Экономика переходного периода

пронизывает другие ее формы (покупка акций, паевание в коллективных

сельскохозяйственных предприятиях и т. п.). Одновременно происходит

постоянное перераспределение прав собственности и имущества. Вследствие

этого господствующие формы собственности сочетают в себе черты ее

разгосударствления, что свойственно для прошлого, и ее растущей

корпоратизации, характерной для современной рыночной экономики.

То же самое касается и трудовых отношений. Они носят очень

противоречивый характер. С одной стороны, остаются элементы отношений,

свойственных для административно-командной системы, пережитки

внеэкономического принуждения (прописка, ведомственное или государственное

жилье, очередь на жилье, слабая подвижность рабочей силы), недостаточное

развитие профсоюзного движения, а с другой,—формируется примитивный рынок

труда, что связано с деформацией рыночных отношений (незащищенность

человека, его бесправие перед работодателем, высокий уровень эксплуатации,

достаточно большое распространение отношений личной зависимости). В

соответствии с этим, изменяется механизм занятости.

Вместо гарантированной занятости и “скрытой” безработицы появились и

распространяются открытая безработица и “безработица на работе”. Само

положение тружеников обусловливает усиление процессов их сплочения, борьбы

за свои права. Из наемных работников государства, из соучасников системы

“государственного патернализма” они неизбежно превращаются в новую

социальную силу, объединенную коллективной трудовой деятельностью,

совместной борьбой за условия жизни и труда. В то же время с ростом

безработицы формируется слой возможных, а нередко — и реальных, пауперов,

обездоленных людей.

На противоположном полюсе формируется новая социальная прослойка —

номенклатурно-буржуазная элита. Средний класс, занимающий промежуточное

место между элитой и наемными работниками, в развитых странах формируется

преимущественно из лиц творческого труда, квалифицированных рабочих и

инженеров, мелких собственников. К сожалению, в условиях переходной

экономики люди творческого труда, квалифицированные рабочие и инженеры

оказались в тяжелом положении как в отношении условий труда и реализации

своих возможностей, так и в отношении условий жизни. Поэтому средний класс

формируется преимущественно из лиц, обслуживающих элиту (служащие СП,

средняя государственная и корпоративная бюрократия, работники элитных

финансово-банковских и торговых организаций и т. п.).

Глубокая противоречивость и даже искаженность реальных

производственных отношений переходного периода не обеспечивают реализацию

общей закономерности социализации экономики и общества, свободного,

гармоничного развития личности, всемерной реализации ее творческих

возможностей во имя роста богатства страны. Концентрация экономической

власти в руках номенклатурно-корпоративной элиты, неспособность государства

развивать науку, образование и культуру ограничивают возможности в

отношении воспитания людей творческого труда, высококвалифицированных

рабочих и инженеров, не позволяют полностью реализовать свои творческие

потенциалы ученым, писателям, ху- [ дожникам, всем людям творческого

труда. Еще хуже положение той час- \ ти общества, которую составляют

наемные работники: они в значительной степени отчуждены от собственности,

труда и управления, их возможности в отношении образования и культуры

уменьшаются, что, в свою очередь, может отрицательно сказаться на развитии

общества.

Все это требует социальной переориентации рыночных реформ на развитие

социально ориентированной экономики, экономики для человека. Если эти

процессы будут достаточно мощны, то возможным окажется если не подчинение

деятельности корпораций и государства, то направление ее с учетом

требований демократических объединений трудящихся.

2. Глобальные мировые тенденции и наш переходный период

Переход к рыночной экономике— это преодоление самоизоляции, которая

была свойственна бывшему Союзу, вхождение в мирохозяйствен-

ные связи, в русло общецивилизационного прогресса. Поэтому выявление

внутренней связи нашего переходного периода с глобальными тенденциями

мирового развигия, а также их определяющего влияния на этот период

составляет непременное методологическое условие его глубокого познания.

Современный мир, мировая экономика характеризуются переходом от

индустриальной стадии, господствовавшей почти два века, к новой, высшей

стадии прогресса человеческого общества — постиндустриальной. Эта

глобальная тенденция, обусловленная становлением нового технологического

способа производства, дальнейшим углублением общественного разделения труда

и интернационализацией хозяйственной жизни, ведет к глубоким сдвигам в

уровне и структуре общественного производства, в характере общественного

развития.

Как известно, для индустриальной эпохи характерны машинные средства

труда, машинное оборудование, базирующиеся на энергетике преобразованных

сил природы — на паре и электричестве. Сами средства труда обусловливают

развитие человека, повышение его образования, квалификации, культуры. Но

при этом человек является “экономическим человеком”, ибо его деятельность

полностью подчинена внешней для него силе производства, экономических

факторов. Для индустриальной эпохи характерно господствующее положение

материального производства. В экономике Украины, которая — в отличие от

развитых стран — остается на индустриальной стадии, в конце 80-х годов в

сфере материального производства были заняты 72 % работающих. Социальная

сфера в нашей стране развита недостаточно: на ее долю здесь приходилось 28

% занятых. Вероятно, с началом перехода к рыночной экономике это

соотношение еще больше ухудшилось. Вполне естественно, что на этой стадии —

при всем развитии демократических свобод — существует вещественная

зависимость людей, ведь вся их деятельность, мотивация и даже само

существование обусловлены необходимостью воспроизводства вещественного

богатства.

Для постиндустриальной стадии свойственна принципиально новая

технология, при которой решающее значение приобретают информация, знания,

творческий труд. Иначе говоря, новый технологический способ производства

определяет и качественно новый уровень производительных сил. При этом для

производственных отношений характерно многообразие форм собственности:

государственная, частная, коллективная и др. Вместо материального

производства господствующее значение приобретают социальная сфера, сфера

услуг: на их долю в развитых странах приходится свыше 2/3 занятых, а на

материальное производство — соответственно, менее 1/3. Это значит, что

произошел переход от экономики материальной продукции к экономике услуг.

Принципиально новая производственно-техническая база обусловливает и

обеспечивает универсальное развитие способностей и потребностей человека,

устраняет господство над ним вещей, материально-вещественного богатства,

изменяет систему ценностей и ориентации. Человек, работник лишается

односторонней функции исполнителя, выводится из непосредственного

производства, становится его контролером и наладчиком, в той или иной мере

участвует в управлении производством и другими общественными процессами.

Высокий уровень развития сферы услуг—образования, науки, культуры,

здравоохранения и спорта — способствует всестороннему развитию умственных и

физических способностей человека, обогащает его интересы, поднимает его

духовно. Распространяются тенденции социализации и гуманизации общественно-

экономической жизни. Следовательно, социальная сфера —это не только

результат высокого уровня развития материального производства, но и мощный

фактор развития НТП, способностей человека, производительных сил в целом.

Все это оказывает огромное влияние на реализацию достижений НТР, рост

экономики. Переход от индустриальной к постиндустриальной стадии социально-

экономического развития определяет главные черты нашего переходного

периода. Это особенно проявляется в характере кризиса, который мы

переживаем.

При переходе от командной к рыночной экономике кризис носит очень

глубокий и сложный характер. Прежде всего, он не является обыкновенным

циклическим кризисом, хотя, между прочим, все признаки последнего — спад

производства, безработица, инфляция и др. — находят в данном случае

проявление. Дело в том, что циклические кризисы внутренне свойственны для

рыночной экономики как своеобразный способ приведения производства в

соответствие с общественными нуждами, приведения экономики в устойчивое,

равновесное положение Циклический кризис порождается самим развитием

производительных сил, необходимостью периодического обновления основного

капитала. Именно это служит материальной основой выхода из кризиса И при

переходе к рынку тоже необходимы структурная перестройка, техническое

перевооружение экономики. Но и это не может быть поводом для характеристики

современного кризиса как циклического. Ведь речь идет не о нормальном

развитии рыночной экономики, а о переходном периоде, со свойственными для

него глубокими преобразованиями, качественными изменениями, носящими

революционный характер.

По мнению отдельных авторов, переходному периоду от командной системы

к рыночной присущ системный, трансформационный кризис. Действительно, это

положение отражает очень существенную черту современного кризиса, его

важное содержание, ибо речь идет о переходе от одной экономической системы

к новой, о трансформировании командной экономики в рыночную. Но, по нашему

мнению, и такая характеристика нынешнего кризиса не является полной, ибо

замена системы яе исчерпывает содержания этого переходного периода. Ведь он

происходит тогда, когда развитые страны переходят от индустриальной к

постиндустриальной стадии развития. Как уже было показано, Украина

находится на его индустриальной стадии. И чтобы вступить в мировое

сообщество, обеспечить для людей достойные условия труда и жизни,

необходимо преодолеть отставание, перейти на новый технологический способ

производства, на новую стадию социально-экономического развития. Поэтому

есть все основания характеризовать современный экономический кризис как

стадиальный, поскольку он связан с НТР, с переходом на принципиально новые

технику и технологию, на новую, постиндустриальную, стадию развития.

Сложность стадиального кризиса означает, что выход из него предполагает

взаимоувязанную систему мер.

Прежде всего, это преодоление спада производства и инфляции,

обеспечение не только финансовой, но и общеэкономической стабилизации как

предпосылки для экономического роста, для обновления основного капитала.

Нетрудно видеть, что этот блок мер применяется для преодоления циклического

кризиса.

Вместе с тем должны осуществляться меры по преобразованию

производственных отношений, свойственных для командной системы, в систему

отношений рыночной экономики. Это — разгосударствление, приватизация и

демонополизация экономики. И здесь мы видим, что речь идет о системе мер,

способных обеспечить выход из системного кризиса, трансформирование

командной экономики в рыночную. И наконец, наряду с указанными элементами,

стадиальный кризис включает в себя еще и перестройку структуры экономики на

основе перехода на новый технологический способ производства, на

постиндустриальную стадию общественно-экономического прогресса.

Следовательно, преодоление экономической изоляции Украины, вхождение

ее в международное общественное разделение труда, создание открытой

рыночной национальной экономики определяют глубокое взаимодействие общего и

особенного, общечеловеческого и национального. Это составляет одну из

принципиальных черт переходного периода и свойственной для него переходной

экономики. Задача заключается в том, чтобы учесть тенденции и

закономерности мирового общественно-экономического прогресса и реализовать

их применительно к специфике исторического и социально-экономического

развития нашей страны. Ввиду этого, важно помнить, что Украина отстала на

целую технологическую эпоху, находясь на индустриальной стадии развития.

Поэтому, чтобы стать полноправным членом мирового сообщества, чтобы занять

в нем достойное место, необходимо перевооружить производство на основе

новейших техники и технологии, то есть перейти на новый технологический

способ производства. Только в этом случае будут созданы условия для

всестороннего развития человека, обеспечен приоритетный рост социальной

сферы, а также условия труда и жизни, соответствующие новой стадии

социально-экономического развития.

Развитые страны, успешно осуществляющие переход на постиндустриальную

стадию, добились существенных изменений во всех сферах общественной жизни.

Это не капиталистические страны XIX или даже I половины XX в., а общество

качественно нового типа. Глубокие изменения в технике и технологии, в

соотношении умственного и физического труда на основе преобразования

трудового процесса информатикой и автоматизацией существенно изменили

положение и роль лиц наемного труда в обществе. Этому способствовали

значительное распространение групповых и коллективных форм собственности и

соответствующее уменьшение частного индивидуального присвоения. Произошли

становление механизмов регулирования экономики, сочетающие в себе

преимущества конкуренции рыночного типа с надежным государственным

регулированием макроэкономических процессов, а также утверждение и рост

роли “гражданского общества” в разработке программ государственной

стратегии. Это находит проявление в распространении гражданских движений

типа экологических, потребительских, пацифистских и др., которые не носят

классового характера. И наконец: возрастают роль и значение в жизни

общества универсальных принципов гуманизма, причем как во внутренней, так и

в международной жизни, в поведении государств. Не случайно часто отмечают,

что в развитых странах больше социализма, чем в странах, которые называли

себя “социалистическими”. Именно поэтому общество развитых стран нередко

называют “социализированным капитализмом”. Конечно, было бы неправильно

идеализировать это общество. Каждый, кто побывал в развитых странах, видел

его беды и несправедливость. Но было бы еще хуже не видеть и не оценивать

сдвигов, которые произошли, кстати, на наших глазах и обеспечили высокий

уровень жизни, демократические свободы, гуманное отношение к человеку.

Переход к постиндустриальному обществу показал не только то, что

капиталистические страны все больше “отходят” от классического капитализма,

но и то, что в них постепенно, но неуклонно формируется качественно новое

общество. Если для прошлой эпохи свойственна четкая определенность форм

присвоения (в капиталистических странах — частная, в так называемых

“социалистических” — общественная), то для нового общества —

соответственно, плюрализм форм собственности, когда рядом существуют ее

государственная, частная и коллективная формы и их производные. То же самое

мы видим и в отношении форм развития: раньше как противоположные выделялись

его стихийная форма, свойственная для капиталистических, и планомерная,

свойственная для социалистических стран. Планомерность выдавалась как

высшее достижение общественно-экономического прогресса. На самом же деле

единый директивный народнохозяйственный план, который должен был

реализовать планомерность, служил способом функционирования административно-

командной системы, с ее глубокими недостатками — “производством ради

производства”, общим и хроническим дефицитом, грубыми диспропорциями,

невосприимчивостью к достижениям НТП, а значит — низкой эффективностью.

Опыт показал: современный рынок нельзя отождествлять со стихией, ибо он

находится под регулирующим влиянием государства, осуществляющего и гибкое

индикативное планирование. Сочетание рыночного механизма с государственным

регулированием и планированием обеспечивает высокую эффективность

функционирования экономики.

Все это убедительно свидетельствует, что формационный подход, который

сыграл и сегодня может играть определенную роль, нельзя абсолютизировать. В

современном обществе вместо однозначности фор,м собственности и форм

развития утвердились их многообразие и многоук-ладность, возросла роль

общеэкономических и общечеловеческих ценностей. Вот почему Президент

Украины подчеркивает: “Наша цель — утверждение в Украине демократического,

социально ответственного, солидарного общества, общества, которое будет

основываться на исторических традициях и менталитете нашего народа, на

наработанных современной цивилизацией общечеловеческих ценностях, общества,

которое будет постепенно избавляться от традиционно классово-формационных

признаков, органично сочетать в себе труд, талант и капитал, общества, где

каждый гражданин сможет реализовать в полной мере свои способности и

личности, общества, которое на деле будет обеспечивать права и свободы

каждой личности”.

3. Модели переходной экономики

Разнородность переходной экономики, когда сосуществуют и

взаимодействуют элементы и связи старой и новой систем, а также огромная

роль политики обусловливают альтернативный, вариантный характер ее развития

и открывают широкий выбор перспектив: от превращения в отсталую

развивающуюся страну, с ее зависимым, полуколониальным положением, до

пополнения числа новых индустриально развитых стран. Выбор зависит от

соотношения общественно-политических сил, понимания государственным

руководством особенностей переходного периода, его умения и настойчивости в

проведении политики. Сегодня уже есть ряд моделей становления рыночной

экономики — в зависимости от ” уровня развития стран, что, в свою очередь,

обусловливает разную степень регулируемости экономики, различные уровни

социализации и демократизации общественной жизни.

Это—модель “рыночного социализма”, которая применялась в свое время в

Югославии и Венгрии (этого же типа модель, хотя существенно отличающаяся от

югославской и венгерской, успешно используется в Китае и Вьетнаме); модель

“бархатной революции” в Чехословакии; модель “шоковой терапии” в Польше и

странах СНГ. Если первая модель характеризуется постепенностью

преобразований, ведущей ролью государственного руководства и управления

всеми процессами, то модель “шоковой терапии” — попыткой быстро (к тому же,

административными методами) разрушить старую, командную, систему и ввести

рынок, рыночные отношения. Модель “бархатной революции” определяется не

только постепенностью трансформирования, но и более “мягким”, спокойным

переходом от централизованного регулирования к рыночному механизму.

В условиях модели “рыночного социализма” преобладает собственность

государства и корпораций, сочетающаяся с мелкой частной собственностью. При

применении модели “шоковой терапии” осуществляется ускоренная

корпоратизация государственной собственности, причем нередко — путем ее

передачи в руки бывшей номенклатуры, сохранившей административную власть.

Для модели “бархатной революции” свойственна значительно большая активность

населения в преобразовании отношений собственности (например, ваучерная

приватизация в Чехии и Словакии).

В отношении распределения и условий жизни модель “рыночного

социализма” характеризуется сохранением государственного патернализма,

причем в Китае и Вьетнаме это дало достаточно хорошие результаты. В

условиях “шоковой терапии”, обеспечившей сравнительно быстрый выход Польши

из кризиса, рыночные реформы все же превращаются в самоцель, и общество

платит за это огромным ухудшением условий жизни людей, обнищанием широких

слоев населения. “Бархатная революция” наиболее последовательно реализует

принципы “социального рыночного хозяйства”, что находит проявление и в

сравнительно меньших глубине и остроте кризиса, а значит — ив сравнительно

меньших спадах уровня жизни народа.

И наконец, модели переходной экономики различаются по степени

реализации общецивилизационных процессов гуманизации и социализации

экономики. В условиях “рыночного социализма” эта тенденция реализуется

(как, например, в Китае и Вьетнаме) в патерналистской форме. “Шоковая

терапия” связана с обкрадыванием трудящихся, а обще-цивилизационные

процессы реализуются при этом противоречиво. И наоборот: модель “бархатной

революции”, хотя и проявляет корпоративно-капиталистические тенденции, все

же в наибольшей степени реализует общецивилизационные процессы гуманизации

и социализации экономической жизни.

Применение этих моделей на первых этапах переходного периода дало

очень разные результаты. Китай, хоть и потратил немало времени (начиная с

1978 г.), но благодаря реформам вышел на путь быстрого экономического роста

и решения неотложных проблем. К тому же модель “рыночного социализма” все

больше дополняется государственно-корпоративными тенденциями, усиливающими

буржуазное трансформирование общества, существенное перераспределение

власти и собственности от центральных государственных структур к

получастным корпорациям. Положительные результаты приносит реализация

модели “бархатной революции”. Она достаточно глубока по своему содержанию и

обеспечивает наименее болезненные методы преобразований, которые не только

трансформируют экономику и общество, но и обеспечивают гуманизацию и

социализацию экономики. И наконец, рассмотрим последствия применения модели

“шоковой терапии”. Попытка как можно быстрее и радикально реформировать

общество привела к разрушению административно-командной системы,

планирования и управления, к глубокому экономическому кризису — спаду

производства, гиперинфляции, обнищанию народа и т. п. Но опыт показывает,

что и эта модель имеет довольно различные последствия. Например, в Польше,

при всем обострении ситуации, она дала ряд положительных результатов (и в

том числе, как мы отмечали, быстрый выход из кризиса). У нас же, как

справедливо считают, “шок без терапии” на десятилетия отбросил экономику

Украины, хотя она оказалась вынуждена идти по этому пути вслед за Россией.

Ведь Украина уже после провозглашения независимости осталась в едином

рублевом пространстве.

Сложная экономическая и политическая ситуация в Украине, обусловленная

глубоким и довольно продолжительным экономическим кри. зисом, недостаточным

развитием экономических реформ, обострила проблему: куда идти и какое

общество строить? К великому сожалению, нашлись политические силы,

призывающие вернуться назад, к “социализму”. Конечно, проще простого пойти

популистским путем, который, кстати, довольно широко используется:

констатируя тяжелое положение народа, когда уровень его жизни резко упал по

сравнению с “социалистическим” прошлым, призывать к возврату этого

прошлого. Но как это делается?

Предлагается провести всеукраинский референдум по вопросам определения

экономического строя: будет это демократический социализм, государственное

управление и регулирование экономики, контроль за ценами и заработной

платой, производством и распределением продукции на основе государственной

и коллективной форм собственности на землю и средства производства или

введение рыночной капиталистической экономики, которая основывается на

частной собственности на землю и средства производства.

Бросается в глаза, что автор запутывает читателя: о каком социализме идет

речь? Если автор называет “демократическим” социализм, существовавший в

бывшем Союзе, то это издевательство над памятью людей. Разве они забыли о

массовых репрессиях, о жестоком преследовании инакомыслия? Надеюсь, что

значительные массы людей об этом хорошо помнят. Если же автор имеет в виду

какой-то другой “демократический социализм”, то нужно было бы его

объяснить. Как ни досадно, но история до настоящего времени не знает

“демократического социализма”. Наоборот, ей хорошо известно тоталитарное

“социалистическое” общество.

Вместе с тем автор противопоставляет своему “демократическому

социализму” “рыночную капиталистическую экономику”, которая, по старым

устоявшимся представлениям, не совместима с демократией, связана с жестокой

эксплуатацией трудящихся и т. п. Как мы уже подчеркивали, за категориями

“капиталистическая экономика”, “капиталистическое общество” скрывается

очень разное содержание. Ведь современное общество — это общество,

качественно новое по сравнению даже с I половиной XX в. Поэтому некорректно

выглядит попытка запугивать людей капитализмом, который существовал когда-

то и чьи отрицательные Черты довольно настойчиво вбивались в головы людей,

одновременно замалчивая реальные и очевидные изменения, происшедшие в наше

время Хотят того или не хотят сторонники референдума, но под видом

“объективности” и, вроде бы, “справедливости” скрываются очередной обман

людей, политическая спекуляция на категории “капитализм”. Единственным

оправданием этим людям является то, что, вероятно, они и сами не

разбираются в том, что происходит в мире. Но это можно только извинить и ни

в коем случае оправдать.

Аргументом в пользу такого мнения служат также другие доводы

сторонников референдума. Нельзя не обратить внимание на то, что автор по

старой привычке утверждает “Социализм — общественная собственность,

капитализм — частная собственность”. Ведь мы сегодня хорошо знаем, что в

развитых странах, наряду с частной, существуют и государственная, и

кооперативная, и даже народная коллективная формы собственности. К тому же

наш собственный опыт показывает, что в условиях общественной собственности

в бывшем Союзе уровень эксплуатации был значительно выше, а уровень жизни —

значительно ниже, чем в развитых странах. Ввиду этого, попытка сыграть на

том, что десятилетиями вбивалось в головы людей,— будто, общественная

собственность является благом, а частная собственность является бедой,—

противоречит историческим фактам Очевидно, нельзя повторять догмы,

абсолютизировать абстрактные положения. Ведь хорошо известно, что истина —

конкретна.

Далее автор изображает дело так, будто, лишь для социализма

свойственны “государственное управление и регулирование экономики, контроль

за ценами и заработной платой, производством и распределением продукции”.

Действительно, в условиях, когда государство владело более чем 90 % средств

производства, оно было не только единым экономическим центром огромного

государства, но и главным хозяйствующим субъектом, а единый государственный

директивный народнохозяйственный план выступал главным средством управления

экономикой Из Центра решались все или почти все проблемы, и труд десятков

миллионов людей подчинялся выполнению плана. Разве не ясно, что это

сковывало инициативу и предприимчивость людей. Трудовой коллектив не мог

быть самостоятельным хозяином, распоряжаться ни средствами производства, ни

произведенной продукцией (все это было государственным, как и само

предприятие), что подрывало стимулы к труду, лишало трудовые коллективы

материальной заинтересованности в его результатах. Вполне оправданно такая

экономика называлась “командно-административной”. И такие государственное

управление и регулирование экономики выдаются за преимущество?

Между тем поневоле возникает вопрос: а что, рыночная экономика лишена

государственного управления и регулирования? Неужели автору неизвестно, что

в странах рыночной экономики применяются планирование (но не директивное, а

индикативное), программирование и прогнозирование развития экономики.

Причем Франция после войны применяла метод планирования, очень похожий на

планирование в бывшем Союзе, а затем вынуждена была перейти к

индикативному. Со вступлением в систему европейской экономики она перешла к

стратегическому планированию, которое призвано обосновать пути развития

страны и приоритет технологий. Следовательно: не жесткое директивное, а

более гибкое индикативное, стратегическое планирование, не определение

килограммов или тонн производства тех или иных продуктов, а обоснование

путей развития страны на основе НТП. Несомненно, это более высокий и более

действенный тип государственного управления и регулирования.

Или взять “контроль за ценами и зарплатой”. Действительно, в бывшем

Союзе этот контроль был, но он был жестким и административным:

низкие цены — низкая зарплата. А может, автор слышал, что в развитых

странах установлены минимальные почасовые ставки оплаты? Причем в США она

составляет 5 дол. Почему автор замалчивает такие важные вещи? Очевидно, он

рассчитывает на незнание людей, на то, что разбудит старые идеологические

догмы о “преимуществах социализма”.

Чрезмерное огосударствление экономики, отчуждение человека от средств

производства и результатов своего труда определили недостаточную

эффективность централизованной плановой экономики, ее отставание от

развитых стран. Несмотря на то, что неоднократно провозглашались лозунги

“догнать и перегнать”, разрыв в уровнях развития экономик бывшего Союза и

развитых стран оставался большим (см. табл.2).

Таблица 2

Производство ВВП в бывшем СССР, развитых и других зарубежных странах в

расчете на душу населения

(дол.)

|Страны |Сумма|Страны |Сумма |

|Япония ..... |21040|Польша ...... |1850 |

|США ..... |19780|Мексика ...... |1870 |

| |18530|бывший СССР ..... |1780 |

|Югославия .... |2680 |бывшая УССР ..... |1662 |

|Лпг^атиия |2640 |Чили ....... |1510 |

|Бразилия .... |9900 |Турция ....... |1230 |

Как видно, по уровню производства ВВП в расчете на душу населения

бывший СССР отставал от развитых стран более чем в 10 раз, а Украина — еще

больше. Несмотря на громкие заявления о крупных успехах в развитии

экономики, оказывается, что бывший Союз и Украина отставали не только от

латиноамериканских государств, но и от Югославии и Польши.

Единая общегосударственная собственность, централизованное директивное

планирование, несовершенная структура и высокий монополизм — все это

привело советскую экономику к глубокому кризису, который проявился еще в 80-

е годы, когда рост производства прекратился. А вследствие непродуманной

антиалкогольной кампании бывший Союз потерял 60 млрд. руб., образовался

дефицит государственного бюджета. Глубокий “застой”, как мягко называли

кризис, поставил бывший Союз в тяжелое положение. Единственное, что

спасало, это экспорт нефти и газа, другого сырья, вооружений, дававший

свободно конвертируемую валюту. Но в условиях кризиса она использовалась

для закупки не технологий, а товаров широкого потребления. Вполне понятно,

что “проедание” богатств не могло продолжаться бесконечно.

Это тем более важно подчеркнуть, что у нас частенько встречаются

попытки реализовать те или иные элементы системы, которая стала историей.

Поэтому вторая модель — это путь общественно-экономического прогресса, по

которому развитые страны переходят в постиндустриальное общество, это

модель движения к социализированной экономике, характеризующейся широким

применением форм собственности, которые превращают работника в хозяина,

участвующего в распоряжении средствами производства и результатами труда, а

также в их присвоении (коллективная и кооперативная собственность, народные

предприятия в пределах государственной собственности и собственности

общественных организаций). Для этой модели характерны широкое применение и

развитие отношений самоуправления, подъем роли производителя, реализация на

деле стратегии социального партнерства, общецивилизационных тенденций к

гуманизации труда, социализации экономики, подъему благосостояния народа.

Сложность такого пути заключается в том, что Украина находится на

индустриальной стадии. В силу этого, состояние экономик и благосостояние

народов развитых стран — это только цель, стратегические цели нашего

развития.

Вывод

Принципиальная особенность современного переходного периода

заключается в том, что он разворачивается в конце XX в., когда происходят

глобальные процессы перехода развитых стран к постиндустриальному обществу

Развивающиеся страны тоже постепенно, но неуклонно, движутся от

традиционной экономики к современным формам рыночной экономики. К тому же

эти государства имеют возможность реализовать и реализуют в своей практике

хозяйствования определенные достижения развитых стран, свойственные для

постиндустриальной стадии. Странам, переходящим от административно-

командной к рыночной экономике, тоже необходимо поднять производство на

современный уровень. Без этого не может быть и речи об обеспечении для

народа жизненного уровня, отвечающего современным условиям мирового

развития. Это обстоятельство определяет верхние границы переходного

периода.

В содержании переходного периода переход к рыночной экономике является

более долгосрочным и масштабным этапом по сравнению с задачами преодоления

кризисного состояния в экономике Украины. Иначе говоря, программа

преодоления кризиса — это относительно момент, доля содержания переходной

экономики, причем связанная с начальным этапом переходного периода. Поэтому

именно программа перехода к рыночной экономике определяет общее содержание

процесса перехода от одной экономической системы к другой.

Дело в том, что товарно-рыночные отношения характеризуют такой этап в

развитии общества, когда доминируют материально-вещественные факторы,

обусловливающие овеществление и самих отношений Этот этап характерен для

индустриального общества. Вместе с тем индустриальное общество — с

характерными для него рыночными отношениями как господствующими — создает

условия для нового, постиндустриального, общества, когда доминирующая роль

переходит к факторам интеллектуально-информационного порядка На смену

овеществленным отношениям людей должны прийти отношения высоко и

универсально развитых людей, “сбрасывающих” с себя вещественное подчинение.

В силу этого, рынок, рыночная экономика, свойственные индустриальному

обществу, выступают необходимым условием перехода общества в третью,

постиндустриальную, эпоху. Поэтому, как подчеркивают отдельные авторы,

рынок является обязательным моментом, но не самоцелью переходной экономики.

Иначе говоря, содержание переходной экономики не ограничивается задачами

перехода от командной к рыночной экономике. Ведь мировой прогресс

показывает, что уже наступает качественно новая эпоха — постиндустриального

общества.

К сожалению, в общественном сознании живет мнение, что раз не

социализм, то мы идем к капитализму. К тому же развитие частной

собственности, усиление процессов социальной дифференциации в обществе

являются сильными аргументами в пользу указанного вывода. Но уже здесь

заключена ошибка, состоящая в отождествлении рыночных и капиталистических

отношений. Как известно, рыночные отношения существовали до капитализма,

вместе с тем они существовали и в условиях “дикого” капитализма XIX в. и

существуют сегодня в развитых странах. Поэтому переход к рыночным

отношениям не означает, какое общество будет построено. Как уже говорилось,

альтернативный характер переходной экономики делает возможными

многообразные варианты ее развития. Но этот выбор не может не учитывать

реальные традиции общественного развития. А они ныне таковы, что

свидетельствуют о постепенном фор. мировании на новой, постиндустриальной,

базе и нового, “посткапиталистического”, общества.

Следовательно, переходный период предполагает три этапа своего

развития. Первый, вероятно, самый короткий, связан с выходом из кризиса,

преодолением спада производства, стабилизацией экономики, обеспечением

экономического роста Очевидно, этот этап завершится в ближайшие годы. По

прогнозу Правительства Украины, уже в 1996 г. промышленность должна вырасти

на 0,6 %, а сельское хозяйство—на 0,2 %. Если это удастся, то уже в 1997 г.

могут быть в основном достигнуты стабилизация экономики и ее рост.

Второй этап — это, прежде всего, преобразование производственных отношений,

осуществление разгосударствления, приватизации и демонополизации экономики

(то есть преобразование административно-командной экономики в рыночную),

причем не только формальное их завершение, но и налажение эффективного

функционирования предприятий в руках новых хозяев. Эти процессы начались на

первом этапе переходного периода, и для их завершения и обеспечения

эффективного хозяйствования тоже требуется несколько лет. Иначе говоря,

второй этап может не намного выйти за пределы первого.

И наконец, третий этап — это, главным образом, преобразование

производительных сил, структурная перестройка экономики на основе перехода

на новый технологический способ производства. Этот этап начинается очень

медленно на первом и втором, а для своего осуществления потребует,

очевидно, не менее двух-трех десятилетий Ведь это чрезвычайно сложный

процесс, который очень дорого стоит. Опыт бывшей ГДР показывает, что ее

объединение с ФРГ, огромные ежегодные капиталовложения, превышающие 100

млрд. марок на протяжении 5 лет, не смогли устранить их противоположность.

Еще и сегодня сохраняются существенные различия и в развитии производства,

и в уровне доходов. Несравнимо сложнее эти проблемы для Украины Ведь мы

отстаем от развитых стран на целую историческую эпоху Чтобы перейти на

новый технологический способ производства, нужно перевооружить на основе

новых техники и технологии все народное хозяйство Для этого необходимы

огромные инвестиции. Вполне понятно, что, в отличие от восточных земель

Германии, мы не можем рассчитывать на те объемы финансовых средств, которые

вложила ФРГ в их экономику. А это значит, что и время для выполнения этой

исторической задачи нам требуется намного большее, чем Германии.

Возникает вопрос с точки зрения определенных этапов переходного

периода: где мы находимся? На наш взгляд, экономика Украины, ее

реформирование не только находятся на завершении первого этапа, но и

существенно продвинулись в решении задач второго этапа. Так, немало сделано

в отношении финансовой стабилизации, существенно уменьшена инфляция,

постепенно стабилизируется валютный курс, есть прогресс в реформировании

бюджета путем разграничения полномочий и источников доходов на центральном

и местном уровнях. Государственный бюджет освобождается от не свойственных

для него функций. Возрастают объемы экспорта, оптимизируется структура

внешнеэкономических связей и межгосударственных экономических отношений.

Унифицирован валютный курс, развивается валютный рынок, завершается

становление банковской системы.

Вместе с тем значительно расширились процессы разгосударствления,

корпоратизации, приватизации и демонополизации экономики, уже существует и

получает развитие негосударственный сектор экономики. Разработаны и уже

реализуются около 60 общегосударственных и отраслевых целевых программ,

направленных на решение важных народнохозяйственных задач. Прежде всего,

это—энергообеспечение, ракето-, самолето- и судостроение, производство

отечественных электровозов, трамваев, троллейбусов и автобусов.

Как отметил Премьер-министр Е. К. Марчук, в Украине создана основа для

достижения стабилизации, причем практически впервые она достигнута

экономическими средствами регулирования. Однако положительные тенденции не

удалось закрепить и сделать необратимыми. Поэтому нужна напряженная и

слаженная работа по макроэкономической стабилизации, дальнейшему

реформированию экономики, ее подъему до уровней, которые бы обеспечили рост

благосостояния украинского народа, выход нашего государства на рубежи

мирового прогресса.

Страницы: 1, 2