Шоковая терапия в Польше и в России

на столько же.

В некоторых областях степень шока, проведения политики, и даже

фактическая политика были неясны. Даже при том, что полная либерализация

импорта была объявлена в январе 1992г., большинство видов деятельности

остались лицензируемыми. На экспорт было наложено еще большее количество

ограничений. Хотя программа правительства планировала приватизацию в 1992

70% предприятий в легкой промышленности и 60% в продовольствии, сельском

хозяйстве и розничной торговле розничной продажи, эти цели были очевидно

слишком честолюбивыми, когда Ельцин объявил, что не будет проводится

быстрая приватизация больших предприятий. Таким образом, неуверенность

относительно характера проводимых изменений была представлена даже среди

правительства.

Влияние преобладающего состояния в обществе могло бы быть обнаружено

уже в январе 1992г. Например, либерализация торговли была фрагментарно, и

освобождение цен от контроля было далеко от полного.

Учитывая свободу в действиях технократов в самом начале реформ, их

выбор не мог избежать давления политического оппонентов. Одних

интерпретации тогда - тот, даже элита преобразования не была так

иммунный(свободный) к общим расположениям(размещениям) в пределах общества,

что шоковая терапия, как предполагалось, обходила. Очевидно, взгляды

политической элиты с дилеммой, с которой они столкнулись, и возможностями

рынка были с оттенком влияния предыдущих лет. Это могло бы объяснять,

почему даже соратники Ельцина были критически настроены по отношению к

экономической политике уже в феврале 1992г.

Таким образом, поскольку в 1992г. экономический кризис стал большее

пугающим, стали возвращаться некоторые старые механизмы управления. В анти-

монополистических мерах февраля 1992г. правительство дало себе широкие

полномочия в управлении ценами и использовании центральных директив по

производству. Различие между наличными и безналичными деньгами, которое

были ослаблено в ноябре 1991г., было укреплено в марте 1992г. К апрелю

правительство было готово использовать субсидии, чтобы смягчить результаты

мер, предпринятых ранее. Перед лицом угрозы банкротства в крупных масштабах

правительство сделало доступными кредиты в существенных размерах для

предприятий.

К второму кварталу 1992г. стало ясно, что политика не может быть

сформулирована независимо от экономических интересов. Центральное

предположение в шоковой терапии о том, что учет этих интересов можно было

бы избегать, оказалось неосуществимо на практике. Фактически, это могло бы

быть расценено как прямой отказа от стратегической концепции, которая

находится в сердце шоковой терапии, но имелся тормозящий эффект

политической оппозиции как прямое последствие проводимой политики.

Весной 1992г. восприятие предположение, что кризис долга между

предприятиями угрожал всей системе. Общей особенностью была

несогласованность между финансовой и макроэкономической политикой,

преследуемой в центре и недостатке структурной реформы и изменений в

поведении предприятий на микроэкономическом уровне. Как и в Польше, и как

подсказывала эволюционная перспектива, отсутствие быстрого регулирования в

поведении предприятий, оказалось ахиллесовой пятой стабилизации шоковой

терапии.

Важное последствие накопления долга между предприятиями было то, что

лучшие предприятия сливались с плохими. Эта угроза объединила директоров

предприятий в оппозиции политике правительства. Увеличение групп интересов,

представляющих старую государственную промышленность, формирование союза

директоров предприятий и независимых профсоюзов, и учреждения Гражданского

Союза в июне 1992г. было результатом этих экономических достижений.

Реформаторы были вынуждены пойти на компромисс с этими группами, члены

которых вошли в правительство.

Политика во второй половине года отразила этот компромисс. Основной

принцип экономической программы о примате фискальной и денежно-кредитной

политики был оставлен. Доминантой явилось предотвращение индустриального

краха, поскольку правительство начало обращать внимание на благосостояния

индивидуальных предприятий. Основа советского общества - тяжелой

промышленности – которую хотели изменить, теперь находилось в центре

внимания. Императив производства, основной принцип центрального

планирования, быстро заменил жесткое ограничение бюджета, сущность рынка.

Отличительной чертой шоковой терапии в Польше было согласие

национальной политической элиты в вопросе о выборе стратегического курса

развития страны. Популистская политика, предложения решать хозяйственные

проблемы за счет масштабной денежной эмиссии и наращивания бюджетных

расходов регулярно звучали в ходе избирательных компаний, но оказывали

крайне слабое воздействие на проводимую экономическую политику.

В России такого согласия не было. Здесь вопрос о выборе курса был

предметом острой политической борьбы, а проводимая финансовая и денежная

политика подвергались резким колебаниям. Начатые радикальные преобразования

оказались политически необеспеченными, быстро сменялись попытками

реализации мягкой денежной и бюджетной политики. Результатом стали

сохранение в течение длительного времени высоких темпов инфляции и

отложенная финансовая стабилизация. Дальнейшее развитие показало, что

продолжительный высокоинфляционный период приводит к формированию ряда

микро- и макроэкономических феноменов, которые оказываются устойчивыми и

существенно влияют на дальнейшее развитие национальных экономик, сдерживая

экономический рост и воспроизводя финансовую нестабильность.

Падение выпуска вместе с резким сокращением реальной денежной массы и

взрывным ростом взаимных неплатежей предприятий порождают представление о

существовании следующих взаимосвязей в экономике: избыточно жесткая

денежная политика, проводимая из доктринерских (монетаристских) соображений

- нехватка денег в экономике - неплатежи предприятий - падение

производства.

Отсюда и стандартный рецепт действий в этой ситуации: наращивать

денежное предложение ("насытить деньгами экономику"), решить проблему

неплатежей за счет денежной эмиссии и взаимозачетов, обеспечить базу для

начала экономического роста. В поддержку такого экономико-политического

поворота формируется мощная социально-политическая коалиция, объединяющая

руководство и коллективы государственных предприятий, заинтересованных в

сохранении мягких бюджетных ограничений и отказе от радикальной

реструктуризации и представителей интересов бюджетных отраслей,

заинтересованных в наращивании бюджетных расходов, финансируемых за счет

денежной эмиссии. В результате противоречие между жесткой бюджетной

политикой на макроуровне и мягкими бюджетными ограничениями государственных

предприятий разрешается смягчением бюджетной и денежной политики

государства.

Быстрый рост денежного предложения позволяет на короткое время (2-6

месяцев) нарастить объемы реальной денежной массы. Увеличивается спрос

населения и предприятий на продукцию, падение производства

приостанавливается, более того, обозначаются признаки экономического

оживления. По истечении временного периода, необходимого для адаптации

экономических агентов к новым условиям денежного предложения, инфляционные

ожидания резко растут, а спрос на денежные остатки падает. Повышается

уровень долларизации экономики, темпы роста цен опережают темпы роста

денежной массы, реальная денежная масса начинает сокращаться, за снижением

реального платежеспособного спроса ускоряется падение производства.

Подобного рода эксперименты могут повторяться неоднократно, растягивая

период высокой инфляции и падения производства. Раньше или позже в уставшем

от быстрого роста цен обществе, где спрос на национальные деньги низок, а

реальные доходы бюджета от эмиссии быстро сокращаются, формируется

политическая коалиция, способная осуществить денежную стабилизацию, снизив

масштабы денежного финансирования дефицита бюджета и темпы роста денежных

агрегатов до величин, совместимых с торможением инфляции.

Соответственным в России было снижение доли расходов в ВВП на стадии

финансовой стабилизации по сравнению с Польшей, которая проводило жесткую

стабилизацию (таблица 4 приложения).

Отложенная финансовая стабилизация, происходящая после нескольких лет

высокой инфляции и на фоне уже сформировавшегося номенклатурно-

капиталистического сектора, имеет ряд характерных особенностей. К моменту

начала стабилизационных усилий доверие к национальным деньгам подорвано,

доля денег в ВВП низкая. В этой ситуации даже ограниченное по масштабам

эмиссионное финансирование дефицита бюджета приводит к темпам роста

денежной массы несовместимым с успешной стабилизацией. Дорога к более

мягкой дезинфляции, с постепенным снижением масштабов денежного

финансирования дефицита (по образцу Польши) оказывается закрытой.

Отличительная черта отложенной стабилизации в том, что она начинается

на фоне уже сформировавшегося, укоренившегося номенклатурно-

капиталистического сектора, занимающего доминирующее положение в экономике

и имеющего развитую систему политической поддержки собственных интересов.

Если на предшествующем этапе мягкая финансовая политика государства

находилась в органичном единстве с мягкими финансовыми ограничениями

предприятий, то с поворотом к проведению стабилизационной политики

противоречия между интересами и нормами поведения номенклатурного сектора и

проводимой на макроуровне стабилизационной политики обостряются.

Характерный для отложенной стабилизации острый характер противоречия

между ужесточением финансовых ограничений на уровне государства и

сохранившимися мягкими ограничениями в номенклатурном секторе не позволяет

откладывать решения на длительную перспективу.

Подводя итоги можно сказать, что продвижение реформ в России в 1992г.

было обозначено попыткой осуществить подход шоковой терапии. Последствие

политики, представленной в январе 1992г. было чем то, что политические

силы, представляющие доминирующие экономические интересы старой системы

были намного сильнее, т.е. они были прежде, чем та политика была

представлена. Далекие от способности использовать экономическую политику,

стратегические шаги сторонников шоковой терапии вели непосредственно к

увеличивающемуся влиянию старых интересов.

Наследство этой краткой попытки осуществить шоковую терапию будет с

Россией много лет. Отчаянная атака на командо-административную систему

вероятно ускорил упадок старых административных учреждений. В этом

отношении, пакет шоковой терапии в России имел значительный успех, если

разрушение было целью. Но разрушение старых институтов было не дополнено

созданием ориентируемых рынком учреждений.

Заключение

Сравнение опыта Польши, пытавшейся проводить наиболее радикальные и

наиболее последовательные реформы, и России, кто пытавшейся двигаться

медленнее (в последствии радикальные реформы были приостановлены)

достаточно убедительно показывает, что только там, где реформы были

наиболее радикальными и наиболее последовательными, достигнуты наиболее

благоприятные экономические результаты. Именно там раньше всего начинается

экономический рост, рост благосостояния, именно там, если посмотреть в

динамике, наименьшее падение доходов за период преобразований или рост

реальных доходов.

Второй вывод, который следует из опыта реформ, заключается в порядке

проведения реформ на первом уровне стабилизации - это макроэкономическая

стабилизация плюс либерализация. Здесь очень интересно сравнить именно

польский и российский опыт. В Польше была очень удачно и успешно проведена

экономическая стабилизация и либерализация. Но не было массовой передачи в

частные руки большого государственного сектора. Большая реструктуризация

произошла не за счет переструктуризации существующей промышленности, а

благодаря притоку капиталов.

В число главных причин, определивших неустойчивый характер бюджетной

политики после либерализации цен и до начала финансовой стабилизации в

России, во-первых, входит отсутствие конституционной регламентации

взаимодействия исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти,

что в условиях наличия оппозиции курсу реформ вызывало непоследовательность

финансовой политики. Во-вторых, следует выделить коалиционный по своей сути

характер исполнительной власти, в состав которой входили представителей

различных групп давления, что приводило к произвольности и

непоследовательности принимаемых решений.

Важнейшим следствием такого положения явилась неудача трех попыток

осуществления финансовой стабилизации в 1992-1993 годах. Отсутствие

конституционных условий, необходимых для проведения жесткой

целенаправленной экономической политики неизбежно вызывало многочисленные

популистские решения, приводило к принятию государством завышенных

обязательств по бюджетным расходам, требовавшим последующего секвестра и

увеличивавшим неравновесие системы государственных финансов.

Достаточно важными представляются и две другие крупные группы

факторов, определяющих состояние государственных финансов и бюджетную

политику. Первую группу характеризует уровень развития институтов,

необходимых для эффективного функционирования рыночной экономики. Вторую

группу составляют разнообразные экономические процессы, воздействовующие на

состояние государственных финансов и, в свою очередь, находящиеся под

влиянием бюджетной политики. Среди них: падение и изменение структуры

валового внутреннего продукта, инфляция, изменение номинального и реального

обменного курса рубля, безработица, динамика взаимной задолженности

предприятий и др.

Все перечисленные обстоятельства оказывали серьезное воздействие на

российскую экономическую политику в целом , при этом в сфере кредитно-

денежного регулирования следует отметить ряд важных дополнительных

факторов, противодействовавших осуществлению ограничительной денежной

политики.

Отличительной чертой шоковой терапии в Польше было согласие

национальной политической элиты в вопросе о выборе стратегического курса

развития страны. Популистская политика, предложения решать хозяйственные

проблемы за счет масштабной денежной эмиссии и наращивания бюджетных

расходов регулярно звучали в ходе избирательных компаний, но оказывали

крайне слабое воздействие на проводимую экономическую политику.

В России такого согласия не было. Здесь вопрос о выборе курса был

предметом острой политической борьбы, а проводимая финансовая и денежная

политика подвергались резким колебаниям. Начатые радикальные преобразования

оказались политически необеспеченными, быстро сменялись попытками

реализации мягкой денежной и бюджетной политики. Результатом стали

сохранение в течение длительного времени высоких темпов инфляции и

отложенная финансовая стабилизация. Дальнейшее развитие показало, что

продолжительный высокоинфляционный период приводит к формированию ряда

микро- и макроэкономических феноменов, которые оказываются устойчивыми и

существенно влияют на дальнейшее развитие национальных экономик, сдерживая

экономический рост и воспроизводя финансовую нестабильность.

И уже из этой беглой схемы польских реформ можно, пожалуй, сделать

вывод, что назначенные для лечения экономики горькие лекарства в российском

варианте принимались нерегулярно. От многих вообще отказывались. Тот же

институт банкротства работал выборочно, а чаще всего вовсе не применялся.

Приложение

Таблица 1

Темпы роста (падения) ВВП (к предыдущему году).

Страны |1990 |1991 |1992 |1993 |1994 |1995 |1996 |1997 | |Польша |-11,6 |-

7,0 |2,6 |3,8 |5,2 |7,0 |6,1 |6,9 | |Россия |___ |-5,0 |-14,5 |-8,7 |-12,7

|-4,1 |-3,5 |0,4 | |

Таблица 2

Инфляция (на конец года) (к предыдущему году)

Страны |1990 |1991 |1992 |1993 |1994 |1995 |1996 |1997 | |Польша |249,0

|60,4 |44,3 |37,6 |29,4 |21,6 |18,5 |13,2 | |Россия |___ |161,0 |2506,1

|840,0 |204,4 |128,6 |21,8 |10,9 | |

Таблица 3

Отношение широких денег к ВВП

Страны |1990 |1991 |1992 |1993 |1994 |1995 |1996 |1997 | |Польша |32,2

|31,6 |35,8 |35,9 |36,7 |36,5 |37,5 |39,6 | |Россия |70,1 |68,4 |37,4 |21,4

|16,0 |13,9 |13,1 |14,2 | |

Таблица 4

Доходы, расходы и дефицит бюджета (в % к ВВП) 1990-1997гг.

Страны | |1990 |1991 |1992 |1993 |1994 |1995 |1996 |1997 | |Польша |доходы

расходы

дефицит |42,9

39,8

3,1 |42,3

49,0

-6,7 |42,8

49,5

-6,7 |47,4

50,5

-3,1 |45,8

48,9

-3,1 |45,1

47,9

-2,8 |44,2

47,5

-3,3 |45,0

48,1

-3,1 | |Россия |доходы

расходы

дефицит |___

___

___ |___

___

___ |33,1

37,2

-4,1 |33,3

40,7

-7,4 |36,9

45,9

-9,0 |31,3

37,0

-5,7 |31,8

40,1

-8,3 |33,3

40,7

-7,4 | |

Список литературы

1) Murrell, P (1993) What is Shock Therapy? What Did it Do for Poland and

Russia?

2) Aslund, A. (1995) How Russia Became a Market Economy.

3) Blanchard, O (1994) Transition in Poland.

4) Sachs, J (1993) Poland's Jump to the Market Economy.

5) Barry W. Ickes (1997) Dimensions of transition in Russia.

6) Karla Hoff, Josefh E. Stiglitz. (2002) After the Big Bang? Obstacles

to the Emergence of the Rule of Law in Post-Communist Societies.

7) Теоретические аспекты рыночной трансформации экономики. Доклады

участников международной конференции.

8) Андрей Дмитриев, Даниил Дондурей, Андрей Зубов, Юрий Рыжов, Евгений

Ясин. Россия 1991–2001. Победы и поражения

В.Мау. Российские экономические реформы в представлении их западных

критиков. «Вопросы экономики»,№№ 11, 12 за 1999 год.

9) Е.Гайдар. Наследие социалистической экономики: Макро- и

микроэкономические последствия мягких бюджетных ограничений.

10) Глазьев С. Упущенные взможности (1998).

11) Я.С.Веденяпин. Экономические реформы в странах восточной Европы и

России. Россия и современный мир, № 1(18), 1998

12) А.В. Лукин. Демократизация или кланизация? Эволюция взглядов западных

исследователей на перемены в России.

13) Розмаинский И.В. Институциональный анализ рациональности домохозяйств

и критика проведения политики шоковой терапии в переходной экономике

России (2000)

Страницы: 1, 2