Политическая эволюция южных штатов в период Реконструкции

колониальной страны. Известно, что одним из важнейших вопросов

послевоенного устройства на Тихом океане являлась проблема будущего Кореи.

Корейцы, на деле познавшие сущность японского колониализма, связывали свое

освобождение с победой антифашистской коалиции и справедливо ожидали от

участников войны с Японией конкретного заявления о своем неотъемлемом праве

на полную независимость и государственную самостоятельность. Ожидали этого

заявления и другие угнетенные народы, ибо решение проблемы Кореи могло бы

указать пути для освобождения колоний. Но США не только не провозгласили

право Кореи на независимость в первые годы войны, но и воздержались даже

от, казалось бы, внешне выгодного для них шага - официального признания

"Временного правительства" Кореи. Так же реагировали американские власти на

просьбы филиппинского эмигрантского "правительства" - признать

независимость Филиппин.

Ведущие монополистические группировки, используя правительственные рычаги,

подчинили интересы стремящихся к огромным прибылям отдельных групп

монополистов и проводили угодную

американскому капиталу политику. Одной из важнейших причин

"нерешительности" США сделать заявление о всеобщем освобождении народов

является солидарность американских и западноевропейских капиталов. Англо-

американские расхождения оставались в рамках союза монополистических кругов

США и Англии, направленного на сокрушение Японии, и США не хотели навлечь

на себя излишние обвинения в политическом вмешательстве во внутренние дела

колониальных империй Запада.

Движущим мотивом каждого предприятия во время войны являлось

извлечение как можно большей прибыли, последняя обеспечивалась, как уже

показано, всесторонней мобилизацией материальных и людских ресурсов как

внутри, так и вне своей страны. Лозунг "антиколониализма" представители

американского капитала надеялись вполне использовать с целью мобилизации

людских ресурсов колониальных стран. Однако инициаторы политики

"антиколониализма" отнюдь не пытались быть последовательными в

осуществлении антиколониалистских мер. В данном случае интересы рвущихся к

наживе монополистов США не совпадали с интересами американской буржуазии в

целом, стремившейся к сохранению капиталистического строя в государствах,

судьбы которых во многом зависели от колониального мира. Государство

монополистического капитала США, действуя в общих интересах правящего

класса, готовилось сохранить порядок, способный обеспечить в перспективе

экономическую зависимость слаборазвитых стран. Туманные декларации США о

праве народов на "самоуправление", с восстановлением их "суверенных прав",

отраженные в Атлантической хартии; отсутствие в общих заявлениях

Госдепартамента упоминаний о конкретных странах, как захваченных Японией

так и являвшихся колониальными владениями западных держав, вызывало в среде

зависимых народов вполне оправданную настороженность относительно истинных

намерений США в войне на Тихом океане. В каждом районе или колонии,

оккупированном японцами, различные слои общества воспринимали положения

Атлантической хартии применительно к своим странам. Народные массы хотели

бы видеть практическое осуществление деклараций о свободе, местная знать

усматривала в обещаниях США возможную для себя выгоду и надежду получить

власть из рук своих заокеанских покровителей. Вполне естественно, что в

Азии ждали, когда, наконец, Вашингтон назовет какую-либо страну, имеющую

право на свободу в послевоенном мире. Но природа американского империализма

не позволяла даже в самый трудный период, в начале войны, официально

провозгласить право определенных стран Азии на независимость. В этом были

серьезные трудности американской дипломатии и пропаганды. В то же время

США, используя военную обстановку, активно действовали в зоне колониальных

интересов Запада, усилилось их экономическое проникновение в Австралию,

Индию и другие страны. Американский "антиколониализм", по-существу,

выступал в роли внешнеполитической доктрины Вашингтона, которая, внешне

отвечая духу времени, призвана была скрыть стремление США к мировому

господству.

По мере приближения победы над силами фашизма все сильнее

проявлялось то глубокое противоречие, которое имело место между планами

США, целями англо-американского союза в войне на Тихом океане и

антиколониалистическими лозунгами американской пропаганды. Стремление

империализма США к господству, практическая подготовка планов прямой

оккупации островов Тихого океана и основных стратегических пунктов на

материке, наконец, идеи единства интересов англо-американского капитала в

борьбе с национально-освободительным движением довольно откровенно

афишировалось в самих США и создавали для американских монополистов

определенные осложнения не только в деле использования антиколониалистских

лозунгов для борьбы с конкурентом, но и для повышения своего авторитета.

Англичане не упускали возможности, чтобы при случае поставить сторонников

антиколониализма на место, напомнить своему американскому союзнику: не

следует чрезмерно увлекаться антиколониализмом, если хотите использовать

методы классического колониализма в войне на Тихом океане45. Для общих

интересов США и Англии было чрезвычайно важно избежать междоусобных трений,

связанных или вызванных некоторыми особенностями колониальной политики США

и Запада.

Сведения о закулисных интригах американских дипломатов, направленных

на спасение колониальных империй Запада, так или иначе просачивались в

прессу, на страницах которой было выражено немало тревоги по этому поводу.

Лоуренс Солсбери, например, доказывал различие, которое имело место между

провозглашенными США антиколониалистическими лозунгами и настоящей

политикой американского империализма46. Он хотел показать, к чему может

привести подобное положение: "Подозрения народов Азии к США могут в

некоторых районах сорвать сотрудничество населения с нашими вооруженными

силами, когда последние высадятся в колониальных странах... Возможно, что в

некоторых местах партизанское движение может пойти по такому пути, когда

нашим людям придется воевать не с японцами, а с азиатами, которым

первоначально принадлежали отнятые у них земли"47.

Политические соображения толкали американское командование на

привлечение к военным действиям на Тихом океане колониальных держав

Запада: перспектива национально-освободительных революций на

освобожденных от врага территориях убеждала правящие круги США в

необходимости укрепления союза США и Англии. США, конечно, отдавали себе

отчет в том, что судьбы западно-европейского империализма во многом зависят

от положения в Азии. По замыслам американских политиков, поднятые на

грабеже колоний и зависимых стран монополии Англии и Франции должны были

стать первой преградой на пути распространения социализма в Европе, а

поэтому и будущее поражение западноевропейского колониализма в Азии

расценивалось дальновидными американскими политиками как подрыв

благополучия капиталистической системы в Европе. Английские политические

деятели, со своей стороны, к концу войны вынуждены были признать более

благоприятное положение США в капиталистическом мире и поступиться частью

своих интересов на Дальнем Востоке ради сохранения традиционных связей

Британской империи, ради объединения сил международной реакции против

национально-освободительного движения в колониях и зависимых странах. В

Лондоне считали целесообразным не скрывать намерения определить как можно

более точно сферы интересов США и Англии на Тихом океане. С этой точки

зрения очень важен опубликованный в 1969 году документ Госдепартамента,

относящийся к июню 1945 года, и касающийся американских оценок положения в

Азии к концу войны. Решение, которое лучшим образом, как утверждали

составители документа, согласуется с "двумя политиками США" состоит в

"развитии Дальнего Востока в группу самоопределяющихся наций - независимых

или со статутом доминиона - сотрудничающих друг с другом и с Западом...".

Интересы США - утверждалось далее - требовали, чтобы "Дальний Восток

перестал быть источником колониального соперничества и конфликтов не только

между великими державами, но и между народами Азии". В документе

подчеркивалось признание и суверенитета Франции в Индокитае,

невмешательство в "английские владения" и т.д.48

Как бы то ни было, по мере приближения конца войны в среде

монополистических кругов США и Англии обострялось чувство досады, страха и

ненависти в связи с усиливавшимися национально-освободительным движением, а

вместе с этим росла и общая заинтересованность в сохранении наиболее

удобных для них порядков в Азии49. Западно-европейские колонизаторы,

чувствуя свое военно-политическое бессилие, с надеждой смотрели в сторону

США. Бывший генерал-губернатор колониальной Индонезии с большой

откровенностью признавал, что в Индокитае и Индонезии послевоенные условия

резко отличались от условий в других районах Тихого океана: ни Франция, ни

Нидерланды не имели достаточно сил, чтобы восстановить "прежнее положение в

возвращенных территориях"50.

Руководители Госдепартамента полагали, что любое признание

Соединенными Штатами права одной из колониальных стран Тихого океана на

свободу и независимость послужило бы конкретным примером, на который вполне

оправданно могли сослаться в Индии, Малайе, Бирме, Индонезии. В марте 1942

года Гаус писал в Вашингтоне, что "проблема Кореи зависит от стремлений к

независимости других азиатских народов, в том числе индийцев"51. Точка

зрения Гауса разделялась и Хэллом, последний в меморандуме на имя

президента США рекомендовал отложить официальное заявление о политике

"всеобщего освобождения" до тех пор, пока "специфические условия", тесно

связанные с Нидерландской Индией и Бирмой, "не позволят сделать это".

"Специфические условия" вынуждали правящие круги США тщательно обдумывать

любое свое официальное выступление, касающееся и проблемы Таиланда. В этом

случае, как и во многих других, американские политики считали необходимым

консультироваться, сохраняя при этом чаще всего видимость единодушия, с

другими колониальными державами, имевшими в этом районе традиционные

колониальные интересы. Между правительствами США и Англией была достигнута

договоренность о том, что "Любое заявление, сделанное относительно Таиланда

правительствами Англии, Нидерландов и США, не должно противоречить друг

другу"52. Дипломатическое заигрывание США с ВИШИ затрудняло американскому

внешнеполитическому аппарату выработку официальных заявлений по поводу

будущего французских колоний. Правители ВИШИ, предполагая скорую оккупацию

Японией территорий Тихого океана, еще 22 декабря 1941 г. назначили адмирала

Деку Верховным комиссаром французских тихоокеанских владений. Правящие

круги Франции, рискнувшие пойти на двойную игру, и здесь остались верными

интересам французского монополистического капитала. В их среде укреплялась

надежда на то, чтобы при любом исходе войны за французской буржуазией

оставалось право контролировать территории колониальной империи Франции.

Еще до начала военных действий контроль над колониальными владениями

Франции на Тихом океане осуществлялся официально движением Свободная

Франция. Губернатор Нумеа Сото 20 июля 1940 г. вступил в контакт с Де Гол-

лем. А в июле 1941 г. де Голль объявил капитана 1-го ранга (впоследствии

адмирала) Тьерри д'Аржалье Верховным комиссаром французских владений на

Тихом океане "53.

Контроль деголлевцами важных стратегических районов на Тихом, океане

вынуждал правящие круги США, особенно в период военной опасности,

выискивать пути сотрудничества с де Голлем в вопросах использования баз и

ресурсов тихоокеанских владений Франции, Со своей стороны руководство

движения Свободная Франция, идя на сотрудничество с союзниками, выдвинуло

"единственное условие", которое предполагало "уважение суверенитета Франции

и деголлевской власти"54. Иными словами, выдвигалось необходимое условие

сохранения колониальных владений Франции, 15 января 1942 г. Государственный

Департамент направил делегации движения Свободная Франция меморандум, где,

по словам де Голля, уточнялись обязательства США относительно "уважения

нашего (Свободной Франции) суверенитета на французских островах Тихого

океана и того факта, что базы и оборудование, которые будет разрешено

установить американцам, останутся собственностью Франции. За Францией

признавалось право взаимности на американской территории, если американские

базы сохранятся после войны"55. Правительство США поручило своему консулу в

Нумее официально заявить о том, что американская сторона не признает на

французских тихоокеанских островах никакой другой власти, кроме

французского Национального Комитета. 28 февраля 1942 г. американский консул

в Нумеа выступил с декларацией о признании Соединенными Штатами власти

Свободной Франции в Океании.

Вслед за декларацией американского консула в Нумеа последовало

заявление правительства США (1 марта 1942 г.). В заявлении, в частности,

отмечалось намерение США вести переговоры с теми французскими властями,

которые осуществляют эффективный контроль над соответствующими территориями

в зоне Тихого океана. Только после этого де Голль решился сообщить своему

комиссару д'Арванлье о согласии ФКНО на прибытие американских войск на

Новую Каледонию. 9 марта 1942 г. во главе крупного соединения американских

вооруженных сил туда прибыл генерал Пэтч, Официальная американская пресса

разъясняла причины признания американским правительством власти Свободной

Франции" на интересующих США территориях: по ее мнению, признание

юрисдикции борющейся Франции на Новой Каледонии, Дар-лана в - Африке

подчеркивало лишь растущее значение тихоокеанских территорий и Северной

Африки в глобальной союзной стратегии и не имело ничего общего с

политическими изменениями в этом районе. В период, когда правительство США,

не признавая официально "Свободную Францию", продолжало заигрывать с

правительством ВИШИ, декларации о необходимости сохранения целостности

французской империи воспринимались сторонниками ВИШИ и де Голля как

реверанс в сторону французской буржуазии, независимо от того, на каком

полюсе сражающихся держав находилась последняя. 15 апреля помощник

Государственного секретаря Самнер Уоллес подтвердил еще раз желание своего

правительства увидеть "целостность" французских территорий: "Правительство

США признает суверенную юрисдикцию народа Франции над территорией Франции и

французскими заморскими владениями, правительство США стремится к тому,

чтобы увидеть восстановление независимой Франции и целостности ее

территорий".56

В Англии многих удивляло, что США, декларируя "неприкосновенность"

французской колониальной империи и необходимость ее восстановления, в то же

время рассматривали "неприкосновенность Британской империи, как

неприемлемые цели войны"57. Действительно, в начальный период войны

американская дипломатия проявляла к французским колониям больший

консерватизм, нежели к английским. Но не английский и французский народы

ждали от США заверений в необходимости сохранения неприкосновенности

колониальных империй Запада, в ожидании этого шага американской дипломатии

находились одержимые страхом за свои колонии лидеры буржуазии Англии и

Франции. Сами американцы, хорошо информированные о политике своего

правительства, вынуждены признать бессилие Соединенных Штатов в деле

привлечения на свою сторону народов колоний и зависимых стран. Дизард,

например констатировал: "Управление военной информации США было слабо как

раз на том участке, где оно должно быть наиболее сильным в авторитетном

провозглашении послевоенных и военных планов". Деятели американской

администрации признавали, что после того, как Управление военной информации

провозгласило принципы Атлантической хартии среди народов стран,

оккупированных японцами, возникли "проблемы, решить которые мы были не в

силах"58. Они приходили к неприятному для себя выводу, что таким образом

Управление военной информации "ставило в неловкое положение друзей США и

ободряло их врагов". "Специфические условия", о которых говорил Хэлл, и

которые, по его словам, не давали возможности сделать заявление о всеобщем

освобождении народов, США воздержались в первые годы войны на Тихом океане

от упоминания конкретных стран в своих заявления о праве народов на

свободу. Они отказались от весьма благоприятного для них шага, который,

несомненно, оказал бы позитивное влияние на военные действия союзников

против держав ОСИ.

2.2. Политический курс США в странах

Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока.

Намерения правящих кругов США, вступивших в вооруженную схватку с

Японией, выражались прежде всего в желании устранить основного конкурента,

подорвать его мощь. На пути к достижению этой цели представителям

монополистического капитала США пришлось столкнуться, с определенными

трудностями. Эти трудности вытекали из самих событий. Весь их ход оказал

революционизирующее влияние на обстановку в Азии. В период подъема

антифашистской борьбы во всем мире, широкого, движения под лозунгами

свободы и демократии, политика основных капиталистических стран была

направлена на сохранение системы зависимых территорий, что вызывал протест

со стороны народов стран Азии. Героическая борьба советского народа против

немецко-фашистских захватчиков, борьба китайского народа с японскими

оккупантами вдохновляли патриотические силы стран Азии.

В американском Конгрессе уже в первые годы войны на Тихом океане о

высказывались мысли о необходимости привлечь китайский народ к более

активному содействию военным усилиям США и с этой целью предлагалось

ликвидировать привилегии экстерриториальности, которыми пользовались в

Китае американцы и англичане. Известные в США военные историки, служившие

во время войны в рядах американской армии, М.Мэтлофф и Э.Снелл, по этому

поводу высказали свое определенное мнение: "Стратегия Соединенных Штатов с

самого начала международного конфликта заключалась в том, чтобы, не

оказывая Китаю помощи значительным количеством американских войск,

заставить его активно участвовать к войне"59. Не только стремление

объединить усилия народов в единый фронт антифашистской борьбы лежало в

основе сенатских призывов к мобилизации людских ресурсов стран Азии для

борьбы с Японией. В данном случае превалировали интересы монополистического

капитала США, невидимыми нитями направлявшего линию Конгресса. На пути

широкой мобилизации народов Азии на борьбу с Японией стояла серьезная,

нерешенная проблема -Индия. Британская корона сковывала силы индийского

народа и других народов Азии и поневоле вызывала болезненные эмоции в США,

желавших обосноваться в сфере имперских владений Англии. Любое вторжение

американцев во внутренние дела британской империи сопровождалось

беспокойной лихорадкой в Уайт-Холле. Даже отдаленные намеки на

провозглашение хотя бы в общей декларативной форме права колониальных

народов на свою государственную самостоятельность встречались с неприкрытым

раздражением в кругах английских консерваторов, стойко охранявших свои

интересы. Людские ресурсы Индии и других колониальных стран были богатейшим

резервом, использование коего рассматривалось в США в качестве

первоочередной необходимости в войне на Тихом океане. "Президент и я перед

и после Перл-Харбора были уверены, - вспоминал Хэлл, - индийцы будут

сотрудничать лучше с англичанами, если их убедят, что они получат

независимость сразу же после войны" 60. Реалистические выводы оставались

лишь в качестве материала для будущих мемуаров, а в тот период, к

сожалению, не приводили американских политиков к незамедлительным и

решительным действиям. Чем же объяснялась двойственность американской

позиции. В Вашингтоне отдавали себе отчет в том, насколько щекотливой

является проблема, которую Уинстон Черчилль считал своей собственной. С

другой стороны, по признанию бывшего государственного секретаря Хэлла,

американские политики понимали, что отсутствие каких-либо мер с их стороны

приведет к нежелательным для США последствиям: народы азиатского региона

поймут, что Америка помогает Британии сохранить ее имперскую политику на

Востоке.

В этих условиях в американском Конгрессе раздавались неослабевающие

требования повлиять на политику Англии по отношению к Индии и другим

странам, находившимся под британским "попечительством". Еще при составлении

списка участников подписания декларации Объединенных Наций США оказывали

определенное давление на Англию, пытаясь повлиять на политику последней по

отношению к Индии; 27 декабря 1941 г, президент США в меморандуме на имя

государственного секретаря указал на желательность включения Индии в список

первых государств, ведущих войну . Британские возражения тогда, казалось,

нельзя было поколебать ничем. Посол Англии в США Галифакс в беседе с

помощником государственного секретаря отрицал возможность включения Индии в

список воюющих государств. 61 50-го же декабря 1941 г. устами Галифакса

Форин оффис, наконец, согласился с американскими предложениями. Но

английские проекты были обставлены целым рядом уловок, которые обеспечивали

за Англией право не считать Индию как самостоятельное государство на

международных переговорах. 25 февраля 1942 г. возможность более широкого

использования людских ресурсов стран Тихого океана стала предметом

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10