Тихвинская икона

нарушению главного обета — целомудрия, потому что в этих видах удерживается

в обители сверх участия в молитвах церковных женский пол, и что если все

это не прекратится, то обитель ожидает огненное наказание». На вопрос

Никиты: «Кто ты, посылающий меня с такою страшною вестью?» — старец

ответил: «Я, Макарий Желтоводский. пришедший поклониться чудотворному

Пресвятому Богородицы образу».

После этого старец стал невидим. Никита не усомнился, что явившийся ему

был точно этот угодник. О преподобном Макарии. незадолго до сего

прославленном по постановлению святейшего Патриарха Филарета Никитича и

причисленном клику великих угодников Божьих, к которому на поклонение в

Макарьевскую обитель сам сын его державный Михаил Федорович пеший ходил из

Москвы, — молва о сем угоднике коснулась жителей отдаленных мест от центра

Москвы. Посему и Пикта убоялся воспротивиться воле угодника Божия. Но

игумен и братия не приняли слов Никиты, и только посмеялись над ним. Через

три дня такое же откровение об ожидающей обитель каре получил один инок по

имени Макарии. и его голос не был принят в уважение, кем следовало. И что

же? В этот самый день (29 июня) неизвестно отчего, загорелась одна келья,

от нее другая, и в несколько минут пламень распространился кругом и охватил

всю обитель. Деревянная постройка вся сгорела начисто, каменные дома

треснули п некоторые провалились. Особенно страшен был тот момент, когда

огонь прокрался под колокольню, где был большой запас пороха.

Взрывом пороха уничтожило три просвета. уцелел один. С большой главы

соборной церкви сорвало крест, и какая-то невидимая сила воткнула его в

землю. Бедствие было ужасно.

Теперь только братия почувствовала и поняла , что юродивый говорил не от

себя. Пред изнесенною из соборного храма чудотворною Тихвинскою иконою

братия с поникшими долу главами и с коленопреклонением изложила свою

скорбь, в глубине души каялась, прося Милостивую Заступницу дать утешен не

их сердцу и не оставить и будущем Своею милостью. Через несколько же лет

обитель была приведена в прежнее и несравненно большее благолепие.

V

Чудесное заступление чудотворною Тихвинскою иконою Богоматери, явленное

одной из дружин Государственного ополчения в страшную годину нашествия на

наше Отечество двадесяти языков в 1812 году.

Явив себя Военачальницею в брани русских со шведами, отстоявшею Свою

обитель от предстоявшего ей полного разрушения. Пречистая Богоматерь явила

Свое дивное заступление православному Отечеству нашему и православному

воинству нашему в годину еще большего испытания — разумеем всем памятный

1812 год. когда на Русь учинено было нашествие галлов и с ними двадесяти

языков. Император французский. Наполеон I, не довольствуясь одним

занимаемым им престолом. свергнул многих коронованных особ с их тронов, и

как более могущественным из всех государей Европы является Единодержавен

русский. то честолюбивый владетель устремил свои взоры и на весьма

отдаленные от него пространством земли Монарха нашего. Для отражения столь

сильного врага, успевшего уже без всякого противодействия русских овладеть

многими городами и селениями и наметившего себе целью взять самою Москву, а

оттуда двинуться и на новою столицу, на помощь к регулярным войскам

затребованы были народная дружина от каждой губернии, от каждого уезда,

которые должны быть снабжены всеми солдатскими принадлежностями, с своим

продовольствием за средства своих обществ.

Вместе с другими дружинами отправилась на поле бранное и Тихвинская дружи

на. от братии Тихвинской обители дана была на благословение сей дружине

копия с Тихвинской иконы. Тихвинским ополченцам пришлось иметь дело с

неприятелем в самую страдную пору, и, как после свидетельствовали защитники

Отечества, благодаря присутствию сей Святыни, всегда носимой впереди

дружины, несмотря на многие схватки с неприятелем, никто из чинов боярства

не пал ни от ядер, ни от пуль, никто не заразился ни от единой болезни.

Когда затем гордый властелин должен был остановить все замыслы на

подчинение себе русского государства и с бесчестием был гоним по тому же

пути. по которому шел победоносно в древнюю нашу столицу, в последнее

сражение с неприятелем, происходившее 16 ноября 1812 года, пред переправою

через реку Березину, Тихвинской дружине дано было приказание исторгнуть из

рук неприятельских недостойный но их возмутительному бесчинства поругания

над Кремлевскими святынями трофей — серебряную ризу, которую они

кощунственно и нахально сняли с иконы Тихвинской Богоматери, находившейся в

Успенском соборе. Тихвинцы выручили своею грудью эту Святыню.

По возвращении Тихвинского отряда в свою Отчизну, икона Тихвинская была

возвращена в Тихвинскую обитель; из серебра, коим воспользовались

победители от всех врагов, сделана была на означенную икону новая риза.

блистательно вызолоченная, и на собранные тут же деньги от офицеров и

нижних чинов, в количестве 1 800 рублей, сооружен памятник. на котором

выбиты слова Манифеста Александра 1 к Тихвинской дружине, обессмертившей

себя своими подвигами в столь памятный для всех 1812 год.

VI

Новопрославленная Тихвинская икона — главная Святыня и украшение

Исаакиевского собора в новой северной нашей столице.

В своем любвеобильном промышлении о нашем Отечестве Богоматерь явила

неиссякаемым источник чудес не только в явленной своей иконе, но тем же

даром чудес прославила Она и многие другие иконы, которые впоследствии

стали писаться в подражание сей главной Святыне.

Не лишены были этого благодатного сокровища не только города, но и села,

и многие веси нашего Отечества. Особенною известностью пользуются

второобразы Тихвинской иконы в Москве, в Успенском соборе, и в новой

северной столице не столь давно прославившаяся Тихвинская икона, которою

украшается святительский храм в этой последней. - то всем известный наш

Исаакиевский собор, равного которому в России пока нет. И что особенно

замечательно — это то, что сия Тихвинская икона, столь богато теперь

украшенная. была достоянием одного беднейшего семейства и немалое время

была чуть не в полном небрежении.

Прославление сей иконы, бывшей ранее достоянием одного бедного семейства,

и перенесение Её в соборный храм северной нашей столицы последовало при

следующих обстоятельствах.

В первой половине настоящего XIX столетия. в С.-Петербурге, в

Рождественской части. на Песках, но 2-й улице, жило в своем собственном

домике семейство Ивановых, состоящее из брата холостого и незамужней

сестры. Иванов был очень больной. Сестра нею свою жизнь посвятила на уход

за больным братом. За смертью брата сестра вскоре продала сноп ломик и

переехала на квартиру в дом купца Тулякова, не к нему лично, а к постояльцу

его, бондарю. Вскоре умерла и сестра.

Перед смертью она просила было свое! о духовника взять икону в церковь,

так как она глубоко чтилась из роду, но завещания письменного. не сделала,

и потому икона осталась но владении бондаря, который вместе с другим

домашним скарбом поместил икону и сарай. переместившись на другую квартиру,

где от сырости на ней оказалась даже трещина.

От бондаря икона перешла в руки его тетки Марии Денисовой Востоковой,

которая отдала ее иконописцу, чтобы он скрепил образ и очистил его от пыли;

потом она сносила его в церковь для освящения и стала благоговейно чтить

сей образ, совершенно не помышляя о той славе, какая ожидала её скромный,

правда массивный образ.

Следующее обстоятельство еще более привязало её к сей Святыне. Раз

Востоковой пришлось встретиться в одном странноприимном доме со сборщиком

податей из села Повельна. Скопинского уезда, Рязанской губернии.

В происшедший в том селе пожар сгорела каменная церковь, с нею вся

церковная утварь и самые образа. Востокова предложила было ему взять у неё

Тихвинскую икону для вновь строящегося храма. Сборщик, без согласия

местного священника, не решился тут же принять этот образ, сказавши, что он

посоветуется со священником. Из места своего жительства сборщик письмом

просит Востокову выслать по почте обещанный образ? Когда Востокова имела

совещание по сему предмету со старшею сестрою странноприимного лома

Пелагеею Даниловой, пожелавшею в то же село послать от себя образ

Спасителя, к её племяннице. жене бондаря, приходит неизвестная женщина и.

подавая ей 6 рублей, говорит: «Отлай их своей тетке, да скажи, чтобы своей

иконы не отсылала, а купила бы для посылки в село другую такую же икону и

такой же меры».

Воротившись домой Востокова пороптала на племянницу, зачем та приняла от

неизвестного лица деньги, и что ей теперь придется отсылать совершенно не

ту икону, которую обещалась принести вдар. Однако же она пошла в лавку и.

найдя такую же икону, стала спрашивать о цене. Бланке запросили за икону 15

рублей. а она предложила только 6 и думает про себя: «Если не отдадут за

эти деньги, то я пошлю свою». Но ей почему-то уступили и за 6 рублей:

купленную икону Востокова и послала по назначению. С этою времени у

Востоковой пробудилось особенное благоговейное чувство к сей иконе. И

хотелось бы ей сделать киоту для своего образа, но средств не было.

Неожиданно опять неизвестная женщина приносит ей тоже 6 рублей и, отдавая,

говорит:

«Купи, ты, киоту для святой иконы, а что останется — употреби на масло».

Востокова видит, что в этом обстоятельстве столь сходном с первым, есть что-

то замечательное. И спрашивает она неизвестную: «Как тебя зовут?» —

«Господь знает, как меня зовут. — отвечала незнакомка — а ты исправь, что

тебе велю», — и ушла. Киота была куплена в толкучем ряду за 4 рубля, а на

остальные деньги купила она лампаду и масла. И вот в первый раз затеплилась

пред святою иконою лампадка в праздник Рождества Богородицы.

После этого второго случая, неизвестно как и от кого, разнеслась молва по

всей столице. что у Востоковой имеется чудотворная икона. Её квартиру стали

посещать многие, чтобы поклониться и приложиться к сей иконе, и многие

больные получали от неё исцеление.

Между прочим, получил исцеление двухлетний сын Ершовой, страдавший

английскою болезнью, затем одна высокая личность, дочь Князя Ш. Ш.. не

ходившая на ногах, хотя ей уже было два года, и таких случаев было много. К

Востоковой стекались не только множество пеших, а зачастую улица была

обставлена богатыми экипажами, и нужно было всем сходить на чердак, в

квартиру хозяйки, так что становилось непонятным, как лестница и сам чердак

ветхого дома сносят такую тяжесть: десятки набожного люда — одни приходят в

квартиру, другие выходят. Усердием посетителей икона была украшена: на нее

сделана серебряная вызолоченая риза, - весом более 11 фунтов. стоящая с

камениями 1000 руб.; за лампаду пожертвованную было заплачено 300 руб. и за

киот деревянный 40 руб.

В силу увеличивающегося день ото дня стечения богомольцев пред Тихвинской

иконой. находящейся в частном доме, Востокова принуждена была. наконец,

просить духовенство своей приходской церкви: взять от нее святую икону и

поместить в храм. С благословения митрополита Григория, желание Востоковой

было исполнено, и св. икона с честью была перенесена в Рождественскую

церковь на Песках. а затем отсюда же и не далее, как через три дня.

перенесли 5-го марта 1859 года вновоосвященный кафедральный Исаакиевский

собор. Усердием богомольцев, вместо прежней серебряной ризы. на свою икону

сооружена и возложена новая золотая риза, стоящая около 11 тысяч рублей:

бронзовый вызолоченный киот стоил около 9 тысяч рублен. V!!

Одно из самых изуми те.ш.ш.ж проявлений милости Божисн, явленной но молиткс

пред сей иконой нал иноверной болящею

Из чудотворений, совершившихся над сей иконой, по перенесении Её в

Исакиевский собор, особенно поразительно было и даже сделалось главным за

пределами нашего Отечества на чудо исцеления дочери немецкою доктора Юрия

Левестам, Екатерины Левестам — протестантского исповедования. Левестам от

самого рождения не обладала особым здоровьем. С семи лет у нее обнаружилось

беспамятство и кровохаркание, что продолжалось до девятилетнего возраста.

Сначала лечил ее сам отец. а по смерти его доктор Разекау. Лишившись

вскоре и матери. девушка отдана была в Гатчинский дом для хронически

больных детей. Здесь до 16 лет болезнь особенно себя не заявляла, как бы

уступая рвению, с которым юная девица предавалась наукам. Но с 16 лет

прежние болезни усилились и к ним присоединились новые: спазмы, судороги, и

наконец правая сторона тела подверглась параличному состоянию.

Из учебного заведения ее по необходимости уволили и поместили в лазарет,

поручив ближайшему наблюдению надзирательницы учреждения г-жи Шаховской.

Сильные страдания физические производят в больной не менее сильный подъем

духа. С этого времени все мысли больной направляются более к небесному, чем

к земному, в с градациях она видит перст Божий и отдается всецело всеблагой

воле Творца. Надзирательнице и родным не раз случалось слышать, и. конечно,

не без слез, такие рассуждения молодой барышни, какие после пароксизма она.

в состоянии полудремоты, вела сама с собой: «Отец. мать в могиле, возьмите

меня», а потом скажет:

«Что я ропщу! Спаситель не такие страдания терпел, а я что в сравнении с

Ним. должна терпеть за свои грехи и за родительские. Прости меня. Господь,

прости, что я ропшу на Тебя!» И с тем просыпалась. Как будто для страдалицы

этих болезней было мало: у нее появляется сильный мигрень, затем пляска св.

Витта и особенно удручавшая ее каменная болезнь: какую страшную болезнь

переносила она, когда эти камни отделялись! А припадки настолько был и

сильны, что больную подбрасывало вверх аршина на полтора и в сторону на

несколько аршин. нередко до 6-ти. Крича и мечась или машинально ходя с

особенной быстротой по комнате, она обращалась к надзирательнице как будто

к мужчине, говоря: «Хозяин, позволь Богу помолиться!» или «Хозяин, пойдем к

Николаю Чудотворцу!». Так как в этом случае она разумела образ Святителя

Христова, висевший в соседней комнате, то ее приводили туда. И какое

проявление усердия и любви к Угоднику Христову замечалось тогда у больной!

Становясь на колени, она умильно взирала на образ Святителя и в этом

положении оставалась довольно долго, минут по десяти.

Желая удовлетворить религиозному чувству больной, добрая надзирательница

прочла ей раз акафист Божией Матери и молитву Св. Николаю. Больная

настолько восприняла все это сердцем, что после, по миновании припадков,

безошибочно читала их наизусть. Все предубеждения протестантские

относительно крестного знамени, поклонения св.иконам, относительно постов

больная отвергла, по средам и пятницам решительно отказалась от мясной

пиши. Часто приглашала священника институтского служить молебны пред

Тихвинской иконой Богоматери, которая находилась в се палатке, призыванием

и св. Николая.

Так как за все время лечения больной в институтском лазарете улучшения

никакого не последовало, то по совету врачей больную перевели в Петербург в

больницу св. Ольги. Но и здесь поворота в ходе болезни не замечалось:

напротив спазмы и судороги усиливались, и в припадках тело больной

принимало страшную иногда форму: то оно изгибалось назад в виде колеса, так

что затылок прикасался к пяткам. то изгибалось вперед, и тогда голова

помешалась между коленами. От последовавших спазмов в самом горле ей нельзя

было ни есть. ни пить. и она оставалась голодной по несколько дней, иногда

дней до 12-ти. Врачи принуждены были впускать пищу неестественно —

посредством клистиров. Это ли не страдания, это ли не мучения! Наконец,

когда наука использовала все возможные средства и успеха не замечалось,

настало время действия сверхъестественной силы или, что то же. благодати

Божией.

Раз больная, забывшись на короткое время. видит во сне старца, монаха, с

крестом в руке. которым он затем ее осенил и при этом сказал:

«Крещу тебя во имя Отца. и Сына. и Св. Духа. Аминь. Советую тебе взять

кусочек бумаги и написать на нем: во имя Отца. и Сына. и Св. Духа.

Чудотворец Николай и преподобные Зосима и Савватий, соловецкие чудотворцы!

(т.е. молите Бога о мне). Отошли эту записку в церковь и попроси священника

окропить ее святой водой и носи на шее».

Сон свой больная, однако ж, никому не открыла, а затем н забыла его. и что

ей ведено было сделать — не сделала. Через два дня ей во сне является

старец, просящий милостыню. Она подала ему копейку и извинилась, что более

при себе не имеет. Старец все-таки ее поблагодарил, а под конец спросил:

«Ты больна?» «Да», —отвечала она. «Встань и поезжан Исаакиевкий собор, там

есть чудотворная икона Тихвинской Божией Матери, отслужи Ей молебен и

поставь свечи: Ей, Николаю Чудотворцу и Образу всех снятых, а при выходе из

церкви удовлетвори всех нищих. Скорей, скорей поспеши, и ты исцелишься».

Сказав 'это, старец стал невидим.

И об этом сне она не думала открывать, но на нее напал невольный страх, и

тогда она открыла уже всем окружавшим ее как первый, так и второй сон и

тотчас же почувствовала небольшое облегчение, а затем написала записку

брату, прося его приехать к ней и свозить ее в собор. Не употребляя 12-ти

дней ни нищи, ни питья, она попросила немного испить и съела маленький

кусочек булки. Прибывший к вечеру брат долго не решался везти больную — ему

представлялось, что дорогой она, так изнеможденная, умрет, и предлагал ей

лучше в больницу привести самою икону, чем везти ее в собор, но больная

настаивала на своем. Брат в тот день с ней не поехал, а обещал на другой

день прислать за ней карету. В эту последнюю ночь она видит третий сон. Тот

же старец в монашеской одежде снова является ей и делает упрек, что она

долго не исполняет его воли. На другой лень больной стало уже намного

лучше.

Готовясь непременно ехать в собор, она предварительно пригласила к себе

священника, рассказала ему свои сны и попросила его помолиться за нее

несчастную, душевно сожалея, что лишь из ложного стыда она не открыла своих

внутренних молитвенных обращений к Божией Матери и святым. Священник тут же

отслужил молебен Спасителю, Божией Матери и всем святым и советовал ей, и с

своей стороны, не медлить выполнением того, что ей открыто было в

сновидениях.

По приезде кареты больную усадили и ей. по приказанию начальства

больницы, сопутствовали две сиделки и фельдшер. Как известно из Евангелия,

приведенный к Христу бесноватый в самый последний момент, пред воздействием

на него благодати, сильно воскре-жетал, затрясся и испускал пену. Нечто

вроде того случилось и с Левестам. На пути в собор с нею и в последний раз

произошли два пароксизма, столь сильные, что ее едва могли держать. В

беспамятстве ее ввели в церковь.

Когда стали служить молебен, она все это время стояла, хотя и с помощью

сиделок, а фельдшер стоял позади. Когда же священник стал читать над ней

Евангелие, ей почувствовалось, как будто кто-то облил ее самой холодной

водой с головы до ног. и в это время сказался какой-то трепет во всех

членах. Когда священник изнес из алтаря крест, она, чувствуя в себе силы,

решила одна сделать шаг вперед Сделала его без затруднения, а потом, как

здоровая, пошла приложиться, и прежде всего к желанному образу Тихвинской

Божией Матери, а йотом и к другим; выходя из церкви, оделила всех нищих и

обошла собор кругом, а потом в той же карсте заехала к родным, которые были

в совершенном недоумении: «Уже сестра ли это их?». Затем прибыла в

больницу, где была предметом крайнего изумления со стороны всех знавших ее.

По засвидетельствованию больничного врача, прежняя больная, пробыв

несколько днем в больнице, по возвращении из собора, не испытывала более

никаких судорог и спазм, спокойно ходила по заведению, разговаривала е

другими больными, даже шутила, наслаждалась хорошим аппетитом и

превосходным сном, и так как после того дальнейшее наблюдение за больной

было излишне, то через месяц родные взяли ее отсюда навсегда.

Спрошенный лицами, которым нужно было знать об этом проявлении милости

Божией по молитвам Царицы Небесной перед Ея иконой Тихвинской, родной брат

исцеленной в своем записке прямо признал избавление сестры своей от тяжкой

болезни событием сверхъестественным и особенным знаком милосердие Божия. В

том же смысле он ответил и своим знакомым, жившим за границей,

интересовавшимся таким случаем.

Как не приложишь к бывшей больной иноверной слов Господа: «И во Израили

толикой веры не обретох». И чудо над нею, по молитве перед Тихвинской

иконой Богоматери всегда было и будет беспримерным, пред которым должна

преклониться мудрость человеческая.

Но не обижен милостями Царицы Небесной, изливаемыми от Тихвинской иконы, и

православный русский люд. Самый первый тихвинский летописец говорит об этом

так «Мы знаем, что от сего образа никогда не преставали твориться данные

чудеса; что они. как от источника живая вода, всегда изливались для

приходящих с верой: многие слепые получили прозрение, бесноватые

освободились от мучения злых духов, глухие утешены были открытием слуха,

расслабленные укрепились в своих жилах, немые получили разрешение от уз,

связывающих язык, больные ногами вскочили, как елени; страдавшие болезнями

головы исцелились, и даже в дальних странах одержимые различными недугами,

как скоро произносили обеты молиться перед Чудной иконой, не лишены были

скорой от нее помощи». VIII

Предположение, можно сказать несомпительное о том, откуда взялась у нас

ЧудОТВОрнаЯ ТИХвинская ИКОна БоГОМаТерИ

Ответом на этот вопрос может служить следующее сказание. занесенное и

церковное повествование: «Вскоре после явления Чудотворной иконы на Тихвин,

новгородские купцы, бывшие по торговым делам в Константинополе. принимали

благословение у Святейшего Патриарха, и он в беседе спрашивал их. между

прочим: «Нет ли в России слухов о чудотворной иконе Богоматери, скрывшейся

из Царьграда?». Купцы рассказали о явлении иконы Тихвинской. и Патриарх

решил. что это непременно та св. икона, которая была в Константинополе и

скрылась. Он полил купцов и храм (Влахернский). в котором стояла икона, и

указал место и киоту Ее на правой стороне церкви у столпа. По возвращении в

Отечество, купцы передали разговор свой со Святейшим Патриархом.

Тогда в Тихвине для явленной иконы устроено было место в соборе Успения

Божия

Матери так же. как и в Константинополе, с западной стороны у первого

столпа, на правой руке от входа в церковь и том полном убеждении, что эта

икона не иная. как та. которая была святыней Константинопольского

Влахсрнского храма.

А если Она была та самая, то писана Она была не кем другим, как

Евангелистом Лукой. Святой Евангелист послал Ее вместе с Евангелием и

книгой «Деяние» в Антиохию. в дар державному Феофилу. но смерти его Она

была перенесена в Иерусалим, а оттуда в V в. но Рождеству Христову

Евдокией, супругой греческого царя. Феодосия Младшего, прислана в дар его

сестре Пульхерии в Константинополь, где для Нее был воздвигнут великолепный

храм Влахернский. В этом храме Она пребывала 539 лет. изливая благодать

чудес и исцелений и неоднократно по спасая Византийскую Империю, пока за

семьдесят лет до взятия турками Царьграда не удалилась из него. избрав

местом пребывания своего наше православное Отечество».

Стафилевский Иоанн СПб., 1897г.

Страницы: 1, 2