Боевая организация эсеров

Боевая организация эсеров

Боевая организация

партии социалистов-революционеров

План:

Политическая обстановка в России накануне XX века.

Рождение партии социалистов-революционеров.

Боевая организация ПСР: руководители, планы, действия.

Предательство Азефа.

Отнюдь не заменить, а лишь дополнить

и усилить хотим мы массовую борьбу

смелыми ударами боевого авангарда,

попадающими в самое сердце вражеского лагеря.

Г.А. Гершуни

Прежде всего террор как орудие обороны;

затем уже как вывод из этого - его агитационное значение,

затем как результат... - его дезорганизующее значение.

В.М.Чернов

Терроризм - это очень ядовитая змея,

которая создала силу из бессилия.

П.Н.Дурново

Российское государство на рубеже XIX-XX веков характеризовалось

разнородностью и неустойчивостью социальной структуры, переходным

состоянием или архаичностью ведущих социальных страт, специфическим

порядком формирования новых социальных групп, слабостью средних слоев.

Данные особенности социальной структуры оказали существенное влияние на

формирование и облик российских политических партий. Если в

западноевропейских странах государство постепенно вырастало из общества, то

в России главным организатором общества выступало государство. Оно

создавало общественные слои; исторический вектор имел, таким образом,

другое направление - сверху вниз. «Русское государство всемогущее и

всеведущее, всюду имеет глаза, везде имеет руки; оно берет на себя

наблюдение за каждым шагом жизни подданного, оно опекает его как

несовершеннолетнего, от всяких посягательств на его мысль, на его совесть,

даже на его карман и его излишнюю доверчивость», - так писал в середине 90-

х годов прошлого века будущий лидер либералов Н.П.Милюков.

И вместе с тем, государство российское было слабым... «Его коэффициент

полезного действия» был и остается до сих пор чрезвычайно низким: за тысячу

лет оно не могло создать стабильного общества, и само по крайней мере

четырежды разрушалось до основания: падение Киевской Руси, «смутное» время,

1917 и 1991 год. Казалось бы, это противоречит тезису об особой мощи и силе

государства в России. Но дело в том, что его сила чаще всего проявлялась в

карательных функциях, в попытках поднять народ на борьбу с внешним врагом,

но оно оказывалось не дееспособным всякий раз, когда речь шла о решении

глобальных, позитивных, творческих задачах, об умении стимулировать

деятельность общественных сил.

Эта противоречивая сущность российского государства рельефно обозначилась в

тот исторический период, который можно назвать утробным периодом

отечественных политических партий. Они зарождались тогда, когда едва ли не

ведущим в арсенале «воспитательных» средств российского государства (и это

в начале XX века !) было телесное наказание. Полицейские власти особенно

широко пользовались ими при взыскании недоимок. «Осенью самое обыкновенное

явление - появление в деревне станового, старшины и волостного суда. Драть

без волостного суда нельзя, нужно, чтобы постановление о телесном наказании

было сделано волостными судьями, - и вот становой таскает за собой суд на

обывательских... Суд постановляет решения тут же, на улице, словесно...

Врываются в село три тройки с колокольчиками, со старшиной, писарем и

судьями. Начинается ругань, слышатся крики: «Розог!», «Деньги подавай,

каналья!», «Я тебе поговорю, замажу рот!». Огласку получило дело исправника

Иванова, до смерти засекшего недоимщика. Нередки были случаи, когда

крестьяне, получив повестку о наказании сечением, оканчивали жизнь

самоубийством.

Телесные наказания были отменены лишь в августе 1904г. императорским

указом, изданным по случаю рождения долгожданного сына, наследника

престола. Ведущие газеты мира в связи с этим задавали вопрос: «Что было бы

с Россией, если бы и пятый ребенок в царской семье был девочкой?».

Не удивительно, что почти половину XIX века едва ли не основными средствами

воздействия радикалов на власть были кинжал, револьвер, бомба. От рук

террористов пали император Александр II министры Н.П.Боголепов,

Д.С.Сипягин, В.К.Плеве, великий князь Сергей Александрович, десятки

губернаторов, прокуроров, полицейских чинов. Завершил список жертв

терроризма премьер-министр П.А.Столыпин, смертельно раненый в киевском

оперном театре 1 сентября 1911г. Гибли «попутно» и не замешанные в политику

люди - солдаты Финляндского полка при взрыве в Зимнем дворце,

подготовленном народовольцами, или посетители Столыпина на даче, взорванной

максималистами 12 августа 1906г.

Власть не оставалась в долгу: бессудные высылки, смертные приговоры по

оговору провокаторов, или власть обществу за чрезмерный радикализм

требований и действий.

Долгое время мы смотрели на это только с одной точки стороны - со стороны

революционеров. И с этой точки зрения марксистская историография и

публицистика оценивали индивидуальный террор лишь как нерациональное

средство борьбы. Народовольцы представали по преимуществу героями, а эсеры

- «революционными авантюристами». В наши дни, когда российская история

сделала очередной зигзаг, многие публицисты поспешили переставить знаки.

Революционеры представляются нынче кровавыми злодеями, а их жертвы -

невинными мучениками.

В действительности все, конечно, было гораздо сложнее. Насилие было, увы,

взаимным, и кровавую спираль раскручивали обе стороны. Это было, в

известном смысле самоистребление. Ведь подобную власть породило само

российское общество, не нашедшее впоследствии иных форм ее ограничения, чем

убийства. И кто более виноват в умножении насилия в стране, еще долго

придется разбираться, листая пожелтевшие от времени, но уцелевшие страницы

документов...

Но почему именно в России терроризм принял широкие масштабы и достиг столь

совершенных организационных форм?

В переходе к террору сыграли роль несколько факторов: разочарование в

готовности народных масс к восстанию, пассивность большей части общества

(да и слабое его влияние на власть), желание отмстить за преследования со

стороны правительства. Наконец, своеобразным провоцирующим фактором было

политическое устройство России и персонификация власти.

«Россия управляется теперь не народным представительством и даже не

классовым правительством, а организованной шайкой разбойников, за которую

прячется 20 или 30 тысяч крупных помещиков. Эта шайка разбойников действует

голым насилием, нисколько не скрывая этого; она терроризирует население

при помощи казаков и наемной полиции. Третья Дума с Государственным Советом

не представляет собою даже слабого подобия парламентского режима: это

просто орудие в руках той же правительственной шайки; огромным большинством

голосов они поддерживают осадное положение в стране, освобождающее

правительство от стеснений даже прежнего законодательства. Осадное

положение и система генерал-губернаторов с неограниченной властью - вот

способ правления, установившийся теперь в России... Это полицейский мир

невозможно реформировать; его можно только уничтожить. Такова ближайшая и

неизбежная задача русской общественной мысли...», - утверждал Л.Э.Шишко -

историк и публицист неонароднического направления, видный деятель партии

эсеров. Шишко лично вел пропаганду среди юнкеров, рабочих, ходил «в народ»,

был арестован «по процессу 193-х», осужден на 9 лет каторги, которую

отбывал на Каре.

Цареубийство 1 марта 1881 г. стало кульминацией классического народничества

и одновременно началом его политической смерти, поскольку с этого момента

оно потеряло приоритет в освободительном движении. Но народнические

организации время от времени возникали и в 80-е годы. В 90-е годы

народнические организации принимают название социалистов-революционеров.

Крупнейшими из них в конце XIX века были «Союз социалистов-революционеров»,

«Партия социалистов-рево-люционеров» и «Рабочая партия политического

освобождения России». Достаточно многочисленная для своего времени «Рабочая

партия политического освобождения России» образовалась в 1899г. в Минске,

ставила в качестве первоочередной задачи борьбу за политическую свободу

посредством террора. Именно здесь появился и стал благодаря своей кипучей

энергии и организаторским способностям известен Григорий Гершуни.

Эсеровские организации возникли и в эмиграции. В самом начале XX века

значительно активизировался процесс консолидации эсеровских организаций.

Датой провозглашения партии социалистов-революционе-ров (ПСР) стал январь

1902г.

Организационное оформление партии эсеров оказалось довольно длительным

процессом. В 1903г. они провели заграничный съезд, на котором приняли

Обращение. В этом документе за основу построения партии был положен принцип

централизма. В «Революционной России» от 5 июля 1904г. был опубликован

проект программы. Наконец, в конце декабря 1905 - начале 1906 гг. в

полулегальной обстановке на территории Финляндии, в гостинице близ водопада

Иматра состоялся I Съезд партии. К тому времени она имела 25 комитетов и 37

групп в России, сосредоточенных в основном в губерниях Юга, Запада и

Поволжья.

Участники съезда приняли программу. Съезд отверг предложения членов партии

Н.Ф.Анненского, В.А.Мякотина и А.В.Пошехонова о превращении партии эсеров в

широкую, легальную, для всех открытую партию, где все ведется гласно, под

публичным контролем, на последовательно демократических началах. В

соответствии с принятым уставом, членом партии социалистов-революционеров

считался «всякий, принимающий программу партии, подчиняющийся ее

постановлениям, участвующий в одной из партийных организаций».

Руководящее политическое ядро новой партии складывалось из М.Р.Гоца,

Г.А.Гершуни и В.М.Чернова. Это были люди различных складов, но они хорошо

дополняли друг друга. В.М.Чернов с самого начала стал главной литературно-

теоретической силой молодой партии. Функции главного организатора-практика

легли на плечи Г.А.Гершуни. До самого ареста в мае 1903г. он находился в

непрерывных разъездах по России, деля эту свою работу с Е.К.Брешковской.

«Как святой дух революции», Брешковская носилась по стране, повсюду

поднимая революционное настроение молодежи и вербуя прозелитов партии, а

Гершуни обычно ездил за нею следом и оформлял поднятое ею движение,

организационно закрепляя его за партией социалистов-революционеров. Менее

заметной для внешнего мира, но еще более значительной для судеб молодой

партии была роль М.Р.Гоца. В названной руководящей «тройке» он был старшим

по возрасту и еще более - по жизненному опыту. Сын московского миллионера,

в середине 80-х годов он вошел в революционный кружок, был арестован,

сослан в Сибирь, затем на каторжные работы, бежал... С самого начала

деятельности партии стал ее руководящим политиком и организатором.

В тесных отношениях с этой руководящей «тройкой» был Азеф, который с самого

начала выделился трезвым практицизмом суждений и умением предусматривать

все детали намечаемых предприятий. Это особенно сближало его с Гершуни. По

свидетельству Чернова, уже в этот период Гершуни был так близок с Азефом,

что вместе с ним проявлял и расшифровывал приходившие из России письма с

секретными сообщениями о делах организационного характера. Для Азефа эта

близость была особенно интересна, так как именно Гершуни был инициатором

постановки вопроса о применении террора. Разговоры на эту тему велись в

очень узком кругу: кроме указанных четырех человек в них едва ли кто-нибудь

был посвящен. В принципе возражений против террора не встретилось, но

открыто с пропагандой этого метода борьбы выступить было решено только

после того, как какая-нибудь инициативная группа совершит террористический

акт центрального значения. Партия, как было условлено, согласится признать

этот акт своим и даст указанной инициативной группе права боевой

организации. Гершуни заявлял, что он берет на себя эту задачу, и не

скрывал, что первый удар, для которого, по его словам, уже имелись

добровольцы, будет направлен против министра внутренних дел Сипягина.

Немедленно по приезде в Россию Гершуни сосредоточил свое внимание на

подготовке покушения против Сипягина. Добровольцем, который вызвался на это

дело, был молодой киевский студент Ст. Балмашев. По плану Балмашев, если

бы ему не удалось стрелять в Сипягина, должен был бы сделать попытку убить

обер-прокурора синода К.П.Побе-доносцева, одного из вдохновителей крайней

реакции в России.

Все приготовления велись в Финляндии, откуда 15 апреля 1902г. выехал

Балмашев, переодетый в форму адъютанта. В последнюю минуту покушение едва

не расстроилось: только в вагоне «офицер» заметил, что он забыл в гостинице

такую необходимую часть военного туалета, как сабля. Пришлось по дороге

купить новую. К министру он приехал немного ранее назначенного для приема

часа с таким расчетом, чтобы встретить его в вестибюле. Расчет был точен:

«адъютанта вел. кн. Сергея», как себя назвал Балмашев, впустили в приемную,

и когда появился министр, несколько удивленный, зачем к нему приехал

специальный посланец великого князя, Балмашев вручил ему в запечатанном

пакете приговор Боевой организации и двумя выстрелами убил его наповал.

Это было первое выступление Боевой организации. Балмашев за него заплатил

своей жизнью: военный суд приговорил его к смертной казни. 16 мая он был

повешен в Шлиссельбурге.

Убийство Сипягина произвело огромное впечатление в стране. Особенный подъем

испытывали, естественно, социалисты-революцио-неры, которые вводили теперь

террор в арсенал революционной борьбы, и в первую очередь Гершуни: «В

начале было дело, - говорил он. - Гордиев узел разрублен. Террор доказан.

Он начат. Все споры излишни». Он был прав: убийство Сипягина действительно

открывало новую главу в истории борьбы с русским абсолютизмом - главу о

борьбе террористической. Именно с этого момента ведет свое существование

Боевая организация партии социалистов-революционеров. В желающих «мстить»

недостатка не было: на смену каждому павшему подходили десятки, сотни новых

добровольцев.

В те предреволюционные годы деятельность Боевой организации была

сосредоточена на подготовке покушений на крупнейших сановников: министров,

членов царской семьи, поскольку это было чрезвычайно опасно и в тоже время

исключительно важно для неонародников. Боевая организация была тщательно

законспирирована, была автономна даже по отношению к руководящим органам

партии. Стать ее членом было весьма не просто и считалось большой честью.

Многие из них были революционными фанатиками. «К террору он пришел своим,

особенным, оригинальным путем и видел в нем не только наилучшую форму

политической борьбы, но и моральную, быть может, религиозную жертву», -

писал о Каляеве, убийце великого князя Сергея Александровича, его товарищ

по партии, один из лидеров Борис Савинков. Другой известный террорист Егор

Сазонов в ответ на вопрос, что он будет чувствовать после убийства, не

задумываясь ответил: «Гордость и радость... Только? Конечно, только».

В предреволюционные годы эсеры совершили серию крупных покушений: в 1901-

1902 гг. были убиты министр внутренних дел Сипягин, министр просвещения

Болепов, министр внутренних дел Плеве был застрелен в 1904г., великий князь

- в 1905. Это был существенный «вклад» эсеров в дело подготовки революции.

Требуя в 1905г. от царя издания Манифеста, эсеровский террор использовался

в качестве одного из веских аргументов: «Давайте Манифест, иначе эсеры

стрелять будут». Произвол царской бюрократии был так силен, что практически

все общественные и политические силы, в том числе и принципиальные

противники террора отнеслись к данной деятельности неонародников

сочувственно. Но гибель Плеве была встречена с большим ликованием.

После покушения на Плеве в августе 1904г. был принят устав Боевой

организации. В нем была сформулирована задача Боевой организации - борьба с

самодержавием путем террористических актов, определены ее структура и

особое положение в партии. Руководящим органом Боевой организации являлся

комитет, которому были подчинены все ее члены. В случае провала всех членов

комитета или даже организации в целом право кооптации нового состава

комитета переходило не к ЦК, а к ее заграничному представителю. Боевая

организация имела свою кассу, пользовалась полной технической и

организационной самостоятельностью и была автономной единицей, почти

независимой от партии.

Создание Боевой организации в условиях нараставшего революционного подъема

привело к усилению индивидуального террора. В осуществлении

террористических актов, кроме Боевой организации, участвовали боевые

дружины, созданные при ряде комитетов социалистов-революционеров

(Гомельском, Одесском, Уфимском, Московском, Нижегородском и др.). Всего,

по данным жандармерии, местными боевыми дружинами в течение 1905г. было

совершено более 30 покушений, за 1906 год - 74 покушения, в 1907 - 57.

Агитационное значение террористических актов, считали руководители Боевой

организации, заключается в том, что они приковывают к себе всеобщее

внимание, будоражат всех, будят самых сонных, самых индифферентных

обывателей, возбуждают всеобщие толки и разговоры, заставляют задуматься

над многими вещами, о которых раньше им ничего не приходило в голову -

словом, заставляют их политически мыслить хотя бы против их воли. Если

обличительный акт Сипягину в обычное время был бы прочитан тысячами людей,

то после террористического акта он будет прочитан десятками тысяч, а

стоустая молва распространит его влияние на сотни тысяч, на миллионы. И

если террористический акт поражает человека, от которого пострадали тысячи

людей, то он вернее, чем месяцы пропаганды, способен переменить взгляд этих

тысяч людей на революционеров и на смысл их деятельности. Для этих людей он

будет ярким, конкретным ответом самой жизни на вопрос - кто им друг и кто

им враг.

Как уже было отмечено, у истоков ПСР стояла плеяда исключительно

энергичных, самоотверженных людей. Виктор Михайлович Чернов - один из

основателей «Аграрно-социалистической лиги», последовательный сторонник

террористической тактики, автор программных статей по этому вопросу, в

работе «Террористический элемент в нашей программе» (июнь 1902г.) писал:

«Вопрос о роли террористического элемента в революционной программе

настолько серьезен и важен, что здесь не должно быть места никаким

недомолвкам и никакой неопределенности. Его нельзя обойти, его необходимо

решать... Террористические акты - средство слишком сильное, слишком

чреватое всякими последствиями, чтобы их употребление можно было с легким

сердцем всецело предоставить произволу отдельных лиц, подверженных

случайным влияниям и настроениям. Гирш Лекерт явился в тот самый момент,

когда необходим был акт возмездия. Но Гирш Лекерт мог и не явиться, что

было бы тогда? Если объявить террористические акты делом исключительно

иррегулярной, партизанской борьбы, то где ручательства, что они будут

приходить вовремя и что их не будет не вовремя? Где ручательства, что цель

будет выбрана удачно, что удар не обрушится на неподходящее лицо и не

минует насильника, обуздание которого составляет затаенную мечту самых

широких слоев населения?

Только партия... достаточно компетентна для решения подобных вопросов, и

только партия достаточна сильна, чтобы обеспечить не случайно приходящий со

стороны, а заранее подготовленный отпор врагу.

Террористические акты могут производить определенное положительное действие

только тогда, когда за ними чувствуется сила, когда в них звучит серьезная,

роковая угроза на будущее время...».

Парадокс заключается в том, что, никогда не участвуя в боевой деятельности

эсеров, лидер партии обосновал необходимость и целесообразность

политического террора: «Кровь есть ужас; ведь революция - кровь. Если

террор роковым образом неизбежен, значит он целесообразен», «Террор в

революции соответствует артиллерийской подготовке в бою».

Н.В.Чайковский - уполномоченный ЦК ПСР - в 1907г. призывал своих товарищей

по партии перейти от индивидуального террора к партизанской войне, как

непосредственной подготовке к народному восстанию и считал, «что такое дело

должно быть беспартийным»: «Наши методы борьбы устарели и требуют

радикального пересмотра: они были выработаны в подготовительный период и

отвечали его требованиям, но не годны, когда настала пора для самого боя...

Действительным делом у нас занято только ничтожное число комитетчиков, а

все периферии лишь смотрят на работу или участвуют в ней номинально...».

Чайковский предлагает создать банды партизан, обучить их командиров,

кормить их будет народ, им же необходимо только ясное понимание тех

условий, в которых они могут продержаться достаточно долгое время и иметь

успех. Партизанская война должна начаться сразу во многих пунктах страны с

теми средствами, которые сейчас имеются в ее распоряжении. Такие банды

могут в течение месяцев ускользать от преследования многих тысяч войск,

нанося им в то же время то тут, то там чувствительные удары...

В партийных верхах к предложению Чайковского не прислушались, считая, что

оно похоже на массовый терроризм, терроризм «снизу», за который ратовали

анархисты. В «низах» же «боевизм» распространялся как эпидемия и различить,

где заканчивается «революционер» и начинается «разбойник» становилось все

труднее.

Л.Э.Шишко, оценивая террористические акты с точки зрения политического

положения современной России, отмечал, что «трудно не видеть в них один из

двух единственно возможных теперь способов политической борьбы. Другим

способом остается вооруженное восстание. Вне этих способов политическая

борьба невозможна теперь в России. Не социалисты-революционеры ищут

насильственных средств: им объявлена истребительная война со стороны

представителей голого насилия».

«На севастопольской гауптвахте он ждал петли. В камере на Лубянке ждал

пули исполнителя. И виселица, и расстрел причитались в точном соответствии

с законом. В молодости - по законам Российской империи. В зрелости - по

законам Российской республики. 21 августа 1924 года он приступил к

письменным показаниям. Почерк был твердым, текст сжатым, как возвратная

пружина браунинга.

«Я, Борис Савинков, бывший член Боевой организация ПСР, друг и товарищ

Егора Сазонова и Ивана Каляева, участник убийства Плеве, великого князя

Сергея Александровича, участник многих других террористических актов,

человек, всю жизнь работавший только для народа, во имя его, обвиняюсь ныне

рабоче-крестьянской властью в том, что шел против русских рабочих и

крестьян с оружием в руках».

27 августа 1924 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР начала слушанием

Страницы: 1, 2