Памятники саргатской культуры как источник для реконструкции социально-экономических отношений и мировоззрения населения

Памятники саргатской культуры как источник для реконструкции социально-экономических отношений и мировоззрения населения

Омский государственный университет

Кафедра первобытной истории

М.А. Саплинова

Группа И-72

Памятники саргатской культуры как источник для реконструкции социально-

экономических отношений и мировоззрения населения

Курсовая работа

Руководитель: проф. В.И. Матющенко

Омск 2000

Оглавление

|Введение.....................................................|3 |

|.............................................................|5 |

|.. |9 |

|Глава 1. Саргатская культура (краткий |15|

|очерк).......................................................| |

|. |30|

|Глава 2. | |

|Поселения....................................................|34|

|............................................... | |

|Глава 3 |36|

|Могильники...................................................| |

|.............................................. | |

|Глава 4 Отдельные категории инвентаря и отдельные | |

|находки......................... | |

|Заключение...................................................| |

|............................................................ | |

|Список использованной | |

|литературы...................................................| |

|.................. | |

Введение

Саргатская культура сейчас -- одна из наиболее изученных

археологических культур Западной Сибири. Изучение памятников

саргатской культуры велось многими авторами -- Л.Н. Коряковой, Н.П.

Матвеевой, В.А. Могильниковым, В.И. Матющенко, Л.И. Погодиным, Н.В.

Полосьмак и другими.

Существует большое количество статей и монографий, посвященных

вопросам социального и экономического развития саргатского общества,

работы, посвященные мировоззрению населения саргатской культуры.

Данная работа представляет собой подготовительный этап попытки

реконструкции общественных отношений саргатцев.

Цели работы:

1) составить общую картину социального и экономического развития

саргатского общества;

2) выделить отдельные категории археологических остатков, которые

могут отражать мировоззрение саргатцев.

Задачи работы:

1) Рассмотреть отдельные элементы памятников саргатской культуры с

точки зрения возможности их использования в качестве источника

информации для изучения социально-экономического развития

саргатского общества и его мировоззрение; культуры;

2) Рассмотреть памятники саргатской культуры в целом.

При выполнении каждой из поставленных задач целесообразно выделить

общее и особенное в памятниках и их элементах, постараться отделить

местные особенности от отклонений в обряде.

Рассмотрим основные труды, которые освещают те же проблемы, что и

данная работа, и на которых в немалой степени данная работа

базируется.

В 1993 и 1994 гг. Н.П. Матвеевой были опубликованы работы

"Саргатская культура на Среднем Тоболе" и "Саргатская культура

Приишимья". Обе работы имеют сходную структуру: в них подробно

описываются саргатские памятники конкретных регионов, и в конце даются

общие выводы об основных характеристиках саргатского общества данного

региона, о сходстве и отличиях этих характеристик с общими для всей

культуры.

На основе опубликованных и неопубликованных материалов раскопок

уже всей саргатской культуры Л.Н. Коряковой в 1988 г. было

опубликовано исследование "Ранний железный век Зауралья и Западной

Сибири (саргатская культура)", в котором автор попыталась дать

характеристику социального и экономического развития саргатского

общества.

В 1992 г. В.А. Могильников в книге "Степная полоса азиатской части

СССР в скифо-сибирское время", (серия "Археология СССР") поместил

большой очерк, в котором сделал скорректированный на основе новых

материалов обзор экономического, социального, политического,

хозяйственного и других аспектов развития саргатской культуры. Надо

сказать, что работа В.А. Могильникова значительно отличается от

указанных работ Н.П. Матвеевой и Л.Н. Коряковой большим уровнем

историчности. Конкретные памятники используются в очерке скорее как

иллюстрация к положениям более исторического, нежели археологического

характера.

К сожалению, количество неопубликованных материалов раскопок

значительно превышает количество памятников, введенных в научный

оборот, что ограничивает возможности исследователей. Среди

опубликованных памятников доминируют материалы могильников -- как

пишет Л.Н. Корякова, могильники саргатской культуры среди всех

зауральских и западносибирских памятников раскопаны в наибольшем

объеме. Вместе с тем, доля раскопанных поселений и городищ в общем

объеме раскопанных памятников невелика. К тому же не все

опубликованные материалы раскопок дают полную характеристику

памятника.

Многие исследователи считают целесообразным решать проблему

мировоззрения населения древних обществ, либо вопросы, так или иначе с

этой проблемой пересекающиеся, на материалах могильников.

С.С. Тихонов и В.Б. Яшин предлагают следующий алгоритм для

решения проблемы изучения личности в первобытном обществе: "1)

статистико-комбинаторный анализ захоронений с учетом многих критериев

(количество и качество погребального инвентаря, устройство над- и

внутримогильных конструкций, расположение останков в могиле,

антропометрия и т.д.); 2) выделение могил, отличающихся от

"стандарта"; 3) интерпретация последних; 4) корреляция полученных

результатов с данными социальной психологии, этнографии и других

гуманитарных наук"[1].

Л.И Погодин указывает, что при изучении социальной структуры

древних обществ многими исследователями используются так называемые

"дополнительные" критерии, к которым исследователь причисляет

фаунистические остатки, антропологический материал, экологическую

емкость регионов, дополнительные погребальные сооружения, нормы

потребления и т.п. Л.И. Погодин обращает внимание на то, что не всегда

костные остатки являются остатками тризн: "Если мы допускаем, что

курган являлся одновременно и культовым сооружением, то поминальные и

иные ритуальные действия на кургане могли совершаться родственниками

(соплеменниками) неоднократно, более или менее регулярно, в течение

длительного периода, независимо от количества погребенных и их

социального статуса. И остеологический материал может быть остатками

любого ритуального явления. Поэтому, если исследователь отдает

предпочтение одному из них, то это должно быть надежно обосновано"[2].

Вообще реконструкция мировоззрения населения археологических

культур производилась большинством авторов на основе погребального

обряда, предметов культа и искусства и письменных свидетельств об этой

культуре (если они сохранились). Если говорить не об археологических

культурах вообще, а именно о саргатской культуре, то можно заметить

два важных фактора, повлиявших на методику изучения культуры. Во-

первых, о саргатской культуре, как и о большинстве западносибирских

культур раннего железного века, не сохранилось письменных

свидетельств, а во-вторых, по причине вхождения саргатской культуры в

скифо-сибирскую культурно-историческую общность (А.И. Мартынов даже

употребляет термин "единство"), саргатские предметы культа и искусства

во многом сходны со скифо-сибирскими, и сложно отделить их самобытные

черты от заимствованных.

Эти два фактора оставляют исследователям саргатской культуры для

изучения и реконструкции социально-экономических отношений и

мировоззрения населения исключительно могильники и поселения. Притом в

большинстве случаев материалы поселений используются для исследования

экономических и отчасти социальных отношений, а погребений -- для

исследования социальной структуры и мировоззрения.

Мы постараемся рассмотреть каждый из отдельных элементов

захоронений и поселений саргатцев и выделить ту совокупность этих

элементов, которая, с нашей точки зрения, может отражать мировоззрение

населения саргатской культуры и социально-экономические отношения в

саргатском обществе.

Глава 1

Саргатская культура (краткий очерк)

По мнению всех исследователей, занимавшихся этим вопросом,

саргатское общество представляло собой культуру кочевников-скотоводов.

Действительно, главную роль в жизни саргатцев играло скотоводство. На

этот факт указывает многое, в том числе остеологический материал

памятников. Большинство исследователей сходятся во мнении, что для

саргатской культуры был характерен следующий состав стада: лошадь,

крупный и мелкий рогатый скот, свинья. Это, с точки зрения этнографов,

обычный набор для кочевого общества. Исключение составляет свинья,

наличие которой указывает, наоборот, на оседлый образ жизни по крайней

мере части племени. Вместе с тем, судя по материалам раскопок

поселений, саргатцам было знакомо рыболовство, охота. Есть данные о

существовании у них земледелия, притом Н.П. Матвеева показывает, что

его продукты играли существенную роль в саргатском экспорте (Матвеева,

1998).

По мнению Л.Н. Коряковой, саргатская культура за время своего

существования прошла следующие этапы: "предсаргатский" (VII-VI вв. до

н.э.), саргатско-гороховский (V-III вв. до н.э.), саргатский (II в. до

н.э. -- II-III вв. н.э.) и позднесаргатский (III-V вв. н.э.)" [3].

Исследователь считает, что лесостепные племена изначально

копировали многие достижения в военной сфере от южных кочевников, но

примерно с V в. до н.э. или чуть позже саргатцы начинают вносить сой

вклад в прогресс.По мнению автора данной работы, такую схему можно

распространить и на остальные достижения степной цивилизации. То есть,

на предсаргатском этапе шло восприятие саргатцами культуры степняков,

а на последующих этапах начали развиваться партнерские отношения. Это

же -- период подъема собственно саргатской культуры и начала

формирования на ее основе объединения, охватывавшего практически все

районы Тоболо-Иртышской провинции,

Начало из Л.Н. Корякова связывает с появлением в V-IV (саргатско-

гороховский этап) вв. до н.э. в ареалах обитания саргатцев и

гороховцев отдельных савроматских, раннесарматских и сакских групп

населения, что археологически хорошо прослеживается на материалах

могильников "появлением в погребальном обряде меловой подсыпки,

шатровых перекрытий, использованием при перекрытии могил хвороста,

устройством в могильных ямах по периметру или вдоль одной из стенок

канавок для размещения в них погребального инвентаря. В самом

инвентаре проявлением сако-сарматских элементов можно считать

прямоугольные жертвенники на ножках (савроматский тип) и овальные без

ножек, краскотерки, характерные для Приаралья и Центрального

Казахстана. Под влиянием сармат и саков в культурах лесостепи Западной

Сибири распространены аналогичные сакским и сарматским предметы

вооружения -- бронзовые и железные наконечники стрел, кинжалы, мечи,

детали конского снаряжения и отчасти зеркала и бронзовые котлы

казахстанского типа с горизонтальными ручками"[4].

Л.Н. Корякова также отмечает, что на протяжении этого этапа

формирования саргатской культуры, особенно в конце III - начале II вв.

н.э., начинается переход ко времени стабилизации и расцвета культуры.

На саргатском этапе прослеживаются через находки явно импортных

вещей связи саргатцев с алтайцами и хунну, притом чаще импорт из этих

областей можно встретить в восточных районах распространения

саргатской культуры.

Мы видим, что вся история саргатской культуры, как и любого

общества -- это история взаимодействия с соседними племенами, история

культурного обмена. Контакты с соседями, как указывает В.А.

Могильников, контакты с соседними племенами "отразились на процессе

формирования культуры, сложении ее этнического состава, генезисе

облика материальной и духовной культуры и социальной структуре"[5].

По мнению В.А. Могильникова, развитию активных внешних контактов у

саргатского населения способствовали многие факторы. Важнейшим из них

было то, что ареал расселения саргатцев "локализуется в лесостепи

Зауралья и Западной Сибири от восточных предгорий Урала на западе до

среднего течения р. Омь в районе г. Куйбышев – на востоке. На севере

она частично захватывает юг лесной зоны по Иртышу и Тоболу до его

устья. Южная граница в основном совпадает с южной границей лесостепи.

Судя по концентрации памятников, эта территория была заселена

неравномерно. Население сосредоточивалось главным образом в северной и

центральной части лесостепи, вдоль крупных рек – Иртыша, Ишима,

Тобола, а также по среднему течению Оми и в низовьях Исети"[6].

Природные условия позволяли вести здесь комплексное хозяйство,

строившееся на основе скотоводства, но им не ограничивающееся -- как

уже упоминалось, есть данные о существовании у саргатцев относительно

развитого земледелия, также, несомненно, развито было и присваивающее

хозяйство. Вместе с тем, южнее саргатцев обитали степные кочевники-

скотоводы, не занимавшиеся земледелием, а северные соседи --

южнотаежные племена -- не занимались скотоводством. Из этого факта

вытекает перспектива развития у саргатцев а) посреднической торговли;

б) торговли произведенным продуктом.

Комплексное хозяйство, хотя и с явным преобладанием скотоводства,

позволяло саргатцам сохранять относительно стабильный экономический

уровень, чего нельзя сказать об их узкоспециализированных соседях. В

итоге они вынуждены были вторгаться в зноу обитания саргатцев.

Важен для активизации внешних контактов был и приоритет

скотоводства, точнее -- коневодства в саргатской экономике, что

позволяло использовать коня а) в качестве торгового эквивалента; и б)

в качестве самостоятельного товара, пользовавшегося спросом как на

юге, так и на севере.

В первую очередь внешние контакты касались верхних слоев

саргатского общества, что нашло отражение в изменении погребального

обряда "знати". Как указывает В.А. Могильников, наиболее сильны были

контакты с югом.

По подсчетам Н.П. Матвеевой, "у саргатского населения 25% импорта

приходилось на южное направление (Средняя Азия), около 15% -- на

восточное (хуннского круга) и приблизительно 10% -- на западное

(приуральское)"[7]

На рубеже эр начинается расцвет торговли. С I в. до н.э.

проявляются отчетливые хуннские влияния, появляется прямой импорт.

Растет число монголоидных расовых типов, искусственно деформированных

черепов. Проникло гунно-сарматское население под гегемонией этнических

гуннов.

Со II-I вв. до н.э. и по I-III вв. н.э. в памятниках саргатской

культуры увеличивается доля восточного импорта. Появляются такие

предметы, как "монета у-шу; китайские зеркала (Марково I, Богдановка,

Исаковка); встреченные во всех районах культуры ложечковидные

застежки..., характерные для культуры хунну периода II-I вв. до н.э. с

заходом в I в. н.э.; бронзовые котлы и другие предметы, восточное

происхождение которых, помимо морфологии, доказывается химическим

составом бронз, аналогичным бронзам Забайкалья"[8]. Появление этих

предметов исследователи связывают с функционированием Великого

шелкового шути.

Н.П. Матвеева указывает, что "на протяжении всего существования

саргатской культуры ее носители вели активную торговлю с Центральной

Азией, с V-III вв. до н.э. -- с сопредельными территориями Казахстана,

Кангюем и Хорезмом, а позднее -- с более отдаленными и высокоразвитыми

центрами в Семиречье, Фергане, Приаралье. Торговля, очевидно, велась

при посредстве кочевников Казахстана"[9]. Здесь следует заметить, что

по тем же караванными путями, по которым шел торговый обмен, шел и

обмен культурный. Таким образом, у саргатцев была возможность

заимствовать некоторые принципы существования общества как от

непосредственных носителей другой культуры, так и опосредовано.

Отдельного рассмотрения заслуживают контакты саргатцев с

населением гороховской и кулайской культур. В первом случае

В.А.Могильников считает возможным наличие между саргатцами и

гороховцами торгово-обменных контактов, допускает возможность

посредничества гороховцев в торговле саргатских племен с южными и юго-

западными соседями. Вместе с тем исследователь отмечает

взаимоассимиляционный характер этих контактов с тенденцией

постепенного поглощения гороховцев саргатцами.

Отношения с кулайцами прослеживаются, по мнению того же

исследователя, в основном на метериалах керамики и частично в

инвентаре погребений.

Большинство исследователей считают, что взаимоотношения кулайцев и

саргатцев не выходили за рамки брачных и обменных, соседских

контактов, даже в период расцвета обеих культур. Л.Н. Корякова

считает, что отношения между этими культурами были напряженными и

требовали от саргатцев консолидации, в результате чего на правобережье

Иртыша появляются системы укрепленных городищ.

Вместе с тем, Л.В. Татаурова, основываясь на исследовании

жертвенного места Окунево V, высказывает предположение, что

"жертвенное место Окунево V использовалось для ритуальных целей не

одним населением, а в большей или меньшей степени представителями не

менее 4-х культур раннего железного века, даже если это происходило в

разные временные отрезки. Примерно той же точки зрения на

использование этого комплекса придерживается Е.М. Данченко"[10], из

чего делается вывод о более глубоких отношениях между саргатской и

кулайской культурами (которые, как предполагается многими

исследователями Окунево, могли использовать жертвенное место

совместно). Вместе с тем, Л.В. Татаурова, несмотря на

неразработанность вопроса о связях саргатского населения с

богочановским и новочекинским, высказывает предположение о том, что

вышеуказанные племена вместе с саргатцами и кулайцами могли

контактировать на территории междуречья Тары и Иртыша, весьма удобной

для скотоводства, охоты, рыболовства.

Хотелось бы подробнее остановиться на понятии саргатской культурно-

исторической общности. По мнению Л.Н. Коряковой, саргатская общность

возникла как многокомпонентное образование на основе лесостепного,

южно-угорского компонента, но с политическим превосходством иранских

племен, которые смогли утвердить в чуждой среде свой образ жизни, т.е.

хозяйственно-культурный тип и основы мировоззрения, что, несомненно,

сказалось на социальной структуре саргатского общества.

Такой симбиоз знания местных условий и нового вида занятий

позволил саргатцам распространить свое влияние как на ближних, так и

на дальних соседей.

В состав саргатской общности, по указанию Л.Н Коряковой, "в

разное время попадают и самодийские (?) (кулайское), и, возможно,

прототюркские (хуннские) элементы. М.Ф. Косарев полагает, что в

саргатском населении и на позднем этапе могли находиться угро-тюркские

популяции"[11].

При столь пестром этническом составе общности неудивительно, что в

в саргатской среде не происходит какого-либо упадка. Наоборот, мы

можем наблюдать неуклонный рост ее влияния. По мнению Л.Н. Коряковой,

"саргатский союз имел достаточно людских и экономических ресурсов для

сохранения самостоятельности. Более того, он до определенного момента,

видимо, осуществлял контроль над торговыми путями, соединявшими лес и

степь"[12]. Того же мнения придерживается и Н.П. Матвеева: "Устойчивое

тысячелетнее развитие саргатской культуры, видимо, было обусловлено

комплексным многоотраслевым хозяйством при ведущей роли скотоводства,

легко приспосабливающегося к изменяющимся природным условиям, высокими

ресурсными возможностями и демографической емкостью лесостепи, а также

функционированием сложно структурированного общества,

контролировавшего внутреннее равновесие и взаимодействие с другими

общностями"[13].

Глава 2

Поселения

В культуре любого народа наименьшей изменчивостью отличаются

жилища. Вместе с тем, поселения саргатской культуры практически не

изучены. А ведь именно они могут дать сведения о самобытных,

незаимствованных чертах саргатской культуры, что очень важно в свете

обширнейших контактов ее населения как с северными, так и с южными

соседями.

Кроме отдельно взятого жилища источником информации, бесспорно

является и само городище или селище -- его расположение, планировка,

размер; для городища -- система фортификации.

Среди саргатских городищ можно назвать такие, как Горная Бития,

Богдановка, Каргановка, Кушайлы, Карташово, Рафайлово и др., среди

селищ -- Коконовку, Новотроицкое, Пустынное и др.

Н.П. Матвеева делает по этому поводу интересное замечание: "В

настоящее время выявлена сеть городищ, локализующихся по границам

саргатской территории, видимо, форпостов на оборонительных

рубежах"[14]. Она же выделяет массу различных типов поселений -- от

сезонных, небольших, до хорошо спланированных с мощным культурным

слоем.

Л.Н. Корякова допускает, что в пределах территории саргатской

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5