Образ врага в советской пропаганде. 1945-1954 гг.

правительства США, направленной на уничтожение ялтинско-потсдамских

соглашений. С осени 1945 года СМИ США последовательно формировали образ

советского врага.

Экономический интерес – стремление получить американский кредит в 6 млрд.

долларов, желание сохранить коалицию, заставляли советское правительство

сдерживать усердие пропагандистов. Правительство определило политическим

противником только абстрактные «круги» и отдельных реакционеров Запада,

органы печати, которые позволяли себе антисоветские выпады по «злой воле».

С марта 1946 года их олицетворял У.Черчилль. Редакции газет избегали

обобщений о характере экономического и политического строя западных держав,

выделяли примеры сотрудничества союзников, публиковали позитивную

информацию о них. Однако рост антисоветизма на Западе привел правительство

СССР к решению усилить контрпропагандистскую работу.

Третий параграф посвящен анализу деятельности политбюро, оргбюро,

секретариата и УПА ЦК ВКП(б) по реорганизации советских газет – важнейшего

средства пропаганды. Содержание перестройки сводилось к подбору новых

кадров, созданию сети корреспондентских пунктов за границей, изменению

публикаций в духе «партийности».

В результате весной-летом 1946 года изменились масштаб и глубина критики

Запада. Следствие, контрпропаганда по мере обострения международных

отношений превращалась в причину «холодной войны».

Завершает главу параграф, показывающий процесс возникновения образа врага

под влиянием углубляющейся конфронтации супердержав в июне 1946 – августе

1947 гг. и роста социальной напряженности в СССР. В течение года объективно

возникла информационная реальность, отрицательно трактующая многие явления

на Западе. Среднему слою государственных служащих в СССР образ врага

понадобился для отвлечения внимания граждан от социальных проблем.

Чиновники оказывали давление на ЦК ВКП(б), предлагали различные варианты

образа врага.

Однако ЦК партии и правительство по-прежнему не спешили начинать

«психологическую войну» против Запада, ограничились кампанией, направленной

на укрепление морально-политического единства советского общества.

Руководители УПА ЦК ВКП(б) в апреле 1947 года разработали «План мероприятий

по пропаганде среди населения идей советского патриотизма», в котором

источником опасности представал абстрактный «капиталистический Запад».

Объективно это был шаг к «психологической войне». Субъективно советские

лидеры были настроены иначе: еще в апреле и мае 1947 года И.В.Сталин

лояльно высказывался о политическом строе США и призывал к сотрудничеству.

Однако после публикации в июне 1947 года «плана Маршалла» пропагандисты

впервые в послевоенное время использовали образ внешнего и внутреннего

врага – образ американского империализма, американских шпионов и их агентов

из числа советских граждан.

Летом 1947 года ЦК ВКП(б) полностью пересмотрел установки пропаганды в

духе «холодной войны».

ВТОРАЯ ГЛАВА «Советский вариант образа врага в первые годы холодной

войны. Сентябрь 1947 – июнь 1951 гг.» – центральная глава диссертации,

состоит из пяти параграфов. В первом рассматривается вторая перестройка

пропагандистского аппарата, проходившая в июле 1947 – июле 1948 гг. Ее

содержание сводилось к мобилизации аппарата на овладение всеми приемами и

средствами ведения психологической войны, к централизации дела пропаганды в

ЦК ВКП(б). Политическим противником был объявлен «империалистический

лагерь» во главе с США и Великобританией.

Во втором параграфе показан процесс формирования агитпропом трех форм

образа врага, которые соответствовали направлениям политики правительства

СССР, а также функционирование образа врага в сентябре 1947 – сентябре

1949 гг. Первая форма – американский империализм, становление которой

закончилось в апреле 1949 года одновременно с принятием ЦК ВКП(б) «Плана

антиамериканской пропаганды на ближайшее время». Милитаризм, экспансионизм,

человеконенавистничество американских руководителей изображались следствием

неразумности и отсталости всего общественного устройства США, американского

образа жизни.

Югославские сепаратисты – «клика Тито» – преподносились как предатели

дела социализма в Восточной Европе, буржуазные перерожденцы, пособники США,

которые довели свою страну до бедственного положения. Становление этой

формы врага происходило с июня 1948 по сентябрь 1949 года.

Образ внутреннего врага был унифицирован при помощи термина «космополит».

В его содержание вошли социально-политические, моральные, эстетические

антиценности советского общества: буржуазность, барство, национализм,

двурушничество, клеветничество и т.п. Термин стал удобным орудием

манипулирования общественным сознанием. Политическими разновидностями

«космополитизма» были признаны сионизм, панамериканизм, паниранизм,

панисламизм, пантюркизм; в искусстве – декадентство, формализм, искусство

для искусства; в биологической науке – вейсманизм-морганизм. Мифологизация

образа врага осуществлялась за счет развития антисемитизма.

С мая 1949 года упоминания о внутренних космополитах исчезают со страниц

печати до января 1953 года: продолжение кампании могло подорвать миф о

морально-политическом единстве советского общества. Определенную роль в ее

прекращении сыграли ведомства, руководители которых были недовольны

кампанией «критики и самокритики» с использованием образа внутреннего

врага.

В третьем параграфе показана эскалация образа врага в период роста

международной напряженности в Европе и мире. В сентябре 1949 – июне

1951 гг. возникает и развивается новая форма образа врага – немецкий

«неофашизм», олицетворяемый К.Аденауэром.

Формы образа врага внедрялись пропагандистским аппаратом в сознание

советских и восточноевропейских граждан. Сфальсифицированные политические

процессы в странах Восточной Европы должны были подтвердить реальность

существования врагов «лагеря социализма и демократии». Образ врага

способствовал изоляции «антиимпериалистического лагеря» от враждебного

Запада и развитию интеграции стран Восточной Европы с СССР.

Начало корейской войны повлияло на пропаганду: образ врага внедрялся в

общественное сознание при помощи самых грубых приемов, характерных для

периода Отечественной войны.

ЦК ВКП(б) скоординировал работу агитпропа, движения борцов за мир,

русской православной церкви, МИДа, а также привлек зарубежных журналистов-

коммунистов для дискредитации внешнеполитических противников.

В четвертом параграфе анализируется работа агитпропа, ССП, министерства

кинематографии, комитета по делам искусств при Совете министров СССР по

внедрению образа врага в общественное сознание при помощи средств

долговременной пропаганды – книг, кинофильмов, театральных постановок, их

взаимодействие с газетами. С весны 1949 года работа велась по «Плану

антиамериканской пропаганды...»

В созданных кинофильмах, пьесах, публицистических произведениях

реализовывались все установки советской пропаганды в отношении европейских

и заокеанских противников. Идеологический заказ и ненависть к врагу

приводили авторов произведений к искажению зарубежной и отечественной

истории, порождали прямую подтасовку фактов, натяжки, ошибки и упрощения.

В пятом параграфе показано функционирование образа врага в политической,

экономической, социальной и идеологической сферах общества в конце 1940-х –

начале 1950-х гг., метод и приемы его формирования, эффективность работы

пропагандистского аппарата. С помощью образа врага ЦК ВКП(б) нейтрализовал

социально-экономический протест населения. Вина за противоречия

объявленного совершенным советского общества возлагалась на врагов,

начальников-«ротозеев», бюрократов. Признаки бюрократического разложения

связывались с признаками образа врага. Таким образом, ЦК ВКП(б) приобрел

мощный инструмент воздействия на хозяйственных руководителей.

Главным методом формирования образа врага была дискредитация

внешнеполитических противников и объявленных врагами советских людей.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА «Эволюция и роль образа врага в первой половине 1950-х гг.»

состоит из четырех параграфов. В первом показана эволюция образа внешнего

врага в мае 1951 – августе 1952 гг. В противоречивой международной

обстановке образ врага используется для принуждения США к заключению

соглашения по Корее; применяется для ослабления внутриблоковых связей в

НАТО с целью заинтересовать европейские страны в торговле с СССР вопреки

эмбарго, инициированное США. Практически ежедневно агитпроп дискредитировал

правительство ФРГ, которое пыталось вступить в западные военные блоки.

В антиюгославской пропаганде изменений не произошло: пропагандисты

соревновались в хлесткости обвинений в адрес «клики Тито-Ранковича».

Образ внутреннего врага в виде «отдельного несознательного гражданина,

имеющего пережитки капитализма в сознании» использовался для охраны

государственной монополии на собственность, для создания картины

социального благополучия в стране, выработки у населения психологической

установки на непротивление властям. Однако идеологическую бюрократию все

меньше устраивало отсутствие на страницах газет крайних форм образа врага.

Второй параграф начинается с показа ситуации в СССР накануне и во время

ХIХ съезда ВКП(б). Отсутствие в течение трех лет в оперативной пропаганде и

агитации образа внутреннего врага в его крайних формах привело к тому, что

граждане пытались рационально понять причины недостатков в СССР, обращали

внимание на рост бюрократизма в государстве, неэффективное управление

хозяйством со стороны чиновников и их безответственность, возмущались

ростом социального неравенства. Другая часть – доведенных до отчаяния –

граждан направляла в ЦК ВКП(б) анонимные доносы на местных руководителей. В

доносах использовались термины «космополит», «сионист», «еврей». Советские

люди пытались обратить внимание ЦК на свои нужды в момент, когда

эксплуатация и унижение становились невыносимы. Наказания отдельных

чиновников не снижали общую социальную напряженность в стране.

Партийно-советское руководство применило испытанный способ. Организовало

новую идеологическую кампанию, получившую название «дело врачей». Образ

врага превратился в важнейший инструмент антикризисной политики

правительства: акцентируя внимание на вредительской деятельности зарубежных

политических противников и мнимых внутренних сионистов, оно стремилось

обеспечить политическую лояльность граждан, «объяснить» причины недостатков

общества. Одновременно ЦК партии пытался активизировать деятельность

хозяйственных руководителей. «Литературная газета» трактовала невыполнение

планов социально-экономического развития страны и бюрократизм как

деятельность зарубежной агентуры, затаившихся классовых врагов, которые

пользовались «ротозейством» местных начальников.

Однако идеологическая кампания не могла остановить социально-

экономический кризис в СССР. Его причины находились в политической и

экономической сферах, которые руководство СССР не собиралось реформировать.

В третьем параграфе изображен процесс девальвации образа внутреннего

врага в марте 1953 – мае 1954 гг. В середине 1953 года ЦК КПСС допустил

ошибку: советские люди еще помнили о мнимом разоблачении и реабилитации

врачей, как появился новый внутренний враг – Л.П.Берия. Передозировка столь

сильного средства в условиях разрядки международной напряженности вела к

дискредитации, отторжению общественным сознанием образа внутреннего врага.

Весной 1953 года со страниц печати исчезает образ югославского врага, что

связано с подготовкой и возобновлением дипломатических отношений между СССР

и Югославией.

Вместе с тем дипломатические конфликты между СССР и США вынуждали

агитпроп после кратковременного сокращения антиамериканской пропаганды в

марте-июне вновь усиленно эксплуатировать образ внешнего врага. Во время

предвыборных кампаний в Италии, ФРГ образ врага использовался для

нейтрализации американской пропаганды и достижения выгодной для СССР

расстановки политических сил. Пропаганда на Францию способствовала

дискредитации идеи о создании Европейского оборонительного сообщества

(ЕОС).

В четвертом параграфе показано как эскалация психологической войны в июне-

декабре 1954 года не сопровождалась реставрацией образа внутреннего врага.

ЦК КПСС исчерпал возможность проводить широкие идеологические кампании,

построенные на его использовании. Девальвация образа внутреннего врага

стала следствием не только ошибок агитпропа, но и более глубоких причин:

необходимости вступления СССР в период научно-технической революции, резко

менявшей мотивацию сложного труда и роль человека в обществе; началом

ликвидации ГУЛАГа; нежеланием чиновников допустить кровавые чистки в своих

рядах.

Потеря отчасти была восполнена: с середины 1954 года важнейшим внутренним

злом стал считаться бюрократизм, против которого идеологи требовали

«разжигать... ярость масс».

Образ внешнего врага использовался как во внешне-, так и

внутриполитической пропаганде. Для поддержания бдительности советских людей

ЦК КПСС допустил выпуск большого количества детективной литературы, в

которой впервые в послевоенное время был изображен американский шпион,

действующий на территории СССР, а также советские контрразведчики.

Важнейшее политическое достижение периода – провал американских планов

создания ЕОС, чему способствовала пропаганда на Францию.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ подведены итоги исследования, дано определение понятию

«образ врага». Образ врага – идеологическое выражение общественного

антагонизма, динамический символ враждебных государству и гражданину сил,

инструмент политики правящей группы. Предпосылки послевоенного образа врага

начали складываться еще в период Отечественной войны. В 1945 – первой

половине 1947 года в результате кризиса антигитлеровской коалиции и

ухудшения социально-экономической ситуации в СССР возникли все необходимые

и достаточные условия для его появления.

С сентября 1947 по сентябрь 1949 года ЦК ВКП(б) сформировал в

общественном сознании три главные формы образа врага, которые

соответствовали важнейшим направлениям политики государства: образ

внутреннего врага – космополита; югославских сепаратистов; образ

американского империализма. К июню 1951 года в связи с возникновением ФРГ

был создан образ немецкого врага-«неофашиста». Все формы олицетворялись

конкретными политиками и общественными деятелями Запада,

дискредитированными советскими людьми и были объединены сущностным

признаком враждебности государству.

ЦК ВКП(б) провел две перестройки работы пропагандистского аппарата,

скоординировал деятельность агитпропа, МИДа, русской православной церкви,

Союза советских писателей СССР, редакций газет, а затем и движения

сторонников мира. Это позволило добиться успехов в распространении

советского варианта образа врага в СССР, Европе и мире.

Формирование всех форм образа врага проходило систематически, комплексно,

планомерно. Агитпроп создавал в общественном сознании психологические

установки по всем признакам образа врага с расчетом, что каждая из них

воспроизведет в сознании граждан весь стереотип. В результате возникала

информационная реальность, отрицательно трактующая все стороны

общественного бытия и сознания государства-противника. Одновременно ЦК

ВКП(б) проводил политику информационной изоляции СССР; изымал из обращения

все источники, содержавшие иную информацию, не допускал позитивной

информации о противнике.

Пропаганда образа врага позволила ЦК ВКП(б) выполнить одну из важнейших

задач – добиться отчуждения значительных слоев населения СССР от идей и

культуры Запада.

Советская бюрократия была движущей силой, способствующей формированию

образа врага. Ее интерес состоял в контроле за мыслью и поведением широких

народных масс в созданном индустриальном обществе. С началом холодной войны

эта потребность усилилась. Необходимость обеспечить обороноспособность

страны в условиях послевоенной нищеты и разрухи, невозможность материально

стимулировать высокопроизводительный сложный труд приводили к возникновению

другой государственной задачи: использовать духовные стимулы для

активизации трудовой активности и достижения политической лояльности

граждан.

Образ врага способствовал формированию советского патриотизма, играл

важную роль в функционировании экономической, политической, социальной

системы общества: высшая номенклатура дезинформировала советских граждан,

смещала фокус внимания людей с истинных причин недостатков и противоречий

объявленного совершенным общества, активизировала деятельность

хозяйственных руководителей, сохраняла монополию государственной

собственности.

Для мифологизации образа врага использовался антисемитизм. Конъюнктурный

подход к фактам способствовал искажению отечественной и зарубежной истории,

тормозил самопознание личности и общественное познание.

В системе дипломатических мер образ врага помогал удерживать в советском

геополитическом пространстве страны Восточной Европы. С его помощью ЦК

ВКП(б) пытался нейтрализовать американскую пропаганду и добиться во время

предвыборных кампаний во Франции, Италии, ФРГ и других странах выгодной для

СССР расстановки политических сил.

В системе пропаганды формы внешнего и внутреннего врага были

взаимосвязаны, но каждая из них выполняла специфические функции.

Дезинформированных, отчужденных друг от друга при помощи образа внутреннего

врага граждан пропагандисты запугивали образом внешнего врага и тем самым

добивались сплочения народа вокруг образа И.В.Сталина, правительства и ЦК

ВКП(б). Подобная практика приводила к развитию в общественном сознании

авторитаризма и великодержавности, тормозила созревание предпосылок

гражданского общества в СССР.

Работу Управления (отдела) пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) по

формированию образа врага контролировали: И.В.Сталин; секретари ЦК

А.А.Жданов, М.А.Суслов, Г.М.Маленков, Н.А.Михайлов.

Образ врага военного времени отличался от периода «холодной войны». Если

в годы Отечественной войны образ фашиста-агрессора соответствовал

действительности и способствовал мобилизации народов СССР на отпор

смертельному врагу, то в послевоенное время дискредитация политических

противников приводила к искажению картины действительности и объективно

способствовала консервации отживших свой срок общественных отношений в

СССР.

СПИСОК

ОПУБЛИКОВАННЫХ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Державный патриотизм времен позднего сталинизма // Преподавание истории

в школе. 1995. № 7. 0,5 п. л.

2. Как создавался образ врага: у истоков холодной войны // История.

Еженедельное приложение к газете «Первое сентября». 1996. № 3.1 п. л.

3. «Литературная газета» в горячей купели холодной войны // Историческая

газета. 1997. № 2. 0,8 п. л.

*

4. Фатеев А.В. Образ врага в советской пропаганде. 1945 – 1954 гг. М.,

1999.

( См.: Бурлацкий Ф. Новое мышление. М., 1989.

( Мейлер Н. Нагие и мертвые. М., 1976.

( Бехтерев В.М. Коллективная рефлексология. Петроград, 1921.

( См.: РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 245.

( См.: РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 594.

( См.: Бешенцев А.В. Военная идеология западногерманских

реваншистов. М., 1962; Волкогонов Д.А. Психологическая война: подрывные

действия империализма в области общественного сознания. 2-е изд., доп. М.,

1984; Идеология и практика международного сионизма. Критический анализ.

М., 1978; Лайнбарджер П. Психологическая война. М., 1962; Модржинская Е.

Космополитизм – империалистическая идеология порабощения наций. М., 1958;

Стратегия лжи. М., 1976; Яковлев А.Н. От Трумэна до Рейгана. Доктрины и

реальности ядерного века. М., 1984.

( Артемов В.Л. Стереотип и установка в процессе пропагандистского

воздействия // Вопросы теории и методов идеологической работы. Вып. 7. М.,

1977; Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных

процессов. М., 1973.

( См.: Филитов А.М. “Холодная война”. Историографические

дискуссии на Западе. М., 1991; а также: Найтли Ф. Шпионы XX века. М.,

1994.

( Шлезингер А.М. Циклы американской истории. М., 1992.

(( См.: Никсон Р. На арене. М., 1992; Амброз С. Эйзенхауэр. Солдат и

президент. М., 1993.

(( Лельчук В.С., Пивовар Е.И. Конфронтация двух систем и менталитет

советского общества // СССР и холодная война. Под редакцией В.С.Лельчука и

Е.И.Пивовара. М., 1995.

(( Берге Иван Ванден. Историческое недоразумение? Холодная вой на. 1917-

1990. М., 1996.

(( См.: Наринский М.М. СССР и “план Маршалла”; Перриш С. По ворот к

конфронтации: советская реакция на “план Маршалла”, июль 1947 // “Холодная

война”. Новые подходы, новые документы. М., 1995; Филитов А.М. Как

начиналась “холодная война” // Советская внешняя политика в годы “холодной

войны”. 1945-1985. Новое прочтение. М., 1995.

(( Костырченко Г.В. В плену у красного фараона. Политические

преследования евреев в СССР в последнее сталинское десятилетие.

Документальное исследование. М., 1994.

(( Политология. Энциклопедический словарь. Публишер. М., 1993.

(( Сенявская Е.С. Образ врага в сознании участников первой мировой войны

// Вопросы истории. 1997. № 3; она же. Образ врага в сознании участников

Великой Отечественной войны // История. Приложение к газете “Первое

сентября”. 1997. № 19.

(( Иголкин Александр. Пресса как оружие власти // Россия. XXI. 1995. №

11-12.

(( См.: Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941/1948.

Документированная история. М., 1996; Вопросы партийного строительства.

Сборник материалов и документов. М., 1945; Жданов А.А. Выступление на

дискуссии по книге Г.Ф.Александрова “История западноевропейской

философии”. 24 июня 1947 г. М., 1951; Неизвестная Россия. XX век.

Историческое наследие. Т. 1-4; “О репертуаре драматических театров и мерах

по его улучшению”. Постановление ЦК ВКП(б) от 26 августа 1946 года //

Культура и жизнь. 1946. 30 августа; Пленум ЦК КПСС. Июль 1953 года.

Стенографический отчет // Известия ЦК КПСС. 1991. № 1, 2.

(( См.: Борщаговский А.М. Записки баловня судьбы. М., 1991; Рудницкий К.

Театральные сюжеты. М., 1990; Симонов К. Глазами человека моего поколения.

М., 1988; Хрущев Н. Воспоминания // Вопросы истории. 1991-1992; Черчилль

Уинстон. Вторая мировая война. В 3-х книгах. М., 1991; Юткевич С. Собр.

соч. в 3-х томах. Т. 2. Путь. М., 1991.

(( Вишневский В. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 6 (доп.). М., 1961;

Фадеев А. Собр. соч. в 7-ми томах. Т. 7. М., 1971.

(( См.: Аверьянов А.Н. Системное познание мира. Методологические

проблемы. М., 1985; Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979;

Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987; Лотман Ю.М.

Символ в системе культуры // Труды по знаковым системам. Ученые записки

Тартусского государственного университета. Вып. 754. Тарту, 1987.

(( См.: Вестник образования. Журнал министерства общего и

профессионального образования Российской Федерации. 1997. № 2, февраль. С.

36.

Страницы: 1, 2