Новочеркасское восстание 1962

Новочеркасское восстание 1962

Содержание.

Введение……………………………………………………………3

1.Повышение цен на продовольствие.

Реакция населения……………………………………………….4

2.Хроника событий.

2.1.Начало забастовки. День первый……………………………..5

2.2.Захват горкома КПСС. Расстрел толпы.

День второй…………………………………………………….7

2.3.«Умиротворение» города. День третий………………………9

3.Суд и приговоры………………………………………………...11

4.Трагедии осужденных и их родственников…………………...14

Заключение………………………………………………………...16

Список литературы………………………………………………..18

Введение.

Новочеркасское восстание. Почему именно об этом событии я решил

написать, ведь в последние годы правления Н.С. Хрущева было не одно

восстание, о которых широкой публике до сих пор или вовсе не известно, либо

известны лишь слухи? Это и краснодарские события 61-го года, и муромский

«похоронный бунт», и беспорядки в Александрове. Может потому, что

Новочеркасские волнения 1962 года более известны сегодня и, соответственно,

можно больше найти документов и публикаций по этой теме, а еще хотелось

самому узнать об этом подробнее. В своей работе я попытаюсь раскрыть ход

развития событий.

«Коммунистическая» версия была в свое время изложена в выступлении

члена Президиума ЦК КПСС Ф.Р. Козлова по новочеркасскому радио 3 июня 1962

г., в обвинительных заключениях и приговорах по судебному процессу над

участниками беспорядков, а также во внутренних документах КГБ и ЦК КПСС.

Суть этой версии проста: «хулиганствующие» и уголовные элементы, тайные и

явные антисоветчики, пьяницы и маргиналы с помощью провокаций, угроз и

принуждения сбили с правильного пути толпу несознательных рабочих и,

несмотря на усилия «сознательных» – коммунистов, комсомольцев и

«передовиков», повели ее за собой против советской власти.

Размах событий был таким, что узнай о них (даже в официальной

интерпретации) население всей страны, возмущенное повышением цен, и феномен

Новочеркасска вполне мог превратиться в новочеркасский синдром.

Итак, что же произошло в Новочеркасске в июне 1962 года…

1. Повышение цен на продовольствие.

Реакция населения.

Существовала знаменитая реприза популярнейших в 50-60-е гг.

украинских артистов - Тарапуньки и Штепселя. На вопрос - где ты продукты

покупаешь - следовал ответ: да я сумку к радиоприемнику подвешиваю! Эта

чисто советская шутка неизменно вызывала восторг у слушателей.

Действительно, газеты, радио и телевидение постоянно твердили о том, как

успешно труженики села догоняют Америку по производству мяса и молока на

душу населения, как уже перегнали капиталистические страны по ряду

показателей, как страна выигрывает соревнование со всем миром - но

продуктов-то в магазинах становилось все меньше и меньше. Причем пропадали

те самые товары, которых, если послушать радио, и становилось все больше и

больше - мясо и молочные продукты. Затем вдруг дефицитом стали растительное

масло, хлеб, крупы. В ряде областей страны уже в 1962-1963 гг. были введены

карточки на большинство видов продовольствия. С 1962 года начинается

закупка зерна заграницей.

Формальным выражением провала сельскохозяйственной политики

Хрущева стало постановление ЦК КПСС и Совмина СССР о повышении цен на

мясомолочные продукты, опубликованное 31 мая 1962 г.

Это была, конечно, вынужденная мера и экономически понятна:

попытка хотя бы отчасти снизить давление государственных дотаций за

продовольствие на бюджет, а также путем повышения и закупочных и розничных

цен - повысить заинтересованность сельскохозяйственных предприятий.

Однако эти меры были, во-первых, никак не подготовленными, не были

связаны даже с минимальными попытками компенсировать населению

дополнительные расходы, во-вторых, это было по сути первое после войны,

отмены карточной системы официально объявленное государством повышение цен.

Эта мера противоречила тому, что само государство усиленно насаждало,

приучая население, что жизнь может дорожать где угодно, но не в СССР, и

стабильные государственные цены с тенденцией к их понижению - это

единственно возможная экономическая политика. Эта мысль с особой силой

пропагандировалась в конце 50-х годов, когда СССР должен был победить в

экономическом соревновании США.

Не удивительно, что повышение цен немедленно вызвало в стране

острую реакцию.

Уже на следующий день, 1 июня, руководство КГБ СССР докладывало

членам Президиума ЦК КПСС об отношении населения на повышение цен.

В этой информации отмечалось, что решение о повышении цен

встретило поддержку среди сельского населения страны. Однако среди жителей

городов эта мера вызвала протест. В Москве были расклеены листовки, на

домах появились надписи «с клеветническими измышлениями в адрес Советского

правительства и требованием снизить цены на продукты». Листовки были

обнаружены и в городах Московской области, в Ленинграде, в Донецке,

Днепропетровске.

Осведомители КГБ сообщали, что «в городе Тбилиси ...ряд лиц

высказывались в том духе, что принятое решение якобы свидетельствует о

крахе экономической политики». Такие разговоры были и в других городах. Их

суть сводилась к необходимости сохранить цены и отказаться от помощи

слаборазвитым и социалистическим странам.

На следующий день, 2 июня 1962 г. КГБ информировал о недовольстве

населения на Дальнем Востоке, о листовках «содержащих выпад против одного

из руководителей партии и правительства» (по терминологии КГБ так

обозначался Н.С.Хрущев).

Раздавались голоса с призывом начать забастовки, демонстрации

протеста. Сотрудник Внуковского аэропорта Лапин предлагал «собраться на

Красной площади и потребовать отмены постановления о повышении цен на

продукты». Помощник машиниста станции Нижний Тагил Мазур, выступая перед

большим количеством рабочих, говорил об ухудшении жизни, о том, что

зарплату снижают, а цены увеличивают. «При нынешнем правительстве хорошего

ждать нечего. Необходимо сделать забастовку и потребовать улучшения

жизненных условий». В докладе КГБ 3 июня 1962 г. отмечалось широкое

распространение призывов к забастовкам.

Среди интеллигенции особенно активно комментировали провал планов

«догнать и перегнать Америку»: «Хоть бы молчали, что мы уже обогнали

Америку. Противно слушать наш громкоговоритель. Целый день о том, что мы,

мы, мы. Все это беспредельное хвастовство». Эти слова информаторы КГБ

подслушали у артиста Заславского. А преподавательница английского языка

Белиловская, которая руководила кружком политучебы, сокрушалась: «Все время

в беседах со слушателями я опиралась на нашу чудесную программу, говорила о

непрерывном росте благосостояния трудящихся. Что же я буду говорить теперь?

Мне просто перестанут верить».

Перестали верить не только руководительнице кружка политпросвета.

Второй закон Ньютона, глася, что «всякому действию свойственно равное и

противоположно направленное противодействие» действует и в политике.

Массированный пропагандистский натиск, трескотня вокруг Программы КПСС,

гарантировавшей через 20 лет полную экономическую победу над капитализмом,

а через 20 - построение коммунизма на земле - все это сменилось глубоким

разочарованием, кризисом коммунистической веры, сменившейся на равнодушие,

цинизм, расчетливость.

Бесконечные рассуждения о «повышении руководящей роли КПСС»

обернулись «злобными надписями в адрес одного из руководителей партии и

Советского правительства», призывали «пойти к обкому партии» (г. Горький),

«пойти к первому секретарю обкома партии и выразить протест против этого

решения» (г. Кемерово), и выводом: «Нигде нет правды. Никому из начальства

верить нельзя» (г. Пермь, завод им. Калинина).

Все эти тенденции, зафиксированные в информации КГБ, в полной мере

воплотились в событиях в Новочеркасске в начале июня 1962 г.

Накануне событий, названных позднее «Новочеркасской трагедией»,

дирекция Новочеркасского Электровозостроительного завода им. Буденного

объявила о снижении расценок на производимую рабочими продукцию.

2. Хроника событий.

2.1. Начало забастовки. День первый.

Ранним утром 1 июня, перед началом рабочего дня, в 7.30, небольшая

группа рабочих-формовщиков сталелитейного цеха Новочеркасского

электровозостроительного завода, численностью 8-10 человек, стала обсуждать

повышение цен. На беду здесь оказался заведующий промышленным отделом

Ростовского обкома КПСС Бузаев, который «стал разъяснять рабочим Обращение

ЦК КПСС и Совета Министров СССР». Стихийно начался митинг. Стали подходить

рабочие с других участков. Часть рабочих прекратила работу, они собрались в

заводском сквере.

Судя по информации заместителя председателя КГБ СССР П. Ивашутина,

где подробно излагалась фактическая канва событий в Новочеркасске, к этой

группе рабочих направился директор завода Курочкин.

Выступление Курочкина, следом за разъяснениями политики партии и

правительства заведующим отделом обкома партии, стало вторым, и едва ли не

решающим звеном в обострении конфликта. Рабочие пытались выяснить у него

вопросы о том, как же им теперь жить без мяса, масла и других продуктов.

Директор, не поняв взрывоопасной ситуации, ответил, что «раз нет денег на

пирожки с мясом, то ешьте с ливером». Эти слова и стали той искрой, которая

привела к трагедии. Бросили работу рабочие других цехов и стали собираться

в сквере у завода. Рабочие стали обвинять директора в плохих условиях

труда, в постоянных нарушениях техники безопасности, в низких заработках.

Оснований для этого было более чем достаточно. На заводе раньше

уже была забастовка рабочих кузово-сборочного цеха, вызванная плохими

условиями труда, имели место случаи массовых отравлений рабочих обмоточно-

изоляционного цеха. Рабочие были возмущены снижением расценок, в результате

чего их заработок упал на 30%.

Перепалка между директором и рабочими кончилась его бегством в

заводоуправление. Рабочие пошли следом за ним, раздавались призывы идти к

заводоуправлению.

Через полчаса, к 11 на площади перед заводоуправлением собралась

большая толпа рабочих, протестовавших против повышения цен и понижения

расценок. В 12 часов дня был остановлен пассажирский поезд Саратов-Ростов,

из кабины машиниста поезда рабочие стали подавать сигналы, гудками призывая

на площадь горожан.

Вспоминает Рыбаков В., очевидец событий: «Народ с поселков стал

собираться к заводу. Двинулись на заводоуправление, начали его громить…

Люди поймали на заводе главного инженера, требовали объяснений. Никто его

не бил, хотя рубашку на нем порвали».

На завод приехало областное начальство - секретарь обкома Маяков,

а затем - первый секретарь обкома Басов, председатель Ростовского

облисполкома Заметин, председатель совнархоза Иванов, зам. начальника

областного управления КГБ Лазарев вместе с сотрудниками УГКБ. Толпа у

заводоуправления быстро росла за счет и рабочих и городских жителей,

начальство укрылось внутри заводоуправления и, по словам справки КГБ, «не

выходила к рабочим и никаких решительных действий, направленных к

установлению порядка, не принимали».

К многотысячной толпе митингующих электровозостроителей стали

примыкать и хулиганствующие элементы, требующие разгрома продовольственных

магазинов. Ситуация накалялась и бастующие уже не подчинялись ни

требованиям прибывшей милиции, ни военных офицеров.

В связи с участившимися случаями погромов городские власти

направили к НЭВЗу начальника Новочеркасского гарнизона генерал-майора

Олешко с личным составом 12-й артиллерийской школы в количестве 500

курсантов. Одновременно из Ростова прибыли 150 военнослужащих 505 полка

внутренних войск. Вечером 1 июня была предпринята попытка подавить волнения

силой, но рабочие разогнали милицию. Военнослужащие подвергались не только

оскорблениям, но и побоям. Несколько человек к исходу дня были

госпитализированы с тяжелыми травмами.

Бастующие направили свои отряды к районной газораспределительной

станции с целью ее отключения и остановки работы промышленных предприятий,

а также на сами предприятия с агитацией - поддержать выступление в защиту

прав трудящихся. Но внутренние войска очистили газораспределительную

станцию от бастующих, взяли ее под охрану и арестовали около 30 «зачинщиков

беспорядков». Все жизненно важные городские объекты вскоре взяли под

охрану: госбанк, почту, телеграф, радиоузел, административные здания и т.д.

Так, из госбанка военнослужащие вывезли на автомашинах сейфы с ценностями.

К вечеру 1 июня в Новочеркасск прибыли несколько танков и

бронетранспортеров. Таким образом, наряду с внутренними войсками и

милицией, а также военно-учебной частью (артшкола) в противостоянии с

забастовщиками приняли участие и воинские части.

2.2. Захват горкома КПСС. Расстрел толпы. День второй.

С утра 2 июня бастовали и другие предприятия города (но далеко не

все). На НЭВЗе состоялся общий стихийный митинг, решено идти демонстрацией

в город. Вот как описывает утро Е.И. Мардарь: «…Толпа скандировала «В

город!» и в очередной раз, выломав вновь установленные за ночь заводские

ворота, направилась в центр. Мы шли так, как не ходили даже на

демонстрацию. Четкие ряды шеренг. Знамена. Единый порыв, сплотивший нас. И

понеслось над колонной: «Смело, товарищи, в ногу!», «Вставай, проклятьем

заклейменный!» Мы совсем не напоминали группу хулиганствующих элементов,

какими были впоследствии представлены. Да и хороша была группа — чуть ли не

половина населения города. Мы шли не захватывать власть, а выразить свой

протест против невыносимых условий жизни, выдвинуть свои экономические

требования, хотели, чтобы нас просто выслушали».

На пути колонна встретила заграждение из танков на мосту через

реку Тузлов и, не встретив запрета, двинулась в центр города, к зданию

горкома КПСС.

Василий Михайлов, очевидец событий, случайно оказался на пути

следования колонны: «Город был пустой. Около круга (пл. Революции, ныне пл.

Троицкая) я увидел цепь солдат, ими командовал какой-то офицер, а ниже,

около Триумфальной арки, стояли танки. К танкам приблизилась толпа людей,

несколько сотен человек. Они спокойно перелезли через танки, пошли дальше.

Рабочие приблизились к солдатам. Из толпы закричали: «Что, на рабочих

оружие?!» Люди в первой шеренге сцепились друг с другом локтями и пошли на

солдат. Они смяли цепи солдат, и рабочие пошли дальше…»

К этому времени, а точнее с утра 2-го июня, в здании ГК КПСС и

Горисполкома собрались прибывшие в Новочеркасск многие члены Президиума ЦК

КПСС - Ф.Р. Козлов, А.И. Микоян, А.П. Кириленко, Л.Ф. Ильичев, Д.С.

Полянский и Шелепин и более десятка руководителей различных ведомств, в том

числе и силовых, например генералы Захаров, Ивашутин и др. Они пытались

взять ситуацию в Новочеркасске под свой контроль, в целом даже не понимая,

что же происходит в городе. Так, Ильичев все время повторял: «Это

религиозные сектанты, казаки подняли мятеж», хотя ни одного человека в

казачьей форме или с казачьими лозунгами среди демонстрантов не было.

Тем временем демонстранты успели подойти к Московской улице, и им

оставалось идти менее получаса. Тогда Ф.Р. Козлов созвонился с Н.С.

Хрущевым в Москве, настаивая на том, чтобы командующему войсками СКВО

генералу Плиеву дали директиву из центра о применении воинских частей в

пресечении демонстрации. Такая директива от министра обороны Малиновского

генералу Плиеву поступила. 2 июня днем из Ростова-на-Дону в Новочеркасск

завезли необходимое вооружение и боеприпасы. К середине дня все части

вооружили боевым оружием. Оперативный штаб по управлению всеми

правительственными силами возглавил заместитель министра внутренних дел

СССР Ромашков. Он принял решение сосредоточить в Новочеркасске

дополнительно части внутренних войск: 98-й отдельный батальон из Каменска-

Шахтинска и 566 полк из Грозного, а также весь оставшийся в Ростове личный

состав 505 полка.

Демонстранты подошли к зданию ГК КПСС и Горисполкома, точнее

расположились в сквере перед зданием. В здании в это время находились

председатель горисполкома Замула и заведующий отделом ЦК КПСС Степаков,

которые предприняли попытку провести переговоры с митингующими. Но их

призыв прекратить беспорядки и вернуться на рабочие места был встречен

возмущением демонстрантов. Группа агрессивно настроенных демонстрантов

прорвалась через редкое оцепление военных в здание с целью захватить в

заложники кого-либо из руководителей. Но в кабинетах никого не нашли.

Имелись попытки взломать дверь партийно-государственного архива. В ряде

кабинетов разрушили двери, разбили люстры, испортили телефонную связь.

Ф.В. Лукичева оказалась в самом эпицентре событий: «Навстречу нам

шла колонна людей с транспарантами, флагами, портретами правительства.

Впереди шли дети — пионеры в красных галстуках. От колонны отделилась часть

людей, и они кинулись к дверям исполкома, смяв охрану, ворвались в здание.

На балкон вышел председатель горисполкома Замула, но он ничего не успел

сказать народу, так как был смят ворвавшимися людьми… Затем на балконе

появились опять эти люди и стали бросать с балкона портреты руководителей

партии и правительства. Одна женщина трясла над головой батоном колбасы и

кричала: «Смотрите, что они жрут!» Буфет в здании горкома партии был

разгромлен». Еще очевидцы утверждали, что на балкон вытащили какого-то

чиновника в галстуке. По лицу у него размазывали сливочное масло.

Эту небольшую победу демонстранты подкрепили призывами к тому,

чтобы направить делегацию для переговоров в правительственный штаб к А.И.

Микояну, находившемуся в здании бывшего Кадетского корпуса, а в то время

кавалерийских курсов, а также идти к зданию городской милиции и

освободить тех людей, которых органы арестовали в ночь с 1-е на 2-е

июня. Первая группа безрезультатно провела встречу не с А.И. Микояном, а

с Ф.Р. Козловым. А вторая группа ушла к зданию городского отдела милиции.

Оставшееся на площади большинство демонстрантов вскоре увидело генерал-

майора Олешко с 50 вооруженными автоматчиками, которые оттеснили толпу от

здания ГК КПСС и Горисполкома. На все просьбы и требования генерала уйти от

здания, митингующие отвечали неодобрительными возгласами и лозунгами. Для

прекращения беспорядка автоматчики дали предупредительный залп в воздух.

Толпа отхлынула, но затем вернулась на исходные позиции, так как кто-то

крикнул, что их пугают и по живым людям стрелять не будут. Задние ряды, не

зная, что происходит впереди, давили на передние и те медленно стали

продвигаться к зданию. Автоматчики дали еще один предупредительный залп в

воздух. Толпа не останавливалась. Некоторые стали вырывать оружие у солдат.

Прозвучало несколько выстрелов по толпе. Упали первые убитые и раненые, в

т.ч. с деревьев в сквере, где сидели любопытные мальчишки. Возникла паника,

давка. Люди стали разбегаться. На опустевшую площадь вскоре прибыли

санитарные и пожарные машины. Одни вывозили трупы в морг при инфекционной

больнице и раненых в хирургическую больницу, а другие смывали брандспойтами

кровь на асфальте. Вечером и ночью шли аресты лиц, наиболее активно

проявивших себя в демонстрации или погромах.

Версий расстрела митингующих выдвигается несколько, вот, например,

что об этом пишет Кирсанов Е.И. – историк-краевед: «По утвердившейся в

сознании многих людей версии, стреляли в толпу солдаты из оцепления здания

Горкома партии и Горисполкома. Но в таком случае они, стреляя из автоматов,

уложили бы не одну сотню плотно стоящих перед зданием людей. А убитыми на

площади оказалось 17 чел. (по другим данным - 20 чел.) и несколько десятков

ранены. Военная прокуратура России в фильме, показанном по ОРТ в передаче

«Как это было» (25.10.97г.), склоняется к версии, что стреляли сверху, с

крыши здания Горкома партии и Горисполкома и скорее всего из одного

пулемета. Кто и почему это сделал - неизвестно. Но, по крайней мере, эта

версия ближе к истине, она более правдоподобна и убедительнее отвечает на

вопрос, почему, стрелявшие из автоматов 50 солдат убили только 17 человек и

несколько десятков ранили из рядом стоящей плотной толпы, а не значительно

больше, как это можно было ожидать исходя из сложившейся ситуации. Частично

эту же версию подтверждает и тот факт, что первые выстрелы и пули пришлись

на деревья, где сидели вездесущие мальчишки. После первой очереди они

посыпались на землю как горох. Среди них оказались раненые. Можно связать с

этой же версией и те следы от пуль, которые остались на тыльной стороне

памятника Ленину, стоявшего на значительном расстоянии от здания Горкома

партии и Горисполкома. Да и женщина, упавшая от ранения в ногу,

находившаяся в момент ранения за толпой, а не впереди толпы, также

подтверждает версию о стрельбе с крыши, а не о выстрелах «в лоб»

автоматчиков из оцепления здания. Есть ссылки на то, что 10 чел. на площади

были убиты выстрелами в голову. Это также косвенно указывает на то, что

стреляли сверху. А снайпера это были или один пулеметчик, это уже другой

вопрос…»

Вообще же расстрел на площади, напугав обывателей и

здравомыслящих, тем не менее не вызвал всеобщего паралича. Стихийный

протест продолжался. Во второй половине дня на площади у горкома еще можно

было услышать призывы добиваться своего и даже мстить за убитых. Н.И.

Страницы: 1, 2