Усиление императорской власти при Тиберии

выступил в сенате и рассказал, что какая-то отпущенница, в свое время

осужденная им за мошенничество, встретив его на пороге курии, оскорбила, и

никто не посмел за него заступиться, так как она держала в руке изображение

императора. Другие присутствующие приводили аналогичные случаи и требовали

вмешательства правительства. Однако председательствовавший в сенате Друз

ограничился тем, что приказал арестовать обидчицу Цестия.

Как видим, при императорах 1 в. продолжалась в общем линия, намеченная

Августом: общие меры, направленные против несвободнорожденных сословий,

сочетались с пока еще довольно робкими попытками ограничить злоупотребления

отдельных господ и с покровительством либертинам, при стремлении, однако,

подчеркнуть их гражданскую и социальную неполноценность.

Классовая борьба

Вопрос о классовой борьбе при империи принадлежит к одному из самых

трудных в истории римского рабства. Основная трудность заключается в

противоречивости вырисовывающейся картины. С одной стороны, открытые

выступления рабов и даже их участие в движениях свободных постепенно сходят

на нет. Создается впечатление, что классовая борьба запирает. С другой

стороны, как уже упоминалось выше, представители правящего класса в гораздо

большей мере, чем раньше, боятся рабов и ощущают грозящие им со стороны

рабов опасности. С одной стороны, принимавшиеся правительством меры по

охране некоторых элементарных прав рабов и ограничению самоуправства господ

как будто свидетельствуют об известном сглаживании противоречий между

рабами и рабовладельцами, различий между рабами и свободными. С другой

стороны, история классовой борьбы на всем протяжении существования

антагонистических обществ показывает, что уступки угнетенным классам, даже

если в конечном счете они были выгодны классам господствующим или отдельным

их слоям, никогда не делались добровольно, а всегда являлись результатом

борьбы эксплуатируемых. Все это заставляет полагать, что классовая борьба

при империи не утихает, а лишь принимает иные, менее заметные для

поверхностного наблюдателя, но достаточно остро ощущавшиеся современниками

формы. Дело, видимо, заключается в том, что, говоря о классовой борьбе,

нельзя подходить с одними и теми же мерками не только к различным

формациям, но даже к различным периодам истории одной и той же формации или

общества. Так, для Рима, восстания рабов не всегда были наивысшим, а

главное, наиболее результативным «проявлением классового антагонизма. В

условиях империи эффективнее могли оказаться иные формы классовой борьбы.

Рабские движения, достигнув кульминационного пункта в конце республики, с

установлением империи идут на убыль. Последние засвидетельствованные

источниками волнения рабов, как бы затухающие слабые волны великих рабских

восстаний, падают на конец 1 в. до н.э. и первые десятилетия 1 в. н.э.

В 19 г. до н. э. кантабры, захваченные в плен и проданные в рабство,

перебили своих покупателей, бежали на родину и подняли там восстание, лишь

с большим трудом подавленное Агриппой. В 14 г. н.э. раб последнего (вскоре

тайно убитого по приказу Тиберия, внука Августа) Клемент «задумал, по

словам Тацита, дело, не свойственное рабской душе». Узнав о смерти Августа,

он решил отправиться на остров Планизию, где в изгнании проживал Агриппа,

похитить его, доставить к стоявшему в Германии войску и провозгласить

императором. Когда же оказалось, что Агриппы уже нет в живых, Клемент два

года скрывался в Этрурии, а затем, пользуясь своим сходством с покойным

господином, стал выдавать себя за него, распространяя слух, что Агриппа

успел спастись, и вербуя сторонников среди лиц, недовольных существующим

положением. Число их «постепенно росло, даже среди сенаторов и всадников, и

дело стало принимать угрожающий для Тиберия оборот. По его поручению

Саллюстий Крисп подослал к Клементу двух своих клиентов. Прикинувшись его

сторонниками, они, дождавшись удобного случая, выдали Клемента солдатам,

которые заковали его в цепи и доставили к императору. На вопрос последнего,

каким образом Клемент стал Агриппой, тот будто бы ответил: “а каким образом

ты стал Цезарем?” Не добившись, чтобы Клемент назвал своих сообщников, и не

решаясь казнить его открыто, Тиберий приказал тайно с ним покончить и

замять все дело. Судя поэтому рассказу, хотя Клемент был рабом и, возможно

рабы имелись среди его сторонников, движение ни в коей мере не было по

преимуществу рабским. Оно может быть поставлено в один ряд с некоторыми

другими событиями, в которых рабы выступали инициаторами заговоров и

«попыток мятежей не являвшихся проявлением сопротивления рабов. Так, в

правление Августа номенклатор какой-то женщины, Телеф, организовал заговор,

направленный, по словам Светония, против императора и сената. По некоторым

сведениям, рабом был и один из Лже-Неронов. Во время господства

вителлианцев раб Гета пытался выдать себя за Скрибония Камерина, будто бы

при Нероне скрывавшегося в Истрии, где у Крассов издревле была обширная

клиентелла. Ему удалось привлечь «легковерную чернь» и даже некоторых

солдат, но в конце концов он был пойман, приведен к Вителлию, узнан своим

господином и «казнен рабской казнью». Все это, конечно, не специфичные для

рабов формы борьбы, хотя сам по себе факт вмешательства рабов в

общегосударственные дела и движения самозванцев достоин внимания. Иной

характер носила попытка восстания, предпринятая в 21 г. по инициативе

бывшего преторианца Тита Куртизия. Согласно рассказу Тацита, рабы начали

собираться на тайные сходки в Брундизии и соседних городах, потом в

прокламациях, выставленных в общественных местах, стали призывать к свободе

сельских, «наиболее диких» рабов из окрестных сальтусов. Случившийся на

месте квестор Луций Луп организовал отряд из тамошних солдат и подавил

мятежников. Однако, видимо, победа Лупа была далеко не полной, так как

Тиберий счел нужным послать сильный отряд под командой претора Стайя,

который захватил Куртизия и наиболее активных его сторонников. Движение

произвело сильное впечатление в Риме, трепетавшем, по словам Тацита, из-за

возраставшего до бесконечности количества рабов. В событиях этого смутного

периода обнаруживаются некоторые черты, характерные для конца республики,

когда городские рабы и плебс выступали совместно, более или менее

сознательно поддерживая того или иного претендента на власть, с которым

связывали какие-то определенные надежды. После этого всякие сведения о

более или менее серьезных движениях рабов, самостоятельных или вместе с

плебсом, прекращаются вплоть до конца II—начала III в...

Организация государственного аппарата.

Вышеописанное, почти катастрофическое состояние Римской империи,

постоянные угрозы рабских восстаний и ненадежность армии предопределили

характер внешней и внутренней политики нового принцепса. Общий стиль

политики Тиберия можно определить, как стремление удержать поколебавшуюся

гегемонию Рима над подвластными ему народами и сохранить внутреннее

равновесие общины. Однако Тиберию во многом пришлось поколебать сложившиеся

отношения и отступить от своего “республиканского идеала”.

Идеалом мудрого политика для Тиберия всегда оставался Август. Во внешней

политике Тиберий совершенно отказался от каких-либо завоеваний. Общее

состояние государства и дух армии были не такими, чтобы вести

наступательную войну. На этом основании Тиберий окончательно оставил мысль

о завоевании Германии. Экспедиция Германика (16-19гг.) представлялась

Тиберию эфемерной, не сулившей государству никаких выгод. В течение долгого

времени Германик, поддерживаемый враждебной Тиберию партией, находился вне

контроля принцепса. К тому же армия Германика понесла большие потери.

Тиберий этим воспользовался и предложил Германику окончить экспедицию,

указывая на бесцельность дальнейших жертв. Приказание принцепса было

выполнено, а экспедиция прекращена. Границей был признан Рейн, а германцы

были предоставлены их собственным раздорам. После этого в течение всего

правления Тиберия не было ни одной сколько-нибудь значительной войны.

Отказавшись от активной внешней политики, Тиберий всецело отдался делам

внутреннего управления: укреплению государства и реорганизации

государственного управления и финансов, что в то время являлось делом

первостепенной важности. Тиберий был хорошим практиком-организатором. В

отношении организации государственно-административного штата императорский

Рим во многом обязан Тиберию.

Свой взгляд на государство и обязанности его главы он выразил в следующих

словах: ”Для рабов - я господин (деспот), для солдат - император, для всех

остальных - принцепс”. Подобно Августу, Тиберий во главе государственно-

административного аппарата намеревался поставить сенат, а сенаторское

сословие сделать господствующим. Для этого он считал необходимым возродить

старые идеалы аристократии. Прежде всего аристократия должна была

очиститься от тлетворного влияния денег и роскоши и возродить

патриархальные добродетели: чистоту крови, семейственность, воинственность

и агрикультуру. Ядро имперской аристократии должна была составлять

италийская знать, потомки древнейших родов, а Италия должна была стать

центром мировой империи. Сенаторское сословие должно было превратиться в

замкнутую корпорацию, доступ в которую должен был быть затруднен различными

социально-экономическими преградами.

В 23 году последовал специальный декрет, запрещавший принимать во

всадническое сословие, составлявшего первую ступень сенаторского сословия,

лиц, деды которых не были римскими гражданами, вне зависимости от их

имущественного состояния.

Этот закон имел в виду богатых вольноотпущенников и провинциалов,

просочившихся в римскую плутократию, а через нее и в аристократию. Смешение

сенаторства со всадниками также считалось недопустимым своеволием.

Верховным органом Тиберий считал сенат. Принцепс считался лишь

исполнителем его воли.

В одном из первых заседаний сената Тиберий предложил выбрать коллегию из

20 знаменитых людей - консуляров для управления государством. “Коллегия, -

говорил он по этому поводу, - конечно, гораздо лучше справится с

ответственной задачей управления, нежели один человек, ограниченный в своих

силах и возможностях. Ведь только колоссальный ум божественного Августа был

способен охватить всю громадность Римской империи и поднять всю тяжесть

власти”.

Официально Тиберий именовался Imperator Caesar August, но Августом он

себя именовал лишь в сношениях с иностранными дворами. Он отклонил

предложенный ему сенатом почетный титул Pater Patriae, запретил называть

себя богом, строить храмы и т.д.

Компетенция сената при Тиберии расширилась. Сенат был признан высшим

судебным органом Римской империи, решения которого распространялись даже на

самого принцепса и его агентов. Сенаторские и императорские провинции были

строго разделены. Даже вынесение окончательного приговора по делам об

оскорблении величия принадлежало сенату.

Кроме судебных функций в компетенцию сената входили: прием посольств

иностранных государств, организация продовольственного дела, установление и

сбор податей, набор и увольнение солдат, вручение чрезвычайных полномочий

магистрам, сооружение и ремонт общественных зданий, прокладка дорог,

постройка мостов и т.д.

Высшие посты в войске и администрации: консулы, преторы, квесторы и т.д.

- замещались людьми благородного, то есть сенаторского звания.

Коротко говоря, все функции государственного управления переходили в

ведение сената, а сам сенат превращался в высший административный орган

Римской империи. Но расширение функций сената отнюдь не означало

восстановления республиканских традиций. Власть сената имела своим

источником волю императора, и расширение сферы компетенции сената означало,

в сущности, усиление императора. Первым председателем сената, а тем самым,

следовательно, и главой всего государственно-административного аппарата был

император. Тиберий принимал самое непосредственное участие в работе сената.

От него исходила инициатива законов, ему же принадлежали редакция декретов

и составление обширных докладных записок и ответов сенату.

Социально-экономическая политика Тиберия.

Разнообразные и многочисленные законодательные мероприятия Тиберия

преследовали одну главную цель: создание сильной государственной власти,

необходимой для сохранения гегемонии Рима над массой рабов и провинциалов.

Поэтому все, что нарушало и подрывало государственную власть, каралось им с

беспощадной жестокостью. Для обеспечения общественного покоя и защиты

граждан от покушения на их собственность по всей Италии были расставлены

военные патрули, на обязанности которых лежали преследование разбойников и

прекращение всякого рода уличных бесчинств.

Выполнение полицейских функций возлагалось на преторианские когорты.

Полицейские мероприятия распространялись не только на разбойников и

нарушителей внешнего порядка, но также и вообще всех заподозренных в

подрыве государственных основ, в особенности на мятежников всех категорий -

как рабов, так и свободных. “Народные волнения он обуздывал строжайшими

мерами, когда таковые уже возникли, и всячески старался не допускать

возникновения таковых.

В правление Тиберия также была издана масса декретов и проведено много

реформ, касавшихся различных сторон общественной жизни. Большая часть этих

мероприятий вызывалась действительными потребностями жизни и проводилась

после тщательного обсуждения в сенате при ближайшем участии самого

принцепса, с присущим ему педантизмом вникавшего во все детали

административно-законодательной работы.

Самым острым вопросом внутренней политики нового принцепса был финансовый

вопрос. В начале правления Тиберия финансы находились в исключительно

плохом состоянии. Государственные расходы были постоянны и не покрывались

поступлениями, между тем как налоговое обложение было очень велико, а

состояние империи не позволяло вводить новые и повышать старые налоги.

Единственным выходом из положения являлось максимальное сокращение расходов

и строгое проведение по всем статьям режима государственной экономии.

Тиберием были сокращены траты на постройки, зрелища, оплату актеров,

подарки и им подобные экстраординарные расходы, поглощавшие огромную часть

бюджета. Была введена рационализация сбора податей. Прямые налоги,

взимаемые с провинциалов, собирались или непосредственно самим принцепсом

через его агентов, прокураторов, или же сдавались на откуп откупным

товариществам всадников. Норма налога была строго установлена, а всякое

повышение этой нормы широко наказывалось.

Отношение Тиберия к этому вопросу видно из его ответа на предложение

перфекта Египта Эмилия Рокка поднять сумму налога: “Задача хорошего пастуха

стричь своих овец, а не сдирать с них кожу”.

Попытка Тиберия уменьшить на 50% косвенные налоги, падавшие на италиков,

имела лишь временный успех. Вследствие необходимости произвести крупные

раздачи преторианцам пришлось вернуться к прежней норме.

В результате строго проведенной государственной экономии и рационализации

методов сбора и раскладки налогов Тиберию удалось не только покрыть старые

долги, но даже составить солидный денежный фонд в 3 миллиарда сестерциев.

Из мероприятий Тиберия следует упомянуть о попытке ограничения роскоши,

ослаблении ростовщичества, поднятии сельского хозяйства и мерах по

оздоровлению нравственности, в особенности женской.

Вследствие ссудного процента все денежные люди Италии - сенаторы и

всадники - предпочитали отдавать свои капиталы в ссуду, приносившую высокий

и скорый доход, а не вкладывать их в сельское хозяйство, приносившее

умеренный доход и доставлявшее много хлопот.

Из боязни опасных последствий спекулятивной страсти высшего класса претор

Гракх в 33 году внес в сенат предложение возобновить законы об установлении

нормы ссудного процента. Предложение Гракха принято не было, но в связи с

этим, по инициативе принцепса, было издано два декрета, имевших целью

умерить ростовщичество и поднять сельское хозяйство Италии. Кредиторам и

ростовщикам вменено было в обязанность 2/3 своих капиталов вложить в

италийское сельское хозяйство, а нуждавшимся в денежном кредите италийским

землевладельцам предоставлялся денежный кредит в 100 миллионов сестерциев

на льготных условиях. Кредит предоставлялся под залог полевых угодий,

оцененных в двойном размере по сравнению с полученной суммой кредита.

Таким путем экономическая жизнь Италии была более или менее налажена.

Те же самые соображения реальной политики и опасения подрыва авторитета

государственной власти подвигли Тиберия смягчить крайности закона Папия

Поппея о браках ( 9 г. н.э.). В объяснительной записке сенату Тиберий

указывал, что от придирчивых законов общество часто страдает не меньше, чем

от самих преступлений против которых они направлены; что таким образом

открывается широкий простор доносчикам, и тем самым сеется раздор между

обществом и правительством.

Столкновение Тиберия с аристократией.

Концентрация финансовой и военно-политической силы в руках принцепса

повышала его авторитет в отношении сената, сенаторского и всех остальных

сословий римского общества. Вместе с тем росла и материальная опора

императора, как первого гражданина римского государства. Императорские

домены увеличивались благодаря завещаниям, захвату имуществ и конфискациям.

Между тем как масса сенаторства под действием вышеописанного социально-

экономического процесса разлагалась, беднела и становилась клиентами

принцепса, первого магната Рима, начали смотреть на принцепса, как на

источник всякого рода милостей, наград, служебных успехов, которыми теперь

было поглощено римское сенаторство. Перед ним заискивали и раболепствовали.

Патриархально настроенный Тиберий возмущался “грязной лестью и заразой

высшего сословия и не один раз в резкой форме выказывал свое недовольство

по этому поводу.

Однако, в сенате и за его пределами имелись группы и люди, выступавшие

против единодержавной власти. Легальным органом выражения оппозиции являлся

сенат. В тот период все недовольные режимом или личностью принцепса

группировались вокруг молодого и талантливого полководца Германика Цезаря,

внука Августа и племянника Тиберия. После смерти Германика главой оппозиции

стала его жена Агриппина Старшая. Неприязненные отношения императора с

оппозицией обострились после смерти Германика в Антиохии в 19 году.

Виновником смерти считали Тиберия. Агриппина использовала смерть мужа как

предлог для генеральной демонстрации, придав ей общеполитический смысл

народного протеста против императорского абсолютизма за восстановление

утраченной свободы. Германика считали вторым Александром Великим, способным

покорить Германию и возродить величие римского народа, если бы он не был

отозван Тиберием. В то же время Германика выставляли борцом за освобождение

римского народа от тирании. Тем не менее, несмотря на все успехи,

достигнутые оппозицией в день похорон Германика, победа осталась за

Тиберием. При этом своей победой Тиберий был обязан объективным силам

империи: государственной централизации, финансам и преторианской гвардии,

поднявшейся вместе с империей.

Демонстрация 14 года заставила Тиберия пойти на сближение с префектом

претория Луцием Элием Сеяном, римским всадником. Пост префекта претория

всегда занимали всадники, “друзья Цезаря”, враждебно настроенные к высшему

слою императорской аристократии.

Первым тактическим планом Сеяна в борьбе с врагами государственного

порядка было образование преторианского лагеря под стенами Рима. До тех пор

преторианцы были рассеяны по всему городу и слабо подчинялись дисциплине.

Устройством же особого преторианского лагеря Сеян достиг того, что плохо

дисциплинированные когорты преторианской гвардии превратились в

организованную военную силу сконцентрированную в одном месте, удаленную от

соблазнов и подчиненную воле одного начальника, перфекта претория. По

первому приказу преторианские когорты выступали сомкнутой фалангой, внушая

более доверия и страха своим внешним видом и силой как самим себе, так и

другим.

Собственно Сеян был творцом преторианской гвардии, в течении многих лет

бывшей вершителем судеб Римской империи. До Сеяна преторианская гвардия,

подчиненная двум префектам, выполняла лишь полицейские функции и большой

политической роли не играла.

После реорганизации преторианской гвардии Сеян становится самым сильным

человеком в Римской империи и подчиняет себе Тиберия. Политический террор,

имевший место и до Сеяна, еще более усилился. Под статью об оскорблении

величества попало много влиятельных и богатых людей Рима. Однако и

положение самого Сеяна было непрочно. Воспользовавшись депрессивным

состоянием императора, он убедил его в 26 году на некоторое время

переселиться в Кампанию, на о. Капри.

После отъезда Тиберия, Сеян вел себя как настоящий тиран. Он окружил себя

многочисленной свитой друзей, клиентов и фаворитов, которых осыпал

милостями и подарками, а неугодных ему лиц унижал и уничтожал. Но

могущество Сеяна начало пугать Тиберия. Этим воспользовались враги Сеяна и

провели против него интригу, распустив слух, что Сеян стремится стать

императором, и что в Риме подготовляется заговор с целью государственного

переворота. Смерть сына Тиберия Друза также приписывали Сеяну,

находившемуся в сожительстве с Ливиллой, когда она была еще женой Друза.

Убежденный в наличии заговора, Тиберий назначил нового перфекта претория,

Нэвия Сестория Макрона и поручил ему арестовать Сеяна.

В 31 году, в экстраординарном порядке диктатор Рима был обвинен в

государственной измене, казнен, а его труп, после многих издевательств со

стороны топы, брошен в Тибр. День казни Сеяна был объявлен днем

восстановления общественной свободы. На главной площади по приказанию

сената была возведена статуя Свободы и устроен всенародный праздник.

Последние годы жизни Тиберия.

Падение Сеяна произвело на все римское общество потрясающее впечатление.

Враги Тиберия подняли голову и развили страстную агитацию не только в самом

Риме, но и в провинциях. На императора со всех сторон сыпались оскорбления,

насмешки и угрозы.

В том же 31 году римские провинции Азия и Ахайя были взволнованы

появлением самозванца, называвшего себя Друзом, сыном Германика.

Особенно сочувственно к самозванцу относилась греческая молодежь.

Движением были захвачены целые города и провинции: Азия, Ахайя, Кикладские

острова, Сирия и Египет.Конец успехам Лжедруза положил консул Поппей Сабин,

находившийся тогда в Македонии.

Все эти события озлобили и потрясли Тиберия. И все-таки он еще сохранил

достаточно психической энергии и интереса к государственно-административным

делам. До самых последних лет жизни, находясь вне Рима, он принимал самое

ближайшее участие в работе сената, руководил делами внешней политики,

посылал докладные записки, принимал депутации и т.д. Об этом

свидетельствуют энергичные вмешательства в хозяйственный кризис 33 года,

организация государственной помощи в 100 млн. сестерциев пострадавшим от

грандиозного пожара на Авентине в 36 году, и особенно энергичное

вмешательство в восточные дела, связанные с Арменией и Парфией.

Сообщения древних о последних годах, месяцах и днях Тиберия разноречивы,

но все же большинство полагает, что он умер насильственной смертью,

виновником которой называют сына Германика, Гая, будущего императора Гая

Калигулу. Желание Гая, который не мог дождаться естественной смерти своего

деда, выполнил новый префект претория, сменивший Сеяна, Макрон.

Умер Тиберий 16 марта 37 года на Мизенском мысе, в вилле Лукулла. По

одной версии, смерть его последовала от яда, а по другой его задушил

подушками Макрон во время приступа малярии. Своему преемнику Тиберий

оставил денежный фонд в 3 миллиарда сестерциев, налаженный государственно-

административный аппарат, высокий престиж Рима в делах внешней политики и

относительное спокойствие внутри государства. Таковы были первые и самые

трудные шаги императорской власти в Риме.

Заключение

Подытоживая вышеописанное, можно сказать, что период правления Тиберия

был одним из самых нелегких, но в то же время довольно славных страниц

римской истории. Изменился характер императорской власти, на долгие годы

вперед была реформирована римская армия, введена масса новых основательно

проработанных законов. Империя, оставленная Августом в состоянии

экономического и политического кризиса, всего за несколько лет была почти

полностью реанимирована Тиберием, введены законопроекты в отношении рабов,

полностью реорганизован государственный аппарат. В свете всех этих событий

на первый план выходит личность самого Тиберия. Он вошел в историю не

только как один из самых ярких представителей династии Юлиев-Клавдиев, но и

как человек, ставший императором, не являясь прямым потомком своего

предшественника. Своим не совсем законным воцарением Тиберий поплатился

впоследствии большим количеством врагов, которые редко способствовали

удачному продвижению дел императора, и даже не раз приводили к серьезным

внутриполитическим проблемам. Социальные восстания, сотрясавшие Римскую

империю на протяжении почти всего 1 века, также не способствовали мирному

правлению первых представителей Юлиев-Клавдиев. Исходя из этого, необходимо

было иметь крепкую власть, которая и воплотилась в личности первого

представителя династии Юлиев-Клавдиев - Клавдия Тиберия Нерона.

Список использованной литературы

Егоров А. Б. “Развитие политической системы принципата при Тиберии”//

Социальная структура и политическая организация античного общества. Ред. Э.

Д. Фролова.

Кнабе Г. С. Время, жизнь, книги. М. 1981.

Сергеев В. С. Принципат Тиберия.// Вестник древней истории 1940,№2.

Бокщанин А. Г. Социальный кризис Римской империи в I в. н.э. М. 1954.

Штаерман Е. М., Трофимова М. К. Рабовладельческие отношения в ранней

Римской империи./Италия/. М. 1971

Историки Античности. М. 1989. Т.2./Тацит/.

Корнелий Тацит. Сочинения. Т.1./Анналы/.

Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. /Тиберий/.

Страницы: 1, 2