Истоки и корни народа русского

снохам, сестрам и свояченицам, пережитки матрилокального брака («хожаще

зять по невесту»). Древляне «убиваху друг друга», в чем, очевидно, следует

видеть родовую кровную месть.

В итоге мы должны признать, что несторовская характеристика

лесостепных (поляне) и лесных славянских племен, как резко различных по

уровню своего развития, верна, но относить ее нужно не к современникам

Нестора и Мономаха, а к отдаленным их предкам времен Римской империи или к

еще более ранним временам» (Б.А.Рыбаков, с. 86).

Резкий упадок славянского общества после сарматского нашествия

сказался и на погребальной обрядности: исчезла знать, исчез обряд ингумации

и насыпка репрезентативных курганных насыпей. Надолго возобладало более

демократичное и традиционное трупосожжение с захоронением праха на «полях

погребальных урн. Инвентарь, сопровождавший умерших, свидетельствует о

небогатом быте представителей зарубинецкой культуры восточных славян, по

сравнению с роскошными курганами сколотской знати «скифской» культуры:

посуда с едой и питьем (горшок, миска, кружка), бронзовые и железные

украшения, пряслица; в северной зоне зарубинецкой культуры, где происходило

соприкосновение с балтийскими племенами, в могилах встречается оружие

(копья, топоры).

В начале нашей эры улучшение общеисторической ситуации в Юго-Восточной

Европе, которую мы подробно рассмотрели выше, приводит к восстановлению и

улучшению, а в дальнейшем и к достаточно мощному развитию экономики

Причерноморских народов, а также южных славян-венедов, живших в лесостепной

зоне: восстанавливаются торговые пути, развивается торговля хлебом через

Ольвию с Римской империей и другими причерноморскими народами, что

приводит к имущественному расслоению и появлению социального неравенства у

славян Среднего Поднепровья - новый виток в социальном развитии общества.

Хотя тут следует уточнить, что на подобный уровень социально-

экономического развития наши предки славяне-сколоты уже выходили, о чем

свидетельствует «скифская»(сколотская) археологическая культура, но

сарматское иго затормозило, и даже отбросило в своем развитии назад

общество восточных славян. Можно сказать, что к началу нашей эры наши

прародители восточные славяне выходят на новый исторический виток своего

социально-экономического развития, хотя и не с лучших базовых позиций, по

сравнению, скажем, с теми же западными славянами (пшеворская

археологическая культура).

В это время происходит разделение общества восточных славян на две

группы (здесь определяющую роль, безусловно, играет географическое

положение основного места обитания наших предков): более социально и

экономически развитые славяне-венеды - жители мест прежних сколотских

царств по Днепру, которые являлись обедневшими наследниками богатой сколото-

скифской культуры, - они ранее всего начинают преодолевать последствия

сарматского нашествия (возобновляется и развивается торговля с Римской

империей, меняется социальный состав общества - для создания славяно-

сарматского союза (о том, что славянские дружины доходили до устья Дуная,

пишет Тацит (98 г.н.э.) нужно было, чтобы возродилась славянская знать и

возобновились пути на юг); и северные племена лесной зоны - из-за своей

отдаленности от места разворачивания основного исторического действа в Юго-

Восточной Европе они не ощущали на себе его влияния и были как бы

«законсервированы» в своем социально-экономическом развитии.

Здесь чисто историческая часть нашего исследования заканчивается, и

хотелось бы подвести итог, рассмотреть обозначенный период в контексте

общеисторического развития славянского общества.

4. «Сколотско-славянский» период исторического развития

восточнославянского этноса как завершающая стадия первобытнообщинного

строя

«Праславянское (сколотское) общество VI-VI вв. до н.э., занимавшее

восточную половину общеславянской прародины, достигло высшего уровня

первобытности. С этой эпохи, справедливо называемой скифской, начинается

полуторатысячелетний период, завершающийся созданием феодального

государства Киевской Руси.

Одна и та же область - лесостепное Среднее Поднепровье - была и частью

прародины славян, и «царствами» земледельцев-борисфенитов (праславян-

сколотов по Геродоту - прим.авт.), и наиболее развитой и богатой областью

славян во II-IV вв. н.э.; она же, эта область, стала ядром Киевской Руси...

В средние века именно этот регион носил название «Русской земли» в узком

понимании термина...

За периодами яркого расцвета следовали века упадка и, вероятно

угнетения (например, сарматами), сменявшиеся веками нового процветания и

новых невзгод. Тем не менее, этот длительный предгосударственный (сколотско-

славянский) период следует рассматривать как единое динамичное завершение

первобытности в славянском обществе» (Б.А.Рыбаков, с.756-757).

Определившись с социально-экономическими аспектами жизни наших предков

2000 лет назад и получив общее представление, на каком историческом ветке

развития общества они находились, настало время перейти к более подробному

изучению их культуры.

II. КУЛЬТУРА КРЕСТЬЯНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАШИХ ПРЕДКОВ-СЛАВЯН 2000 ЛЕТ

НАЗАД

Зрелая и поздняя первобытность представлены неолитическими культурами

- расцвет родового устройства, появление новых отраслей хозяйства

(скотоводства и земледелия), появление больших поселений, деревень и

городищ. В неолите появляется дошедший до наших дней общественно-

экономический, культурный, бытовой, психологический уклад, который

называется крестьянской (земледельческой) цивилизацией. Ее признаки -

аграрная экономика, ручной труд, минимальное потребление и простое быт,

зависимость от природно-климатических ритмов, ествественно-демографическая

саморегуляция. Идеология крестьянской цивилизации - миф, анимистические

верования; основная социальная ячейка - большая семья. Жизнь подчинена

ритмам природы и аграрных работ, стародавним обычаям, которые, кажется,

существуют вечно.

Все вышесказанное - общее определение крестьянской цивилизации,

которое можно отнести и к сколотско-славянскому (по определению

Б.А.Рыбакова) периоду в развитии восточных славян, к которому относится

выбранный нами временной отрезок - 2000 лет назад. Культура этого периода

неразрывно связана с религиозным мировоззрением славян, которые принято

называть язычеством. «Язычество», как известно, - крайне неопределенный

термин, возникший в церковной среде для обозначения всего нехристианского,

дохристианского. Этим термином должны были покрываться самые разнородные и

разного исторического уровня религиозные проявления: и мифологизированная

религия античного мира, и представления первобытных племен, и

дохристианские верования славян, финнов, германцев, кельтов или

домусульманская религия татар... Славяно-русскую часть обширного

общечеловеческого языческого массива ни в коем случае нельзя понимать как

обособленный, независимый и только славянам присущий, вариант первобытных

религиозных представлений. Вычленение славяно-русского происходит лишь по

этногеографическому, локальному принципу, а не по каким-либо специфическим

чертам, которые могут выявиться в процессе последующего рассмотрения...

В славянском язычестве отложилось многое из того, что следует отнести

к общему индоевропейскому единству; сохранилось кое-что и из более ранних

охотничьих представлений. Все это не несет, разумеется, никакой собственно

славянской специфики... В история язычества мы наблюдаем не смену

устаревшего возникающим новым, а наслаивание нового на сохраняющееся

(может быть, несколько трансформируемое) старое...» (Б.А.Рыбаков, с.753).

В самом начале XII в. русский писатель, современник Владимира Мономаха

дал интереснейшую периодизацию славянского язычества, разделив его на

четыре стадии.

а) Периодизация славянского язычества в изложении неизвестного

русского писателя XII века.

1. Культ «упырей» (вампиров) и берегинь» - дуалистический анимизм

первобытных охотников каменного века, одухотворявший всю природу и деливший

духов на враждебных и благожелательных.

2. Культ земледельческих небесных божеств «Рода и рожаниц». Исторически две

рожаницы (Лада и Леля) предшествуют Роду; это были богини плодовитости

всего живого, ставшие в дальнейшем матриархальными богинями аграрного

плодородия (энеолит). Род - дальнейшая, патриархальная стадия развития тех

же представлений, переродившихся в бронзовом веке в первобытный

земледельческий монотеизм. Автор XII века считает, что культ Рода был

присущ не только славянам, но и многим народам Ближнего Востока и

Средиземноморья. Можно думать, что в источниках Род выступает и под именем

Сварога («Небесный» - архаичная форма) или Стрибога («Бог-отец» - форма,

известная с X в.). По всей вероятности, еще одним из облаков верховного

небесного божества был индоевропейский Deus Дый. Культ двух рожаниц пережил

культ Рода.

3. Куль Перуна, являвшегося в древности богом грозы, молний и грома, а в

дальнейшем ставшего божеством войны и покровителем воинов и князя. При

создании государств Киевской Руси Перун стал первым, главным божеством в

княжеско-госудаственном культе Х в.

4. После принятия христианства в 988 г. Язычество продолжало

существовать, отодвинувшись на «украины» государства.

Вот что пишет Б.А.Рыбаков о культуре исторического временного отрезка,

который нас интересует: «В новый и очень яркий период (сколотско-

славянский) своего исторического бытия славянский мир пришел с богатым

языческим наследием, накапливавшимся на протяжении многих тысячелетий

первобытности: давно миновала стадия веры только в вампиров и берегинь,

давно существовала вера в женские божества плодовитости и плодородия; уже

утвердилась вера в Сварога-Рода, осложненная мелкими детализирующими

культами, обрядами, заклинаниями, заговорами, первичными

мифами...»(Б.А.Рыбаков, с 756).

Итак, мы видим, что религиозные верования славян-венедов теснейшим

образом связаны с их первобытным прошлым, хотя цивилизация древних

охотников сильно отличается от крестьянской: религиозные представления

напрямую связаны со степенью познания мира, с видом хозяйственной

деятельности, так как природа по-разному воспринималась охотниками и

земледельцами, - тем не менее коллективный дух, коллективное сознание еще

слишком сильны в славянах-земледельцах.

Чтобы разобраться, какой именно культово-религиозным багаж могли иметь

наши предки-славяне за своими плечами в начале нашей эры, нам придется

немного углубиться в теорию первобытных ментальностей. Тем более, что у

всех первобытных религий и культов одна основа - философия первобытного

человека, основанная на его взглядах и представлениях об окружающем его

мире и о себе. Своеобразную подсказку нам дал Б.А.Рыбаков, упомянувший о

дуалистическом анимизме древних праславян. В том, что это такое, нам

поможет разобраться книга историка-этнографа и эволюциониста Эдуарда

Тайлора «Первобытная культура», который создал и разработал теорию

анимизма, очень популярную в 20-50-е годы. Не меньшую помощь нам окажет

книга «Историческая психология» В.Шкуратова. Историческая психология -

изучение психологического склада отдельных исторических эпох, а также

изменений психики и личности человека в социальном макровремени, именуемом

историей (В.Шкуратов с. 14). Что для нас наиболее ценно - эта наука

развивается на основе взаимодействия исторических (гуманитарных и

социальных) и психологических наук и как нельзя лучше соответствует нашему

стремлению окунуться («вчувствоваться») в жизнь наших славянских предков.

2. Религиозные представления первобытных людей (теоретические аспекты в

интерпретации этнолога-эволюциониста XiX века Эдварда Тайлора и психолога-

историка Владимира Шкуратова)

Исследования Тайлора о первобытном анимизме и его исторической

эволюции имеют непреходящее значение в истории религий. В 20-е годы его

работа «Первобытная культура» снискала огромное количество приверженцев. Но

в последние годы с развитием психологии и смежных с ней наук теория

анимизма как философской основы первобытной культуры подверглась резкой и

небезосновательной критике. Тем не менее работа Тайлора полезна и интересна

с точки зрения развития представлений о душе и о духах в их эволюции. Мы

рассматриваем ее положения, которые относятся к первобытности, к

возникновению и развитию первобытных представлений о душе-духе. К

сожалению, именно эта часть является наиболее «слабым» местом всей теории

с точки зрения современных научных знаний.

Будучи человеком literacy - «письменной ментальности» - и

представителем научной интеллигенции XIX века Тайлор не был (да и не мог

быть) знаком с особенностями возникновения мышления, образа, памяти у

человека oralty, живущего в эпоху «устной ментальности». Его «первобытный

философ» рассуждает как человек literacy, обладающий основательным

философским и гуманитарным багажом, что уже само по себе «нонсэнс».

Главная ошибка и беда Э.Тайлора, как впрочем многих других его

современников, в том, что он как человек, живущий в XIX веке и обладающий

современным логическим типом мышления, пытался думать и размышлять за

первобытную или дикую личность с первобытным или мифологическим типом

мышлением. И разница здесь не в самих мыслительных процессах. Философ и

этнолог К.Леви-Строс характеризует их различие следующим образом: «Логика

мифологического мышления так же неумолима, как логика позитивная и, в

сущности, мало от нее отличается. Разница здесь не столько в качестве

логических операций, сколько в самой природе явлений, подвергаемых

логическому анализу... в мифологическом работает та же логика, что и в

мышлении научном, и человек всегда мыслил одинаково «хорошо». Прогресс -

если этот термин по-прежнему будет применим - произошел не в мышлении, а в

том мире, в котором жило человечество, всегда наделенное мыслительными

способностями, и в котором оно в процессе долгой истории сталкивалось со

все новыми явлениями» (В.Шкуратов, с. 258). То есть мы видим, что

современный человек и человек первобытный подходят к решению того или

иного вопроса с разных эволюционных позиций, и чтобы найти, докопаться до

того, из чего же первобытный человек исходит в своих рассуждениях,

необходимы более обширные знания, чем этнологические данные. Подобными

данными (истории, археологии, психологии, социологии, этнологии) и

располагает «историческая психология», хотя такой науки в современном

человекознании еще нет, а есть исследования на стыке истории и психологии,

мы все-таки для упрощения будем пользоваться этим термином.

Попытка Э.Тайлора «вдуматься» в причины, породившие те или иные

первобытные воззрения, являлась смелой и даже революционной и приуменьшать

ее значение в развитии естественных наук нельзя. Там же, где положения

теории анимизма Э.Тайлора расходятся с современными представлениями, мы

будем давать интерпретации тех же положений психологом-историком

В.Шкуратовым из его книги «Историческая психология». Но хотелось бы

отметить, что положения современной теории не опровергают, а, скорее,

дополняют теорию анимизма.

а) Анимизм (учение о духовных существах) - особенность и философская основа

естественной религии (теория Эдуарда Тайлора).

У Э.Тайлора теория анимизма распадается на два главных догмата,

составляющих части одного цельного учения. Первый из них касается души

отдельных существ, способной продолжать существование после смерти или

уничтожения тела. Другой - остальных духов, «поднимаясь до высоты

могущественных богов». «Анимист признает, что духовные существа управляют

явлениями материального мира и жизнью человека или влияют на них здесь и

за гробом. Так как, далее, анимисты думают, что духи сообщаются с людьми и

что поступки последних доставляют им радость или неудовольствие, то рано

или поздно вера в их существование должна привести естественно и, можно

даже сказать, неизбежно к действительному почитанию их или желанию их

умилостивить» (Э.Тайлор, с.211-212).

По-видимому, мыслящих людей, стоящих на низкой ступени культуры, всего

более занимали две группы биологических вопросов. Они старались понять, что

составляет разницу между живущим и мертвым телом, «что составляет причину

бодрствования, сна, экстаза, болезни и смерти»? Они также задавались

вопросом, что такое человеческие образы, появляющиеся в снах и видениях?

Древние «дикари-философы, вероятно, прежде всего сделали само собой

напрашивающееся заключение, что у каждого человека есть жизнь и есть

призрак. То и другое, видимо, находится в тесной связи с телом: жизнь дает

ему возможность чувствовать, мыслить и действовать, а призрак составляет

его образ, или второе «я». И то и другое, таким образом, отделимо от тела:

жизнь может уйти из него и оставить его бесчувственным или мертвым, а

призрак показывается людям вдали от него» (Э.Тайлор, с.212).

Дикарям-философам нетрудно было сделать и второй шаг...Дело

заключалось просто в том, чтобы соединить жизнь и призрак. Если то и другое

присуще телу, почему бы им не быть присущими друг другу, почему бы им не

быть проявлениями одной и той же души? Следовательно, их можно

рассматривать как связанные между собой. В результате и появляется

общеизвестное понятие, которое может быть названо призрачной душой, духом-

душой. Понятие о личной душе, или духе, у примитивных обществ может быть

определено следующим образом. Душа есть тонкий, невещественный человеческий

образ, по своей природу нечто вроде пара, воздуха или тени. Она составляет

причину жизни и мысли в том существе, которое она одушевляет. Она

независимо и нераздельно владеет личным сознанием и волей своего телесного

обладателя в прошлом и в настоящем. Она способна покидать тело и

переноситься быстро с места на место. Большей частью неосязаемая и

невидимая, она обнаруживает также физическую силу и является людям спящим и

бодрствующим. Преимущественно как фантазм, как призрак, отделенный от тела,

но сходный с ним. Она способна входить в тела других людей, животных и даже

вещей, овладевать ими в влиять на них» (Э.Тайлор, с.213).

Неизбежный выводом из анимизма (одушевления) представляется верование

в продолжение существования души за гробом.

Здесь мы прервемся и дадим трактовку зарождения понятий духа и души с

точки зрения теории пансоматизма, которую В.Шкуратов представил в своей

книге.

«Первобытность, подобно любой исторической эпохе, помещает человека в

отношения с природой и обществом при помощи культурных норм. Особенность

доистории в том, что главный материал, который поставляет инструменты для

воздействия на природу - это само тело, часть природы. Природу и культуру,

сошедшиеся так близко, трудно представить...Опорой человеческого порядка

служит тело, смыкающее природу и общество через свои фундаментальные

потребности...Освоению природы, социальному обустройству и самопознанию

сопутствуют манипуляции с корпоратурой (телом). Человек распределяет по

частям, органам и функциям, рассекает (в представлениях и буквально) свою

непосредственную биологическую данность, а затем воссоединяет ее уже в

окультуренном единстве...

Тело имеет культурно-психологическое качество, это не просто мясо и

кости, а носитель опыта, который может разделяться в пространстве и

передаваться другим людям, не теряя при этом физической наглядности и

вполне ощутимой питательности (каннибальский способ приобщения к мудрости

или храбрости другого человека).

Отыскиваются и другие подобия психофизиологического существования.

Человек дублирует свои текущие состояния, ищет двойников. Рождение

близнецов вызывает любопытство и замешательство. Первое устойчивое

раздвоение, которое человек наблюдает со стороны, дарит ему смерть. Труп -

неподвижное подобие живого тела. Труп можно передвигать, как вещь, изучать,

разбирать. Древнейшее значение греческого слова «сома» (тело) - труп...

Архаичнейшие из знаков - это трупы и части трупов. Зрелище

прекратившейся жизни вызывает проблеск сознания и первое культурное

суждение, правда пока в форме действия: первый известный нам ритуал, в

центре которого находится человек - похороны. Бдение над телесной

оболочкой, с которой нельзя обходиться, как со здравствующим, влечет

вопросы: куда он ушел и что от него осталось? Проекция этих вопросов - иной

мир и другая жизнь, которую ведут люди в измененном качестве...»

(В.Шкуратов, сс. 203, 204, 206).

Первоначально суть человека усматривается в его теле. Сравнение живого

с трупом дает пищу для размышлений о душе. Эти представления мало схожи с

нашим пониманием религиозной и этической сущности человека. Для

первобытного человека душа физически наглядна...Душа понимается как другое

тело, его слабый ущербный, но внешне подобный двойник. Эта запасная

телесность оказывается кстати, когда с основной что-то случается. Сон,

обморок или смерть - моменты, когда двойник облачком пара или дыма вылетает

из своего жилища и устремляется в место, отведенное ему подобным. Душа -

сколок с тела, и ее функция - представлять последнего по принципу hic et

illi («здесь и там»). Усиленная разработка этого принципа вызывает к жизни

множество артефактов-двойников...

«Пройдет много времени, пока душа из телесного двойника станет тем,

что мы понимает под ней сейчас. Освобождаясь от уподобления физическому

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5