Первые конституции азиатских государств. Сравнительный анализ

Камаиси.

Правительство предпринимало всевозможные меры для поощрения развития

частной промышленности. Оно строило современные промышленные предприятия,

которые должны были служить образцом капиталистического

предпринимательства. Например, «…В 1872 году правительство с помощью

французских специалистов основало шелкомотальную фабрику-школу в Томиока

(префектура Гумма) для обучения новым методам шелкомотания»20. На

государственные средства были сооружены цементный и стекольный заводы в

Синагава, типографии и другие предприятия.

Строительство так называемых образцовых предприятий на государственные

средства также преследовало цель наладить собственное производство тех

товаров, которые ввозились из-за границы, увеличить валютные фонды

правительства путем усиления экспорта японских товаров.

Для руководства строительством правительственных предприятий и

управления ими в 1870 году был создал департамент промышленности (кобусё),

использовавший достижения западной науки и техники. «На службе в

департаменте промышленности находилось около 750 иностранных

специалистов»21.

Протекционистская политика правительства содействовала накоплению

капиталов в руках крупной буржуазии купеческих домов Мицуи, Коноикэ, Симада

и др.

Наиболее ярко государственный протекционизм в первое десятилетие

капиталистической Японии проявился в организации крупной судоходной

компании Мицубиси. Фирма Мицубиси была основана с помощью правительства

самураем из Тоса-Ивасаки Ятаро. Начиная с 1875 года, правительство ежегодно

выплачивало Мицубиси субсидию в размере 25 тыс. иен22.

Политика государственного протекционизма в первые годы нового режима

проводилась также в отношении частнокапиталистической текстильной

промышленности. Так, и в 1871 году скупщик хлопка Касина основал «с помощью

правительства свою прядильную фабрику в Токио»23. Большую помощь оказывало

государство частным предпринимателям и в других отраслях промышленности.

Таким образом, вся деятельность первых правительств новой Японии в 70-

80-х гг. минувшего столетия (Арикугава, Ивакура, Сандзе) была направлена на

создание условий для ускорения промышленного развития страны, чтобы

компенсировать ее относительно запоздалый переход к новому обществу и

сократить дистанцию, отделявшую Японию от уровня развития крупных

капиталистических государств Запада.

В конце 1880 г. правительство взяло курс на дальнейшее укрепление и

развитие японского капитализма и военной базы государства. Государство

видело средство достижения этой цели не только в стабилизации курса цены,

но и в передаче государственных предприятий крупной буржуазии.

Государственные предприятия сыграли большую роль в развитии крупной

капиталистической промышленности. Но вскоре положение изменилось. Частные

предприниматели начали вкладывать свои капиталы в промышленность. К тому же

государственные предприятия как источник увеличения государственных доходов

сеть не оправдали. В финансовом отношении правительственные заводы, за

исключением некоторых образцовых текстильных фабрик, работавших на экспорт,

оказались убыточными. Государственная казна не выдерживала дополнительных

расходов по содержанию нерентабельных правительственных предприятий.

Поэтому правительство решило перейти к политике поощрения

частнокапиталистической промышленности и передачи государственных

предприятий частным лицам.

Таким образом, к 80-м годам Х1Х в. в Японии создались экономические

предпосылки для быстрого роста крупной частнокапиталистической

промышленности.

Это изменение промышленной политики правительства было ознаменовано

изданием закона «О передаче заводов» (кодзе харай-сагэ гайсоку) от 5 ноября

1880 г. В преамбуле этого закона правительство следующим образом объясняет

причины своей политики: «Заводы, созданные для поощрения промышленности, в

настоящее время хорошо организованы и работают на полную мощность; поэтому

правительство отказывается от своих прав собственности на заводы, которые

должны управляться народом»24.

Первыми были переданы невоенные отрасли промышленности. Правительство

начало постепенно передавать частным лицам предприятия горной

промышленности и судостроительные заводы. Правительство продало на весьма

выгодных условиях медные рудники в Асио фирме Фурукава, самый большой в

стране судостроительный завод в Нагасаки, серебряные рудники Икуно и

угольные шахты на Хоккайдо – фирме Мицубиси.

Результатом протекционистской политики государства стали

неравномерность и однобокое развитие промышленности с преобладанием легкой,

главным образом текстильной промышленности. Наиболее быстрыми темпами

развивалась хлопчатобумажная промышленность. Японские исследователи назвали

эту отрасль «ключевой индустрией» («кии сангё»), имея в виду, что она была

первой отраслью промышленности, созданной в Японии. Об этом, в частности,

свидетельствует «… рост количества хлопчатобумажных веретен в течение 1877-

1897 гг. с 8 тыс. до 970 тыс., а продукции хлопчатобумажной пряжи – с 2

тыс. до 401 тыс. кан»25.

Во второй половине 80-х годов в Японии происходит промышленный подъем.

В текстильной промышленности в это время появились такие крупные

акционерные компании, как «Канэгафути босэки», «Токио босэки», «Сэцу

босэки», «Одзаки босэки», «Найгаймэн» и другие, объединявшиеся в первую в

Японии картельную организацию «Босэки рэнгокай». «С 1885 по 1890 гг. число

бумагопрядильных фабрик увеличилось с 20 до 30»26.

Таким образом, все эти реформы по своему значению были прогрессивным

явлением для Японии, потому что они содействовали развитию

капиталистических отношений в стране. Положение буржуазии в правящем

дворянско-буржуазном блоке укрепилось. В то же время самурайство, за

исключением привилегированной феодальной знати, занявшей высокие посты в

государственном аппарате, с трудом находило себе место в новой социально-

политической системе. Недовольство реформами, стремление любой ценой

повернуть историческое развитие вспять и возвратиться к прежним порядкам

стало характерной позицией значительной части самураев.

Проведение буржуазных преобразований, ликвидация феодальных княжеств,

роспуск самурайских дружин в связи с введением всеобщей воинской повинности

– все это привело к тому, что значительная часть низшего самурайства

оказалась выбитой из обычной жизненной колеи. Государственный аппарат в

центре и на местах, хотя он и состоял почти исключительно из самураев, все

же не мог обеспечить работой их всех.

В результате этого неустроенная часть самурайства, а также часть

высшего дворянства стали проявлять все большее и большее недовольство

буржуазными преобразованиями, превращались в противников нового строя.

Часть самураев стала прибегать к террористическим актам против видных

государственных деятелей, к организации заговоров и вооруженных восстаний.

В феврале 1877 года в княжестве Сацума вспыхнуло самурайское восстание

под предводительством Такамори Сайго, в котором приняли участие несколько

десятков тысяч человек. Войска Сайго после нескольких месяцев

кровопролитных сражений с правительственной армией в сентябре 1877 года

потерпели поражение. Для буржуазного правительства поражение самурайства

послужило не только укреплению его позиций, но и было использовано как

доказательство правомерности и необходимости буржуазных преобразований.

Недовольны своим положением были и крестьяне. Размах крестьянского

движения внушал самые серьезные опасения правительству. Так, «в 1868 г.

произошло 17 восстаний, в 1879 – 48, в 1870 г. – 31, в 1873 - 36»27.

Причем, из 30 с лишнем крестьянских восстаний, происходивших в 1873 году,

12 вспыхнуло в связи с законом о всеобщей воинской повинности28.

Аграрная реформа в том виде, в каком она была осуществлена, не решила

большинства социальных проблем деревни и не удовлетворила нужды подавляющей

части землевладельцев. Данная реформа еще больше ухудшила положение

крестьян, усилила процесс социального расслоения в деревне, увеличила

категорию совершенно неустойчивых людей, потенциальных батраков и рабочих.

В силу этих обстоятельств крестьяне поднимаются на борьбу. Их выступления

носили стихийный характер, но за ними стоял вполне реальных и обоснованный

комплекс причин.

Таким образом, революция 1867-1868 гг., расчистившая путь для

капиталистического развития Японии, носила незавершенный характер.

Буржуазия в этот период еще не созрела как революционная сила, свержение

феодальной власти происходит под лозунгом передовой части дворянства и под

лозунгом реставрации императорской власти. Значительная часть реформ была

осуществлена в форме компромисса с классом феодалов. Некоторые его наиболее

активные деятели заняли ведущие посты в государственном аппарате и армии.

Вместе с тем были осуществлены коренные социальные и экономические

преобразования: создано централизованное государство, отменены феодальные

сословия, произведена земельная реформа. Многие недовольные реформами

участвовали в 70-е гг. Х1Х в. в самурайских мятежах. Правительство, ставя

цель преодолеть экономическую и военную отсталость, проводило

протекционистскую политику, помогало формированию слоя привилегированной

буржуазии, создавало армию для захвата внешних источников сырья и рынка,

так как внутренний рынок остался узким.

Незавершенность революционных событий 1867-1868 гг. в Японии

проявилась во всех реформах, проведенных дворянско-буржуазным блоком. Она

была определена двойственной позицией буржуазии, не боровшейся за полноту

власти, а пытавшейся уступками удовлетворить своего союзника – феодалов – и

отодвинуть, предотвратить революционные выступления масс, недовольных

ограниченностью реформ.

Тем не менее, буржуазная революция стала важнейшим рубежом, отделившим

феодальную Японию от периода капиталистического развития страны, хотя и

отягощенного множеством феодальных пережитков. Объединение страны

способствовало формированию японской буржуазной нации и созданию

самостоятельного национального государства.

§ 2. Османская империя от реформ танзимата до принятия «Конституции

Мидхата»

1839 год открыл новую эпоху в преобразовательной политике верховной

власти империи. Крупный государственный деятель Мустафа Решид-паша

подготовил, а султан Абдул-Меджид утвердил Гюльханейский акт, имевший

принципиальное отличие от предыдущих нововведений29.

Гюльханейский акт открыл целую серию преобразований в области права,

экономики, народного просвещения, получивших общее название танзимата (от

арабского слова «танзим» - упорядочение).

Много внимания уделялось инициаторами Гюльханейского акта реализации

его положения о неприкосновенности жизни, имущества и чести всех подданных.

С этой целью было принято уголовное уложение, выработан коммерческий

кодекс, учреждены Государственный совет и провинциальные конституционные

советы – меджилисы из представителей мусульманской и немусульманской общин.

Все эти меры способствовали известному ограничению произвола и беззаконий в

действиях администрации, уменьшению случаев конфискаций имущества. Однако

они никак не затрагивали самодержавной власти султана и потому не могли

радикально изменить существовавшие порядки. Турецкая правящая верхушка

сохранила за собой монополию на все важнейшие гражданские и военные

должности.

Стремясь оздоровить экономику страны, Мустафа Решид-паша обратился к

пересмотру налоговой системы. Были отменены чрезвычайные налоги, барщина,

упорядочено взимание подушного налога с немусульман – джизьи. Вместе с тем

попытка Порты упразднить откупную систему, разорительную для народного

хозяйства, окончилась неудачей. Та же участь постигла проекты организации

ряда металлообрабатывающих, текстильных и бумажных предприятий, мероприятия

по улучшению сельского хозяйства, попытки оздоровить финансы.

В 1853 г. в связи с Крымской войной реформаторская деятельность

Мустафы Решид-паши была прервана.

В 1856 г. начался второй период танзимата. Его основные положения

содержались в Хатт-и-хумаюне 1856 г., который представлял собой широкую

программу внутренних преобразований30.

В период танзимата структура государственных органов управления

подверглась значительным изменениям. В процессе осуществления реформ

создавались новые органы, которые соответствовали потребностям времени:

Совет министров, министерства, советы (меджлисы) общеимперские и

специальные, а также по самоуправлению. В целях коллегиального обсуждения

вопросов государственного управления создавались различные специальные

совещательные органы при высших ведомствах гражданского и военного

управления. Были созданы следующие советы: финансовый, счетоводства,

управления полиции, по надзору за почтой и телеграфом, адмиралтейства,

земледелия, промышленности, косвенных налогов31. При Абдул-Меджиде 1

важнейшие задачи внутренней и внешней политики государства фактически

решались Советом министров, но в силу установившейся практики его решения

формально утверждались султаном.

Высший совет танзимата занимал самое высокое положение по рангу и

авторитету по сравнению с другими советами. Совет имел право рассматривать

законопроекты по всем вопросам, которые он считал заслуживающими внимания,

а также принимать и рассматривать предложения, непосредственно

предоставленные ему официальными и неофициальными лицами.

Необходимо отметить и реформу провинциального управления. Большей

частью османских провинций управляли паши (губернаторы, или вали), которых

назначало центральное правительство.

Деятели танзимата стремились ограничить полномочия провинциальной

власти, подчинив губернаторов строгому закону. Провинциальное управление

было или реорганизовано таким образом, что военные функции губернаторов

были переданы мухафызу (хранителю), финансовые – дефтердару (казначею)32. О

результатах своей деятельности они отчитывались перед Портой.

В 1864 году был принят закон, по которому устанавливалось новое

административное деление османской империи. Страна была разделена на

вилайеты (области), санджаки (округа), каза (уезды), нахийе (волости). Эти

административные единицы были установлены по образцу французского

административного деления.

Во главе каждой из названных административных единиц были поставлены

соответственно: вали, мупасатыф, каймакам, мюдир. В селах представителем

власти был староста – мухтар.

Такая система должна была обеспечить как строгую централизацию власти,

так и контроль правительства за деятельностью провинциальной администрации,

прежде всего, вали.

Закон 1864 г. лишал вали судебной власти, а также права самолично

распоряжаться финансами, состоявшими из суммы налогов. Финансами вилайета

стал ведать специальный казначей – дефтердар, назначаемый Портой.

Новый закон также предусматривал создание при вали и нижестоящих

начальников административных единиц консультативных советов – меджлисов.

Члены меджлиса избирались от населения и должны были принадлежать к

так называемым «именным» людям – крупным землевладельцам, местным богачам

и т. д.

В 60-70-х годах Порта становится на путь ограничения самоуправления

немусульманских религиозных общин. Были разделены религиозные и мирские

функции общин. Уже в 1856 г. Порта разработала ряд мер, предназначенных для

пересмотра привилегий общин под предлогом, что они уже не соответствуют

новым идеям.

Хатт-и-хумаюн 1856 г. подтвердил права и льготу, которыми пользовались

немусульманские религиозные общины. Вместе с тем он предусмотрел серьезные

изменения в их структуре. Руководство общин, состоявшее из высших духовных

сановников с патриархами во главе, освобождалась от функций светского

управления. Им надлежало заниматься исключительно церковными делами.

По-прежнему турецкий монарх оставался сосредоточением светской власти

(как султан) и духовной (как халиф). Правда, духовная власть практически,

по уже давно сложившейся традиции, находилась в руках шейх-уль-ислама и его

аппарата. Тем не менее, и духовная власть султана была весьма значительной,

поскольку он назначал и смещал шейх-уль-исламов. В глазах миллионов

мусульман-суннитов во всем мире духовный авторитет халифа стоял очень

высоко.

1 мая 1868 г. был опубликован регламент организации Государственного

совета. В нем значение Совета определялось так: «Государственный совет

является центральным учреждением империи, обсуждающим все административные

дела»33.

Особая статья подчеркивала, что государственная совет не должен

вмешиваться в дела исполнительной власти, что его задача состоит

исключительно в обсуждении вопросов, определенных регламентом. Совет должен

лишь следить за соблюдением соответствующих законов и постановлений.

После Крымской войны продолжались преобразования в центральных органах

исполнительной власти – министерствах. Были учреждены новые министерства –

юстиции, просвещения, общественных работ, вакфов.

В целом реформы в центральном аппарате власти были недостаточными и

малоэффективными.

Реформы коснулись армии и флота.

Законом от 22 июня 1869 г. турецкая армия была реорганизована по

французскому образцу. «Новый закон установил деление армии на четыре части:

постоянную (низан), в бессрочном отпуску (ихтиут), резерв (редиф) и

областные войска (мюстахфыз)»35. Был принят новый порядок комплектования

армии путем жеребьевки (а не путем набора рекрутов) из подлежащих призыву

мусульман. Срок службы был определен в 20 лет.

Абдул-Азиз много вниманию уделил созданию в Турции нового военного

флота.

Программа преобразований, изложенная в Хатт-и-хумаюне 1856 г., должна

была способствовать становлению и развитию буржуазных институтов и

учреждений в Османской империи, что вместе с тем должно было создавать

правовые и экономические условия для расширения торгово-экономической

экспансии европейского капитала в ней. При этом, будучи зафиксирован в

статье 9 Парижского мирного договора, Хатт-и-хумаюн 1856 г. приобрел

характер международного обязательства Парты, которое западные державы

использовали в качестве юридической основы для реализации своих

экономических и политических притязаний в султанской Турции.

«Классическое» бездорожье и архаичные транспортные средства султанской

Турции тормозили к ней торгово-экономическую экспансию Запада.

Османское правительство отдавало себе отчет в необходимости улучшения

путей сообщения. В 1866 г. была учреждена специальная правительственная

комиссия по разработке проектов дорожного строительства в империи. Правда,

как показала практика, деятельность этой комиссии свелась главным образом к

ремонту улиц Стамбула. Поэтому в вилайетах вопросы дорожного строительства

находились в руках местных властей. Большое внимание дорожному

строительству уделялось, например, в Дунайском вилайете во второй половине

60-х годов, когда губернатором был Мидхат-паша. При нем в вилайете было

проложено около 3 тыс. км дорог и построено 420 мостов36. Немалую роль в

строительстве грунтовых дорог сыграл тогда и иностранный капитал:

«французские компании построили в те годы дороги, связавшие Бейрут и

Дамаск, а в Западной Анатолии Бурсу с Муданьей»37. Состояние дорог в ряде

районов Османской империи, таки образом несколько улучшилось.

Во второй половине Х1Х в. османское государство было еще не в

состоянии самостоятельно осуществлять строительство и эксплуатацию железных

дорог.

Турецкое правительство было вынуждено отказаться от первоначальных

намерений строить железные дороги самостоятельно. Железнодорожное

строительство в Османской империи в 50-70-е годы Х1Х в. (как впрочем, и

позже) осуществлялось главным образом иностранными концессионерами.

Первыми за железнодорожное строительство взялись англичане. В 1856 г.

английская компания получила концессию на строительство 130-километровой

железной дороги Измир-Ацдын. Другое английское акционерное общество 1863 г.

приобрело концессию на строительство железнодорожной линии Измир – Касата

(93 км).

К 70-м годам длина всех железных дорог империи составляла лишь 1600

км38. Все они представляли собой сравнительно небольшие железнодорожные

ветки. Основное их назначение заключалось в том, чтобы обеспечить надежную

связь османских портов с внутренними районами и тем самым создать условия

для расширения сбыта европейской продукции и вывоза из страны

сельскохозяйственного сырья.

Реформы танзимата, несмотря на всю их непоследовательность и

ограниченный характер, все же смогла создать условия для определенного

подъема хозяйственной жизни Османской империи. В период реформ наблюдался

существенный рост сельскохозяйственного производства. Косвенным

доказательством этому может служить увеличение общей суммы ашара,

собираемого по стране. За время с 1848 по 1876 гг. поступления в

государственную казну по этой статье дохода возросли почти в 4 раза,

поднявшись с 194,8 млн. до 743,6 млн. курушей.

Баланс внешней торговли страны в рассматриваемое время был уже

хронически дефицитен. В 1863-1872 гг. стоимость импорта превышало стоимость

экспорта в среднем на 27 млн. т. ежегодно40. Дефицит внешней торговли

империи покрывался иностранными займами и усиливал общеэкономическую и

финансовую зависимость страны от европейского капитала.

Во второй половине Х1Х века в Османской империи все отчетливее стали

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10