Происхождение восточных славян

народов”.46

Как показывает приведенный выше обзор, в советской науке проблема

восточнославянского этногенеза вышла из круга тем, решаемых исключительно

на материале скудных письменных источников и лингвистических данных. С

конца 30-х гг. она стала одной из ведущих тем советской археологии. Бурное

развитие археологических изысканий, особенно в послевоенные годы, привело

впервые к созданию прочной источниковедческой базы. Безусловно, тормозящую

роль в развитии представлений о ранних этапах восточнославянской этнической

истории сыграла яфетическая теория Н.Я.Марра. Продолжение марристского

схематизма в начале 50-х гг. интенсифицировало разработку проблем

восточнославянского этногенеза, повлекло за собой расширение

археологических работ и завершилось открытием подлинно славянских

памятников. Они досконально изучались, и на основе этих исследований

выдвигалась новые теории для построения единой этногенетической системы

славян.

Примечания.

К главе II.

1. Марр Н.Я. Яфетические зори на украинском хуторе. – Избранные работы. Т

5. – М-Л., 1935.- с.47.

2. Там же, с.333.

3. Советская историография Киевской Руси. – Л.,1978.-с.16.

4. Там же.

5. Готье Ю.В. Железный век в Восточной Европе. – Л.,1930.-с.16.

6. Там же.

7. Греков Б.Д. Киевская Русь. – М.,1953.

8. Там же, с.35.

9. Там же, с.35-37, 376-383.

10. Там же, с.429.

11. Рыбаков Б.А. Первые века русской истории. – М.,1964. – с.84.

12. Там же, с.87.

13. Там же.

14. Там же, с.91.

15. Там же, с.98.

16. Там же, с.114.

17. Там же, с.171.

18. Третьяков П.Н. Северовосточные славянские племена. – МИА,1941., №6,

с.21-22.

19. Третьяков П.Н. У истоков Древнерусской народности. - М., 1970.-с.20.

20. Там же, с.28.

21. Там же, с.33.

22. Горюнов Е.А. Ранние этапы истории славян Днепровского левобережья. –

Л.,1981. –с.48.

23. Там же, с.75.

24. Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. – М.,1979.-с.7-16.

25. Ретроспективный метод – исследование связей этнически известных

культур с более ранними, применяемый археологами при определении

этнической принадлежности древних культур.

26. Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. – М.,1979.-с.7-16.

27. Седов В.В. Истоки славян.// Родина. №1,2., 2001.

28. Там же.

29. Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. – М.,1979.-с.16.

30. Русанова И.П. Славянские древности VI-VII вв. Культура иранского типа.

– М., 1976.-с.98.

31. Там же,(т.ж. смотрите примечание, карты составленные РусановойИ.П.)

с.115.

32. Мочинский Д.А. Территория славянской прародины в системе

географического и историко-культурного членения Евразии в VIII до н.э.-

IX в. н.э./ Славяне. Этногенез и этническая история. Межвузовский

сборник. – Л.,1989.-с.154.

33. Там же, с.158.

34. Щукин М.Б. Семь миров древней Европы и проблема этногенеза славян./

Славяне. Этногенез и этническая история. Межвузовский сборник. –

Л.,1989.-с.112.

35. Там же, с.115.

36. Там же, с.116.

37. Петров В.П. Этногенез славян. – Киев, 1972.-с.148.

38. Там же, с.151.

39. Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. – М.-Л.,1962.-с.69.

40. Там же.

41. Там же, с.70.

42. Артамонов М.И. Вопросы расселения восточных славян и советская

археология. – В кн.: Проблемы всеобщей истории. – Л.,1967.-с.62.

43. Там же.

44. Ляпушкин И.И. Славяне Восточной Европы накануне образования

Древнерусского государства: МИА, 1968, №152.-с.5.

45. Там же, с.175.

46. Там же.

Глава III. Зарубежная историография происхождение славян.

Изучение тысячелетней предыстории и истории Древней Руси до монгольского

времени зиждется на двух основных видах источников: древнерусских

письменных памятниках и археологического материалах. Однако археологические

материалы в силу своей специфики могут рассказать нам о хозяйственном

укладе общества, так же и культурных традициях, времени происхождении и

характере поселения и т.д. Историческая интерпретация памятников

материальной культуры позволяет делать некоторые выводы о социальной

структуре общества, наконец, восстановить его международные связи (в

основном правовые), но ни политическая, ни социальная история общества в

полном объеме не могут быть воссозданы с помощью только археологии.

Письменная же культура пришла на Русь довольно поздно – лишь в конце X

в., и литературное творчество на Руси, насколько мы можем судить по

сохранившимся памятникам, началось не ранее середины XI в. Первые опыты

летописания (время создания, характер и содержание древнейших памятников

остаются предметом дискуссии), дошли до нас в редакциях начала XII в., но в

рукописях конца XII-начало XV вв. Богатые сведения о событиях начиная со

второй половины XI в., летописи все более скупо и фрагментарно освещают

события по мере удаления в глубь веков. Более того, рассказывая об истории

Руси X в. и предшествующих столетий, летописец не имел других источников

кроме византийских хроник и местных преданий, дошедших до него в устной

форме. Поэтому реконструкция политической истории восточного славянства,

поскольку именно в эти века зарождается и формируется Древнерусское

государство – ненадежна и спорна: ведь таковы сами источники, на которых

она строится. Совершенно очевидно, что в этих условиях любая дополнительная

информация о народах Восточной Европы, о восточных славянах, о Руси,

бесценна для историка. И крупицы, а не редко и целые пласты такой

информации находили мы в сочинениях, созданных в странах соседствовавших с

восточноевропейским регионом и издавна обладавшим письменностью и

литературой.1

По мере укрепления Древнерусского государства все больше число народов

вступает с ним в разнообразные контакты, торговые, военные, политические,

конфессиональные. И чем интенсивнее становились такие контакты, тем больше

сведений о Руси проникало на страницы хроник и аналов, писем и документов,

географических сочинений и литературных произведений, тем шире был круг

стран и народов, а соответственно и письменных традиций, в которых отражены

сведения о Руси. В IX в. к античным и византийским источникам

присоединяется арабская историко-географическая литература, а так же ранние

латиноязычные памятники Восточно-Франкского королевства (позднее Германия).

С самого начала распространение письменности в Скандинавии с XI в.,

восточноевропейские сюжеты и темы насыщают памятники древнескандинавской

литературы. Наконец с этого же времени сведения о древней Руси и связях с

ней распространяются по всей Европе и Ближнему Востоку и обнаруживаются в

итальянских, английских, французских, армянских, грузинских и многих других

источниках. Разнообразие, подчас уникальность и огромный объем информации о

Восточной Европе и Руси в зарубежных памятниках письменности, делает их

ценнейшим источником по древнейшей истории нашей страны, многие страницы

которой остались бы просто неизвестны, не прояви к ним интереса

византийский монах или арабский путешественник. Так в “Бершинских аналах“,

написанных в IX в. на территории современной Германии, под 839 г. впервые

упоминается этноним рос и т.д. Древнерусский летописец часто знал больше,

чем считал нужным или возможным сообщить, и нередко зарубежные источники

раскрывают то, о чем он умалчивал.2

Именно поэтому важность собирания, издания и исследования источников по

истории Восточной Европы того времени, когда на ее просторах складывались

основные этносы, когда возникали первые государства, когда возникло и

распространилось христианство, была осознана историками еще на зоре

исторической науки в России, в XVII в.

Особое значение византийских источников для русской истории было по-

настоящему оценено, а начале XVIII в. С 1726 г. Академией наук был немецкий

филолог и историк Г.З.Байер (1694-1738гг.) со специальной целью собрать и

исследовать античные и средневековые источники по русской истории. Хотя его

занятия завершились публикацией только ряда статей, они заложили основу

критического использования зарубежных источников в исторических целях. В

1764г. А.Л.Шлёцер (1735-1809гг.), представил в Академию наук записку “Обзор

русских древностей в свете греческих материалов”, в которой обосновал

необходимость создания свода древнейших иностранных свидетельств по истории

Руси для сравнения и проверки летописных данных. Результатом предложения

Шлёцера была публикация выдержек из византийских источников, подготовленная

И.Штриттером (пять томов, вышедших в 1771-1779гг., на латинском языке и

практически сразу же переведенные на русский язык). Вместе с переводами на

русский язык большого числа произведений античной литературы (Овдия,

Юстина, Тацита, Сенеки, Боэция и др.) своды Штриттера и И.Потского создали

базу зарубежных источников по ранней истории Восточной Европы и Древней

Руси.3 Использование зарубежных источников представляет большую сложность –

и далеко не только из-за языка. Дело прежде всего в специфике отражения

событий, происходивших в чужом, подчас чуждом для их авторов мире. Интерес

к народам Восточной Европы, бесспорно, существовал в окружающих ее странах,

но далеко не всегда он носил целенаправленный и систематический характер. И

поэтому, сообщения о них, а так же о Древней Руси нередко случайны (но от

того не менее ценны). Более того, они отягощены сложившимися в каждом

регионе стереотипами описания Восточной Европы: как “варварского мира” в

античной и византийской литературе и т.п. Следовательно использование

зарубежного источника без глубокого исследования его контекста, как

правило, ведет к его неверной интерпретации и созданию историографических

мифов. Исследуемые в своей совокупности, зарубежные источники освещают

кардинальные вопросы отечественной истории и помогают воссоздать целостную

картину зарождения и становления Древнерусского государства.

Именно в зарубежных источниках, немецких и византийских встречаются

впервые названия русь, которое в силу его формы не может быть исконно

славянским. Подавляющее большинство исследователей возводят его к

древнескандинавскому корню rop-, производному от германского глагола rowan,

“грести, плавать на весельном корабле”, слово rop(e)r (др. исл. Roor)

означало “гребец, участник похода на гребных судах”, а так же сам поход (в

последнем значении это слово встречается в самых ранних скандинавских

письменных памятниках – шведских рунических надписях XIв.). Так

предполагается, называли себя скандинавы, совершавшие плавания в Восточную

Прибалтику и в глубь Восточной Европы, в Приладожье, населенные римскими

племенами в VII-VIII вв.4 Включившиеся в финоскандинавские контакты

восточные славяне заимствовали местное обозначение скандинавов, которое

приобрело в восточнославянском языке, форму русь. Однако далеко не сразу

оно стало названием Древнерусского государства и восточных славян. Его

значение претерпело длительную эволюцию, занявшую около столетия.

Первоначальное значение “скандинавские воины в Восточной Европе” (ср.

определение в сказании о призвании в варягов тех, кого взял с собой Рюрик:

“всю русь” – в “Повести временных лет” и “дружину многу” – в Новгородской I

летописи) сменилось обозначением военной знати во главе с князем и

профессиональных воинов, по преимуществу скандинавского происхождения

(именно это значение мы находим в трактате византийского императора

Константина Багрянородного в сер. X в.), развилось далее в наименовании

земель и народов (славяжских и финских), подвластных “русскому” князю и,

наконец, стало обозначением Древнерусского государства и восточных славян

как доминирующего в нем этноса. Приведенная выше форма rhos является,

очевидно, отражением византийского имени rus, которое впервые встречается в

византийских источниках засвидетельствовано в связи с нападением “северных

варваров” – россов на Константинополь в 860г. (время их упоминания в “Житии

Георгия Амастридского”, спорно: оно может относиться к 40-м гг. IX в. или к

сер. X в.).

Со второй половины IX в. название все шире встречается в немецких,

византийских, а с X в. и в арабских источниках народ (ар-рус). Разумеется,

происхождение названия русь отнюдь не идентично возникновению

восточнославянской государственности (как представлялось историками XVIII-

XIX вв., и представляется некоторыми современными исследователями) -

длительного процесса, в котором восточные славяне активно взаимодействовали

с окружающими народами. Однако развитие формы названия pops > русь в

различных традициях и его распространении является важным показателем

процессов становления государства у восточных славян. При крайней

ненадежности хронологии “Повести временных лет” для IX в. фиксация названия

точно дотируемых немецких и византийских источниках позволяет говорить о

существенно более раннем, нежели указанная в ПВЛ дата (882г. – Приход князя

Олега в Киев, после чего, его полиэтническая дружина “прозвавшаяся русью”)

распространение в Среднем Поднепровье наименовавшейся Русь, т.е. о смене –

в южном очаге восточнославянской государственности местной родовой знати

скандинавской военной аристократией о начале нового этапа на пути

становления Древнерусского государства.5

В зарубежной историографической науке большое значение уделяется изучению

истории происхождения славян, на основе вышеперечисленных источников.

Которые являются неотъемлемой частью исторического исследования. Проблема

этногенеза славян имеет за собой долгую историю, наполненную различными

теориями, взглядами античных, средневековых историков и этнографов.

Так к средневековью восходит так называемая скифо-сарматская теория

происхождения славян из Передней Азии, продвинулись вдоль Черноморского

побережья на север и осели в Южной части Восточной Европы. Древним авторам

славяне были известны под именем (этнонимом) – скифы, сарматы, аланы,

роксаланы. Постепенно с течением времени, славяне из северного

Причерноморья расселились на запад и юго-запад. Отождествление славян с

различными этническими группами, упоминаемыми древними авторами, характерно

для средневековья и первого этапа нового времени. В сочинениях

западноевропейских историков можно встретить мнение, что славяне в

древности назывались кельтами. Среди южнославянских книжников было

распространено, что славяне и готы один и тот же народ. Довольно часто

славян отождествляли с фракийцами, даками, иллирийцами.

В настоящее время, как и прежде идет полемика по “норманнской” теории. В

трудах ученых, занимавшихся этой проблемой можно выявить те исторические

процессы, которые нас интересуют, а именно этногенез славянских племен.

Было сделано немало попыток представить цельную картину этой научной

борьбы, но, несомненно, лучшим остается до сих пор обзор В.А.Мошина

опубликованный в 1931 г. В пражском журнале “Slavia”. Автор резюмирует

обзор истории варяжского вопроса, выделяя все рассмотренные им теории

зарубежных историков, “в две главные группы: норманнскую и

антинорманнскую”. Представители первого направления сходятся в вопросе о

скандинавском происхождении Руси, но расходятся:

1. В вопросе о древнейшей родине Руси: 6

а) большинство норманнистов признают летописную традицию истинной и

ищут родину призванной Руси а приморской шведской области Упланде;

б) другие полагают, что Русь – норманнское племя, которое задолго до

860г. переселилось на южный берег Ладожского озера и отсюда было

позвано славянами;

в) третьи, примыкают ко вторым, но местом первоначального поселения

норманнов в Восточной Европе считают берега Немана или Западной

Двины.

2. В вопросе о хронологии:

а) одни верят летописи;

б) другие, предполагают более раннее появление Руси в Восточной

Европе.7

3. И, наконец, расходятся в лингвистическом толковании имен “русь” и

“варяги”.8 Много больше несогласий существует между

антинорманнистами:

а) одни отвергая вообще всякую историческую ценность летописной

традиции, считают русь автохтонным славянским народом южной России;

б) другие, точно так же считают русь славянами, но, уважая авторитет

летописца, допускают возможность призвания и под призванными

варягами разумеют балтийских славян;

в) третьи, видят в руси - финнов с Волги, и из Финляндии.

Следующие выводят русское имя от литовцев, мыдьяр, хазар, готов и даже

от евреев.

Вот так выглядит картина этой научной борьбы.

В кратком обзоре дискуссии на Международном симпозиуме по варяжской

проблеме (Орхус, Дания, 1968г.) К.Рабек Шмидт, отметил, что, к сожалению,

научные противники принадлежали к разным политическим системам, что

придавало их спорам ненужную политическую окраску. Шведский археолог

Х.Арбман, норманист по сути своих взглядов, подверг сомнению многие из

норманнских догм и пришел к выводу, что археологические материалы не

позволяют говорить об “основании государства на Руси варягами”.9

Влияние советских теоретических и конкретно-исторических исследований

в значительной мере сказалось и на выступление бельгийского ученого

Ж.Бланкова на IX Международном съезде славистов (Киев, 1983г.) назвавшего

норманнскую проблему “мнимой”: скандинавы не могли основать государство,

поскольку этот процесс никак не зависел от воли предприимчивых воинов и

купцов.10

Научные изыскания по проблеме славянского этногенеза начинается с 30-х

гг. XIX в., когда появляется книга П.Н.Шафарика “Славянские древности”. В

основе его построений лежит анализ сведений античных авторов о венедах и

данных Иордана. Шафарик П.Н. попытался доказать, что славяне исконно

заселяли обширные территории Средней Европы. Славянский язык, по его

мнению, впервые “зазвучал” к северу и северо-востоку от Карпат, т.е. на

территории Галиции, Подолии и Волыни. Сформированная Шафариком

прикарпатская теория происхождения славян была весьма популярна в XIX в.11

В те же годы лингвист Ф.Болл, установил, что язык славян наиболее ближе

балтам и германцам. А так же определил родину славян между балтами,

германцами и иранцами. Скорее всего они так же соседничали и с кельтами,

фракийцами и иллирийцами. Была предложена схема.

Анализом водных названий в связи с локализацией славянской прародины,

много занимался польский ученый, лингвист Я.Разводовский. Его выводы

менялись. Сначала древние славянские земли были определены исследователем в

пространстве между Неманом и Днепром, а в последней работе от Вислы до

Днепра.12

Для первой трети XX в. наиболее значительными в области славянского

этногенеза является исследования Л.Нидерле, в которых были обобщены

достижения различных наук истории, лингвистики, этнографии, антропологии и

археологии. Согласно Л.Нидерле проиндоевропейский язык распался на

отдельные языки в начале II тыс. до н.э. Народу с другими индоевропейскими

языками в течении II тыс. до н.э. существовал балто-славянский язык, в

результате членения которого в I тыс. до н.э. образовался славянский язык.

13 Имеющиеся данные привели Нидерле к утверждению, что прародина славян

находилась к северу от Карпат, была ограничена с запада Вислой (или Эльбой,

если будет доказана славянская принадлежность полей погребений лужитской

культуры), а с востока – средним Днепром, включая Березину и Десну14 (см.

приложение. Карта 1). Судя по сообщениям Геродота Волынь и Подолия,

заселенные скифами-земледельцами, ведущими совершенно иной образ жизни по

сравнению с подлинными скифами-кочевниками, должны были быть, по мнению

Л.Нидерле, славянскими территориями. В тоже время Нидерле отмечал, что

нельзя проследить славянскую культуру от исторической эпохи до тех времен,

когда славяне не формировались, и в представлениях археологов о славянских

древностях до V в. н.э. царит полная путаница.15

В 1908г. Польский ботаник Ю.Ростафинский предпринял попытку выявить

древнюю славянскую территорию на основе флорентийской лексики славянского

языка.16 Исследователь исходил из того, что название дерева бука не

является исконно славянским, название граба, тиса и пмоща – славянского

происхождения. Исходя из этих данных, Ростафинский определил прародину

славян. Такой областью было Припятское Полесье и Верхнее Поднепровье.17

В 20-е гг.XX в. мысли о припятско-среднепровской прародине славян

попытался аргументировать известный славист М. Фасмер. Помимо ботанических

доводов Ю.Росташевского и данных сравнительно-исторического языкознания

исследователь широко использовал материалы гидронимики. Анализ вводных

названий Западной Европы выявил древние ареалы кельтов, германцев,

иллирийцев и фракийцев, после чего славянам не осталось здесь места.

Поэтому славянскую прародину М. Фасмер локализовал в бассейне Припяти и

Среднего Днепра, где имеется несколько десятков рек со славянскими

названиями.18 М. Фасмер полагал, что на этой территории славянский язык

выделился из балто-славянской общности и начал самостоятельное развитие.

Общеславянский период он определял между 400г. до н.э. и 400г. н.э., а

балто-славянскую общность – более ранним временем.19

20-30-е гг. характеризуются бурным развитием славистики в Польше. Почти

все польские исследователи этого времени отстаивали западное происхождение

славян, полагая, что их прародина находилась в междуречье Вислы и Одера

(Одры). Мысль о западном происхождении славян зародилась еще в конце XVIII

в. по 20-е гг. XX в. она оставалась неаргументированной. В период между

первой мировой и второй мировой войнами польские и некоторые чешские

археологи (Козловский Л., Кострзевский Я., Филин Я.) настойчиво стали

связывать с ранними славянами лужитскую культуру, распространенную в период

поздней бронзы и раннего железа в бассейнах Одера и Вислы и в верховьях

Эльбы.

Наибольшую роль в развитии концепции этногенеза славян от лужитских

племен сыграл польский археолог Ю. Костшевский. По его мнению, в конце I

тыс. до н.э. в области расселения лужитских племен распространяются

носители поморской культуры, в результате чего в междуречье верхней Вислы и

Эльбы формируется пшеворская культура, связанная с историческими

венедами.20 Верхней хронологической границей пшеворской культуры

Ю.Костшевский считал IV в., когда в результате великого переселения народов

облик славянской культуры претерпел существенные изменения.21

Эту позицию поддерживал и развивал тогдашний глава польской антропологии

Я.Чекановский. К тому времени работы по палеоботанике показали, что

растения, на основе названий которых строились гипотезы о локализации

ранних славян восточнее линии Калининград - Одессы, в древности имели иные

ареалы, позволяющие включать междуречье Вислы и Одера в территории

славянской прародины.22 Придавая большое значение древним славянско-

германским языковым взаимоотношениям Я. Чекановский проводил западную

границу ранних славян по Одеру.

В тоже время польские лингвисты пересмотрели топонимические материалы и

пришли к выводу, что в верховьях Вислы и Одера, т.е. в ареале лужицкой

культуры, многие водные названия имеют славянский характер.

Наиболее обстоятельно вопросы славянского этногенеза были разработаны

крупнейшим польским славистом Т. Лер-Сплавинским. В основе его

этногенетических построений лежат материалы различных наук – языкознания,

гидронимики, археологии и антропологии.

Суть его теории заключается в следующем. До 2000г. до н.э. Северо-

Восточная Европа (вплоть до Силезии и Померании) была заселена финно-

угорами, оставившими культуру гребенчатой керамики, от 2000г. до н.э. из

Центральной Европы в восточном направлении происходит миграция носителей

культуры шнуровой керамики.23 На востоке эти племена достигают Северного

Кавказа. Это была одна из групп индоевропейцев. В результате их

взаимодействия с финно-угорским субстратом на территории между Одером и

Окой формируется балто-славяне24 (или прибалты, включавшие племена,

диалекты которых позднее развились в славянский язык). Лужицкую культуру он

относил к индоевропейцам – венедам. Расселение их в междуречье Вислы и

Одера (1500-1300гг. до н.э.) привело к отделению части прибалтов, это было

первым шагом к образованию славян.25

Окончательно славяне сложились к сер. I тыс. до н.э., после расселения

носителей поморской культуры из Нижнего Повисленья в южном направлении.

Следствием этого было формирование в Висло-Одерском междуречье пшеворской

культуры и оксывской, которые рассматривались Т. Лер-Сплавинским как

раннеславянские.26

В польской историографии особняком стоят гипотеза историка и этнографа

К.Мошинского. Его построения покоятся прежде всего на предположении о

древнем языковом контакте славян с тюрками. Исследователь предположил, что

до VII-VI вв. до н.э. славяне жили где-то в Азии27, их соседями на востоке

были тюрки, на западе – угры, на юге скифы. В последней своей работе

К.Мошинский утверждал, что славяне пришли в Поднепровье за несколько веков

до н.э., откуда-то из пограничья Европы и Азии. Для обоснования этого

тезиса исследователь много внимания уделил аргументации гипотезы о

заселения славянами приднепровских территорий раньше, чем Повисленья.28

Польский исследователь В.Гензель связывает кристаллизацию славян со

временем тшинецкой культуры. Но, по его мнению, нельзя отождествлять

культуру и этнос. Народы развивались не изолированно друг от друга. С одной

стороны, культурные влияния и без непосредственного участия чуждых

этнических элементов могут создавать новые формы культуры, а с другой

стороны – одну и ту же культуру могут иметь разные народы. Так на

территорию праславянской лужицкой культуры в разное время проникали

иллирийцы, балты, кельты, а начиная с III в. до н.э. германские племена. В

связи с этим В.Гензель не придает большое значение непрерывности

культурного развития и считает необходимым привлекать другие данные. Так

как праславяне в древности соседничали с прагерманцами, пракельтами,

иллирийцами, прафракийцами, прабалтами, угро-финнами, иранцами, то на этом

основании можно определить территорию прародины славян между Одером и

средним Днепром29 (карта 3.). На рубеже нашей эры славянам принадлежали

пшеворская, оксывская и зарубинецкая культуры.30

По мнению, польского исследователя К.Годловского, нет доказательств

соответствия археологических культур этническим группам, и при поисках

источников славян в первой половине I тыс. н.э. важны не типологические

сопоставления археологических признаков, а общая модель культур и уровень

социально-экономического развития населения. Культуры славян VI-VII вв. –

пражская, пеньковская – характеризуются простотой и бедностью инвентаря,

неразвитостью социально-экономической структуры, и это резко отличает их от

культур римского времени – пшеворской, вельбарской и черняховской,

входивших в общую культурную среднеевропейскую провинцию. Вместе с тем

модель раннесредневековой славянской культуры близка уровню социально-

экономического развития племен лесной зоны Верхнего Поднепровья, где были

распространены позднезарубинецкая и киевская культуры и где следует искать

предков исторических славян.31 Отсюда, по мнению К.Годловского, начиналось

расселение славян, а их культуры – пражская и пеньковская –

кристаллизировались не раньше V в. н.э. на новой территории между Карпатами

и Днепром и впитали в себя элементы местных культур римского времени, в том

числе пшеворской (тип сосудов) и черняховской (жилища). На территорию

Польши славянская культура проникает около середины V в. н.э. Большое

единство славянских языков позволяет, по мнению К.Годловского, предположить

позднее формирование славянской языковой общности, приблизительно

одновременно созданию их культур в середине I тыс. н.э.

Такова общая характеристика трудов зарубежных ученых, посвященных

этногенезу славянских племен.

Примечания.

1. Древняя Русь в свете зарубежных источников / под ред.

МельниковойЕ.А. – М., 2000. – С.4.

2. Там же. С.5.

3. Там же. С.6.

4. Там же. С.12.

5. Там же. С.15.

6. ДжаксонГ. Варяги – создатели Древней Руси? // Родина. 1993. № 2.

С.82.

7. Там же.

8. Там же.

9. Там же. С.83.

10. Там же. С.84.

11. Шафарик П.И. Славянские древности. – М., 1897. С.49.

12. Славяне и их соседи в конце I тыс. до н.э., пер. пол. I тыс. н.э.

– М., 1993. С. 7.

13. Нидерле Л. Славянские древности. – М., 1956. С.78.

14. Там же. С.80.

15. Там же. С.84.

16. Славяне и их соседи… C. 8.

17. Там же.

18. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М., 1986.

С.45.

19. Там же. С.48.

20. Славяне и их соседи … С.9.

21. Там же.

22. Там же.

23. Лер-Сплавинский Т. К современному состоянию проблемы происхождения

славян // Вопросы языкознания. 1960. № 4. С.67.

24. Там же. С.68.

25. Там же.

26. Там же.

27. Славяне и их соседи … С.9.

28. Там же. С.10.

29. Там же.

30. Там же. С. 11.

31. Там же.

Заключение.

Итак, рассмотрев историографию дореволюционную отечественную, советскую и

зарубежную, по данной теме, мы можем подвести итог под теми точками зрения,

теориями, которые были выше изложены.

Славяне, выделившись из индоевропейской семьи, составили некий массив

родственных племен, выделяющихся прежде всего в языковом отношении. Но

нельзя считать, что этот массив был изолирован от других этносов,

развивался сам оп себе, пока не сложились славяне. На самом деле процесс

этногенеза гораздо труднее и противоречивее.

Древнейшие праславяне занимали довольно значительную площадь и

контактировали с населениями разных культур, смешивались с разными

племенами.

Некоторые исследователи уже в этом склонные видеть будущее, то что

славяне с самого начала были отнюдь неоднородны, с глубокой древности шли

чуть-ли не разными путями. Но на самом деле этот долгий подготовительный

процесс завершился образованием племенных групп или союзов племен.

Действительно в VI-VII вв. у славян было несколько больших группировок и

множество малых племен, но главное, что у них было единое самосознание. К

тому же в это время шло активное перемещение славян по обширной территории.

С одной стороны – это вело к смешиванию славян различных регионов и

усиления сознания единства во всем славянском мире. Но с другой, именно в

это время славяне начинают продвигаться на новые территории и смешиваться с

разными иноязычными группами.

Это привело к дальнейшему (VIII-IX вв.) разделению славянской общности на

три ветви: западную, восточную и южную.

Но несмотря на противоречивость изложенных точек зрения на начало

формирования славянской общности и этническую принадлежность отдельных

культур, почти все исследователи единодушно сходятся в том, что в первой

половине I тыс. н.э. территория между средним Днепром и Бугом были заняты

славянскими племенами. С ними отождествляют населения зарубинецкой,

киевской, отчасти пшеворской и северной лесостепной части черняховской

культуры. Этнические процессы происходят непрерывно, и все археологические

культуры, оставленные славянским или неславянским населением, имели больше

или меньше отношения к сложению славянских раннесредневековых общностей,

внеся при этом свой определенных вклад в создание физического типа славян,

в развитие их материальной, духовной и производственной деятельности.

И в заключении хочется отметить факт, что эта тема- происхождение славян,

остается еще не до конца раскрытой в мире науки. Еще сохраняется масса

“белых пятен”, противоречий и несоответствий.

Будем надеяться, что в скором будущем, мы будем знать – “Откуда есть

пошла Русская земля?”.

Библиография.

Дореволюционная литература.

1. Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. – М., 1955.

2. Ключевский В.О. Сочинения в 8 томах. Т.1. – М., 1959.

3. Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 6. – М.-Л., 1952.

4. Платонов С.Ф. Курс лекций по Русской истории. – М., 1988.

5. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 1. Т. 1. – М.,

1959.

6. Шахматов А.А. Древнейшие судьбы русского племени. – Пгр., 1919.

7. Шафарик П.И. Славянские древности. – М., 1897.

8. Погодин А.А. Из истории славянских передвижений. – Спб., 1901.

Современная литература.

1. Артамонов М.И. Вопросы расселения восточных славян и советская

археология. – В кн.: Проблемы всеобщей истории. – Л.,1967.

2. Готье Ю.В. Железный век в Восточной Европе. – Л.,1930.

3. Греков Б.Д. Киевская Русь. – М., 1953.

4. Ляпушкин И.И. Славяне Восточной Европы накануне образования

Древнерусского государства.- М., 1968.

5. Мочинский Д.А. Территория славянской прародины в системе

географического и историко-культурного членения Евразии в VIII до н.э.-

IX в. н.э./ Славяне. Этногенез и этническая история. Межвузовский

сборник. – Л.,1989.

6. Марр Н.Я. Яфетические зори на украинском хуторе. – Избранные работы. Т

5. – М-Л., 1935.

7. Нидерле Л. Славянские древности. – М., 1956.

8. Петров В.П. Этногенез славян. – Киев, 1972.

9. Русанова И.П. Славянские древности VI-VII вв. Культура иранского типа.

– М., 1976.

10. Рыбаков Б.А. Первые века русской истории. – М.,1964.

11. Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. – М.,1979.

12. Славяне и их соседи в конце I тыс. до н.э., пер. пол. I тыс. н.э./под

ред. Русановой И.П. – М., 1993.

13. Советская историография Киевской Руси. – М., 1978.

14. Третьяков П.Н. У истоков Древнерусской народности. - М., 1970.

15. Горюнов Е.А. Ранние этапы истории славян Днепровского левобережья. –

Л.,1981.

16. Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. – М.-Л.,1962.

17. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М., 1986.

18. Щукин М.Б. Семь миров древней Европы и проблема этногенеза славян./

Славяне. Этногенез и этническая история. Межвузовский сборник. –

Л.,1989.

Периодические издания.

1. ДжаксонГ. Варяги – создатели Древней Руси? // Родина. 1993. № 2.

2. Седов В.В. Истоки славян.// Родина. №1,2., 2001.

3. Третьяков П.Н. Северовосточные славянские племена. – МИА,1941., №6.

4. Лер-Сплавинский Т. К современному состоянию проблемы происхождения

славян // Вопросы языкознания. 1960. № 4.

5. Мартынов В.В. Глоттогенез славян: опыт верификации в компаративистике.

// Вопросы языкознания. 1985. № 6.

6. Седов В.В. Славяне среднего Поднепровья (по данным палеоантропологии)

// Советская этнография. 1974. № 1.

7. Трубычев О.Н. Ранние славянские этнонимы – свидетели миграции славян.

// Вопросы языкознания. 1974. № 6.

8. Филин Ф.П. О происхождении праславянского языка и восточнославянских

языков. // Вопросы языкознания. 1980. № 4.

Страницы: 1, 2, 3, 4