Военное сословие Японии

Помимо даймё верхушку военного общества состояло небольшое количество

личных вассалов сёгуна – хатамото (около 5 тысяч человек), имевших целый

ряд специальных привилегий и 15-20 тысяч гокэнин, ведущих свое

происхождение от гокэнин сёгуната Минамото. Эта прослойка была

безоговорочно предана своему хозяину и служила опорой полицейской власти

Токугава, так как ее представители занимали наиболее важные и ответственные

посты в государстве.

В целом основой сёгуната Токугава было сословие самураев. В официальной

Табели о рангах они занимали высшее положение, за исключением

немногочисленной и оторванной от жизни придворной аристократии. Сами же

самураи тоже различались по своему положению в обществе. Основную массу

среди них составляли байсин, находившиеся в непосредственном подчинении у

даймё, хатамото и гокэнин, и самураи низшего ранга – асигара. Их

насчитывалось несколько миллионов человек. Подавляющее большинство воинов

жило в призамковых городах. Наиболее богатые из самураев жили в собственных

домах, получали рисовые пайки. Другие же несли военную, полицейскую и

административную службу, проживая в больших домах типа казармы или

общежития и получая совсем незначительное жалование.

Некоторая часть самураев жила в деревне, выполняя там административные

функции по надзору за крестьянами, сбору налогов и так далее и получая

иногда землю в аренду для ее возделывания. Эти самураи находились в

наиболее выгодном с экономической точки зрения положении, так как всегда

имели главный источник существования – землю. Постепенно они практически

перестали отличаться по своему положению от обычных крестьян и лишь два

меча, положенные им по закону, напоминали о том, что изначально их

обладатели были воинами. Вне сословия самураев стояли бывшие буси, в

большинстве своем вставшие на путь разбоя и грабежей – ронины.

Установившийся при сёгунате Токугава мир лишил самураев возможности

воевать, огромное количество воинов, а их насчитывалось около 10% всего

населения Японии, было обузой для страны. Самураи выполняли несвойственные

им в принципе чиновничьи функции, не производя никакого общественного

продукта и существуя за счет государства. Жизнь в города среди презираемых,

но более богатых и приспособленных к мирному существованию горожан,

ремесленников и торговцев развращала буси. Их финансовое состояние

ухудшалось по мере того, как увеличивались капиталы из кредиторов, и

государство было не в состоянии защитить костяк общества от надвигающихся

грозных перемен.

Особенно это стало заметно к началу нового, 18 века. Если первое

столетие мира Токугава характеризовалось подъемом товарно-денежных

отношений, укреплением военно-феодальной системы, что было обусловлено

установлением мира и стабильности, то начиная с эпохи Гэнроку (1688-1704

гг.) вся военно-феодальная система начала переживать серьезный кризис.

Усиление экономической роли низших сословий торговцев и ремесленников

привело к зарождению капиталистических отношений, в которых самураи не

могли найти себе достойного места. Не получающие достаточного содержания,

буси вынуждены были покидать службу и заниматься делами, недостойными

воинов: торговать, осваивать ремесло, преподавать науки и боевые искусства.

Многие становились ронинами и влачили жалкое существование. В условиях

экономического и социального кризиса оказалось, что тяжелее всего было

поколебать дух настоящего воина. Новую функцию получили и многочисленных

школы боевых искусств. Теперь, когда для умелых в прошлом воинов

преподавание бу-дзюцу стало единственным источником существования, они

постарались сделать свои школы инструментом сохранения и передачи из

поколения в поколение истинного самурайского духа.

В середине пятидесятых годов 19 века началось открытое противостоянием

между сторонниками сохранения власти Токугава и теми, кто под лозунгами

реставрации императорского правления надеялся на вхождение страны в мировую

систему капиталистических отношений.

Гражданская война 1866-1869 годов, когда был свергнут режим военного

правительства Токугава, стала последней войной в истории самураев. Они

сражались в армиях обеих сторон, но независимо от того, на чьей стороне

оказалась бы победа, сами самураи победить уже не могли.[5] Реставрация в

1868 году императорской власти привела к необратимым изменениям в жизни

буси. Император Мэйдзи со своими сторонниками предпринял энергичные шаги по

реформированию государства по типу западных монархий. Не в последнюю

очередь эти реформы коснулись и самураев. В 1871 году указом императора

была сформирована новая армия численностью около 100.000 человек. В отличие

от прежних времен, воинов набирали призывным способом и не только из

воинского сословия, но и из всех остальных. В 1876 году самураям был

нанесен последний удар – запрещено ношение мечей. Их эпоха кончилась.

Глава 3. Идеология самурайства:

а) кодекс самурайской чести

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление

специфического мировоззрения военно-служилого дворянства - бусидо -

неписаного кодекса поведения самурая в феодальном обществе, представлявшего

собой свод правил и норм «истинного», «идеального» воина.

Бусидо касалось отношения самураев к социальной феодальной общности, к

людям того или иного класса, к государству. Будучи слитым воедино с

восточной философией, бусидо носило характер практического нравоучения.

Самураи считали его методом совершенствования психической и телесной

гигиены. Бусидо нравственно осмыслило философское мироучение в целом и было

призвано научить самурая «правильной жизни» в феодальном японском обществе.

Оно совмещало в себе теорию бытия и изучение психики человека, решало

вопросы, связанные с понятием сущности индивидуума, его роли в окружающем

мире, смысла жизни, добра и зла, нравственных ценностей и нравственного

идеала.

Воин, воспитанный в духе бусидо, должен был четко сознавать свой

моральны долг, в частности свои личные обязанности по отношению к сюзерену,

должен был сам оценивать свои действия и поступки, морально осуждать себя в

случае неправильных действии, нарушения своих обязанностей и долга.

Бусидо, как способ регулирования поведения воина, не опиралось

непосредственно ни на какие специальные учреждения, принуждавшие к

соблюдению моральных норм. Оно основывалось на силе убеждения,

общественного мнения, примера, воспитания, традиций и силе нравственного

авторитета отдельных лиц, отмеченных в средневековой истории Японии.

Итак, бусидо — особая мораль, выработанная сословием воинов, входивших в

господствующий класс Японии, которая представляла собой систему взглядов,

норм и оценок, касавшихся поведения самураев, способов воспитания

самурайской молодежи, создания и укрепления определенных нравственный

качеств и отношений.

При всем том бусидо являлось сословной моралью. Он служило только

самурайству, оправдывало все его действия в отстаивало его интересы во

взаимоотношениях с угнетаемым массами.

Существует несколько основных источников бусидо: буддизм, синтоизм, а

также учения Конфуция и Мэн-цзы.

В эпоху средневековья основным в бусидо были верность сюзерену, с

которым буси находился в отношениях покровительства и служения, и честь

оружия, являвшейся привилегией воина-профессионала. Рядом с верностью стоял

принцип долга, превративший естественную настойчивость и упорство воинов в

возвышенное начало морального порядка.[6]

В моральном кодексе самураев феодальной эпохи большое значение

придавалось также катакиути — кровной мести, узаконенной бусидо в качестве

вида нравственного удовлетворения чувства справедливости. Верность сюзерену

требовала непременного отмщения за оскорбление господина.

Принцип скромности вырабатывался вследствие подчиненного положения

рядовых воинов, невозможности для них поднимать голову перед своим

господином. К скромности было близко также понятие «вежливость»,

подразумевавшее терпение, отсутствие зависти и зла.

Наряду с указанными выше основными принципами самурайская этика включала

в себя ряд второстепенных, неразрывно связанных с главными и определявших

поступки и поведение самураев. Умение владеть собой и управлять своими

чувствами было введено у самураев до большого совершенства. Душевное

равновесие являлось идеалом бусидо.

Чувство чести, сознание собственного достоинства воспитывалось у детей

самураев с детства. Честь и слава ценились дороже жизни, поэтому, когда на

карту ставилось одно из этих понятий, самурай, не раздумывая, отдавал за

него свою жизнь.

Ложь для самурая была равна трусости. Слово самурая имело вес без всяких

письменных обязательств, которые, по его мнению, унижали достоинство.

Бусидо развивало в воинах любовь к оружию, которое должно было внушать

самураям чувство самоуважения и в тоже время ответственности, так как

самурайская этика считала беспорядочное употребление меча бесчестьем и

предписывала его применение только в случае необходимости.

Бесспорно то, что идея преданности слуги своему господину имела

превалирующее значение. Однако служение господину не всегда было

бескорыстным. Самураи храбро сражались на поле боя, но и не забывали

требовать награду за свою «военную доблесть».[7]

б) харакири

Неразрывно связан и тесно примыкает к бусидо, как часть морали, обряд

харакири, появившийся в среде сословия воинов в период становления и

развития феодализма в Японии. Самураи или другие представители высших слоев

японского общества совершали самоубийство (методом харакири) в случае

оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в

соответствии с нормами бусидо имя воина), в случае смерти своего сюзерена

или же, когда обряд сформировался окончательно, — по приговору суда как

наказание за совершенное преступление.

Харакири являлось привилегией самураев, гордившихся тем, что они могут

свободно распоряжаться своей жизнью, подчеркивая совершением обряда силу

духа и самообладание, презрение к смерти.

В дословном переводе харакири означает «резать живот». Однако слово

харакири имеет и скрытый смысл. Если рассмотреть составное бинома

«харакири» - понятие «хара», то можно увидеть, что ему в японском языке

соответствуют слова «живот», «душа», «намерения», «тайные мысли» с тем же

написанием иероглифа.[8]

Согласно философии буддизма, в частности учению секты «дзэн», в качестве

основного, центрального жизненного пункта человека и тем самым

местопребыванием жизни рассматривается не сердце, а брюшная полость.

Таким образом, живот японцы рассматривают как внутренний источник

эмоционального существования, и вскрытие его путем харакири означает как бы

открытие своих сокровенных и истинных намерений, служит доказательством

чистоты помыслов и устремлений.

Тем не менее, харакири появилось в Японии не вдруг. Говоря о нем как о

явлении, развивавшемся и пришедшем к своему логическому завершению на

японской почве, нельзя не учитывать, что и у некоторых других народов

Восточной Азии и Сибири встречались ранее обрядовые действия, сходные и чем-

то отдаленно напоминающие по сути японское сэппуку. Стадиально их можно

отнести к более раннему времени, чем собственно харакири. Это позволяет

предположить, что обряд разрезания живота ранний период истории народов

Дальнего Востока имел боле широкое распространение и был заимствован

древними японцами, которые имели этнокультурные контакты с представителями

этих народов. Речь идет об обряде вскрытия живота у айнов, аборигенов

Японских островов, заключавшийся во взрезании брюшной полости и близко

напоминавший японское харакири.

Итак, можно предположить, что представления и обряды, связанные с

брюшной полостью человека, были характерны для многих народов Азии и в

общем схожи. Однако окончательного завершения эти представления и обряды

достигли только на японской почве, превратившись в торжественное действо по

вскрытию живота — обряд харакири.

Начиная с эпохи Хэйан (IX—XII вв.), сэппуку уже становится обычаем буси,

при котором они кончали жизнь самоубийством, погибая от собственного меча.

Тем не менее обряд не был еще тогда массовым явлением. Самоубийства путем

харакири получили широкое распространение у самураев лишь в конце XII в.,

во время борьбы за власть двух могущественных родов — Тайра и Минамото. С

этого времени число случаев харакири постоянно растет; самураи делали себе

сэппуку, чаще всего не желая сдаваться в плен или в случае смерти своего

господина.

Харакири вслед за смертью господина получило название «цуйфуку».

В период междоусобных войн харакири приобретает в сословии самураев

массовый характер. Вскрытие живота начинает доминировать над другими

способами самоубийства.

Другим поводом для сэппуку служило стремление предупредить угрожающее со

стороны феодала или правительства сёгуна наказание за какой-либо

недостойный чести самурая поступок, оплошность или невыполнение приказания.

В этом случае харакири совершалось по собственному усмотрению или по

решению родственников.

Производилось харакири также в знак пассивного протеста против какой-

либо вопиющей несправедливости для сохранения чести самурая (например, при

невозможности совершения кровной мести), в виде жертвы во имя идеи или при

лишении возможности применения своих профессиональных навыков воина в

составе дружины феодала (при утере вассалитета).

В общем, харакири было универсальным выходом из любого затруднительного

положения, в котором оказывался самураи.

Харакири (как и владению оружием) самураи начинали обучаться с детства.

Опытные наставники в специальных школах объясняли юношам, как надо начать и

довести до конца сэппуку, сохранив при этом собственное достоинство и

проявив умение владеть собой до последнего момента жизни. Однако, несмотря

на воспитание в духе дзэн и умение владеть собой, самурай мог

подсознательно потерять контроль над своими действиями вследствие ужасной

боли и умереть некрасиво: с выражением страдания, упав навзничь, с криком и

т. д., опозорив тем самым свое имя. В связи с этим и был введен институт

кайсякунин, суть которого заключалась в помощи ассистента осужденному на

харакири. В обязанность первого входило прекращение мучения самурая,

вскрывшего живот, посредством отделения головы от туловища.

Было официально подтверждено и четко определено, что смерть через

харакири является почетной смертью привилегированных сословий, но никоим

образом не низших слоев общества Японии.

в) религиозные воззрения самураев

Одновременно с расцветом японского феодализма и выделением сословия

самураев в Японии начало распространяться учение одной из наиболее

влиятельных и популярных впоследствии сект буддизма - «дзэн». В переводе с

японского «дзэн» означает «погружение в молчаливое созерцание», овладение

внешними и духовными силами для достижения «просветления».[9]

Принятие дзэн сословием воинов было закономерным. До становления системы

сёгуната воины практиковали поклонение будде Амида. Идея амидаизма была

крайне проста. Суть ее заключалась в постоянном повторении имени Амида.

Любому человеку для «спасения» (для «будущего рождения») достаточно было

только без конца повторять эту молитву. Однако с превращением самурайства в

политическую силу в период Камакура и началом его развития как сословия

феодального общества простое взывание к будде Амида, не развивавшее в воине

ничего, кроме безволия и пассивности, стало недостаточным. Самурай должен

был настойчиво воспитывать волю, акцентировать внимание на самообладании и

хладнокровии.

Вот в это время и вышли на сцену проповедники дзэн, которые доказывали,

что постоянная работа над собой, умение выделить суть любой проблемы и

сосредоточиться на ней, невзирая ни на что идти к цели имеют большое

практическое значение не только в монашеской, но и в мирской жизни. С этого

времени дзэн-буддизм стал духовной основой сословия воинов.[10]

Одной из основных причин, привлекавших самураев к учению дзэн, была его

простота. Самураю совершенно не требовалось отягощать свой ум изучением

религиозной литературы.

Дзэн-буддизм импонировал самураям выработкой у них самообладания,

хладнокровия, воли - качеств, столь необходимых для воина-профессионала.

В сочетании и связи с самодисциплиной находилось и другое качество,

прививаемое воинам дзэн, — беспрекословное повиновение господину и

военачальнику.

Очень велико было также значение дзэн в военно-спортивной подготовке

самураев. Решающая роль при фехтовании, стрельбе из лука, борьбе без

оружия, плавании и т. д. отводилась японцами не физическому, а духовному

состоянию человека. Психическая уравновешенность и самообладание,

выработанные дзэн, являлись здесь превалирующими.

Основным методом (путем к познанию истины) в обучении по системе дзэн

была медитация - созерцание в положении сидя, в совершенно спокойной позе

со скрещенными ногами, без каких-либо мыслей. В XIV—XVI вв. дзэн достигла

наивысшего расцвета и стала наиболее влиятельной буддийской сектой,

поддерживаемой правительством сёгунов. В то время дзэн-буддизм оказал

значительное воздействие на развитие всех областей культуры Японии. Само

собой разумеется, что в первую очередь эту культуру воспринял сам

господствующий класс средневековой Японии, в том числе и сословие самураев,

которое пользовалось культурными ценностями, создаваемыми в стране. Однако,

в связи с развитием дзэн, самурайство несколько изменило свои воззрения на

жизнь и смерть, культуру и ее восприятие.

Тем не менее классические положения дзэн идеалистического плана все

больше расходились с мировоззрением, выработанным самураями на основе

дзэновских «искусств». Развитие науки и связанной с ней военной техники,

металлургии, горного дела и т. п. расширило круг интересов самурайства.

Новинки вооружения и военного искусства показывали, что одной воли для

сражения недостаточно, необходимы знания, основанные на книгах, логическое

мышление, которое не может рассматриваться как продукт созерцания по

системе дзэн, достаточное для своего времени и сословия образование. Все

это в какой-то мере меняло догмы дзэн в соответствии с духом эпохи.

После окончания периода междоусобных войн противоречия между дзэн и

воспитанием воина по системе дзэн стали еще заметнее. Самураи, переставшие

участвовать в военных действиях, получили больше времени для образования

вообще. Многие буси в силу различных обстоятельств оставляли свою профессию

и становились учителями, художниками, поэтами.

Несмотря на то что подавляющее большинство самураев были преемниками

идей дзэнсю, имелись и такие представители сословия воинов, которые

следовали учениям других сект буддизма. Прежде всего это нужно сказать о

секте «нитирэн», возникшей в середине XIII в. и проповедовавшей положение о

непременном превращении через определенный срок всех существ и вещей в

Будду, так как он заключен во всем, будь то человек, животное или какой-

либо неодушевленный предмет. Многие самураи, будучи сторонниками догм секты

«нитирэн», являлись ее членами, однако большинство приверженцев «нитирэн»

составляли все же деклассированное самурайство — ронины, крестьянство и

другие эксплуатируемые слои общества.

Важное место в религиозном мировоззрении самураев занимал древний культ

синто, который мирно сосуществовал с буддизмом. Основной чертой этой

религии японцев было почитание сил природы, местных божеств, предков. В

качестве одной из трех главных синтоистских святынь японцами рассматривался

священный меч - символ самурайства и душа японского воина.

Синто требовало от самураев обязательного почитания умерших предков и

поклонения душам убитых в бою воинов, военачальников, обожествленных героев

и императоров.

Самураи верили в божественную предопределенность и ставили свою волю в

полную зависимость от воли богов.

Синто, являясь исконной религией японцев, однако, редко присутствовал в

чистом виде в религиозной жизни самураев.

Буддизм, проникший в середине VI в. в Японию, был более развитой (при

этом—мировой) религией, нежели примитивный синтоизм. Поэтому он был сразу

же принят правящими кругами страны и использован в их интересах. Тем не

менее синтоистские священнослужители не желали отказываться от своих

привилегий и опирались на народные массы, продолжавшие исповедовать

традиционную религию. Это заставило буддийское духовенство и правителей

древней Японии идти по пути сотрудничества двух религий, что со временем

привело практически к синкретизму синтоизма и буддизма.

Слияние синто и буддизма отразилось на духовной жизни самурайства.

Нередко японские воины перед военными походами или решающей битвой

одновременно поклонялись духам синто и божествам буддизма. В результате

подобного сосуществования многие боги синто стали наделяться особенностями

буддийских бодхисаттв, в то время как пантеон буддизма пополнялся принятыми

в него божествами синтоизма.

Из догм конфуцианства самураи почерпнули принципы почитания старших,

уважения господина и верности ему. Но верность господину могла выражаться

не только в постоянном слежении ему, готовности в любой момент пасть за

него. Вассал проявлял свою верность так же тем, что следовал за своим

господином по пути смерти, выражавшемся в «самоубийстве вслед», которое

стало к 14 веку распространенной формой исполнения долга.[11]

Таким образом, религиозное мировоззрение самураев слагалось из догм

буддизма и конфуцианства, привнесенных в Японию из Китая, и элементов

верований и обычаев местной, национальной религии — синто, которая вошла с

ними в тесное соприкосновение. Со временем элементы этих трех религий

переплелись и составили как бы единое целое. Другие большие религии и

религиозные течения оказали на сословие воинов менее существенное влияние.

Глава 4.

Наследники самураев

В результате гражданской войны во второй половине 19 века самураи были

лишены предмета их основного контраста с остальными сословиями. Впрочем,

лишение оружия было лишь одним, хотя и очень обидным для самураев

последствием реформы. воспринятым ими как унижение достоинства. Они

лишились традиционных продовольственных (рисовых) пайков от своих сюзеренов

— князей «даймё» и вынуждены были искать новые источники обретения хлеба

насущного. Но главное было в резком изменении традиционного образа жизни

самурайства. Значительная его часть издревле пополняла княжеские дружины,

охраняла владения сюзерена от налетчиков, а при необходимости, опять же под

знаменами своего даймё, участвовала в завоевательных походах соединенной

японской армии против «варваров» — жителей окружающих стран и территорий.

Реформы Мзйдзи перечеркнули весь смысл жизни самураев. Их единственная

доблесть: беззаветная верность клану, и единственный профессиональный

навык: великолепное владение оружием — оказались невостребованными.

Миллионы людей внезапно оказались, пользуясь современными терминами, не

только безработными, но и зачастую бомжами.

Куда же делись эти тысячи и тысячи японцев, составлявших цвет нации?

Куда ушли самураи? Кое-кто, не выдержав подобного стресса, поспешил в

традиционной манере свести счеты с жизнью, вспоров себе живот любимым

самурайским кинжалом. Другие, отбросив самурайскую гордыню, попытались

освоить новое ремесло, заняться торговлей, наукой и даже земледелием.

Третьи... Судьба этих третьих вызывает наибольший интерес. Не найдя в себе

силы расстаться с дедовскими мечами, многие самураи (очевидно, можно

говорить о подавляющем большинстве) решили поставить свое оружие и воинское

мастерство на службу государству и порядку. Ведь это единственное, что они

умели.

И вот тысячи самураев поступают во вновь организованную на основе

всеобщей воинской повинности национальную армию. Офицеры получали право на

хранение и использование в бою не только штатного, но и сохранившегося с

самурайских времен холодного оружия.

Казалось бы, проблема решена. Но стране в то время еще не была нужна

столь большая армия, чтобы поглотить весь потенциал упраздненного сословия

воинов. Пришлось срочно организовывать военные экспедиции. В 1874 году

Япония попыталась захватить Тайвань. Затем был предпринят довольно успешный

поход против Кореи. находившейся до этого под протекторатом Китая.

Но до крупномасштабных империалистических воин, первой из которых стала

японо-китайская 1894—1895 гг., было еще достаточно далеко. Поэтому

значительное количество экс-самураев, не дождавшихся вакансий в армейских

рядах, пошло на службу в полицию. Спрос на полицейскую силу в то время в

стране был достаточно большой. То и дело вспыхивали восстания — бунтовали

недовольные своим новым статусом самураи, зажатые в тиски воинской

повинностью и оглушительными налогами крестьяне, вечно голодная городская

беднота. Без привыкших беспрекословно подчиняться приказам властей и

мгновенно пускать в ход оружие самураев справиться с волнениями было бы

невозможно.[12]

Нужно отметить, что армия и полиция стали уделом в основном среднего

самурайства. Более обеспеченные слои плавно перекочевали в ряды крупных

землевладельцев, промышленников, политиков. Но обнищавшим, деклассированным

слоям самурайства эти пути были фактически перекрыты. Поэтому немалое число

экс-самураев и ронинов ушло в тень, присоединившись к набиравшим силу

криминальным структурам, получившим название «якудза» (японский вариант

организованной преступности). Этот штрих во многом и определил характер

национальной мафии. Самураи привнесли с собой в подпольные организации

практически все родовые отметины самурайства - абсолютную лояльность и

беспрекословное, слепое подчинение руководителю (в случае якудза - главарю

- «оябуну»), младших - старшим, жесткую дисциплину, любовь к холодному

оружию, пристрастие к богатой татуировке.

Конечно, характер деятельности японской якудза со временем менялся.

Столетие назад преступные кланы, как зеницу ока, блюли кодекс чести, многое

позаимствовавший из самурайского кодекса Бусидо. Тогда для деятельности

якудза было характерно некое «робингудство» — передача крох награбленного

нуждающимся. Только так можно было обеспечить себе уважение у беднейших

слоев населения, а соответственно, и укрытие от полиции.

Какими-то отраслями нелегального бизнеса, например продажей

огнестрельного оружия или наркотиков, мафиози прошлого века брезговали.

Теперь же источники их доходов намного расширились. Под контролем якудза

находится вся сфера шоу-бизнеса, торговля наркотиками, содержание игорных

притонов, практически вся строительная индустрия, спекуляция земельными

участками, ростовщичество, вымогательство, рэкет, профессиональный спорт.

Десятки тысяч фирм работают на мафию, пополняя ее кассу.

Не раз уже бывало так, что полиция, не справляясь со своими

обязанностями, обращалась за помощью к якудза. Так, например, в 1960 году,

когда миллионы японцев вышли на улицы, протестуя против подписания японо-

американского Договора безопасности, власти Токио, оценив силы столичной

полиции, призвали на помощь мафию, 10 тысяч боевиков которой рука об руку с

полицейскими успешно противостояли натиску демонстрантов.

Казалось бы, некогда разошедшиеся дороги самураев, выбравших для своего

служения армию, полицию, мафию, вновь сливаются воедино. Преступные

синдикаты и полиция неразъединимы и взаимно дополняют друг друга, как

стороны одной монеты. И эта монета в значительной мере отлита из сплава

самурайских традиций, донесенных до наших дней внешне столь разнящимися

между собой и тем не менее внутренне столь похожими друг на друга потомками

японского самурайства.

Заключение

Рассмотрение истории происхождения к развития сословия японских воинов

показывает закономерность возникновения и существования самурайства в

условиях феодализма. Появление этого сословия было естественным процессом

для феодальной общественно-экономической формации, и начало его складывания

можно условно отнести ко времени становления феодализма, начавшегося с

переворотом Тайка, который заложил основу для окончательного разделения

общества на феодальные классы и сословия. С развитием феодализма

самурайство превратилось в сословие господствующего класса, стоявшее в

политическом, экономическом н социальном плане над эксплуатируемыми им

народными массами. Держать в подчинении народ, безвозмездно присваивать

производимое им самураям позволяла господствовавшая в течение семи веков

система военной диктатуры — сёгуната, приспособленная для удержания в

повиновении народа при помощи самого военно-служилого дворянства.

Привилегированное положение самураев было закреплено юридически

специальными законодательными актами, воины отделялись от низших слоев

общества определенными традициями. Идеология, всевозможные догмы и

предрассудки, а в период Токугава и наиболее четко оформленное сословное

размежевание, выраженное в социальной структуре и иерархии (подкрепленной

положением конфуцианского учения о необходимости пребывания каждого члена

общества на своем месте, на высших или низших его ступенях), замкнутости

сословия воинов, а также профессиональный характер деятельности самураев в

еще большей мере отдаляли буси от трудового населения Японии.

Развитие сословия и приобретение им особого положения в феодальном

обществе - сложный н многовековой процесс, в котором можно выделить четыре

этапа:

. время зарождения и становления сословия – VII - XII вв.;

. период утверждения сословия и дальнейшего его развития – XII - XVI вв.;

. окончательное формирование и наивысшая точка развития сословия – XVII -

XVIII вв.;

. начало разложения самурайства и ликвидация его как сословия – XVIII

-середина XIX вв.

В период становления сословие самураев в основной своей массе еще близко

стояло к крестьянству, так как основной процент самураев составляли

зажиточные крестьяне, непосредственно связанные с земледелием. В то время

не существовало четких границ сословия воинов и доступ в него был открыт

для выходцев из крестьянских масс (как обеспеченных, так и разоренных), а

порой и просто для бродяг и авантюристов. Однако шаг к обособленности

самураев был уже сделан. В начавшихся междоусобных войнах и постоянной

борьбе с айнами феодалам нужны были боеспособные дружины с обученными

воинами. Земледелие при этом мешало военному делу; от занятия тем и другим

одновременно страдало качество военной подготовки вассалов. Это

обстоятельство (при условии усовершенствования наступательного и

оборонительного вооружения и овладения им) в первую очередь способствовало

профессионализации самураев. В процессе образования сословия воинов

заметным было и влияние конфуцианской идеологии, утверждавшей, в частности,

что воин в государстве должен занимать именно свое место, т. е. быть только

воином. Это положение существенно влияло на отрыв служилых людей от земли.

Начиная с конца XII в. — времени учреждения первого сёгуната —

происходит уже оформление самурайства как сословия феодальной Японии,

сопровождаемое продолжавшимся постепенным отделением от земледелия и

складыванием комплекса, который выделял профессионального воина. Со

временем возникли привилегии сословия, главной из которых являлась

привилегия на право ношения оружия, применявшегося уже не только для борьбы

с дружинами других феодалов, но и для удержания в повиновении крестьянства,

поднимавшегося на вооруженные выступления против бесчеловечной

эксплуатации. В период длительных междоусобиц формировалась идеология

самурайства — морально-этический кодекс чести самурая, бусидо, развивалась

своеобразная духовная н материальная культура сословия, присущая только ему

и входившая в качестве составной части в культуру средневековой Японии.

Вырабатывались военные искусства воинов, складывался быт, обусловленный

профессиональной практикой постоянных феодальных войн. Все это образовало

комплекс, порожденный самим существованием сословия самураев.

В процессе эволюции изменялась структура сословия, в которой стали

выделяться высшие и низшие социальные группы самураев, отличавшиеся друг от

друга имущественным и должностным положением. Сословие начинает

превращаться в замкнутое из-за запрета вступать в брак с представителями

других, низших слоев общества, а звание самурая, принадлежащего к

определенному клану, становится наследственным; его потеря обращает воина в

ронина.

В период господства сёгунов Токугава наступает окончательное

формирование самурайства — апогей развития сословия. Высокое положение

самурайства в общественной системе Японии было юридически узаконено

многочисленными кодексами. Достигает своего логического завершения

идеология самурайства, складываются нормы поведения воина в обществе и т.

д. Однако вскоре расцвет сословия сменяется упадком, наступившим в конце 18

века и проявившимся в деклассировании значительного числа самураев

вследствие невозможности в условиях политического объединения страны

заниматься их основным делом - войной.

Для заключительного этапа истории самурайства была характерна все

большая степень разложения сословия. Развитие капиталистического способа

производства в недрах феодализма явилось одним из звеньев общеисторического

процесса, который привел к смене общественно-экономической формации. В

результате буржуазных преобразований самурайство потеряло все свои

привилегии и было упразднено как сословие после преобразований Мэйдзи.

Тем не менее то, что культивировалось господствующим классом феодалов в

течение веков, незаконченная буржуазная революция не уничтожила. Культ

воина, существующий в Японии с древности, средневековая идеология

рыцарства, обычаи буси и т. д. сохранились и по сей день в современной

Японии.

Литература:

1. Арутюнов С. А. и Светлов Г. Е. Старые новые боги Японии. М.: Наука,

1968.

2. Арутюнов С. А. Айны – Народы Восточной Азии. М.-Л.,1965.

3. Беднякова О. «Япония сегодня». М., 1998 июнь.

4. Бедняк И. Я. Япония в период перехода к империализму. М.: издательство

Восточной литературы, 1962.

5. Большой японско-русский словарь. Т. 2. М., 1970.

6. Воробьев М. В. Япония в 3-7 вв.: Этнос, общество, культура и окружающий

мир. М.: Наука, 1980.

7. Горегляд В. Н. Философия Дзэн-буддизма. – ААС, 1976, № 10.

8. Гальперин А. Л. Некоторые вопросы объединения и изоляции Японии при

первых Токугава. М.: издательство Восточной литературы, 1960.

9. Горо Хани. История японского народа. М.: И. Л., 1957.

10. Жуков Е. М. Японский милитаризм (Военно-историческое исследование). М.:

Наука, 1972.

11. Игнатович А. Н. Буддизм в Японии: Очерк ранней истории. М.: Наука,

1987.

12. Иэнага Сабуро. История японской литературы. М., 1972.

13. Конрад Н. И. Япония в период развитых феодальных отношений (10-15 вв.).

– История стран Азии и Африки в средние века. М., 1968.

14. Конрад Н. И. Японский феодальный эпос 12-14 вв. – Японская литература.

От «Кодзики» до Токутоми. М., 1974.

15. Кожевников В. В. Очерки древней истории Японии. Владивосток:

издательство Дальневосточного университета, 1998.

16. Сила-Новицкая Т. Г. Культ императора в Японии: мифы, история, доктрины,

политика. М.: Наука, 1990.

17. Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. М.: Наука,

Главная редакция Восточной литературы 1981.

18. Эйдус Х. Т. История Японии с древнейших времен до наших дней. Краткий

очерк. М.: Наука, Главная редакция Восточной литературы, 1968.

-----------------------

[1] Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. М., 1981. С. 11.

[2] Арутюнов С. А. Айны – Народы Восточной Азии. М. – Л., 1965. С. 943.

[3] Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. М., 1981. С. 12.

[4] Куланов А. Самураи: столетия на пути смерти. «Япония сегодня». М., 1998

июнь. С. 7.

[5] Куланов А. Самураи: столетия на пути смерти. «Япония сегодня». М., 1998

июнь. С. 9.

[6] Конрад Н. И. Японский феодальный эпос 12-14 вв. – Японская литература.

От «Кодзики до Токутоми». М., 1974. С. 340.

[7] Иэнага Сабуро. История японской культуры. М., 1972. С. 101.

[8] Большой японско-русский словарь. Т. 2. М., 1970. С. 441.

[9] Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. М., 1981. С. 60.

[10] Горегляд В. Н. Философия Дзэн-буддизма. – ААС, 1976, №10. С. 60.

[11] Конрад Н. И. Япония в период развитых феодальных отношений (10-15вв.).

– История стран Азии и Африки в средние века. М., 1968. С. 217.

[12] Сашин Л. Наследники самураев. «Япония сегодня». М., 1998 июнь. С. 11.

Страницы: 1, 2