Обман в нашей жизни. Использование индивидуальных личностных особенностей

Козьма Прутков

Первый шаг против обмана состоит в распознании намерений противника.

Поводом для подозрения может быть излишняя назойливость человека, его

стремление выведать какую-то информацию, которую можно впоследствии

обратить против вас. Именно поэтому не рекомендуется откровенничать с

незнакомцами на вокзалах, в купе поезда или на курорте. Чем больше вы о

себе рассказываете, тем больше даете аферисту козырей для его плутовской

игры. Об этом писали еще восточные мудрецы. Так, Аль-Ма-Варди отмечал в

своих книгах, что нельзя доверять человеку, который явно стремится

втереться к вам в доверие и слишком явно выведывает ваши тайны. Он приводит

древнее высказывание по этому поводу: «Не отдавай свою тайну в жены тому,

кто к ней сватается». Другой мудрец Востока, Ибн-аль-Азрак, писал:

Кто ломится в двери доверия, Тому не открою те двери я.

Итак, первое правило против обмана: уменьшить до минимума утечку

информации. Житейской иллюстрацией этого правила могут быть советы,

опубликованные в газете «Аргументы и факты», в статье «Украдут ваш отпуск».

Не афишируйте свой отъезд. Попросите родных или соседей регулярно

забирать вашу корреспонденцию, а счетчик заставьте крутиться, оставив

включенным какой-либо маломощный безопасный электроприбор. Не выключайте

радиоточку — пусть в вашей квартире даже ночью кто-то разговаривает и поет.

Если случится пользоваться автоматической камерой хранения, а опуская

монету в отверстие ячейки, вы обнаружите, что оно забито и монета не

проходит, сбросьте номер кода, который вы набирали. Мошенники специально

забили отверстие ячейки и наблюдают за вами. И если вы наберете тот же

номер, как обычно принято, мошенники откроют ячейку через пять минут после

вашего ухода, и ваши вещи «сделают вам ручкой».

Правило второе: не будьте предсказуемы. Утрируя до банального, скажем

так: не кладите ключ от квартиры под коврик. Впрочем, все умные мысли уже

давно высказаны до нас. Вновь обратимся к испанскому мудрецу Бальтасару

Грасиану: «Менять приемы. Дабы отвлечь внимание, тем паче враждебное. Не

держаться начального способа действия — однообразие позволит разгадать,

предупредить и даже расстроить замысел. Легко подстрелить птицу, летящую по

прямой, труднее — ту, что кружит. Не держаться

до конца и второго способа, ибо по двум ходам разгадают всю игру.

Коварство начеку. Чтобы его провести, немалая требуется изощренность.

Опытный игрок не сделает того хода, которого ждет, а тем более жаждет,

противник».

И снова перенесемся на триста лет вперед — в наше беспокойное время.

Какое отношение это правило имеет к вашему автомобилю? Самое

непосредственное. Ведь несмотря на сложные противоугонные средства,

поставленные на автомобилях, их угоняют или среди ночи раздается вой

сирены, подтверждающий, что кому-то не терпится это сделать. Поэтому

специалисты рекомендуют отвернуть на пару оборотов гайку, которая крепит

клемму провода, соединяющего аккумулятор с «массой» автомобиля, обесточив

его электросистему. Или сделать по-другому: поменять местами два

высоковольтных провода на крышке распределителя зажигания. Двигатель не

запустится.

Правило третье: не выказывать сразу своих подозрений, если вы замечаете,

что вас пытаются обмануть. По этому поводу Ларошфуко писал:

«Притворяясь, будто мы попали в расставленную нам ловушку, мы проявляем

поистине утонченную хитрость, потому что обмануть человека легче всего

тогда, когда он хочет обмануть вас».

В конце прошлого века свои суда Япония заказывала в Европе. Однако не

все заключаемые японцами договора заканчивались оформлением заказа.

Довольно часто они тщательно изучали всю техническую документацию, а потом

под каким-нибудь предлогом отказывались от корабля.

Однажды ведущий инженер английской судоверфи, будучи в кругосветном

путешествии, увидел в австралийском порту японский корабль, который он

лично проектировал и от приобретения которого японцы неожиданно отказались.

Инженер догадался, что прижимистые азиаты просто копировали чертежи и по

ним делали суда сами.

Когда на эту судоверфь вновь прибыл японский представитель, ему не

стали выражать претензий, а предложили подробную техническую документацию.

Сценарий последующих событий повторился: через некоторое время, тщательно

изучив чертежи, японцы аннулировали заказ. А через год в Иокогаме

состоялся торжественный спуск на воду нового судна — точной копии

английского корабля. Однако торжества были недолгими. По-видимому,

украденные чертежи оказались с изъяном, ибо через несколько секунд после

спуска судно перевернулось и затонуло. Так английские судостроители

отомстили японским плагиаторам.

Для любителей классической литературы можно предложить другую

иллюстрацию к принципу «сохранения молчания при обмане» — новеллу Джованни

Боккаччо из «Декамерона»:

В этой истории оба героя — и молодой конюх, и старый король — проявили

выдержку и смекалку, только последнее слово осталось за конюхом. Но общий

принцип поведения при обмане был и остается универсальным: «игра в

простака». Если тебя пытаются обхитрить, не старайся показаться умнее

своего противника. Наоборот, поддайся ему и усыпи его бдительность. Только

так ты сможешь выиграть. Эта стратегия работает в любых ситуациях, в том

числе и в разведке. Если шпион заметил слежку, он не должен этого

показывать:

«В разведке есть простое совсем правило: отрыв запрещен! Если увидел,

что за тобой следят, во-первых, не покажи виду, что ты их заметил, не

нервничай и не мечись... Поболтайся по городу, покружи. На операцию

сегодня идти не следует. Они могут прикинуться, что бросили тебя, а на

самом деле они рядом, только больше их стало, только сменили они своих

людей. В тот день, когда выявил слежку, операция запрещена. Тут закон

нерушимый. А каждая операция во многих вариантах готовится. Слежка

сегодня, значит, завтра повторим операцию, или через неделю, или через

месяц. Но не вздумай отрываться от них! Оторвавшись даже под очень хорошим

предлогом, ты показываешь им, что ты — шпион, а не простой дипломат, что

ты можешь видеть тайную слежку, что тебе надо от нее зачем-то убегать.

Если ты им это покажешь, то от тебя не отстанут. Ты покажешь им, что ты —

шпион, и этого достаточно. Тогда слежка будет преследовать тебя каждый

день, тогда не дадут тебе работать. Один раз от них, конечно, оторвешься,

но они тебя зачислят в разряд опасных», — пишет Виктор Суворов в романе

«Аквариум». — И в другом месте он продолжает:

«Если хочешь обнаружить слежку — побольше равнодушия. Почаще под ноги

смотри. Успокой следящих. Тогда их и увидишь. Ибо успокоившись, они

ошибаются».

Таким образом, когда человек узнает о готовящемся против него обмане, у

него есть по крайней мере два варианта ответа. Первый — разоблачить

готовящийся заговор, чтобы уничтожить его в зародыше, а второй — создать

иллюзию неведения и, продолжая внешне оставаться беспечным, подготовить

своему противнику встречный обман. Но сорвать обман можно тоже по-разному.

Просто обвинить своего оппонента во лжи — не самый мудрый вариант ответа

на попытку обмана. Хотя Козьма Прутков и советовал: «Иногда достаточно

обругать человека, чтобы не быть им обманутым».

Тем не менее лучше поступить тоньше — ненавязчиво дать понять обманщику,

что неприятности от его лжи в первую очередь коснутся его самого — так, как

сделал это герой басни И. Крылова «Лжец». Мораль сей басни проста — порою

одна только возможность наказания за будущий обман может остановить

обманщика:

Из дальних странствий возвратись, какой-то дворянин (а может быть, и

князь), с приятелем своим пешком гуляя в поле, расхвастался о том, где он

бывал, и к былям небылиц без счету прилагал. «Вот в Риме, например, я видел

огурец:

Ах, мой творец! И по сию не вспомню пору! Поверишь ли? Ну, право, был он

с гору». — Что за диковина! — приятель отвечал:

На свете чудеса рассеяны повсюду; да не везде их всякий примечал. Мы

сами вот теперь подходим к чуду, Какого ты нигде, конечно, не встречал, и я

в том спорить буду. Вон, видишь ли через реку тот мост, Куда нам путь

лежит? Он с виду хоть и прост, а свойство чудное имеет:

Лжец ни один у нас по нем пройти не смеет:

Да половины не дойдет — провалится и в воду упадет, но кто не лжет,

ступай по нем, пожалуй, хоть в карете».

После такого предупреждения размеры римского огурца начали уменьшаться

— сначала до величины дома, а потом и до размеров человеческого роста. Но

в конце концов нервы нашего путешественника не выдержали предстоящего

испытания волшебным мостом, а уменьшать далее размеры чудесного огурца не

позволяла его гордость, и в результате ему пришлось пойти на попятную:

Послушай-ка, — туг перервал мой Лжец, — Чём на мост нам идти, поищем

лучше броду.

Классическим примером второй стратегии поведения — «работы под дурачка»

является шекспировский Гамлет. Узнав от Призрака тайну гибели своего отца,

он ничем не выдает себя, усыпляя подозрительность своих врагов. И далее,

узнав, что отчим готовит ему погибель, посылая р Англию с письмом, в

котором предписывается его немедля казнить, он Остается внешне безучастным.

Датский принц принимает единственно верное решение — без излишнего шума он

подменяет роковое послание.

Гамлет

Говорят письма два моих собрата,

Которым я, как двум гадюкам, верю,

Везут приказ, они должны расчистить

Дорогу к западне. Ну что ж, пускай,

Втроем и забава, чтобы землекопа

Взорвать его же миной, плохо будет,

Koгда я не вроюсь глубже их аршином,

Чт0б их пустить к луне; есть прелесть в том,

Когда две хитрости столкнутся лбом!

Вот как он рассказывает Горацио о выполнении своего замысла:

Гамлет

Накинув мой бушлат,

Я вышел из каюты и в потемках стал пробираться к ним; я разыскал их,

сте шил у них письмо и воротился

К себе опять, и был настолько дерзок

Приличий страх не ведает, — что вскрыл

Высокое посланье; в нем, Горацио,

О царственная подлость! — был приказ,

Ведь уснащенный доводами пользы

Как датской, так и англицкой державы,

В котором так моей стращали жизнью,

Что тотчас по прочтеньи, без задержки,

Не посмотрев, наточен ли топор,

Мне прочь снесли бы голову...

Итак, кругом опутан негодяйством,

. Мой ум не сочинил еще пролога,

Как приступил к игре, — я сел, составил

Другой приказ:

От короля торжественный призыв, —

Увидев и прочтя сие посланье,

- Не размышляя много или мало,

Подателей немедля умертвить,

Не дав и помолиться.

Отметим, что сюжет с перехватом и подменой письма часто используется как

в жизни, так и в литературе. Вспомним хотя бы «Сказку о царе Салтане» А. С.

Пушкина, где зловредные и завистливые сестры дважды подменяли письма, в

результате чего встреча отца с сыном оказалось отложенной на несколько лет,

а вся история могла закончиться весьма трагически:

А ткачиха с поварихой,

С сватьей бабой Бабарихой

Извести ее хотят,

Перенять гонца велят,

Сами шлют гонца другого

Вот с чем от слова до слова:

«Родила царица в ночь

Не то сына, не то дочь.

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверушку».

Но в сказках добро всегда побеждает зло, а посему интриганки были в

конце концов наказаны.

Обман в нашей жизни

ИСТОРИЯ

Бог не может изменить, прошлое, но историки могут.

Сэмюэль Батлер

Обман, фальсификация и подлоги —.нередкое дело в истории. Человечество

накопило их в таком количестве, что поневоле задумываешься, как с ними

разобраться.

Bq-первых, предметом подлога могу! быть как произошедшие события, ,так и

предметы материальной культуры (рукописи, монеты, скульптуры, предметы быта

и др.). С другой сторрны, можно классифицировать исторические подделки по

целям, которые ставили перед собой люди, намеренно искажающие историю.

Так,! одни из них, искажая реальные факты, надеются на получение

политических дивидендов, другие думают только о собственной выгоде, третьих

толкают на подлог чрезмерно развитое честолюбие и желание прославиться во

что бы то ни стало. В результате то, что мы считаем реальными историческими

событиями, оказывается странной смесью, состоящей из легенд, сплетен, злого

умысла, смутных преданий, интриг,

самооправданий и лишь небольшого количества действительных фактов.

Да и было бы странно, если бы дела обстояли другим образом. Ведь историю

пишут люди, а людям, как говорили древние, свойственно ошибаться, вольно

или невольно. Ибо каким бы бесстрастным ни хотел выглядеть историк,

написанная им история будет всегда нести отпечаток его личности: эмоций,

установок и не всегда осознанных симпатий. Поэтому все, что нам остается, —

это собрать как можно больше свидетельств различных авторов об одном и том

же историческом событии, чтобы впоследствии, сравнив их между собой,

попытаться найти истину.

Фальсификация исторических событий

Искажения, вносимые историками, бывают двух типов: замалчивание и

фальсификация. В третьей главе мы уже отмечали, что «ложь по умолчанию»

считается более «мягким» способом обмана, однако поправки такого рода

также могут до неузнаваемости исказить реальные события. Пример такой

ретуши ис-торических событии я нашел в книге Д. Волкогонова «Триумф и

трагедия». Рассказывая о роли, которую сыграл Н. С. Хрущев в разоблачении

сталинских преступлений, Волкого-нов отмечает, что сам Никита Серге- ,

евич был отнюдь не безгрешен и, обвиняя вождя, косвенно наносил удар по

себе — человеку из его ближайшего окружения. Естественно, что Хрущев

постарался, насколько это было возможно, обелить себя. Для этого ему

пришлось изъять ряд компрометирующих его документов. Волкогонов пишет:

«Поскольку на этих бумагах часто стояли визы и других руководителей,

немало документов после XX съезда партии просто исчезло. Как рассказывал

мне А. Н. Шелепин в апреле 1988 года, списки с визой Хрущева, в частности,

были по указанию первого секретаря изъяты измногих архивов Серовым, бывшим

в то время заместителем министра госбезопасности. Их передали Хрущеву,

решившемуся на смелый шаг в разоблачении злодеяний Сталина:

Никите Сергеевичу очень уж не хотелось выглядеть соучастником сталинских

преступлений, но это было именно так. К слову сказать, я сам убедился, что

ряд центральных архивов после XX съезда «почищен»; многие документы,

касающиеся Сталина и его непосредственного окружения, изъяты. Все ли они

целы? Очень сомневаюсь. Молотов, Каганович, Ворошилов, Маленков, Хрущев,

другие руководители виновны в беззакониях или как соучастники, или как

послушные исполнители, или как бездумные «полдакиватели». Но, конечно,

Сталин несет перед историей главную ответственность за эти зло-1 деяния».

IДругим, более ярким примером замалчивания важных

исторических событий является история расстрела царской семьи большевиками

в 1918 году. Ведь вначале декларировался расстрел только одного царя, а

уничтожение его детей отрицалось; и только после разоблачения этого факта,

под давлением неопровержимых улик коммунистам пришлось в этом сознаться.

Тем не менее в школьных учебниках этот факт отсутствовал.

Вот как развертывалась хронология данной фальсификации. В июле в газете

«Уральский рабочий» было опубликовано сообщение о казни царя: «В ночь с 16

на 17 июля по постановлению Областного Совета Рабочих, Крестьянских и

Красноармейских Депутатов Урала расстрелян бывший царь Николай Романов. Он

слишком долго жил, пользуясь милостью революции, этот коронованный убийца».

На третьей странице того же номера газеты «Уральский рабочий» от 23.07.1918

г., в 'рубрике «Телеграммы», можно прочесть: «Москва, 19 июля. Председатель

Свердлов сообщает полученное по прямому проводу сообщение от Областного

Уральского Совета о расстреле бывшего царя Николая Розанова... Жена и сын

Николая Романова отправлены в надежное меср». 20 июля в Москве «Известия»

сопроводили сообщение о смерти Николая II следующими комментариями: «Этим

актом революционной кары Советская Россия торжественно йредупреждает всех

своих врагов, которые мечтают вернуть царский режим и даже смеют угрожать с

оружием в руках».

Тем не менее большевистские руководители неоднократно отрицали убийство

всей царской семьи — вна-чале Георгий Чичерин, затем Максим Литвинов,

работавший в том же министерстве и впоследствии ставший преемником

Чичерина, — в специальном заявлении от 17.12.1918 г., о чем сообщила

газета «Сан-Франциско санди кроникл». Однако . самое подробное заявление

содержалось в интервью Чичерина газете «Чикаго трибюн» на конференции в

Генуе и было воспроизведено в газете «Тайме» от 25.04.1922 г.:

«Вопрос. Приказало ли Советское правительство убить дочерей царя или

дало на это разрешение, а если нет, то были ли наказаны виновные?

Ответ. Судьба царских дочерей мне в настоящее время неизвестна. Я читал

в печати, что они находятся s Америке. Царь был казнен местным Советом.

Центральное правительство об этом ничего предварительно не зналоУЭто

произошло перед тем, как данный район был захвачен чехословаками. Был

раскрыт заговор, направленный на освобождение царя и его семьи для

отправки чехословакам. Позже, когда Центральный Комитет получил информацию

по существу фактов этого дела, он одобрил казнь царя. Никаких указаний о

дочерях не было. Так как из-за оккупации этой зоны чехословаками связь с

Москвой была прервана, обстоятельства данного дела не были выяснены».

Но вот другое свидетельство. Лев Троцкий писал в своем «Дневнике»:

«Я прибыл в Москву с фронта после падения Екатеринбурга. Разговаривая со

Свердловым, я спросил:

— Где теперь царь?

— С ним все кончено.

— А где семья?

— Семью постигло то же.

. Всех их? — спросил я удивленно.

— Всех, — ответил Свердлов.

— Кто принял решение?

— Мы решили это здесь. ...Ильич считал, что нам нельзя оставлять им

живого знамени, особенно в наших трудных условиях» («Огонек», № 22, 1990).

Известный французский историк Марк Ферро написал весьма интересную книгу

«Как рассказывают историю детям в разных странах мира», в которой

убедительно показал, до какой степени может меняться трактовка

исторических событий в зависимости от взглядов и политических интересов

руководства той или иной страны.

Сравнивая учебники истории длякитайских ребят, живущих в Пекине (КНР) и

Тайбэе (Тайвань), Марк Ферро показывает, как ощутимо разнится китайская

история при разных толкованиях. Если тайбэйские школьники прекрасно

разбираются в хитросплетениях династий китайских царей, почитают Конфуция

и осуждают Чингисхана, то пекинские школьники знают все о крестьянских

восстаниях и классовой борьбе, считая Чингисхана не жестоким захватчиком,

а объединителем монголов и Китая, который нес Западу достижения китайской

культуры.

И такой избирательный подход характерен не только для китайцев. Турецкие

историки, например, со-вершенно «забыли» о беспрецедентном геноциде против

армянского народа 1915 года, когда в одночасье было истреблено более

миллиона армян, проживающих на территории Турции. Эта бесчеловечная акция

сознательно утаивается от народа в течение десятилетий, представляя собой

типичный образец «лжи по умолчанию».

ГМарк ферро приводит в своей книге многочисленные свидетельства

манипулирования историей, которые имеют место в системе школьного

образования многих стран, а затем, превращаясь в устойчивые стереотипы

мышления, попадают в национальное сознание и закрепляются там.

Например, он пишет, как менялись учебники истории в польских школах. Ферро

отмечает, что после присоединения Польши к социалистическому лагерю из

школьных учебников стали постепенно исчезать описания многолетних

конфликтов поляков и русских, которые во многом определяли реальную

историю двух стран. Врагами Польши изображались немцы и шведы, и

практически ничего не было написано про разделы Польши и многочисленные

антирусские восстания. По мере развития «социалистической интеграции»

соответственно корректировались и школьные учебники. В учебнике 1968 года

еще было упоминание о кровавом штурме пригорода Варшавы — Праги — войсками

Суворова; в учебнике 1976 года слова «устроил резню ее жителей» заменили

на «Суворов провел заключительный штурм», а в учебнике 1979 года это

событие вообще испарилось. Вместо этого там писали, как генерал Пилсудский

«расправился срабочими Праги». С одной стороны, непонятно: Суворов брал

штурмом Прагу в 1795 году, а Пилсудский — в 1926-м. Это явно неадекватная

замена. Но на самом деле авторы учебников (вернее, их заказчики) ставили

вполне определенные цели: в памяти людей события в Праге должны были

связываться не с Суворовым, а с Пилсудским. Русские оказывались как бы в

стороне.

В настоящее время ситуация кардинально изменилась. Русские снова стали

врагами, а маятник школьной истории вновь сделал резкую отмашку вправо,

проскочив «момент истины». Если в 70-х годах политика России всячески

обелялась и подчищалась, то в 90-е годы она заведомо очерняется. А

польские дети вынуждены вновь поглощать ложь, только другого рода, но от

этого не становящуюся более близкой к истине.

Как тут не вспомнить сатирическое четверостишие В. Денисова-Мельникова

«Голая правда»:

Как ее насиловали в школах, Продолжают в вузах издеваться. Правда потому и

ходит голая, Что не успевает одеваться...

В публицистической статье «Вспоминая войну в Испании», Джордж Оруэлл,

автор знаменитого романа-антиутопии «1984», писал: «...я увидел, как

историю пишут исходя не из того, что происходило, а из того, что должно

было происходить согласно различным партийным «доктринам».

Знаю, распространен взгляд, что всякая принятая история непременно лжет.

Готов согласиться, что история большей частью неточна и необъективна, но

особая мета нашей эпохи — отказ от самой идеи, что возможна история,

которая правди-ва. В прошлом врали намеренно или подсознательно,

пропускали события через призму своих пристрастий или стремились

установить истину, хорошо понимая, что при этом не обойтись без

многочисленных ошибок, но, во всяком случае, верили, что есть «факты»,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8