные годы подготовило Михаилу двустороннюю

поддержку, и в земстве и в казачестве. Но всего больше помогла Михаилу на

соборных выборах родственная связь Романовых с прежней династией. В

продолжение Смуты русский народ столько раз неудачно выбирал новых царей, и

теперь только то избрание казалось ему прочно, которое падало на лицо, хотя

как-нибудь связанное с прежним царским домом. В царе Михаиле видели не

соборного избранника, а племянника царя Федора, природного, наследственного

царя. Недаром дьяк И. Тимофеев в непрерывной цепи наследственных царей

ставил Михаила прямо после Федора Ивановича, игнорируя и Годунова, и

Шуйского, и всех самозванцев. Так явился родоначальник новой династии,

положивший конец Смуте.

* Ключевский В. О. Курс... Ч. III. С. 57—61.

Кобрин В. Б.

/ИЗБРАНИЕ ЦАРЕМ МИХАИЛА РОМАНОВА/

…В январе 1613 г. в Москве собрался Земский собор, исключительно

многолюдный и представительный: в нем участвовали выборные дворян,

посадских людей, духовенства и, возможно, представители черносошных

крестьян. Собор принял решение «никаких иноземных государств на Московское

государство не избирать». Наиболее приемлемой для всех участников собора

оказалась кандидатура 16-летнего Михаила Федоровича Романова, сына

митрополита Филарета. Сохранилось известие, что один из бояр писал в Польшу

кн. В. В. Голицыну: «Миша-де Романов молод, разумом еще не дошел и нам

будет поваден». Вряд ли, однако, только этими качествами Михаил Романов был

обязан своему избранию, тем более что молодость и незрелость должны были со

временем исчезнуть, а за спиной действительно не слишком умного «Миши

Романова» стоял его властный и талантливый отец. Правда, пока Филарет

находился в польском плену, но его возвращение было неизбежно. Дело,

видимо, в другом. Страна в этих условиях нуждалась в правительстве

своеобразного общественного примирения, правительстве, которое сумело бы

обеспечить не только сотрудничество людей из разных политических лагерей

(сторонники Годунова, Шуйского, Владислава, тушинцы и т. п.), но и

классовый компромисс. Крестьянская война (4) не столько потерпела

поражение, сколько как бы увяла. Крестьянская война не может продолжаться

слишком долго. Если победа не приходит, а отряды восставших не разгромлены,

они постепенно вырождаются в грабительские. Это и происходило со многими из

казаков. Кандидатура представителя семьи Романовых устраивала разные слои и

даже классы общества. Для боярства Романовы были свои — выходцы из одного

из самых знатных боярских родов страны. Их считали своими и те, кто был

близок к опричному двору: на престол Романовы имели право только через

свойство с Иваном Грозным, а одним из инициаторов опричнины называли

Василия Михайловича Юрьева5, приходившегося двоюродным дедом молодому царю.

Но и пострадавшие от опричнины не чувствовали себя чуждыми этому семейству:

среди его членов встречались казненные и опальные в годы опричнины, а сам

Филарет оказался в ссылке при бывшем опричнике Борисе Годунове. Наконец,

Романовы пользовались большой популярностью среди казачества, с ними

связывались многие крестьянские

иллюзии, и длительное пребывание Филарета в Тушине в качестве «нареченного

патриарха» (6) заставляло и бывших тушинцев не опасаться за свою судьбу при

новом правительстве. Поскольку Филарет возглавил в свое время делегацию,

которая приглашала на русский трон Владислава, то и сторонники польского

королевича могли не беспокоиться за свое будущее при Романовых. Романовы

оказались той посредственностью, которая устраивала всех.

При вступлении на престол в феврале 1613г. Михаил Федорович, по

некоторым известиям, дал обязательство не править без Земского собора и

Боярской думы. Не исключено, что речь шла о повторении крестоцеловальной

записи Василия Шуйского (7), которая включалась почти во все программные

документы 1610—1611 гг…

Кобрин В. Б. I и II ополчения. Разгром интервентов

// Павленко Н. И., Кобрин, В. Б., Федоров В. А. История СССР с

древнейших времен до 1861 г. М., 1989. С. 181—182.

Избрание в 1613 г. на царский престол Михаила Федоровича

Романова (1596— 1645) знаменовало собой не только приход к

власти новой династии, но и завершение эпохи Смуты. Почему был

избран именно Михаил Романов? Приводимые отрывки из сочинений В.

О. Ключевского и В. Б. Кобрина дают представление о том, как

решался этот вопрос дореволюционными историками и решается ныне.

В. Б. Кобрин известен не только как один из крупнейших

современных исследователей истории России XVI в. В течение

многих лет он был профессором Московского государственного

педагогического института им. В. И. Ленина (ныне — МПГУ) и

Московского государственного историко-архивного института. Его

лекции по русской истории пользовались огромным успехом и всегда

проходили при переполненных аудиториях. Материал этих лекций

использован им при написании учебной книги для будущих учителей

истории, откуда и взят нами рассказ об избрании на царство

Михаила Романова.

1. Вожди земского и казацкого ополчения... — ополчение под

предводительством Д. Пожарского и К. Минина, начало формированию которого

положено в Нижнем Новгороде, В. О. Ключевский называет земским. Оно было

ополчением «всей земли»; в него вошли (или дали на него средства) посадские

люди, купцы, крестьяне, дворяне. В ходе борьбы за освобождение Москвы к

этому ополчению примкнули казацкие отряды из распавшегося первого ополчения

под предводительством Д. Трубецкого. Ниже В. О. Ключевский еще раз говорит

о тех же основных силах этого движения как о земстве и казачестве.

2. Иван Михайлович Воротынский (ум. в 1627 г.) — князья Воротынские, как и

Одоевские, Мезецкие, Мосальские и др., принадлежали к потомкам Михаила

Всеволодовича черниговского, владевшим землями в верховьях Оки. Ныне

недалеко от Калуги находится село Воротынск, когда-то центр небольшого

княжества. Князья Воротынские перешли на службу в Москву на рубеже XV—XVI

вв., и некоторые из них отличились как военачальники. Особенно князь Михаил

Иванович, воевода Ивана Грозного, разбивший крымских татар при Молодях в

1572 г. (умер в ссылке после жестоких пыток). Его сын Иван Михайлович

активно боролся с Болотниковым и Лжедмитрием II, однако вскоре выступил как

один из инициаторов свержения Василия Шуйского. Впоследствии — сторонник

патриарха Гермогена, противился притязаниям Сигизмунда III на русский

престол.

3. …скромный по отечеству... — отечество в данном случае означает

происхождение, родство, степень знатности (ср. отчество, отец). Оно имело

большое значение в местнических спорах боярско-княжеской знати при

назначении на те или иные посты. Д. М. Пожарский и принадлежал к одной из

ветвей династии Рюриковичей, восходившей к князьям Стародубским. Предки Д.

М. Пожарского высоких чинов при московском дворе не имели.

4. О крестьянской войне в России в начале XVII в. говорится в работах

отечественных историков последних десятилетий. Обычно под ней понимается

движение крестьян, холопов и казаков под руководством И. И. Болотникова в

1606—1607 гг. Некоторые исследователи понимают ее шире — как движение

крестьянских масс в течение всего Смутного времени, в этом случае восстание

под предводительством Болотникова рассматривается как кульминация

крестьянской войны, после которой наступает ее постепенный спад.

5. Василий Михайлович Юрьев (ум. в 1567 г.) — боярин, один из приближенных

Ивана Грозного. Двоюродный брат царицы Анастасии и ее брата Никиты

Романовича, деда Михаила Федоровича Романова.

6. ...«нареченного патриарха»... —- как известно, отец Михаила Романова был

насильно пострижен в монахи под именем Филарет еще при Борисе Годунове. В

1605 г. он стал митрополитом ростовским. Затем Филарет оказался в тушинском

лагере, и Лжедмитрий II, желая подчеркнуть свое мнимое родство с ним,

назначил («нарек») его патриархом. Филарет осуществлял патриаршую власть на

территории, подвластной тушинцам, но не прошел торжественного обряда

посвящения в сан, оставаясь лишь нареченным патриархом. Тем более что в

Москве находился патриарх Гермоген, посвященный в сан при царе Василии

Шуйском. Филарет участвовал в переговорах с польским королем в феврале

1610г. от имени тушинцев и в конце 1610 г.— начале 1611 г. от имени

тогдашнего московского правительства, после чего оказался в плену в Польше.

Только по возвращении из плена в 1619г. Филарет был посвящен в сан

патриарха. Умер в 1633 г.

7. При вступлении на престол после свержения первого самозванца Василий

Шуйский дал запись, подтвердив ее целованием креста, что будет осуществлять

суд по важным делам только совместно с Боярской думой. Это в какой-то

степени ограничивало самодержавие. В дальнейшем идеи крестоцеловальной

записи Шуйского были развиты в февральском и августовском договорах 1610г.

с королем Сигизмундом, других документах.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9