Концепция Л.Н. Гумилева Этногенез и биосфера земли и ее значение в развитии философии истории

Концепция Л.Н. Гумилева Этногенез и биосфера земли и ее значение в развитии философии истории

Концепция Л.Н. Гумилёва «Этногенез и биосфера земли» и её значение в

развитии философии истории.

В моей работе я бы хотела не только изложить теорию этногенеза по

Л.Н.Гумилёву, но и обосновать её как важную философско-

историческую концепцию, объясняющую

природу существования человечества. Я думаю, удобнее будет начать со

второго вопроса, указанного в моей теме - это значение концепции Гумилёва

в развитие философии истории. Для этого предлагаю вспомнить, что за предмет

сей философия истории?

Термин «философия истории» изобрел в восемнадцатом веке Вольтер,

который понимал под ним всего лишь критическую, или научную, историю, тот

способ исторического мышления, когда историк самостоятельно судит о

предмете, вместо того чтобы повторять истории, вычитанные из старинных

книг. Этим же термином пользовались Гегель и другие авторы в конце

восемнадцатого века, но они придали ему другой смысл: у них он означал

просто всеобщую, или всемирную, историю. Третье значение данного термина

можно найти у некоторых позитивистов девятнадцатого века: для них философия

истории означала открытие общих законов, управляющих ходом событий, о

которых обязана рассказать история. Задачи, поставленные перед «философией

истории» Вольтером и Гегелем, способна решить только сама историческая

наука. Возможно, здесь будет уместно вспомнить, что же такое история в

контексте исторического сознания.

Известный русский историк В.О. Ключевский так писал об истории как

науке: «в научном языке слово «история» употребляется в двояком смысле:

1. Как движение во времени, процесс

2. Как познание процесса.

Поэтому все, что совершается во времени, имеет свою историю.

Содержанием истории, как отдельной науки, специальной отрасли научного

знания, служит исторический процесс, т.е. ход, условие и успехи

человеческого общения или жизнь человечества в ее развитии и результатах. »

(В.О.Ключевский Соч. в 8и т.т., Т. 1 «Курс русской истории» Часть 1, М.

1956г.). В ходе изучения истории формируется историческое сознание. Под

историческим сознанием в науке понимается совокупность представлений

общества в целом и его социальных групп в отдельности, о своем прошлом и

прошлом всего человечества. Как и всякие другие формы общественного

сознания, историческое сознание имеет сложную структуру. Необходимо

выделить четыре уровня.

1. (низший) Уровень исторического сознания формируется такими же

способами, как и обыденное, на основе накопления непосредственного

жизненного опыта, когда человек на протяжении своей жизни наблюдает

какие то события, или даже является их участником.

2. Уровень исторического сознания может формироваться под влиянием

художественной литературы, кино, радио, ТВ, театра, живописи, под

влиянием знакомства с историческими памятниками. На этом уровне

историческое сознание также еще не превращается в системное знание.

Образующие его представления еще отрывочны, хаотичны, не упорядочены в

хронологическом отношении. Они, как правило, отличаются яркостью,

большой эмоциональностью, Так например, государственная деятельность и

образ Петра 1 у широких масс населения чаще всего складывается по

роману А. Толстого «Петр 1» и снятом по нему фильмам.

3. Следующая ступень исторического сознания формируется на основе

собственно исторических знаний, приобретаемых на уроках истории в

школе, где учащиеся впервые получают представления о прошлом в

систематизированном виде. К сожалению как школьное, так и преподавание

истории в ВУЗах не способствует глубокому и внимательному изучению

истории по разным причинам: в школе материал слишком растянут так, что

заканчивая изучать курс истории школьники плохо помнят с чего

начинали. В ВУЗах наоборот: все слишком сжато, пунктирно и крайне

нелогично.

4. (высший) Формирование исторического сознания происходит на базе

всестороннего, теоретического осмысления прошлого, на уровне выявления

тенденций исторического развития, получение более четкого

представления о природе и движущих силах человеческого развития, его

периодизации и смысла истории.

Именно достигнув развития четвертого уровня исторического сознания,

перед человечеством встала проблема ответа на наиболее фундаментальные

вопросы человеческого бытия.

Итак, для Вольтера философия означало независимое и критическое

мышление, для Гегеля – мышления о мире в целом, для позитивистов 19го

столетия – открытие однообразных законов. Сама по себе философия

рефлективна. Философствующее сознание никогда не думает просто об объекте,

но, размышляя о каком бы то ни было объекте, оно также думает о своей

собственной мысли об этом объекте. Философия поэтому может быть названа

мыслью второго порядка, мыслью о мысли. Это не означает, что философия –

наука о сознании, или психология. Психология – мысль первого порядка, она

рассматривает сознание точно так же, как биология рассматривает жизнь.

Философия никогда не имеет дела с мыслью самой по себе, она всегда занята

отношением мысли к ее объекту и поэтому в равной мере имеет дело как с

объектом, так и с мыслью. Мысль в ее отношении к своему объекту – уже не

просто мысль, а знание. Отсюда – то, что для психологии является только

теорией мысли, для философии – теория познания. Там, где психолог

спрашивает себя: «Как историки мыслят?»,– философ задает себе вопрос: «Как

историки познают?», «Как им удается проникнуть в прошлое". » И наоборот,

дело историка, а не философа – познание прошлого как вещи в себе, например

того, что столько-то лет назад действительно произошли такие-то и такие-то

события. Философ занимается этими событиями не как вещами самими по себе,

но как вещами, известными историку, и интересуется не тем, какие события

происходили, когда и где они имели место, но тем их свойством, которое

делает возможным для историка их познание. Таким образом, философ должен

думать о мышлении историка, но при этом он не дублирует работу психолога, и

для него мысль историка — не комплекс психических феноменов, но система

знания. Он также думает и о прошлом, но не дублирует при этом работу

историка, ибо прошлое для него — не серия событий, но система познанных

объектов. Философия не может отделить исследование познания от исследования

того, что познается. Невозможность такого разделения прямо вытекает из идеи

философии как мысли второго порядка. Если такова природа философского

мышления, то что же имеется в виду, когда к слову «философия» добавляют

уточняющую характеристику «истории»? В каком смысле существует особая

философия истории, отличная от философии вообще и от философии чего-то еще?

Почему философия истории должна быть предметом специального исследования,

а не включаться в общую теорию познания ? В процессе развития европейской

цивилизации люди в известной степени мыслили исторически; однако мы редко

задумываемся над теми видами деятельности, которые даются нам очень легко.

Только наталкиваясь на трудности, мы начинаем прилагать усилия, чтобы их

преодолеть. Так и предмет философии, понимаемой как организованное и

научное развитие самосознания, зависит время от времени от тех особых

проблем, при решении которых люди определенной эпохи сталкиваются с особыми

трудностями. Вникая в вопросы, особенно значимые в философии какого-нибудь

народа в тот или иной период его истории, мы получим известное

представление о том, на какие кон кретные проблемы люди считали необходимым

направить всю энергию мысли. Периферийные же и второстепенные темы

свидетельствуют о том, что по отношению к ним не испытывалось никаких

особых трудностей. Наша же философская традиция, представляя собой

непрерывную линию, восходит к Греции шестого столетия до н.э., а в то время

особой задачей было создание оснований математики. Греческая философия

поэтому поместила математику в центр своих построений, и когда она

разрабатывала проблему познания, то она имела в виду прежде всего

математическое знание. С той поры вплоть до прошлого столетия были две

великие конструктивные эпохи в европейской истории. В средние века основные

проблемы перед мыслью ставила теология, и проблематика философии возникала

поэтому из размышлений над нею и касалась отношений между богом и

человеком. От шестнадцатого до девятнадцатого века мысль была устремлена в

основном на то, чтобы создать фундамент естественных наук, и основной темой

философии было отношение человеческого ума как субъекта познания к внешнему

миру природных явлений вокруг него как объекту познания. Но в восемнадцатом

столетии люди начали думать об истории критически, как до этого они уже

научились критически думать о внешнем мире, потому что история стала

рассматриваться как особая форма мысли, не совсем похожая на математику,

или теологию, или естественные науки. Результатом этих раздумий был иной

подход к теории познания: последняя, которую разрабатывали до сих пор,

исходя из предположения, что математика, или теология, или естествознание,

или же все они, вместе взятые, могут исчерпать проблематику познания

вообще, перестала удовлетворять людей. Так возникла необходимость в

специальном исследовании этой новой проблемы или группы проблем, проблем

философских по своему характеру и рожденных самим фактом существования

организованной и систематизированной исторической науки. Это новое

направление с полным основанием могло претендовать на то, чтобы называться

философией истории. Современная философия истории - это относительно

самостоятельная область философского знания, которая посвящена осмыслению

качественного своеобразия развития общества в его отличии от природы. В ХХ

веке большой вклад в развитие данной отрасли знания был внесен

Н.А.Бердяевым, К.Ясперсом, Р.Ароном. Одними из наиболее известных трактовок

философии истории являются конценции А. Тойнби и У. Ростоу.

Философия истории рассматривает несколько важнейших проблем:

• направленность и смысл истории,

• методологические подходы к типологизации общества,

• критерии периодизации истории,

• критерии прогресса исторического процесса.

Приступая к рассмотрению этих проблем, обратим внимание на то, что в

философии истории нет единства мнений ни по одному из названных выше

вопросов. Точки зрения различны настолько, что скорее, они противоположны,

а не дополняют друг друга. Так, некоторые философы признают исторические

законы, другие - их отрицают. Ряд философов считает, что у истории есть

смысл, другие же считают, что смысла у истории нет и быть не может. Я же

считаю, что эти споры бессмысленны и по определению не могут ответить ни на

один вопрос, касающийся фундаментального бытия человечества. Полезно и

целесообразно пытаться либо самому создавать обобщающие версии развития

человечества, либо знакомиться с концепциями того или иного автора.

Наиболее интересной я считаю концепцию Л.Н.Гумилева «Этногенез и биосфера

земли».

«Знание фактов – это еще не знание истории»

Ортега – и – Гассет.

В своей концепции о развитии общества и зарождения и становления

этноса Л.Н.Гумилев выделяет следующие фазы:

Подъем: скрытый

Явный

Акматическая фаза

Фаза надлома

Инерционная фаза

Фаза обскурации

Мемориальная фаза:

Регенерация

Реликт

Но прежде, чем подробно описать каждую фазу, следует вначале ввести и

объяснить следующие понятия, без которых концепция Гумилева не

состоятельна. Это – влияние биосферы на этносферу (на основе работ

В.И.Вернадцкого), принцип комплементарности и пассионарность.

Как известно, человек является частью биосферы. Что такое биосфера?

Это не только биомасса всех живых существ, включая, вирусы и

микроорганизмы, но и продукты их жизнедеятельности - почвы, осадочные

породы, свободный кислород воздуха, трупы, животных и растений, которые

задолго до нас погибли, но обеспечили для нас возможность существования.

Все это - энергия нас питающая. Максимальное количество энергии, которую

потребляет Земля, согласно В. И. Вернадскому, - это энергия Солнца. Она

аккумулируется путем фотосинтеза в растениях, растения поедают животные,

эта солнечная энергия переходит в плоть и кровь всех живых существ,

которые есть на Земле. Избыток этой энергии создает тепличные эффекты, т.е.

условия очень неблагоприятные. Нам не нужно ее больше, чем требуется, нам

нужно столько, сколько мы привыкли осваивать.

Второй вид энергии - это энергия распада внутри Земли радиоактивных

элементов. Когда-то давно этих элементов было много. Постепенно идет

радиораспад внутри планеты, планета разогревается, и когда-нибудь, когда

все эти элементы распадутся, она либо взорвется, либо превратится снова в

кусок камня. Радиоактивные элементы действуют на наши жизненные процессы

весьма отрицательно (все знают, что такое лучевая болезнь). Тем не менее

эти явления внутри Земли, так называемые атонические, оказывают на нас

большое воздействие, но локально. Дело в том, что скопления урановых и

прочих руд распределены по Земле неравномерно. Есть большие пространства,

где радиоактивность ничтожна, а там, где руды близко подходят к

поверхности, она очень велика; поэтому воздействие этого вида энергии на

животных и людей совершенно различно.

И есть третий вид энергии, который мы получаем небольшими порциями из

космоса, - это пучки энергий, «приходящие» из Солнечной системы, иногда

пробивающие ионосферу, достигающие дневной поверхности планеты и ударяющие

нашу Землю, как, скажем, ударяют плеткой шарик, обхватывая какую-то часть

ее, молниеносно производят свое энергетическое воздействие на биосферу,

иногда большое, иногда малое. Приходят они более или менее редко,

во всяком случае неритмично, а время от времени, но не учитывать их,

оказывается, тоже невозможно.

Этот последний вид космической энергии стал исследоваться совсем

недавно, и поэтому те ученые, которые привыкли представлять Землю как

совершенно замкнутую систему, не могут привыкнуть к тому, что мы живем не

оторванными от всего мира, а внутри огромной Галактики, которая тоже

воздействует на нас, как и все другие факторы, определяющие развитие

биосферы. Описанное явление и есть механизм сопричастности каждого

человека и каждого человеческого коллектива с космосом.

Разумеется, это относится не только к людям, но тема наша - народоведение

- заставляет нас сосредоточить интерес именно на людях и посмотреть,

как влияют эти энергетические воздействия на судьбы каждого из нас и тех

коллективов, к которым мы относимся. Что, нужно для того, чтобы решить этот

вопрос? Оказывается, нужно тут, как ни странно, знание истории - этнической

и обыкновенной.

Неравномерность распределения биохимической энергии живого существа

биосферы за длительное историческое время должна была отразиться на

поведении этнических коллективов в разные эпохи и в разных регионах.

Эффект, производимый вариациями этой энергии, как особое свойство характера

людей, мы называем "пассионарностью" (от лат. слова passio - страсть).

Пассионарностъ - это характерологическая доминанта, необоримое

внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности,

направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной). Заметим,

что цель эта представляется пассионарной особи иногда ценнее даже

собственной жизни, а тем более жизни и счастья современников и

соплеменников.

Пассионарность отдельного человека может сопрягаться с любыми

способностями: высокими, средними, малыми; она не зависит от внешних

воздействий, являясь чертой психической конституции данного человека; она

не имеет отношения к этике, одинаково легко порождая подвиги и

преступления, творчество и разрушения, благо и зло, исключая только

равнодушие; она не делает человека "героем", ведущим "толпу", ибо

большинство пассионариев находятся в составе "толпы", определяя ее

потентность в ту или иную эпоху развития этноса.

Модусы пассионарности разнообразны: тут и гордость, стимулирующая

жажду власти и славы в веках; тщеславие, толкающее на демагогию и

творчество; алчность, порождающая скупцов, стяжателей и ученых, копящих

знания вместо денег; ревность, влекущая за собой жестокость и охрану очага,

а примененная к идее - создающая фанатиков и мучеников. Поскольку речь идет

об энергии, то моральные оценки неприменимы: добрыми или злыми могут быть

сознательные решения, а не импульсы.

Хотя мы можем обнаружить феномен пассионарности и на отдельных людях

(ярких и тусклых), но нагляднее она на примерах этнической истории. Когда

прочие факторы взаимно компенсируются, выявляется статистическая

закономерность, отличающая этногенез от социогенеза и культурогенеза. При

всем различии эпох и стран модель пассионарности в этногенезе одна и та же.

Проследим ее на разных примерах этнической истории Востока и Запада.

Древние люди приписывали возникновение этносов полубогам или

героям. Племенами эллинов были: доряне (потомки Геракла), ионяне

(наследники Тезея) и эоляне (потомки Кадма, пришельца из Финикии). Японцев

породила богиня Аматерасу, монголов - серый волк и пятнистая лань... Но за

всеми этими мифологическими персонажами просвечивают образы предков,

искаженные манерой передачи, хотя в древности люди, видимо, понимали мифы

точнее, примерно так, как мы читаем исторические тексты. Нас не удивляет и

не шокирует, что в середине VIII в. дo н.э. в Италии вокруг Ромула

собрались 500 бродяг, положивших начало римлянам; так же собрались "верные"

вокруг царя Давида в XI в. до н.э., а люди "длинной воли" — вокруг

Чингисхана, бароны - вокруг Карла Великого.

Из этих и подобных консорций (от лат. Sors. – судьба, называется група

людей объединенная одной исторической судьбой. В этот разряд входят кружки,

артели, секты, банды и т.п. нестойкие объединения. Чаще всего они

распадаются, но иногда сохраняются на протяжение жизни нескольких

поколений. Тогда они становятся конвикциями – группа людей с

однохарактерным бытом и семейными связями. Конвикции малорезистентны. Их

разъедает экзогамия и резкое изменение исторического окружения.) Уцелевшие

конвикции вырастают в субэтносы, потом этносы и, наконец, суперэтносы -

своего рода этнические галактики, объединяющие группы этносов в целостности

высшего порядка. Так, римские граждане объединили Средиземноморье в Pax

Romana (Римский мир); франки стали ядром "Христианского мира"

(католического), реформированного в "цивилизацию" с заокеанскими

продолжениями; евреи распространились по всей Ойкумене, выделив несколько

этносов: сефардов, ашкинази, фаллашей; монголы создали оригинальный

"Кочевой мир". Эти целостности столь же реальны, как и этносы, наблюдаемые

непосредственно.

А теперь вернемся к энергии которая создает этнические системы.

Большая система может создаться и существовать только за счет

энергетического импульса, производящего работу (в физическом смысле),

благодаря которой система имеет внутреннее развитие и способность

сопротивляться окружению. Назовем этот эффект энергии пассионарным толчком

и рассмотрим историко-географические условия, облегчающие его активизацию.

Согласно наблюдениям, новые этносы возникают не в монотонных

ландшафтах, а на границах ландшафтных регионов и в зонах этнических

контактов, где неизбежна интенсивная метисация. Равно благоприятствуют

пусковым моментам этногенеза сочетания различных культурных уровней, типов

хозяйства, несходных традиций. Общим моментом тут является принцип

разнообразия, который можно интерпретировать с наших позиций.

Представим себе этносферу как сочетание нескольких широких плит,

соприкасающихся друг с другом. По этой конструкции наносится удар по

вертикали. Естественно, наиболее деформируются не плиты, а контакты между

ними, а там уже идет цепная реакция, деформирующая сами плиты.

Теперь обратим внимание, как проявляют себя такого типа люди в

зависимости от тех целей, к которым они стремятся. Ведь не все они хотят

лидерствовать и быть вождями. Вот Ньютон. Он потратил свою жизнь на

решение двух кардинальных научных проблем - создание механики и толкование

Апокалипсиса, только это его и интересовало. Жены не завел, богатства не

накопил, ничем не интересовался, кроме своих идей, жил дома с экономкой и

работал. Вот пример человека, который отнюдь не стремился к лидерству, но

вместе с тем он вел полемику, спорил, доказывал свою правоту. Он был

искренний протестант и враг католиков, т.е. у него были все человеческие

качества, но целью его жизни была жажда знаний, которую мы можем назвать

модусом алчности. Скупой рыцарь собирал деньги, а Ньютон - знания: тот и

другой были алчными, но не тщеславными.

И наоборот, мы можем найти сколько угодно актеров, которые безумно

тщеславны, или поэтов, которые ради своей популярности готовы пожертвовать

всем, чем угодно.

История зафиксировала и крайне экстремальные случаи поведения людей,

когда они до такой степени влюбляются в свой идеал, что жертвуют ради него

своей жизнью, а это совсем нецелесообразно с нормальной точки зрения. Жанна

Страницы: 1, 2, 3