США в послевоенный период \1945-1960 гг.\

мероприятие.

Одним из 14 признаков, например, является подписание петиции, которую

пропагандируют коммунисты. В 1950 г., как мы видели, 2,5 млн. американцев

поставили свои подписи под петицией о запрещении атомного оружия. все они

подпадали под закон 1954 г.

В дни возвышения Маккарти все в конгрессе и в правительстве избегали

ему прекословить, предпочитали с ним не спорить. Даже кандидат в президенты

США Эйзенхауэр, выступая в 1952 г. в штате Висконсин, приспособил

содержание своей речи в Милуоки, а в известной мере и форму, к запросам и

вкусам Маккарти-сенатора из этого штата. Эйзенхауэр говорил о своей

общности интересов с Маккарти.

В сенате в начале 50-х годов Маккарти установил свои правила.

Однажды, будучи недоволен ходом обсуждения вопроса об ассигнованиях, он

выхватил молоток у председателя и сам вел до конца заседание. Председатель

не протестовал.

Летом 1955 г. Маккарти внес свою последнюю резолюцию в сенат.

Резолюция обязывала правительство США поставить на совещании в верхах в

Женеве вопрос об изменении существующего строя в странах, вставших на путь

строительства социализма. Резолюция была отклонена большинством в 77

голосов против 4.

В конгрессе Маккарти бойкотировали и игнорировали. В сенате каждый

раз, когда он появлялся на трибуне, сенаторы оставляли зал заседания,

пустовала и галерея для представителей печати. Его также игнорировал и

президент США. В 1955 г. на большой прием в Белый дом были приглашены все

члены обеих палат конгресса, кроме сенатора Маккарти.

Маккарти считал, что друзья и поклонники изменили ему. Особенно

чувствительно для него было “предательство” со стороны вице-президента

Никсона, которому Маккарти всегда доверял.

Маккарти спился. Более чем за полтора года до истечения положенного

срока пребывания в сенате ( 2 мая 1957 г.) на 48-м году жизни он скончался.

Маккарти умер. Но маккартизм остался, остались те силы,

благоденствуют те реакционеры, которые его поддерживали и финансировали. И

каждый раз, когда этим реакционным силам удается обострить международную

обстановку, маккартизм дает о себе знать.

8. В годы спутников Земли

и космических кораблей

8.1. Экономическое соревнование двух систем

С начала президентства Эйзенхауэра американская печать,

государственные и политические деятели Вашингтона все больше внимания стали

уделять экономической борьбе двух социальных систем. На конференциях

американских банкиров и промышленников, в капиталистических и партийных

клубах все чаще произносились слова “экономическая холодная война”.

15 октября 1957 г. вице-президент США Никсон в своем выступлении в

Сан-Франциско утверждал, что экономический прогресс Советского Союза и

успешно развивающиеся экономические отношения СССР со странами Азии и

Африки потенциально более опасны для капитализма, чем межконтинентальные

баллистические ракеты. Межконтинентальные ракеты, говорил он, возможно,

никогда и не будут пущены в действие, а экономический прогресс СССР и

расширение его экономических отношений с нейтральными странами - “реальный

процесс”.

В январе 1958 г. Эйзенхауэр в послании конгрессу США, признавая

большое значение экономического соревнования двух систем, заявил: “Мы

должны признать растущую мощь Советского Союза в экономической области...

Вызов в этой области нельзя игнорировать без самого серьезного риска для

нашего образа жизни... Вопрос заключается в том, сумеет ли система

свободной конкуренции, отстаиваемая нами, успешно принять на международной

экономической арене вызов, брошенный советскими лидерами.”

Проблема экономического соревнования главнейших стран социализма и

капитализма, анализ и сравнение развития и перспектив экономии Соединенных

Штатов и Советского Союза стали предметом пристального внимания, ряда

научных институтов и специальных ассоциаций крупного американского

капитала, конференций промышленников и банкиров, партийных съездов,

правительства и конгресса и, конечно, Центрального разведывательного

управления США.

Эксперт по СССР Шварц в своем выступлении в подкомиссии конгресса

критиковал шефа ЦРУ А. Даллеса за то, что он все расчеты об экономических

перспективах США и СССР приспосабливает к 1970 г. Он заявил: “Только если

мы останавливаемся на 1970 г., мы еще можем получить какую-то успокаивающую

нас статистику. Если вы сделаете такие же расчеты для 1980 и 1990 г., какие

были сделаны для 1970 г., то увидите, что в какое-то время после 1970 г.,

даже при самых благоприятных для нас условиях, Советский Союз обгонит нас.

Он обгонит нас потому, что у него больше людей, больше территории и больше

ресурсов, не говоря уже, конечно, о том, что у него есть воля обогнать нас.

Наши же действия временами очень напоминают вырвавшегося вперед бегуна,

истратившего свои силы”.

Разумеется, сроки, необходимые Советскому Союзы, для того чтобы его

производство превысило американское как абсолютно, так и на душу населения,

зависят от темпов развития народного хозяйства не только в СССР, но и в

США. В СССР темпы заданы планами: и можно сказать, что они почти

выполнялись, а в США же перспективы развития народного хозяйства совершенно

неопределенны. Другими словами, весь вопрос сводится к тому, каков будет

уровень производства в США и что произойдет в американской экономике в

грядущие годы.

В СССР в этот момент истории развитие народного хозяйства превышало,

даже при самом осторожном подсчете , в 2-3 раза темпы роста экономики США,

следовательно экономическое соревнование двух систем в тот момент было в

пользу

социализма.

Успехи социализма в экономическом соревновании с капитализмом служили

основой дальнейшего неуклонного изменения соотношения сил в пользу

социализма. Рост могущества стран социалистического содружества ослабил

влияние воинствующих деятелей в республиканской партии, выступавших на

выборах 1952 г. с программой восстановления капитализма и пришедших в

начале 1956 г. к власти по лозунгом “отбрасывая”. На выборах 1956 г. они

вынуждены были разговаривать менее воинственно, иногда даже переходить к

сравнительно мирному языку.

8.2. “Потепление” и “похолодание”

Многие американские руководители неоднократно заявляли о большом

значении для дела мира советско-американских отношений. “Американо-

советская дружба, отмечал Эйзенхауэр, - это один из краеугольных камней, на

котором должно быть построено здание мира”.

Советская сторона неоднократно заявляла, что в СССР придают улучшению

отношений между двумя державами большое значение. В начале 1959 года

внеочередной XXI съезд КПСС констатировал : “В деле разрядки международной

напряженности особо важное значение имеет улучшение отношений между США и

Советским Союзом”.

Вместе с тем, признавая улучшения советско-американских отношений,

правящие круги США на практике оказались не готовыми к тому, чтобы

отрешиться от обветшалых догм “холодной войны”. Сказывалась мощная инерция

антисоветского внешнеполитического курса, проводившегося на протяжении

всего послевоенного периода. У руководителей американской внешней политики

все еще сохранялись иллюзии о возможности силового решения проблем советско-

американских отношений.

Однако эти иллюзии постепенно ослабевали по мере изменения

соотношения сил между СССР и США, формирования военно-стратегического

паритета.

В августе 1959 года было опубликовано сообщение о договоренности

относительно обмена визитами глав правительств СССР и США. Во исполнение

этой договоренности в сентябре 1959 года состоялся официальный визит в США

Председателя Совета Министров СССР Н. С. Хрущева. Эта поездка вызвала

большой интерес у американской общественности. В коммюнике мнениями об

итогах переговоров отмечалось, что стороны обменялись мнениями по широкому

кругу международных вопросов, требующих безотлагательного решения, в том

числе о всеобщем разоружении и о ликвидации последствий второй мировой

войны. Были затронуты также вопросы о торговле и расширении контактов между

СССР и США.

В дальнейшем, в декабре 1959 года, по дипломатическим каналам было

достигнуто соглашение о созыве в Париже в середине мая 1960 года совещания

глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции.

Однако наметившаяся тенденция оказалась непрочной и недолговечной.

Инерция “холодной войны”, рецидивы “силовой политики” вскоре дали о себе

знать. 1 мая 1960 года в нарушение всех норм международного права

американский самолет-шпион У-2 нарушил воздушное пространство СССР и был

сбит под Свердловском. Правительство США не только не принесло своих

извинений за этот провокационный акт, но и заявило, что такие полеты будут

продолжаться. В итоге совещание в верхах в Париже было сорвано. Не была

реализована и договоренность об ответственном визите Эйзенхауэра в СССР.

Опять наступило так называемое “похолодание” во внешнеполитических делах

между СССР и США.

9. Приложения

9.1. Потсдамская конференция

СОДЕРЖАНИЕ:

Содержание

.........................................................................39

стр.

Сталин встречается с Трумэном .......................................39

стр.

Специфика обстановки

......................................................40 стр.

День первый

........................................................................42

стр.

Дилемма атомной бомбы

..................................................43 стр.

В кулуарах конференции

...................................................45 стр.

1945 или 1947

......................................................................45

стр.

Неудавшаяся атака Трумэна ............................................46

стр.

Продолжение дискуссии

...................................................48 стр.

Сталин встречается с Трумэном.

17 июля ровно в 12 часов дня лимузин главы Советского правительства

остановился у подъезда "малого Белого Дома" в Бабельсберге. Ближайшие

помощники президента Г. Воган и Дж. Вордеман вышли навстречу гостям. И.

В. Сталин был в форме генералиссимуса, с белым кителем с большими

золотисто-красными эполетами. Ему только что было присвоено это высшее

воинское звание. В знак признания успехов и исторических побед Красной

Армии в Великой Отечественной войне. Вместе со Сталиным прибыл В.

Молотов и, в качестве переводчика, советник Наркоминдела С. А.

Галунский.

В ходе состоявшейся беседы Трумэн и Сталин обсудили повестку дня

конференции, причем Сталин внес несколько дополнений, включая вопрос о

режиме Франко в Испании. Трумэн, как бы пропустив мимо ушей замечание

относительно Франко, спросил, в котором часу, по мнению Сталина, было бы

удобно встретиться на первом пленарном заседании. Сталин ответил, что

Молотов и Иден договорились о 17 часах сегодня, 17 июля. Бирнс в шутку

напомнил о хорошо известной привычке Сталина работать по ночам и вставать

поздно на следующий день. Сталин в тон ему ответил, что его привычки по

окончании войны изменились.

-- Что касается режима Франко, -- уже серьезным тоном продолжал

Сталин, -- то я хотел бы разъяснить мою точку зрения. Франкистский режим

не явился результатом внутреннего развития в Испании. Он был навязан

Испании Германией и Италией и поэтому представляет опасность для

Объединенных Наций. Режим Франко опасен и вреден, поскольку в Испании

предоставляют убежище различным осколкам фашизма, поэтому мы думаем, что

надо покончить с этим режимом...

Трумэн как бы невзначай заметил, что он уже встречался с

Черчиллем. Сталин реагировал на это спокойно. Он лишь упомянул, что

позиция англичан недостаточно ясна относительно войны в Японии. что

касается русских и американцев, продолжал Сталин, то они выполнят свои

обязательства.

Специфика обстановки

Советский Союз добился принятия конференции совместных решений о

денацификации, демократизации и демилитаризации Германии как единого

целого. Известно, что США и Англия в годы войны разработали план

расчленения Германии на несколько отдельных государств, преимущественно

сельскохозяйственного характера. Тем самым Вашингтон и Лондон

Рассчитывали одним махом покончить с опасным конкурентом и создать

благоприятные условия для империалистичных махинаций в центре Европы.

Этим планам не суждено было свершиться, поскольку СССР с самого начала

занимал в отношении к ним отрицательную позицию. Выступая 9 мая 1945 г.

в День Победы, глава Советского Правительства И. В. Сталин заявил, что

Советский Союз "не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию". В

утвержденном на Потсдамской конференции Соглашении о политических и

экономических принципах для руководства при обращении с Германией в

начальный контрольный период были поставлены следующие цели: Полное

разоружение и демилитаризация Германии; Уничтожение национал-

социалистической партии и ее филиалов, роспуск всех нацистский

учреждений; предотвращение всякой нацистской и милитаристской

деятельности и пропаганды; подготовка к окончательной реконструкции

германской политической жизни. В разделе об экономических принципах

четко указывается, что Германия должна рассматриваться как единое

экономическое целое и, что германскую экономику следует децентрализовать

с целью "уничтожения существующей чрезмерной концентрации экономической

силы, представленной особенно в форме картелей, синдикатов, трестов и

других монополистических соглашений".

В дальнейшем западные державы пошли на срыв достигнутой

договоренности. Столкнувшись с невозможностью использовать всю

Германию в своих империалистических целях, они решили вопреки

духу и букве потсдамских соглашений превратить ее западную часть в

плацдарм готовившейся агрессии против СССР. Был взят курс на

ремилитаризацию Западной Германии и включении ее в военный блок НАТО.

Тогда Советский Союз создал в восточной части страны Социалистическое

государство Германскую Демократическую Республику.

Для Советского союза треть встреча руководителей трех

держав антигитлеровской коалиции имело особое значение. В основе

Советской дипломатии была та же линия, которую Советский Союз

проводил на протяжении всей своей истории. Трехсторонние соглашения,

заключенные на конференциях глав правительств и на других международных

форумах в годы совместных боевых действий, отражали интересы

каждой из сторон. Разумеется, западные державы и тогда имели свои

взгляды как на конкретные проблемы ведения войны, так и на

послевоенное устройство. Но в условиях продолжавшейся борьбы против

общего врага не было иной альтернативы, кроме достижения

согласованной позиции, приемлемой для всех участников переговоров. Все

это требовало немалых усилий, готовности пойти на разумный

компромисс. Важное значение имело и то, что во главе

правительства США стоял в военные годы такой реалистически мыслящий

политик, как Рузвельт. Своей трезвой позицией он, не в пример Черчиллю не

раз способствовал принятию в конечном счете разумного решения по самым

острым вопросам.

Важнейшими политическим итогом практики сотрудничества

держав антигитлеровской коалиции как раз было то, что многие западные

деятели, прежде всего американские, продемонстрировали готовность

сотрудничества с советской стороной во время войны и в послевоенный

период на равноправной основе. В какой мере был готов к такому

решающему повороты Черчилль -- вопрос особый. Но он так или иначе

оказался вынужденным поддерживать важнейшие положения этой политики.

Президент Рузвельт и его единомышленники приложили немало усилий к

тому, чтобы еще до окончания войны заложить основу политического и

экономического послевоенного сотрудничества. Но сменившееся в Вашингтоне

руководство начало поворачивать руль американской политики в другую

сторону. Положительное решение, которое в конечном счете приняла

Потсдамская конференция, были достигнуты прежде всего благодаря упорной

борьбе советской дипломатии. Новое американское руководство не решилось

порвать тогда с практикой военного сотрудничества, видимо потому, что

чувствовало себя еще не совсем уверенно: новая администрация пришла к

власти лишь за несколько месяцев до Потсдамской конференции.

Итак, особенность Потсдамской конференции заключается в том, что,

хотя по идее она могла увенчать целую серию военных конференций и

ознаменоваться триумфом политики держав антигитлеровской коалиции,

такая возможность была утрачена еще до начала ее работы. Двое из трех

ее участников, а именно делегации из США и Великобритании, отправлялись в

Берлин с прямо противоположными целями. Они уже приняли решение

похоронить саму идею/ сотрудничать с Советским Союзом и шли по пути

конфронтации с социалистической державой. Вопреки планам,

разрабатывавшимся при Рузвельте, они возвращались к довоенному курсу,

направленному на изоляцию СССР, на отстранения его от решения мировых

проблем. Они были озабочены приобретением "позиции силы", с которой

могли бы диктовать Советскому Союзу свою волю.

Все же на том этапе правительство Трумэна еще не решалось открыто

провозгласить свой новый курс и приняло участие в Потсдамской

конференции. На то были свои причины: во-первых, открытый разрыв с СССР

слишком шокировал бы тогда мировое общественное мнение, во-вторых,

Вашингтон предвидел, что резкий поворот в политике США натолкнется на

сильное сопротивление внутри страны.

Известно, что для согласия необходимо стремление к этому по крайней

мере двух партнеров, для ссоры -- достаточно воли одной стороны. Причем

тот, кто поворачивает на дорогу конфронтации и войны, нуждается в

соответствующих силовых средствах. Президент Трумэн и его окружение

уповали на силу атомного оружия. Направляясь в Потсдам, американский

президент с нетерпением ждал сообщения об испытании первой атомной бомбы.

На борт крейсера "Августа", который вез его через Атлантику, регулярно

шли шифровки о ходе подготовки к испытании в Нью-Мексико.

День первый.

17 июля около 5 часов после полудня в тенистый тихий парк дворца

Цецилиенхоф огласился шумом моторов и скрежетом тормозов: участники

Потсдамской конференции съезжались на первое пленарное заседание.

Англичане прибыли раньше всех. Через несколько минут прибыла группа

Трумэна, вслед за ней подъехали машины с Советской делегацией.

Непосредственно за столом в креслах с высокими спинками

расположились главы делегаций, а в обычных креслах -- их ближайшие

советники. Журналистам и фотокорреспондентам было предоставлено 10

минут, чтобы заснять это историческое событие. После того как они

покинули зал, было предложено избрать председателем конференции Трумэна.

Первое заседание началось с согласования повестки дня конференции.

Трумэн предложил рассмотреть вопрос о создании специального совета

министров иностранных дел, для урегулирования вопроса о мирных

переговорах. Далее он сказал о необходимости обсудить и утвердить

принципы, которыми должен руководствоваться Контрольный совет для

Германии. Перейдя к вопросу об обязательствах, взятых союзными

державами на Ялтинской конференции, президент отметил, что многие из этих

обязательств остаются невыполненными, в частности, что касается

Декларации об освобожденной Европе. Трумэн предложил, чтобы настоящая

конференция рассмотрела этот вопрос. Прием Италии в Организацию

Объединенных Наций президент также поставил в ряд проблем, принадлежащих

обсуждению.

Излагая свои соображения по повестке дня, Сталин сказал, что

следовало бы обсудить вопрос об восстановлении дипломатических отношений

с бывшими сателлитами Германии. Необходимо также поговорить о режиме в

Испании. Затем глава Советского правительства упомянул проблемы

Танжера, Сирии и Ливана как возможные темы обсуждения. Что касается

польского вопроса, то, по мнению Сталина, его необходимо обсудить в

аспекте решения тех вопросов, которые вытекают из факта установления в

Польше национального правительства национального единства и

необходимости, в связи с этим, ликвидация эмигрантского польского

правительства в Лондоне.

Эти предложения не вызвали возражений.

Участники встречи, по предложению Трумэна, договорились начинать

пленарное заседание не в 5, а в 4 часа после полудня.

-- Если это принято, -- сказал Трумэн, -- отложим рассмотрение

вопросов до завтра до четырех часов дня.

Но перед тем, как заседание было закрыто, произошел любопытный

диалог:

"СТАЛИН. ...Только один вопрос: почему господин Черчилль отказывает

русским в получении их доли германского флота?

ЧЕРЧИЛЛЬ. Я не против. Но раз задаете мне вопрос, вот мой ответ: флот

должен быть потоплен или разделен.

СТАЛИН. Вы за потопление или за раздел?

ЧЕРЧИЛЛЬ. Все средства войны -- ужасные вещи.

СТАЛИН. Флот нужно разделить. Если господин Черчилль предпочитает

потопить флот, -- он может потопить свою долю, я свою долю топить не

намерен.

ЧЕРЧИЛЛЬ. В настоящее время почти весь германский флот в наших

руках.

СТАЛИН. В том то и дело, в том то и дело. Поэтому и надо нам

решить этот вопрос." Советское правительство уже имело неприятный опыт с

итальянскими трофейными судами, захваченными западными державами.

Естественно, что оно сочло необходимым проявить такую настойчивость в

отношении германского флота.

Дилемма атомной бомбы.

18 июля в 1 час 15 минут дня президент Трумэн прибыл на виллу

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7