Средневековый религиозный дуализм

человек должен преступать закон, иначе ему не вырваться из пут низших сил и

не прервать цепь перевоплощений. Знание этого описывается как моментальное

озарение. Вот несколько цитат из Иринея:

Мир и все, что в нем, согласно последователям Карпократа, создано

ангелами, которые гораздо ниже нерожденного Отца. Иисус был рожден

от Иосифа, как и остальные люди, однако в отличие от остальных,

благодаря особо чистой и сильной душе, он мог вспомнить все то, что

видел в той области, где обитает нерожденный Отец. По этой причине к

нему была послана сила, благодаря которой он смог избежать власти

творцов этого мира. Она свободно прошла через них и спустилась прямо

к нему, а также к подобным ему. Они говорят, что он воспитывался по

иудейским законам, однако презрел их все, и смог превозмочь телесные

страдания, которые даны человеку, чтобы держать его в страхе перед

законом.

Душа, которая, подобно душе Иисуса, в силах отвергнуть творцов архонтов

получает аналогичную силу и творит то же самое. И поскольку они пришли к

заключению, что они подобны Иисусу, некоторые из них даже утверждают, то

они сильнее его и его учеников, таких как Петр, Павел и другие апостолы. Их

души происходят из той же области, а поэтому так же отвергают творцов этого

мира, достойны той же силы и вернутся назад в то же место. 1

Здесь мы видим еще один интересный вариант гностического докетизма.

Христос здесь – обычный человек, но душа его, не принадлежащая злобным

«творцам этого мира», смогла вспомнить, что было с ней в другом, светлом

мире. Телесные страдания, которые, в соответствии с христианской традицией,

даруются людям для очищения души, как испытание и т. д., здесь прямо

называются изобретением темных сил, цель которого – держать людей в страхе

перед их неправедным «законом». Дальше у Иринея читаем:

Они славились своими магическими ухищрениями, заклинаниями,

приворотными зельями, праздниками любви, духами-союзниками,

“галлюциногенами” и другими злодействами. Они утверждали, что

обладают достаточной силой для того, чтобы победить как самих

архонтов и создателей этого мира, так и все ими созданное.

Они говорили, что различие между злыми и добрыми делами – это

только людское мнение (sola enim humana opinione negotia mala et

bona dicunt). После воплощения душа должна пройти через все образы

жизни и испробовать все дела. И если человек в течение одной жизни

не свершит не только все то, что запрещено произносить и совершать,

но и то, о чем он не может даже помыслить или поверить, что кто-то в

нашем государстве в силах совершить такое, не пройдет через все

жизненные удовольствия и ничего не оставит не испробованным, только

в этом случае, покидая тело, он освободится и ничего не оставит

позади. Поскольку, если что-то все-таки останется, то душа снова

будет послана в тело.

[Притча, рассказанная Иисусом (Matt. 5:25) истолковывалась ими

таким образом:] “Противником” является один из ангелов этого мира,

который зовется Дьяволом и занимается тем, что приводит души,

которые покинули мир к Князю (ad principem). Являясь первым из

творцов этого мира, он передает эти души другим, служащим ему,

ангелам, которые заключают их в тела. Тело ведь, говорят они, – это

темница [для души] (corpus enim dicunt esse carcerem). И слова: “Не

выйдешь оттуда, пока не заплатишь все до последнего”, они

истолковывают в том смысле, что никому не избежать власти этих

ангелов-творцов мира. И душа до тех пор подвержена перевоплощению,

говорят они, пока не совершит все возможные в этом мире прегрешения.

И только после этого она освобождается и отправляется к

запредельному Отцу, который превыше ангелов, и в этом заключается

спасение…

В их книгах написано, что так: Иисус приватно учил своих учеников

особым мистериям, которые сообщаются только наиболее достойным того

и верным. Люди спасаются благодаря вере и любви, все остальное –

безразлично. И хотя людское мнение представляет одно злым, другое

добрым, ничто не является злым по природе. 1

Здесь стоит отметить «тайный» характер знания, которому учил Христос и

которым обладали карпократиане – это также является важной составляющей

позднейших гностических учений. Примечательным является и безразличие к

вопросу моральности поступков, что также характерно для гностиков – если

материальный мир все равно зол по своей природе, создан злыми силами и

предназначен к разрушению, какая разница как себя в нем вести, как

поступать? Ведь все законы и правила продиктованы темными творцами его,

чтобы держать людей в узде, не дать им прозреть. Таким образом, нарушая

законы и правила, гностики открывали дополнительные возможности к познанию

себя, своей истинной природы, а также несовершенного, злого мира. Поэтому

таким странным образом одни гностики проповедовали свободную любовь, как

Симон Маг или Карпократ, а другие – строгое воздержание. И то, и другое

вытекает из признания материи злом! Просто во втором случае, по мнению

учителей, следовало поменьше соприкасаться с нечистой материей и не

способствовать продолжению жизни в этом низком мире. Так частица света,

называемая душой, быстрее вернется к небесному отцу.

Климента, судя по всему, проповедь свободной любви возмутила больше всего,

поскольку именно ей он уделил львиную долю того, что он написал о

карпократианах. В частности он пишет:

Последователи Карпократа и Епифана учили об общности жен, позоря

тем самым имя Христа. Епифан этот, чьи книги у меня есть, был

сыном Карпократа. Его мать звали Александрой. По отцу он происходит

из Александрии, по матери – из Кефалеи. Прожил он всего семнадцать

лет, и в Самах, что в Кефалее, его почитали как бога. Здесь был

храм из камня, посвященный ему, жертвенник, священная роща

(teme/nh) и мусей. Жители Кефалеи собирались в этом месте в

новолуние, приносили Епифану жертвы и славили его день рождения

возлияниями, молитвами и песнопениями. Его отец, помимо базового

образования, научил его платонизму и преподал знание (гносис)

Монады, откуда и проистекает ересь карпократиан.

Закон природе не писан, иначе бы его уже написали. Но нет, они

осеменяют и рождают, кто как пожелает, поскольку [чувство]

равноправия заложено в них самой справедливостью. Создатель всего и

Отец, руководствуясь принципом справедливости, дал каждому по

“глазу”, чтобы смотреть, не различая между женским и мужским или

разумным и неразумным. Он не внес никаких различий, но взирает на

всех в равной мере и одинаково, заботясь, чтобы все имели равную

долю. Закон же, – говорит он далее, – будучи не в силах пресечь

людское неразумие, сам способствует беззаконию. Частная

собственность, поддерживаемая законом, рушит божественный закон о

равенстве в самом основании». Очевидно, он превратно понял слова

апостола: «Через закон познаю я грех». Он полагает, что различие

между «моим» и «твоим» произошло благодаря закону, так что плоды

земли, вещи и жены перестали быть общими. «Общими он создал

виноградники, не запрещая пользоваться ими ни воробьям, ни ворам.

То же относится и к зерну, и к другим плодам. Именно это искажение

принципа общности всего и утверждение частной собственности привело

к идее воровства плодов и животных».

И если Бог создал все общим для всех людей, то это относится также

и к женщинам, и к мужчинам: и они имеют право сходиться, кто с кем

желает, как это делают все животные, руководствуясь врожденным

принципом равенства и справедливости. Но те, кто воспитаны в таких

обычаях, отрицают общность, которая объединяет все живое, говоря:

«Мужчина должен жениться на одной женщине и жить только с нею». Но

ведь каждый должен делиться всем, что имеет, со всеми так, чтобы

каждый мог этим пользоваться. Так поступают все животные». После

этих слов, которые я процитировал буквально, он продолжает в том же

духе и говорит следующее: «Сильный и неистребимый сексуальный

инстинкт, который от природы присущ каждому мужчине и необходим для

продления рода, не в силах уничтожить ни закон, ни обычай,

поскольку это завет (dogma) Бога».

Далее в своей пресловутой книге (я имею в виду О справедливости)

Епифан говорит следующее: «Законодатель должно быть шутит, когда

говорит: “Не возжелай”, добавляя к этому еще более неразумные слова

“имущества ближнего”. Как же может тот, кто сам даровал живым

стремление к продолжению рода, запретить это людям, разрешая всем

другим существам? Высказывание “жены ближнего” выглядит в этом

смысле еще смешнее, поскольку призывает превратить в частную

собственность то, что принадлежит всем».

Вот чему учат наши благородные карпократиане! Говорят, что они и

им подобные – мужчины и женщины вместе – собираются на пиры,

которые я не стал бы называть христианскими собраниями. И после

насыщения, к сытому приходит Киприда, как говорится. Тогда они

опрокидывают лампы, гасят свет, чтобы он не осветил их развратную

справедливость и совокупляются кто с кем хочет. Занимаясь групповым

сексом во время ночных собраний, днем они требуют, чтобы каждая

женщина, которую они пожелают, повиновалась закону, но не

божественному, а установленному Карпократом. Такой же закон, как

нетрудно догадаться, установлен Карпократом и для собак, свиней и

козлов. Подозреваю, что он превратно понял сказанное Платоном в

Государстве о том, что жены должны быть общими. На самом деле это

значит, что до замужества все женщины должны быть доступны каждому,

кто их пожелает, подобно тому, как театр открыт для всех зрителей,

однако после замужества женщина принадлежит одному мужчине и не

является общей собственностью. Ксант в своей книге О магах говорит,

что «маги допускали сексуальную связь со своими матерями, дочерьми

и сестрами, разрешая такое совокупление по взаимному соглашению, не

насильно или тайно, когда один мужчина берет себе жену другого».

Думаю, что Иуда говорит именно об этой секте и ей подобных, когда

пишет в своем Послании: «Так случится и с этими мечтателями»,

которые не видят истину открытыми глазами, и далее до слов:

«...уста их произносят надутые слова». 1

Сатурнин, судя по всему, был их современником, во всяком случае, он жил до

150 г. Он был аскетом, запрещал брак и ратовал за вегетарианскую жизнь. По

его представлению, человек является творением ангелов только внешне. На

самом деле высшая сила послала ту искру, которая его «поставила на ноги».

Он явно различает между двумя типами людей, высшим и низшим, причем только

один из них заслуживает спасения.

Вослед за этими последними (Симоном и Менандром) следуют Сатурнил

из Дафны в Антиохии и Василид. Учили они по-разному, один в Сирии,

другой в Александрии. Как и Менандр, Сатурнин учил о едином и

никому не ведомом Отце, который сотворил ангелов, архангелов, силы

и власти. Весь мир, равно как и человек являются творением семи

ангелов. Однако когда из запредельной выси неожиданно появился

сияющий образ, который они не могли ухватить, поскольку он

немедленно поднялся в недостижимую высь, они воскликнули: «Сотворим

человека по (этому) образу и подобию». Так они и поступили, как он

говорит, однако их творение не могло даже встать и ползало как

червь, поскольку его творцы не обладали достаточной силой. Тогда

высшая сила сжалилась над этим творением, поскольку оно было

создано по его образу, и послало искру жизни которая поставила его

на ноги, снабдила членами и оживила. Эта искра жизни, как он

говорит, после смерти устремляется вверх и соединяется с тем, что

ей родственно, а остальное также возвращается в то, из чего оно

произошло.2

Здесь мы видим характерные признаки позднейших гностических мифов. Мир

является творением низших ангелов-неумех, нерожденный Отец сотворил только

«ангелов, архангелов, силы и власти», и не имел никакого отношения

творению материи. Человек является результатом неудачной попытки ангелов

повторить в материи идеальный нематериальный образ. То, что у них

получилось, «не могло даже встать и ползало как червь», и ожило только

благодаря милости «высшей силы», которая послала на Землю «искру жизни».

Дальше мы читаем:

Спаситель не рожден, бестелесен, лишен какой-либо формы, однако

явился он в образе человека. Бог иудеев, по его словам – это один

из ангелов. Поскольку архонты хотели уничтожить Отца, целью прихода

Христа были борьба с богом иудеев и спасение тех, кто верит в него,

то есть тех, в ком жива искра. Он первым учил о том, что ангелы

сотворили два типа людей – один злобный род, другой благой. Демоны

помогают злому роду, спаситель же пришел для того, чтобы уничтожить

демонов и злых людей и спасти благой род. Совокупление и рождение

также являются делами Сатаны. Кроме того, приверженцы этого учения

воздерживаются от употребления мяса, многих соблазняя своей

показной праведностью. Что касается пророчеств, то некоторые из них

произнесены ангелами, творцами этого мира, а некоторые – Сатаной, о

котором он говорит как об ангеле, который борется против творцов

этого мира. Именно он и есть бог иудеев. 1

В этом небольшом отрывке мы встречаем большинство основных характеристик

позднейших гностических учений.Во-первых, здесь присутствует явный

докетизм, поскольку «Спаситель не рожден, бестелесен, лишен какой-либо

формы». Ветхозаветный бог является одним из семи архонтов, хозяев

материального мира, которые пытаются уничтожить Христа. Далее, он говорит о

существовании «избранных» людей, которые спасутся, и остальных, которые

погибнут – здесь идея изначального неравенства людей, идея предопределения

их к спасению или гибели проступает с необычайной ясностью. Можно сказать,

что в этой части своего учения Сатурнин показывает себя одним из первых

фашистов в истории человечества. И, наконец, показательно и то, что

«совокупление и рождение также являются делами Сатаны», что также

характерно для учений гностического толка. Таким образом, учение Сатурнина

представляется нам первым собственно гностическим учением в законченном,

классическом виде.

Одним из крупнейших и наиболее влиятельных проповедников гностицизма во 2

веке н.э. был Маркион. Любопытно, что себя он считал не гностиком, а

христианином, несмотря на то, что учение его представляло собой

классический гностицизм. Маркион был богатым судовладельцем, приехавшим из

провинции Понт (южное побережье Евксинского понта, как греки называли

Черное море). Свою проповедническую деятельность он начал в Малой Азии. В

течение многих лет он разъезжал по ее городам, стремясь сплотить христиан

вокруг своего учения. В конце 30 - начале 40-х годов II в. он приехал в

Рим, чтобы привлечь на свою сторону руководителей римской христианской

общины. Целью Маркиона было не основать свою группу, а объединить всех

христиан вокруг тех идей, которые представлялись ему единственно истинными,

отобрать те произведения, которые он почитал единственно священными.

Маркион почти сразу занял руководящее положение в римской общине. Этому

способствовал и немалый денежный взнос, который он сделал на нужды общины.

Учение его, по словам Тертуллиана, заполнило собой весь мир, и

просуществовало до пятого-шестого веков, затем, вероятно, слившись с

манихеизмом. Известно, что он предпринял первый опыт составления канона

писания. Существующие в то время книги были подвергнуты им строгому отбору,

и только Евангелие от Луки и 10 посланий были включены в канон. 1

Маркион, по-видимому, впервые выдвинул идею необходимости отбора

"священных" книг - именно для того, чтобы изгнать из христианства неугодные

ему идеи и чтобы сплотить все христианские группировки. Он создал

собственное евангелие (на основе Евангелия от Луки) и распространял

отредактированные им десять посланий Павла. Он написал также сочинение

"Антитезы", в котором обосновал сущность своего учения и оправдывал свое

произвольное обращение с уже созданными "священными" книгами тем, что они

были искажены, а он возродил подлинный, боговдохновенный текст. В

частности, он утверждал, что Евангелие от Луки подверглось обработке со

стороны защитников иудейства, которые вставили туда цитаты из своих

"священных" книг. В маркионовском варианте Евангелия от Луки отсутствовали

легенды о рождении Иисуса и Иоанна Крестителя. Его Иисус не был сыном

Марии, выросшим в доме плотника Иосифа. Он прямо сошел с небес в

пятнадцатый год правления Тиберия, появился в Капернауме и выступил с

проповедью сначала в синагоге этого города, а затем Назарете. Маркион,

таким образом, отрицал человеческую природу Иисуса. В этом вопросе его

взгляды были близки группе докетов, которые считали земное существование

Иисуса только кажущимся. Никаких мучений Иисус - воплощенный логос -

претерпеть не мог. Маркиону был чужд образ Иисуса, созданный первыми

христианами, того Иисуса, который "из-за слабых был слаб, из-за голодных

голодал, из-за жаждущих испытывал жажду", как сказано в одном из ранних

апокрифических сочинений. Маркион выступил против признания иудейской

Библии (Ветхого завета). Если Иисус - посланник божий, то уж во всяком

случае не иудейского бога Яхве, которого Маркион объявил носителем злого

начала.

Краеугольным камнем учения Маркиона является непримиримая антитеза Бога

закона и Бога спасения. Бог Ветхого Завета, творец этого мира, справедлив,

но безжалостен, а значит, несовершенен. Добрый или Иной Бог, существует

невидимо и неведомо для Творца этого мира. Свидетельства из Ветхого и

Нового Заветов о различии этих божеств были собраны Маркионом в трактате

Антитезы. Новое откровение – это дело одного только Высшего Бога-Отца. Он

послал своего сына Иисуса, который явился в этот мир в образе человека.

Тело его было неким фантомом и служило средством передвижения по миру зла.

Спасает он, что не удивительно, в основном язычников, потомков Каина,

Садомитов, в общем всех, кто был осужден в Ветхом Завете, в то время как

праведные иудеи остаются, где и были – в Аду.

В соответствии с гностическим подходом к миру Маркион считал невозможным,

чтобы этот мир был создан благим богом. По его учению, истинное божество -

абсолютное благо - никакого отношения к миру не имело. В известной степени

он пошел дальше многих гностиков. Последние говорили о том, что в человеке

есть "блестки" божественного света, которые он может открыть в себе.

Маркион же утверждал, что абсолютное божество не имеет никакой связи с

людьми: они полностью чужды ему. Миссия Иисуса - спасти этих чуждых

божеству людей. Христос выкупил их своей кровью, а купить можно только то,

что тебе не принадлежит, рассуждал Маркион. "Выкуп" людей из мира, передача

их истинному божеству были следствием благости этого неизвестного бога,

спасшего даже полностью чуждые ему существа. При такой интерпретации миссии

Христа в учении Маркиона ни страшному суду, ни царству божию не было места.

По словам Иринея, Маркион внушал своим последователям, что он "достойнее

доверия, чем апостолы, передавшие евангелия". В соответствии с полным

отрицанием мира и божественного начала в человеке Маркион проповедовал

крайний аскетизм: он не только выступал против повторных браков (как

большинство членов христианских общин), но ратовал за безбрачие, притом не

ради "спасения души" отдельного человека, а чтобы не воспроизводить род

человеческий в этом мире, чтобы "освободить" "выкупленные" души от связи с

миром.

Учение Маркиона существенно отличается от гностического в нескольких

отношениях. Во-первых, в системе Маркиона нет никаких следов гностической

мифологии – она почти вся христианская, но забавным образом изменена так,

что во многих отношениях получается чистый гностицизм! Присутствует

радикальный дуализм (материальный мир не создан добрым богом), докетизм

(земное существование Христа было кажимостью) и т.д. Ириней пишет о

Маркионе следующее:

Его последователем был Маркион с Понта, который развил свое учение,

пороча того Бога, которого возвещают закон и пророки, называя его

творцом всех зол, причиной войн, непоследовательным и

противоречивым. Иисус, посланный богом, который превыше творца этого

мира, пришел в телесном облике в Иудею во времена правления Понтия

Пилата, прокуратора Тиберия Цезаря, для того, чтобы те, кто жил в то

время в Иудее, оставили пророков и закон и все дела того бога,

который сотворил этот мир и которого Маркион называет Космократором.

Кроме того, он обрезал Евангелие от Луки, удалив оттуда все, что

касается рождения Господа, удалив многое из его учения, а именно,

все те места, в которых тот явно называет творца этого мира своим

отцом … Он также удалил все послания апостола Павла…

Он утверждает, что спасение возможно только для тех душ, которые

разделяют его учение, а то время как тело, будучи земным по природе,

не может спастись … Кроме того, он говорит, что Каин и ему подобные,

а также садомиты, египтяне и язычники были спасены Господом, когда

тот снизошел в Ад, поскольку они устремились за ним и он взял их не

небо, в то время как Авель, Енох, Ной и другие праведники, а также

Авраам и другие патриархи, вместе с пророками и всеми теми, кто был

послушен богу, не спаслись, как и змей, о котором он также говорит.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7