Коренные народности севера: история, культура, быт

Только здесь решались важнейшие споры, особенно те, что возникали между

отдельными селениями, родами.

Использование государством специфических форм взаимоотношений с

аборигенным населением вызвало к жизни соответствующую систему его

управления. Она включала в себя общественные и правовые автохонные

институты, сохранявшие значительную самостоятельность в своем

функционировании. Организация административного устройства впитала все

многобразие этно-социальной организации аборигенов Северо-Западной Сибири,

а форма первичного управления, также не будучи унифицированной,

предполагала пеструю номенклатуру должностей, различное положение среди

сообщинников, разную степень включенности в феодально-сословную систему

(“жалованные” и “простые” старшины), неодинаковые принципы замещения

должностей, объем компетенции и размеры вознаграждения.

Трансформировавшиеся из института “князцов” в XVI-XVII в.в.,

волостные и родовые старшины XIX в. сохранили характер органов

традиционного властвования, став промежуточным звеном, посредниками между

автохонным социумом и государством.

Отказавшись от методов силового принуждения и окончательно перейдя к

методам административно-бюрократического контроля, государство нарабатывает

новые приемы и формы взаимоотношений с коренным населением Севера[7].

Однако в ходе этого процесса обнаруживается дефицит организационных,

юридическо-правовых и коммуникативных средств его обеспечения. Инструкции

1728 и 1763 г.г., являвшиеся до реформы 1822 г. основополагающими

законодательными актами в области управления народами Сибири, представляли

собой лишь “предварительные начертания тех оснований, на коих должны быть

составлены полные правила об инородцах”.

Введение “Устава об управлении инородцев” предполагал порядок

организации “инородческого” управления. Все туземное население Сибири

делилось на три сословно-административных разряда: оседлых, кочевых и

бродячих.

Несмотря на все особенности проведения “инородческой” реформы 1822

г., на Западно-Сибирском Севере были соблюдены и ее основыне принципы:

сохранение традиционной основы аборигенного самоупраления, его частичная

рационализация при дифференцированном подходе к категориям автохонного

населения с различным уровнем общественно-экономического развития.

В процессе введения Устава у коренных народов Севера можно выделить 3

этапа:

| 1) 1823 - 1830-е г.г. В этот период осуществлено разделение |

|аборигенов на разряды и переобложение их новой ясачной податью. Было |

|закреплено прежнее волостное устройство, на базе которого началось |

|формирование новых институтов автохонного управления. |

| 2) 1840-е - середина 1860-х г.г. На данном этапе идет процесс |

|реорганизации родовых управлений в инородные управы, что было вызывано |

|необходимостью упорядочения организации податного учета на местах и |

|передачи на волостной уровень функций, обременительных для земской |

|полиции. |

| 3) 1866 - 1890-е г.г. Период дальнейшей рационализации системы |

|“инородческого” управления. Инородные управы закрепляются в качестве ее |

|основного института. Они превращаются в постоянно действующие органы, |

|приближающиеся по свои функциям к волостным правлениям русских крестьян. |

Реформа проводилась поэтапно, с учетом особенностей социально-

административной организации коренного населения[8]. Была найдена

достаточно гибкая и эффективная (синтез элементов государственного и

традиционного управления) форма взаимодействия государственных

управленческих структур с общественной организацией аборигенов. Несмотря на

свои недостатки, в тех условиях это был наиболее приемлимый вариант,

позволивший коренным народам занять свою нишу в общей системе

административных связей Российской империи.

Тем не менее, во второй половине XIX в. инородческий Устав был

подвергнут ревизии, а на рубеже XIX - XX в.в. предприняты шаги,

направленные на ликвидацию сложившейся к этому времени системы управления

коренным населением.

Пересмотр сложившейся системы управления автохонным населением

вызывается целым рядом причин субъективного и объективного порядка,

основными из которых были следующие[9]:

| 1) Стремление царских властей ускорить распространение на всю |

|территорию Сибири, в полном объеме, общероссийского административного и |

|судебного законодательства. Естественно, что данный процесс был направлен,|

|в первую очередь, на упразднение особой организации управления коренными |

|народами, которая во многом и обуславливала сохранившуюся до конца XX |

|столетия специфику административных порядков в сибирских губерниях. |

| 2) Проведение столыпинской аграрной реформы и связанная с этим |

|переселенческая политика, требовавшая формирования колониального |

|земледельческого фонда и, следовательно, ускоренного проведения |

|землеустройства старожильческого и коренного населения на востоке страны. |

| 3) Существенные сдвиги, произошедшие в социально-экономическом |

|укладе коренных народов, которые были обусловлены проникновением россикого|

|капитализма и распространением товарно-денежных отношений в автохонной |

|среде, а также инокультурным влиянием со стороны русского населения. |

|Перестройка традиционного хозяйства аборигенов сопровождалась, в ряде |

|случаев, их активной аккультурацией и ассимиляцией (обрусением), в |

|результате чего часть “инородческого населения” утрачивала существенные |

|черты этносоциальной и этнокультурной самобытности. |

Реформы, направленные на унификацию управления русским крестьянским

и “инородческим” населением, коснулись тех районов, где процесс

распространения общероссийских административных и судебных порядков, а

также интенсивное земледельческое и торгово- промышленное освоение вошли

в наиболее острое противоречие с особенностями управления, податного

обложения и землепользования аборигенов[10].

Вместе с тем, коренное население сохраняло важнейшие черты

традиционного хозяйственного уклада и традиционной культуры, свою

этносоциальную специфику и этнотерриториальную монолитность, продолжало

уплачивать ясак. В этих условиях оставались актуальными коммуникативная и

фискальная функции системы косвенного управления, продолжали действовать ее

основные институты, сохраняя тем самым и саму систему, окончательная

ликвидация которой была осуществлена здесь только в первые годы Советской

власти.

ГЛАВА 2. НАРОДНОСТИ СЕВЕРА В ГОДЫ СОВЕТСКОЙ И ПОСТОСОВЕТСКОЙ

ВЛАСТИ.

В ходе районирования, проходившего в 1923 г. на территории округа,

были образованы Обдорский, Березовский, Самаровский, Кондинский и

Сургутский раоны. После упразднения в 1924 г. Наркомнаца при Президиуме

ВЦИК был создан Комитет содействия народностям северных окраин

(Центральный Комитет Севера)[11]. В 1925 году образованы Уральский

областной и Тобольский окружной комитеты Севера.Комитет Севера занимался

сборм сведений о жизни и нуждах северных народностей,их истории, культуре и

быте, наблюдением за мероприятиями , проводимыми для этих народностей,

разработкой проэктов законов, В

октябре 1926 года ВЦИК и СНК РСФСР приняли “Временное положение об

управлении туземных народностей и племен северных окраин РСФСР”. В

соответствии с ним регламентировалось административно - правовое устройство

северных народностей. Оно строилось на основе их родо- племенного

устройства . Вместо традиционногородового управления вводились родовые

собрания, избиравшие родовые советы , районные и туземные исполнительные

комитеты. К 1928 году в

Тобольском округе было создано 12 районных исполнительных комитетов. Их

формирование было компромиссов между советской властью и родо -племенным

устройством народностей Севера . Поворот от “военного

комунизма”к нэпу коренным образом изменил хозяйственное положение Севера .

Огромные рыбные запасы играли значительную роль в решении

продовольственной проблемы не только в районах промыслов ,но и далеко за их

пределами. В 1923 году вся заготовка рыбы была передана Рыбтресту и

кооперации. Частный промысел был запещен. Для ханты ,манси , коми, ненцев и

селькупов, у которых вылов рыбы был одним из главных источников

существования, не оставалось выбора - либо вступать в кооператив , либо

отказеться от промысла. Расширение

внешней торговли СССР привело к повышению спроса на сибирскую пушнину -

традиционный российский экспортный товар . В отличии от рыбного ,

охотничъим промыслом занимались не только государственные и кооперативные

предприятия, но и различные агенства и акционерные компании. Разнообразие

хозяйственных форм вело к росту конкуренции между ними . Заготовительные

органы , соперничая между собой , снабжали охотников - промысловиков из

числа местного населения продуктами питания,ружьями , порохом , дробью и

другими припасами .”Пушной бум” привел к резкому снижению цен на рыбу и

дальнейшему падению уровня жизни рыбаков .

К 1925 г. на Севере началось

кооперирование. Первоначально возникали потребительская кооперация. Она

раздавала населению кредит, получая взамен пушнину, оленину, рыбу. Вскоре

многие жители Севера оказались в долгу у потребительских обществ. Только в

Березовском и Обдорском районах в 1924 г. задолженность составила 220 тысяч

золотых рублей.

К 1926 г. в кооперативы было объединено 24 % манси, 14 % ханты и 3 %

ненцев. Среди членов кооперативов были также русские и коми.

Переломным моментом в жизни народов Севера явилось создание

национальных округов. Проекты их образования разрабатывались с конца 20-х

г.г. XX в. и исходили из постулата о готовности народов Севера к созданию

собственной государственности. Главным критерием при определении границ

округов была значительная доля коренного населения, составляющая более 70 %

на территории будущего Ямало-Ненецкого округа и ококло 40 % - в Ханты-

Мансийском (первоначально - Остяково-Вогульском). Подготовка к образованию

округов шла в невообразимой для такого дела спешке. Не были определены

или определены приблизительно границы районов национальных окургов,

медленно решались вопросы материального обеспечения. Продолжал

дебатироваться вопрос о размещении окружного центра Ямала-Ненецкого округа

- село Обдорское рассматривалось лишь как временный центр, предполагалось

“столицу” округа образовавть в рацйоне города Надым. Результатом этого

явился перенос образования округов на год. 10 декабря 1930 г. на Обском

Севере было образовано два национальных округа - Остяко-Вогульский с

центром в селе Самарово и Ямало-Ненецкий с центром в селе Обдорское (с 1931

г. центр Остяко-Вогульск, с 1940 г. - город Ханты-Мансийск, село Обдорское

в июне 1933 г. было переименовано в Салехард, которому в 1938 г.

присваивается статус города). Образование окургов поставило новые проблемы

перед народами Севера. Возникли территориальные споры между некоторыми

родами из-за охотничьих угодий.

Власти видели “продвижение народов Севера к социализму” в полном

подчинении их общегосударственным нормам. Созданная на территории округов

система судов исключала из судопроизводства нормы обычного права. Эта

мера в корне подрывала традиционный уклад жизни коренного населения, в

которой обычное право занимало ключевое место. Ликвидация юртовых и

туземных советов, подчинение общесоюзному законодательству не столько

способствовало их прогрессу, сколько ставила под контроль властей, для

которой природные богатства Севера приобретали стратегическое значение.

Однако в основном ханты, манси, коми, селькупы не утратили своей

традиционной культуры и быта. Поэтому в 30-е г.г. многие из шагов Советской

власти были направлены на их изменение. Главным из них стала

коллективизация. Первые колхозы появились на Обском Севере в 1929 г. Как и

всюду по стране, на Севере нарушался принцип добровольности, зажиточные

подвергались репрессиям, как противники колхозного строительства. С

помощью экономического, административного и судебного давления по отношению

к коренному населению Севера власти сумели к концу 30-х г.г. в основном

завершить коллективизацию в округах. Кроме этого, на Севере было создано

несколько оленеводческих совхозов. Объединение личных стад привело к

сокращению поголовья оленей в крае.

Для разрушения традиционного уклада жизни и под предлогом борьбы с

суевериями в 30-е г.г. было репрессировано свыше 150 шаманов - наиболее

уважаемой и авторитеной части населения. Все это не могло не вызвать среди

коренного населения протеста и сопротивления.

Наиболее значительные выступления против советской власти произошли в

30- е годы . Из них самыми знаменитыми были события на Казыме , Тольке ,

Ямале . В

районе водораздела , пролегающего между верховьями рек Таз и Вах ,

пересекаются владения хантов , селькупов , лесных ненцев ,эвенков ,

кетов[12]. Смута на Тольке.Преобладающим населением притоков верхнего Таза

(Тольки, Ватыльки, Каральки, Покольки, Ратты) являются селькупы , енсколько

южнее на притоках Ваха (Колекъегане , Сабуне, Кулыниголе) основную часть

жителей сосавляют ханты . В прошлом под общим названием “остяки” ваховские

ханты и тазовские селькупы нередко представлялись русским на одно лицо ,

тем более , что сами русские навещали этот медвежий угол Западной Сибири

крайне редко . В начале

30 -х годов Ларьякский район с центром в селе Ларьяк , расположенный в 1000

километров от резиденции окружных организаций (Остяко - Вогульска - Х анты-

Мансийска ) , именовался самым отдаленным . В пределах Ларьякского района ,

населенного почти исключительно коренными жителями (всего в районе

числилось 1884 человека , из которых 51 - русский,остальные ханты и

селькупы) , самой отдаленной была территория верхних притоков реки Таз. Там

- то главным образом проживало кочевое оленеводческое население ,

причисленное советской властью к разряду кулаков. По данным ОГПУ ,

“до 1928 года включительно преобладающая масса остяков не имела

представления о существовании советской власти”. На этом фоне мифически

выглядит фигура остяка - кулака Ефима Ивановича Кунина . Из докладной

записки ОГПУ: “Кунин имел богатые связи не только с местными шаманами и

другими контрреволюционными элементами, но и за границей.Первый раз он в

1924 году ездил в Норвегию с большим количеством пушнины, второй раз Кунин

ездил в Норвегию в 1928 году”. До революции и после коренное

население рек Тольки и Сабуна находилось в полной завиисимости у Кунина,

имевшего до 5000 оленей, часть которых раздавалась малообепеченным остякам

на определенный срок, в который они выполняли для него различного рода

работа, а после возвращали всех оленей, расплачивались беличьими шкурками.

Полученную таким образом пушнину сбывал крупными партиями по рекам Таз,

Пур, Курейка, Толька. Оборот его торговли достигал 100 тысяч рублей в год.

В результате торговли он скопил большие средства, главным образом -

золотом. Кроме того, Кунин держал по 10 и более батраков, работающих на

него, которые проживали в специально отведенных для них чумах. Под нажимом

Е.Кунин уменьшил стадо оленей, оставив у себя около четырехсот голов,

остальных животных раздал и сократил до четырех батраков. Все это усилило

веру тузеных масс в Кунина, считающегося единственным в тундре

благодетелем, идущим на помощь бедноте. Материально зависящие от него

остяки готовы были за Кунина пойти на что угодно.

Несмотря на стремление остаться незамеченным Советской властью (путем

сокращения оленьего стада, числа батраков, проживание в отдаленных

тундрах), Ефим Кунин не сумел избежать своей участи. В 1931 г. ему было

предъявлено обвинение в том, что он “перегородил сплошь запором реку

Толька”, вследствии чего “в верховья реки рыба не попадала”. Вскоре (в

том же году) “впервые в районе был сделан нажим в сдаче пушнины на

кулаков”, и Кунин был вынужден скрыться в самой отдаленной части

подвластной ему округе - на Енисее. С ним ушел 161 оленевод, “большое

количество зависящих от него остяков и родственников”. Особенно беспокоило

Советскую власть, то что Кунин “забрал имеющиеся у него запасы пушнины”, а

затем и другое - “за весь период пребывания его на Енисее (до февраля 1932

г.) ни один остяк с пушниной в Ларьяк не приезжал. По грубым подсчетам, в

то время из района было вывезено пушнины более чем на пятьдесят тысяч

рублей, что составляло почти 20 % всего плана 1932 г.”

В декабре 1932 г. ОГПУ стало известно, что у Кунина имеется

золото[13]. Тем самым досье родового князя наполнилось сверх меры,

последовало распоряжение об его аресте. Однако, буквально вся

Ларьякская тундра открыто или скрытно противодействовала проводимой

карательной акции. Арест состоялся в декабре, когда князь приехал в Ларьяк

на ярмарку, остановившись в 40 верстах от села в болоте. То ли слишком

уверенно, долго находясь в преданном окружении, почувствовал себя Ефим

Кунин, то ли просто недооценил мастерства работников ОГПУ.

Узнав об аресте Кунина, остяки несколько дней не выезжали, требуя

освобождения его из-под ареста. Для того, чтобы уговорить остяков,

потребовалось посылка нескольких делегаций. У Кунина было изъято “золотой

валюты на сумму 8235 рублей”, а ее бывший владелец “оперирован” (то есть

арестован без возбуждения уголовного дела, с нарушением уголовно-

процессуальных норм) окружным отделом ОГПУ. Расправа с родовым князем

вызвала смуту по всей округе. Бюро остяко-вогульского окружкома ВКП (б) в

постановлении о политическом состоянии Ларьякского района (начало 1934 г.)

вынуждено было признать, что “политическое настроение населения Ларьякского

района характеризуется фактами возрастающей антисоветской активности

кулачества и шаманства, принимающее открыте обостренные формы борьбы, как

то: появление бандгруппы (Прасина), угроза оружием колхозникам, борьба

против целевого снабжения, агитация за разгром складов, и, особенно,

разжигание национального антагонизма против русских”.

В докладной записке Ямальского (Ненецкого) окружкома Центральному

Комитету, Омскому обкому ВКП (б) “О политическом состоянии округа к

концу 1934 г.” (от 20 декабря 1934 г.) отмечалось: “с момента

организации Ямальского (Ненецкого) национального округа (1931 г.) и

организации в тундре национальных советов взамен ранее существовавших

родовых, в большинстве своем возглавляемых кулаками, развертывается и

постепенно активизируется борьба кулацко-шаманской тундры, принимая все

более и болеее обостренные формы” [14] .

Если в 1932 - 1933 г.г. только отдельные, еще недостаточно

организованные группы кулаков и шаманов выступали против организации

соевтов и пытались влиять на трудовое население тундры, то уже с весны 1934

г. эти отдельные группы стали соединяться, а к осени 1934 г. оформились в

одну многочисленную группу под названием “Мандолада” (в переводе на

русский означает “собравшиеся”). Язык ОГПУ иммет свои особенности,

благодаря которым “Мандолада” оформилась в группу под названием “мандо

лыда”. Можно понять чекистов - они “читают” происходящее по своему

обычаю. И все же за пафосом классовой борьбы в официальных документах

обнаруживаются реальные причины и обстоятельства событий.

В 1934 г. (отчасти под воздействием слуха о “воинах” на Казыме и

Тольке, а восновном из-за неприятия все более бесцеремонных действий

Советской власти) на Ямале действительно разворачивается “мандолада”. В

одних случаях собравшиеся прибегали к “пассивным” средствам борьбы -

блокаде советских факторий или саботажу на них. К примеру, весной 1934 г.

с каравана нарт “были сброшены и оставлены в тундре работники угррозыска”.

При других обстоятельствах шли в ход “активные методы”.

На Хенской стороне Обской губы (в Надымской тундре) разграблена

фактория в верховьях Надыма и убиты уполномоченный УГРО т. Мурашев,

милиционер Дмитрий Лаший, заведующий факторией М.Ануфриев. В ходе

мандолады были распущены Нейтинский, Тамбейский и Тлутейский нацсоветы,

блокирована связь окружных властей с факториями Главморпути (Саяхинской,

мыса Дровяного). Североямальской частью группировки захвачены и поделены

стада Нейтинского нацсовета - 60, Тамбейского - 120, Главморпути - 630

голов. Эти стада поделены между родами Серпиву и Яптиков. В основном закрыт

пушной промысел. Мандоладой запрещен промысел зверя. Основными

требованиями, которые выставляла кулацкая группировка, являются: “Отменить

нормы отоваривания продуктами и товарами; покупать по потребности и на

деньги; восстановить в правах голоса кулаков и шаманов; не признаем

Советы, подчиняться им не будем; новые Советы выбирать не будем; не надо

факторий, потому что стало много ездить русских, убрать русских. Мы против

советских законов и выполнять их не будем. Выдать всех арестованных; детей

в школу отдавать не будем”.

Действительно, мандоладо выступила против всех мероприятий Советской

Страницы: 1, 2, 3, 4