Мифы и религия древнего Египта

Осириса известен как царь загробного мира, вершитель посмертной судьбы

каждого египтянина на суде богов. [4]

Ни один другой народ древности не уделял столь пристального внимания

загробному миру, как египтяне, для которых смерть была продолжением жизни.

О смысле бытия жители Древнего Египта высказались бы примерно так: "Ты

живешь, чтобы умереть. И умираешь, чтобы жить". Смерть была для египтян

продолжением земного существования, умерший человек, считали они, имеет те

же потребности и желания, что и живущий. Гробницу, "дом вечности",

обустраивали так, чтобы там всего было в достатке. А для будущего

воскрешения человека необходимо было сохранить его тело - то есть

мумифицировать.

Изощренную процедуру бальзамирования описал еще Геродот, побывавший в

Египте в V веке до нашей эры. Первым делом удаляли крюком через ноздри

часть мозга, его остаток растворялся специальными составами. После этого из

тела извлекали внутренности - легкие, печень, желудок, кишки. Их тоже

бальзамировали и помещали в специальные каменные сосуды - "канопы". Брюшная

полость очищалась растертыми специями и пальмовым вином, после чего

заполнялась растолченной миррой и другими благовониями. Наконец тело

зашивали и, судя по некоторым признакам, засыпали природной содой -

натроном, которая вытягивала остатки жидкости.

Процесс бальзамирования продолжался около семидесяти дней. После

этого тело в последний раз обмывали и обматывали льняными бинтами, которые

пропитывали смолами и благовониями для лучшей сохранности мумии. Под эти

бинты клали амулеты, призванные защитить покойного на сложном пути в

потусторонний мир. Пальцы, руки и ноги пеленались отдельно, а иногда на

пальцы даже надевали золотые футляры.

По рисункам на гробницах сановников и жрецов из Фив (1500-1000 годы

до нашей эры) мы можем представить себе, как выглядела траурная процессия в

Древнем Египте. Ее непременно сопровождали плакальщицы - специально нанятые

девушки и женщины, которые издавали пронзительные вопли и рычания, рвали на

себе волосы и посыпали голову песком. Слуги несли за гробом различные

погребальные принадлежности: ложе, стулья, подголовники, сандалии,

отделанные драгоценными камнями сундуки с одеждой, алебастровые сосуды,

наполненные косметикой, украшения и даже настольные игры. У гробницы перед

мумией совершали "ритуал отверзания уст и очей": жрец прикасался к глазам,

носу, ушам и рту усопшего особым жезлом в виде крюка. Этот магический обряд

предназначался для того, чтобы органы чувств покойного обрели новую жизнь,

и он мог и дальше видеть, слышать, обонять, есть и пить, то есть жить. Все

это сопровождалось заклинаниями, которые произносил жрец-чтец. Потом

наступал черед заупокойной службы; проводили ее специально обученные жрецы.

В ходе этой церемонии внутрь гробницы помещались жертвенные дары: мясо,

дичь, овощи, виноградные гроздья, хлеб, пиво или вино - чтобы усопший мог

питаться. Правда, лишь символически - ведь египтяне вряд ли на самом деле

верили, будто покойник станет есть эти дары. За него это делали жрецы - в

счет вознаграждения за свои труды.

Религиозная идея мумификации умерших восходит к мифу об Осирисе - судье

мертвых и боге загробного мира. Осирис был на земле коварно убит своим

братом Сетхом, расчленившим его тело. Исида, сестра и супруга Осириса,

собрала эти части и передала их Анубису, богу бальзамирования. Он

мумифицировал Осириса, чтобы тот мог ожить и получить власть над загробным

миром, поскольку сохранность мумифицированного тела обеспечивала вечную

жизнь.

С образом Осириса связывались понятия о справедливости ещё в период 5

династии. Тогда же заметным становится рост этического элемента в общем

контексте религиозной культуры Египта. Поступки и заслуги в земной жизни,

уже могут оцениваться как угодные богам и царю в этом мире, и в загробной

жизни. В гробничных надписях появляются уверования в том, что умерший был "

любим своим отцом и хвалим своей матерью ", что он " подавал хлеб и одежды

нуждающимся ". " Я - тот, кто говорит благое и сообщает желаемое. Никогда

не говорил я дурного властелину против каких-либо людей, ибо хотел я, чтобы

было мне хорошо перед Богом Великим", - повествуют о себе вельможи Хуфхор и

Пепинахт. В одном из фрагментов « Книги мертвых » (около 1300 года до нашей

эры) изображено как, Анубис, бог бальзамирования с телом человека и головой

шакала, ведет усопшего в зал суда, где на троне восседает Осирис. Там же

находятся весы. На одну их чашу кладется сердце умершего, а на другую

-перо, символ Маат, богини истины и справедливости. Бог письма Тот с

головой ибиса записывает результат. Если весы оставались в равновесии,

значит, сердце человека "пусто от зла всякого" и ему будет позволено

продолжать жизнь в потустороннем мире; однако если перевешивало сердце,

отягощенное злом, то умершего проглатывала “пожирательница мертвых” -

чудовищная химера с крокодильей пастью, туловищем льва и задней частью

бегемота, - и он умирал во второй раз, уже окончательно. [6]

4. Загробный мир во времена XVIII-XX династий.

Как представляли себе загробный мир (по-египетски "дат" - "то, что

внизу") во времена XVIII-XX династий (1500-1000 годы до нашей эры),

показывают росписи на стенах гробниц фараонов в Долине царей. В центре

"Амдуат" (собрания магических текстов и рисунков "О том, что в загробном

мире") изображена ладья Ра, бога солнца. На исходе дня он в облике старика

опускается в Нижний мир, где за двенадцать ночных часов молодеет и на

другое утро поднимается вновь на востоке. Ладью, на которой плывет Ра,

ведут по подземной реке боги. При этом Ра подвергается великому множеству

опасностей, потому что весь Нижний мир кишит змеями, враждебными солнечному

богу. Один из них, ужасный змей Апоп, грозит выпить из подземной реки всю

воду или поджечь корабль бога. Поэтому каждую ночь помощникам и проводникам

Ра приходится вступать в сражение с Апопом, пуская в ход копья, ножи,

стрелы и луки. Человечество восстало, заставив Ра подняться в небо, но он

продолжал охранять порядок, маат, им установленный и ставший его жизнью. И

вот всем живым существам приходится стареть и вновь становиться молодыми

здесь, на Земле, подобно солнцу, подчиняясь бесконечному круговращению

жизни (нехех), пока их не коснется перст смерти, и они не войдут, как

Осирис, в застывшее царство мертвых (джет). Когда же и Атум вернется к

своему изначальному покою, время и пространство перестанут существовать.

Об отношении египтян к смерти многое мог рассказать популярный во

времена Нового царства Праздник Долины. В этот день родственники приходили

к гробнице и торжественно поминали покойного. А поскольку египтяне не

считали смерть событием "окончательным", празднество было веселым. Люди

надевали свои лучшие наряды и длинные парики; в руках у них были букеты из

цветов лотоса, на шеях венки из листьев, парики тоже украшались

благоухающими бутонами лотоса. Гости пили вино и пиво, ели и вспоминали

умершего. Под стук кастаньет танцевали девушки в длинных льняных одеяниях

или в одном только узком пояске вокруг бедер. А музыканты играли на арфах и

пели о бренности всего земного перед лицом бесконечного бытия:

"Следуй же смело своему сердцу! Давай хлеб неимущему, чтобы осталось твое

имя прекрасным навеки! Проводи счастливо день! Подумай о часе, когда тебя

поведут в страну, куда боги забирают людей. Там нет никого, кто взял бы с

собой свои богатства. И нет возврата оттуда". [6]

По прохождению времени упадка, наблюдается восстановление культов

богов, и прежде всего почитания Ра, тесно сросшегося с идей единоверия

увещевает неукоснительно соблюдать все ритуалы и совершать

жертвоприношения. Одновременно с этим в недрах египетской культуры зреет

иная система мировосприятия, связанная с представлениями о загробном мире,

всегда занимавшими центральное место в египетской религии.

" Не выйдешь ты (больше) наружу, дабы видеть Солнце " - эти строки из "

Спора Человека и Ба " находятся в полном противоречии с заупокойными

текстами, одно из магических назначений которых - дать возможность умершему

каждодневно созерцать Солнце, без чего не мыслима жизнь в мире ином.

Представления о загробном мире как стране вечного сна, тягостного

мрака, где нет воды и воздуха, радостей любви, были достаточно широко

распространены в Египте, встречаясь даже в гробничных надписях жрецов. И

хотя подобные взгляды встречали отпор, хотя вновь и вновь напоминалось, что

время жизни на земле - это сон и что взамен воды, воздуха и любовной услады

дано будет " просветление ", а вместо хлеба и пива - " умиротворение сердца

", малочтущие некрополь не переводились.

" Песнь арфиста ", из гробницы царя Антефа, призывает « праздновать

прекрасный день », не думая о смертном часе, ибо никто из умерших не

вернулся, дабы поведать о своей участи и успокоить живущих, никто из них

не взял в мир иной своего достояния, и места посмертного успокоения даже

великого Имхотепа и Джедефхора исчезли с лица земли.

Эти данные говорят о том, сколь сложны были представления египтян о

проблеме жизни и смерти. И то, что в эпоху смут, впервые ощутимо для нас,

египетская сакральная культура уже не предстаёт как единое целое,

сосуществуя с идеями неортодоксальными, само по себе весьма знаменательно.

Не исключено, что неортодоксальные идеи возникли гораздо раньше, а годы

великого социального и духовного потрясения лишь обнажили эти

противоречивые тенденции египетской культуры.

Мир и внешняя стабильность, казалось надолго установившиеся в Египте с

воцарением Аменхотепа III после долгих войн, внезапно были разрушены в

правлении его сына и приемника Аменхотепа IV. Аменхотеп IV, сын Аменхотепа

III, внук Тутмеса IV, взошедшего на престол по воле Хармахиса, а не Амона,

бросил дерзкий вызов всевластию Амона, царя богов, и вступил с ним в

открытое единоборство. Подобно змею Апопу, он попытался нарушить

миропорядок, установленный Маат, - и богиня покарала его смертью. [4]

5. Аменхотеп IV.

Аменхотеп IV взошёл на престол в 1364 (по другой хронологии в 1375) г.

до н.э. под тронным именем Неферхепрура ("Прекрасное существование Ра"), к

которому на втором году правления добавил имя Уэнра ("Единственный,

принадлежащий Ра"), тем самым декларативно подчёркивая свою приверженность

гелиопольскому солнечному богу Ра, а не фиванскому Амну. Не позднее 4-го

года царствования Аменхотеп IV женился на знатной египтянке Нефертити,

презрев многовековую традицию царских браков: престол в Египте формально

передавался по женской линии - фараоном становился супруг старшей дочери

предыдущего фараона; Нефертити же не была дочерью Аменхотепа III. (Подобное

пренебрежение к традиции выказал в своё время и Аменхотеп III, сделав своей

"великой женой" дочь провинциального жреца Тию, будущую мать Аменхотепа

IV.) [5]

Изменив вере своих предков, этот фараон – реформатор на двенадцатом году

своего царствования окончательно порывает с традиционным египетским

многобожием и учреждает культ солнечного диска – Атона. По приказу царя в

египетских надписях делаются попытки уничтожить не только имена богов, но и

само понятие « бог ». Слово это стремятся заменить словом « властитель », а

знак бога – знаком, обозначавшим фараона. Само солнце на завершающем этапе

реформы мыслится не как бог, а как царь. Отныне в мире правят только два

царя: Солнце – Атон и его сын Эхнатон - « Угодный Атону ».

Эхнатон словно довёл до логического конца восходящую ещё к эпохе

великих пирамид концепцию о царе как « сыне Солнца » и не менее древнее

представление о Солнце как о царе. С другой стороны, полное игнорирование

Эхнатоном осирических представлений, ставших центральным моментом веры

египтян в загробное преображение, уничтожение в надписях на заключительных

этапах реформы самого слова « бог » и знаков, обозначающих бога, придают

учению Эхнатона оттенок намеренного богоборчества. Эхнатон же, « враг из

Ахетатона », как его заклеймили более поздние тексты, « первый

индивидуалист и религиозный гений в истории », один из самых жёстких

египетских владык, творящих « силу против не знающего учения его » и «

обрекающий мраку » своих противников, в конце своего правления весьма

напоминает не просто отступника, еретика, но и несспровергателя веры в

бога, заслоняющего собственной личностью своего « отца » Атона, несмотря на

строгость соблюдений религиозной обрядности в служении Атону.

5. Причины религозного переворота.

Политической причиной этого переворота была борьба фараона с фиванским

жречеством, начавшаяся при Аменхотепе III. Однако, как указывают

исследователи, "религиозный переворот Аменхотепа IV был, в сущности, чисто

мировоззренческим, он не имел глубоких социальных корней. Иногда

приходится слышать или даже читать, что Аменхотеп IV задумал свою "реформу"

как орудие ослабления влияния жречества в стране. Такое толкование

противоречит фактам. И до и после Аменхотепа IV фараоны нередко

конфликтовали со жречеством, но никто из них никогда и не помышлял о

подобных мерах. Неугодных жрецов просто устраняли. Рассматривать переворот

Аменхотепа IV как направленный в основном против влияния жречества -

вульгарная социологизация истории".

5. Извержения на острове Санторин.

Однако существует и другая точка зрения на смысл событий в Египте в период

правления Аменхотепа IV, принявшего имя Эхнатон.

Вся предыстория говорит о том, что у молодого фараона при вступлении на

престол не было никаких намерений существенно менять что-либо в том

сказочно-великолепном мире, который оставил ему отец. Это видно из того, с

какой необычайной щедростью включает он имя традиционного бога Амона в свою

титула-туру...

На исходе первого года его правления до Египта доносятся последствия

первого крупного извержения на острове Санторин. По цвету пепла,

отложившегося на Санторине (красный слой), это извержение можно было бы

назвать "красным". По-видимому, до Египта дошли достаточно мощные цунами,

мрачные ядовитые тучи, надолго закрывшие небо. Начались затяжные дожди,

град, грозы с мощными раскатами грома и молниями...

Но главное, эта страна, всегда обласканная благосклонным к ней солнцем,

вдруг лишилась его тепла и света. Народ воспринял это как страшное

бедствие, трагедию. Жрецы Амона и других богов пытались справиться с

бедствием, но напрасны были их моления и жертвы. Страну охватывает

панический страх. А для Аменхотепа IV ситуация драматична вдвойне. Ведь в

Египте фараон не только царь, он еще и бог. И потому все хорошее и все

плохое в стране мистическим образом связывается с фараоном. Он лично

ответствен за обрушившиеся несчастья. Аменхотеп IV понимает: отвести беду

от страны – значит отвести ее и от себя.

Может быть, Солнце разгневалось на Египет из-за недостаточного внимания к

нему? Может быть, египтяне молятся не тем богам, и статуи их в темных

храмах не могут помочь людям? Надо молиться "Видимому Солнцу", а не старым

богам, - с этой радикальной идеей Аменхотеп IV и выступает перед народом.

Именно в это время он вводит в свою титулатуру слова "Единственный для Ра".

Действия фараона "достигают цели"! Спустя некоторое время извержение

прекращается. Солнце вновь появилось над Египтом. Народ ликует. Тут и

возникает идея о "ликовании на небосклоне", связываемая с "выздоровлением"

Солнца. Не проходит и двух лет, как все повторяется. Но теперь фараон

знает, что надо делать: молиться и приносить дары новому богу - "солнечному

диску" Атону или его древнему предшественнику - Ра. Старые боги

отодвигаются на второй план. И снова через некоторое время извержение

прекращается. Опять - Солнце, опять - нормальная жизнь. На этом этапе

двоеверие, хотя уже и ослабленное, сохраняется. И Атон этого "не прощает".

На шестом году правления Аменхотепа IV начинается третье извержение,

завершающееся, как мы знаем, гигантским взрывом Санторина.

Сопровождаемые гулом дальнего извержения огромные удушливые тучи,

рассекаемые грохочущими молниями, закрывают непроницаемым пологом долину,

принося с собой гибель десяткам тысяч людей. Кошмар продолжается день,

другой, третий. Трудно представить себе весь драматизм этих беспросветных

суток. Естественно, что в мятущихся толпах все больше должна была зреть

жажда увидеть диск Солнца, олицетворяемый единственным богом - богом Солнца

- Атоном. Обеты, жертвы, моления, клятвы. И вот, наконец, сквозь тучи

прорезается багровый солнечный диск, что вызывает неописуемый восторг и

покаянное стремление покончить с двоеверием. Аменхотеп IV становится

Эхнатоном, начинается строительство новой столицы, посвященной Атону, где

Эхнатон клятвенно обещает построить "дома ликования в небосклоне". Выбор

места для новой столицы - Ахетатона вполне можно объяснить, например, тем,

что именно здесь фараон увидел выглянувшее из-за туч Солнце или до этого

места докатились волны разбушевавшегося моря. И все трагедии завершились.

Жизнь входит в нормальную колею. Вскоре фараон узнает, что вулкан,

грозивший гибелью Египту, угас.

Последняя вспышка усиления культа Атона - на 12-м году правления Эхнатона -

могла иметь самые разные причины: это и слабые остаточные извержения, следы

которых не дошли до наших дней; это желание Эхнатона логически оформить

свое учение о "Солнечном диске". А может быть, было что-либо совсем иное...

Как бы то ни было, Эхнатон, "спасший Египет от гибели", окружен почитанием.

На него все надежды: а вдруг все начнется сначала! Он - гарантия солнечного

света, без которого все живое гибнет...

И действительно, последующие за взрывом Санторина одиннадцать лет, до

окончания его царствования, протекают без потрясений. Наступает время

наследников - опять спокойно. Затаившиеся служители Амона поднимают головы.

Ведь прошло много лет, выросло новое поколение, для которого все

случившееся - почти сказка. А вот непрерывные потери земель на востоке и

юге страны из-за активности соседних стран - реальность. С этим надо

бороться. А кто был богом-воителем, защитником Египта? Амон! А как с ним

обошелся Эхнатон? Может быть, вообще все напасти навлек на Египет этот

еретик? Скорее предать его проклятию, вырвать с корнем все, созданное им...

И только немногие знали, как было на самом деле. Но об этом теперь лучше

молчать. [8]

5. Роль Нефертити во взглядах Эхнатона.

Возможно и другое объяснение изменения взглядов Эхнатона. В первые годы

правления Эхнатона, до строительства Ахетатона - новой столицы - в надписях

главного храма Атона в Фивах очень часто (чаще, чем Эхнатон) упоминается

"жена царева великая", "божественная" Нефертити. Именно в эти годы ее

изображают совершающей службу Атону без царственного супруга. Это дает

основание некоторым ученым считать, что она вдохновила Эхнатона на реформу.

Возможно, Нефертити имеет отношение к первоначальному учению об Атоне,

которое представляется итогом развития тысячелетних традиций духовной

культуры Египта. [9]

Во времена царствования Эхнатона поклонялись Атону и приносили ему

жертвы во дворах открытых храмов, молитвы обращали непосредственно к самому

"диску". Изображения Атона на рельефах стел с культовыми ритуалами не

связаны. Солнцепоклоннические храмы имели вид обнесённых каменной оградой

открытых дворов с длинными рядами жертвенников по обе стороны от входа.

Вход, как правило, был ориентирован на восток (за исключением храма

"Проводы Атона на покой", вход которого был обращен на запад). Для

древнеегипетского атонизма характерны два основных признака или, точнее,

два религиозных устоя. Первый из этих устоев - любовь к "земной" жизни.

Культ земной жизни хотя и не был прямо противопоставлен загробному культу,

но явно над ним возобладал. На ахетатонских стелах, на стенных росписях

Ахетатонского дворца - всюду изображается любовь Эхнатона и Нефертити, их

родительская нежность к дочерям. В ахетатонском искусстве впервые в истории

Египта появляется пейзаж, прославляется красота природы. Многие залы дворца

были расписаны в "пейзажном" стиле: по полу вьётся тропинка, боковые стены

- заросли камыша, выше - небо, по которому летают птицы. Вера в загробную

жизнь в период атонизма не была связана с культом Осириса. Солнцепоклонники

считали, что душа умершего проводит день среди живых людей, а ночью уходит

на покой.

Второй устой - любовь к "истине". Требование "следовать во всём только

истине" ярче всего отразилось на искусстве: в противовес многовековым

традициям монументализма и идеализации изображаемого, ахетатонские рельефы,

скульптуры, росписи были подчёркнуто, натуралистичны и наполнены динамикой.

Первоначально натурализм выступал даже в утрированной форме, но в период

"поздних солнечных картушей" утрировка исчезает. М.Э.Матье отмечает по

этому поводу: "Такой путь развития искусства был закономерен. Новый

стиль с его особенностями возник как декларативное провозглашение разрыва с

традициями и наглядное средство борьбы с прошлым. Но овладение новыми

художественными формами было нелёгкой задачей для мастеров. От привычных,

поколения передававшихся композиций, обликов, линий, приходилось переходить

к другим, часто противоречащим прочно привитым эстетическим нормам. Не

удивительно поэтому, что на первом этапе развития, помимо полемической

утрировки, произведения отличаются также несоразмерностью частей фигур,

резкостью линий, угловатостью контуров. Чувствуется, что мастера не уверены

в правильности творческого пути. Однако общая реалистическая направленность

искусства Ахетатона, находившая поддержку в идеологии придворной среды,

помогла художникам преодолеть и первоначальную заострённость, и некоторую

растерянность перед новшествами".

Солнцепоклонничество, по сути, просуществовало лишь до окончания

царствования Аменхотепа IV (1347, по другим хронологиям 1350, 1358 г. до

н.э., когда фараон-реформатор умер в возрасте около 33 лет), да и то во

многих номах Египта культ солнечного диска был воспринят чисто формально.

Уже преемник Эхнатона, Сменхкара, переносит столицу обратно в Фивы и

начинает восстанавливать Карнакскии храмовый комплекс Амона-Ра, немало

пострадавший в годы солнцепоклонничества (в частности, из этого храма брали

камень для нужд ахетатонского строительства). При фараоне Тутанхамоне,

преемнике Сменхкара, фараона-еретика и его атонизм предают "анафеме";

Изображения царственной четы - Эхнатона и Нефертити - повсеместно

уничтожаются. Однако в искусстве традиции ахетатонского периода укрепились

прочно. На более поздних рельефах, статуях и т.п. отчетливо прослеживается

влияние ахетатонского искусства. [12, 14]

3. Египет и Библия.

Как известно, термин "Библия" представляет собой перевод еврейского ha

sepharim, что значит "писания". "Как исторический источник, Библия

представляет высокую ценность: уже давно доказано, что те места ее, где

говорится об Египте и Вавилоне, написаны людьми, хорошо осведомленными в

жизни этих монархий; новые открытия все больше и больше убеждают, что эти

люди были настоящими представителями господствовавшей в их время культуры;

их сведения постоянно подтверждаются и выясняются".

Текст Библии, состоящий из целого ряда "книг", был составлен в разные

времена, древнейшие части Библии были написаны не позже XII-XI вв. до н.э.,

так как само поселение евреев в Палестине не могло иметь места раньше: из

клинописных документов тель-амарнского архива (XIV в. до н.э.), в частности

из писем правителя Иерусалима, по имени Абдхиба, фараону Эхнатону,

известно, что евреев ни в Иерусалиме, ни в Палестине в то время еще не

было, а в страну вторглись и частично опустошили ее хабири.

В конце VII в. до н.э. на острове Элефантина на Ниле, близ Асуана,

появилось поселение евреев, существовавшее и в VI и V вв. до н.э. Еврейские

поселения были также в Саккаре, Эдфу, Гермополе. Большое количество деловых

писем и документов на арамейском языке, обнаруженных в этих местах при

раскопках, являются бесспорным свидетельством самых тесных еврейско-

египетских отношений в то время.

Множество точек соприкосновения обнаруживают египетское и еврейское

религиозное мышление, очевидна перекличка библейских и египетских

литературно-религиозных образов.

В еврейских общинах на территории Египта, поддерживавших тесную связь с

иерусалимским храмом, под влиянием окружающей среды прививались культы

египетских богов. В одном остраконе из Элефантины, написанном на арамейском

языке, говорится: "Я благословляю тебя во имя Яхве и Хнума". Иными словами,

верующие евреи почитали здесь не только "единого" еврейского бога Яхве, но

и владыку Элефантины, искони египетского бога Хнума. Египетские религиозные

обряды и обычаи, естественно, могли распространяться и на еврейского бога

Яхве и таким образом внедряться в религию евреев.

Наиболее очевидные заимствования библейским текстом непосредственно из

египетских текстов выявляются при сопоставлении Библии с вышеупомянутым

"Поучением Аменемопе".

В библейской книге Притчей Соломоновых (23, 4—5) сказано: "Не заботься о

том, чтобы нажить богатство, оставь такие мысли твои, устреми твои глаза на

него - и его уже нет; потому что оно сделает себе крылья и, как орел,

улетит к небу". В "Поучении Аменемопе" (9/14-19, 10/4) читаем: "Не тщись

найти выгоду, чтобы обеспечить свои потребности. Если ты приобрел богатства

грабежом, они не проведут и ночи с тобой; на рассвете они уже вне дома

твоего, их место можно узреть, но их уже нет... они сделали себе крылья,

как гуси, и улетели к небу".

В Библии нашли отражение и египетские воззрения на загробную жизнь, в

частности представления о психостасии. Библейские книги неоднократно

упоминают о взвешивании как о методе (книга Иова, 31, 6; книга Притчей

Соломоновых, 16, 2: "Господь взвешивает души", 21, 2: "Господь взвешивает

сердца").

Наконец, следует отметить, что иудеи, жившие в Египте, вовсе не гнушались

погребальных обрядов египтян, о чем прямо говорится в Библии. Изложение

истории Иосифа в книге Бытия заканчивается описанием его смерти: "И умер

Иосиф ста десяти лет. И набальзамировали его и положили в ковчег в Египет"

(50, 26). Таким образом, одно из положительных лиц библейской истории,

Иосиф, был погребен в Египте и по египетскому обычаю. Сто десять лет, по

представлениям египтян, идеальная продолжительность человеческой жизни.

В 1932 г. английский ассиролог Сейс опубликовал очень интересную заметку, в

которой тонко подметил общие моменты между библейской космогонией и одним

из вариантов египетской. Систематизировав приведенные и разобранные К. Зете

египетские тексты, Сейс составил схему гермопольской космогонии:

1) водная бездна, водный хаос;

2) витающий над ней дух;

3) сотворение света;

4) появление из бездны "первозданной суши". На основании библейского текста

Сейс составил аналогичную схему библейской космогонии;

1) водная бездна, водный хаос;

2) витающий над ней дух;

3) сотворение света;

4) появление из бездны суши.

Сейс вполне резонно отмечает, что тождество словесных моделей космогонии

двух народов не может быть случайным. Далее Сейс подчеркивает, что

религиозная реформа Эхнатона в конце XVIII династии успешно, хотя и

временно, утвердила монотеистический культ Атона в стране, и культы других

богов были либо преданы забвению, либо оттеснены. Гимн богу Атону, как

известно, одно из лучших произведений египетской литературы, а 103-й псалом

Библии, несомненно, эхо этого гимна. Ученый совершенно справедливо

подчеркнул близость христианских сказаний к древнеегипетским, т. е. Египет

он рассматривает как один из ареалов, и притом очень важных, в недрах

религии которого зародились элементы, предвосхитившие религию христианства

(эбониты, кумраниты, гностики, манихеи и т. д.). [5, 7, 12, 13, 14]

Доктор Г. Бругш выбрал из текстов всех периодов большое количество

эпитетов, которыми египтяне наделяют богов. Они явно показывают, что идеи и

верования египтян, касающиеся Бога, были почти идентичны еврейским и

мусульманским представлениям более позднего времени. Вот что мы увидим,

если классифицируем все эти эпитеты:

"Бог Один и Единственный, и никто другой с Ним не существует; Бог

Единственный, Который все сотворил".

"Бог есть дух, скрытый дух, дух духов, великий дух египтян, божественный

дух".

"Бог изначален, и Он существовал сначала, существовал издревле, когда

ничего другого не было. Он существовал, когда ничего другого не

существовало, и то, что есть, Он сотворил после Своего появления. Он - отец

начал. "Бог - Вечен; Он вечен и бесконечен; и пребудет вовеки; Он

существовал неисчислимые века, и будет пребывать вовеки. "Бог есть сокрытое

Существо, и ни один человек не знает Его образ. Ни один человек не может

искать Его облик; Он скрыт от богов и людей, и Он - тайна для Своих

творений".

"Ни один человек не знает, как познать Его. Имя Его остается сокровенным;

Имя Его - тайна для детей Его. Имена Его бесчисленны, они различны, и никто

не знает число их".

"Бог есть истина; Он живет истиной, и Он питается ею. Он - Царь истины, Он

опирается на истину, Он создал истину, и Он вершит ее во всем мире".

"Бог есть жизнь, и лишь через Него человек живет. Бог дает жизнь человеку,

и Он вдыхает дыхание жизни в ноздри его".

"Бог есть отец и мать, отец отцов и мать матерей. Он рождает, но не был

рожден; Он творит, но не был сотворен; Он родил Себя и сотворил Себя. Он

создает, но не был создан; Он - создатель Своего образа и ваятель Своего

тела".

"Бог Сам есть существование, Он живет во всем и живет надо всем. Он

пребывает, не увеличиваясь и не уменьшаясь. Он умножает Себя миллионы раз,

и Он имеет множество образов и множества членов".

"Бог сотворил вселенную и все сущее в ней; Он творец всего сущего в мире,

того, что было, того, что есть, и того, что будет. Он - Творец мира, и Он -

Тот, кто придал ему форму руками Своими прежде, чем было какое-либо начало;

Он его утвердил тем, что от Него изошло. Он - Творец небес и земли, Творец

небес, земли и глубин; Творец небес, земли и глубин, и вод, и гор. Бог

распростер небеса и основал землю. То что сердце Его замыслило, - сразу

сбылось, и, когда Он говорит, слово Его сбывается и пребудет вовеки".

"Бог есть отец богов и отец отцов всех божеств; Он заставил Свой голос

звучать - и появились божества, и боги стали существовать после того, как

Он заговорил устами Своими. Он создал людей и изваял богов. Он есть великий

Мастер, изначальный Гончар, который сотворил людей и богов руками Своими, и

Он изваял людей и богов на гончарном круге".

"Небеса покоятся на голове Его, и земля служит опорой Его ногам, небо

скрывает дух Его, земля скрывает образ Его, и подземный мир заключает в

себе тайну Его. Его тело - как воздух, небо покоится на голове Его, и новое

русло [Нила] содержит образ Его".

"Бог милостив к тем, кто Его почитает, и слышит того, кто призывает Его. Он

защищает слабого от сильного и слышит плач закованного в цепи. Он - судья

между сильным и слабым. Он знает того, кто знает Его; Он награждает того,

кто служит Ему, и защищает того, кто следует за Ним". [11]

Обращает на себя внимание сходство православной трактовки христианской

Троицы и солнечной триады Эхнатона (или Нефертити?). Отец и Сын

равноипостасны. Святой Дух, в своем качестве силы, которая одушевляет мир,

сближается с образом Феникс - творящей солнечной души. Феникс - "ба"

отеческого солнца, Ра или Атона, - и в православии Дух исходит только от

Отца, а не от Отца и Сына, как в католичестве.

А двенадцать безмолвных молитв, произносимых священником в православной

литургии? Не напоминают ли они о двенадцати часах ночного пути солнечной

барки в сокровенных книгах Египта, о двенадцати ризах, в которые облачали

посвященного в мистерии Изиды, как их описывает Апулей?

Философы Древней Руси для разъяснения сущности Троицы подчас привлекали

примеры из окружающей жизни. Удивительный образ встречаем у Максима Грека:

"Якоже глаголем дискос, свет, луча - едино солнце три сия, а не три солнца,

сице и таинство святыя Троицы: аще бо глаголем Бог Отец, Бог Сын и Слово

Его, Бог Всесвятый Дух, но не три Бози". Так раскрывается образ

"тресветлого солнца". "Дискос", диск сопоставляется с Отцом, но ведь

"дискос" - это буквальный перевод имени египетского солнца-отца, Атона!

Богу-сыну у Максима Грека соответствует "свет", а Духу - "луча". В

современном значении свет и лучи - одно и то же, но, видимо, четыре века

назад это были разные понятия. Примечательно, что "луча" слово женского

рода. [9, 15]

Переворот Эхнатона значительно повлиял на основы христианской религии что

было, так или иначе отражённых в Библии. Не будет преувеличением сказать,

что не случись такого « переворота » (не случись на Санторине взрыв), наш

сегодняшний мир был бы существенно иным...

4. Список литературы.

1. Дьяконов И. М. « Архаические мифы Востока и Запада »

2. Матье М. Э. « Древнеегипетские мифы », 56 г.

3. Дьяконов И.М. « История древнего Востока », 1983 г., ст. 146.

4. Бонгард - Левин Г. М. « Древние цивилизации », 1989 г., ст. 38, 45

5. Рак И.В. « Мифы Древнего Египта »

6. « Мерно шагая в бессмертие », GEO № 2, февраль 1999 г

7. « Таинственный мир сынов Ра », Курьер ЮНЕСКО № 10, октябрь 1988 г

8. « Загадка культа Атона », Наука и религия № 3, март 1990 г

9. « Египет и Русь солнечная связь », Наука и религия № 6, июнь 1989 г

10. Кузнецов С. В. « Религия Древнего Египта »

11. Уоллис Бадж « Египетская религия »

12. Коростовцев М. А. « Религия Древнего Египта »

13. Пьер Монте « Египет Рамсесов », Смоленск, 2000 год

14. Манфред Луркер « ЕГИПЕТСКИЙ СИМВОЛИЗМ »

15. Египетская "Книга мертвых" "Книга Амдуат" (в изложении Е. Лазарева)

Страницы: 1, 2