Культурный диалог между Востоком и Западом в средние века

Культурный диалог между Востоком и Западом в средние века

Московский Государственный Университет им. М.В. Ломоносова

“Культурный диалог

между Западом и Востоком

в средние века”

Реферат

студентки 4-го курса

химического факультета

Прониной Екатерины

Москва

2000

( О проблеме деления культур на «восточные» и «западные» [1], [6].

«Запад есть Запад, Восток есть Восток,

не встретиться им никогда.

Лишь у подножья Престола Божья

в день страшного суда.»

Редьярд Киплинг.

Когда резню устраивают азиаты – это зверство; когда

европейцы – политическая необходимость.

Шри Ауробиндо.

Деление культур на восточные и западные фиксирует не только их

территориальное расположение, но и характеристику методов и способов

познания мира, ценностной ориентации, основных мировоззренческих установок,

общественно-экономических и политических структур.

В современной культурологии под «Западом» подразумевается европейская

и американская культура, под «Востоком» – культуры стран Центральной, Юго-

Восточной Азии, Ближнего Востока, Северной Африки. Для средних веков это

деление зависит от того, рассматривается этот вопрос с европоцентристской

или общемировой точки зрения. В первом случае под Востоком подразумевают

культуры Византии, Египта, Сирии и Палестины, под Западом – культуры

развитых государств Европы – Франции, Италии, Испании, Германии, Англии. В

рамках мировой культуры Восток – это в первую очередь, Китай, Индия,

Япония, Персия; европейскую культуры и преемственную ей византийскую

относят к западным культурам.

Несмотря на такие отличия в разделении стран на Запад и Восток, у этих

двух «противоположных» типов культур можно выделить присущие им черты.

Западная культура ориентирована на ценности технологического развития,

динамичный образ жизни, совершенствование культуры и общества. Идея

значимости личности, приоритет инициативы и творчества закрепляется в

конституционных формах. Для социодинамики западной культуры характерны

волнообразность, рывки, неравномерность. Процесс перехода к новому

протекает как ломка устаревших ценностных систем, общественно-экономических

и политических структур. Запад, будучи носителем начала творческого,

потенции, постоянного поиска, бунта, дерзновения и, в это же время, являя

стремление к постоянному аналитическому познанию Вселенной, чаще занимает

сторону бытия земного, телесного, разрушая тем самым гармонию, постоянство

и органичность собственной жизни.

Дени де Ружмон в книге «Вызов запада» называет две выдающиеся идеи,

характерные для западной культуры: личность и машину. Это важно, поскольку

личность и машина противостоят друг другу, а потому Запад переживает

огромное психологическое напряжение. «Личность предполагает

индивидуальность, персональную ответственность, тогда как машина является

продуктом интеллекта, абстракции, обобщения, тотализации, групповой жизни».

(Д. Судзуки «Лекции о Дзен-буддизме»). Причем понятие личности в данном

контексте следует понимать даже не как монаду (древних греков), но как

принцип бесконечного, всеобъемлющего порыва, полета Духа за рамки всех

условностей и границ. При всем этом, нельзя не отметить еще одну

немаловажную черту западного менталитета - его склонность к научному

исследованию мира. Наука Запада занята плетением сетей сложных

методологических исследований и экспертиз, окутывая которыми объект своего

изучения она пытается понять его и его природу. Д. Судзуки пишет: «Какими

бы мелкими не были ячейки сети, пока есть сеть, имеется и то, что сквозь

нее ускользает, а именно то, что не может быть каким-либо образом измерено.

Числа уходят в бесконечность, и однажды науки признаются в собственной

неспособности заманить реальность в свою сеть». Оказывается, что сама Жизнь

- эта удивительная тайна, для познания которой и создавались науки -

неминуемо бежит из-под линз микроскопов и датчиков других научных приборов.

Восток является воплощением некой иррациональности, трансцендентности,

принимающего, женского принципа-начала, он никогда не отступал от заповедей

существования в мире духовном (при этом, подчас, ущемляя существование

плоти, но, все же, по природе своей, стремясь к равновесию и гармонии). На

Востоке новое не отвергает и не разрушает старое, традиционное, а органично

вписывается в него. Западная культура нацелена вовне, тогда как для

восточной культуры характерна погруженность во внутренний мир человека.

Многие восточные мыслители были убеждены в том, что усовершенствовать мир

можно лишь обретя цельность и гармонию в самом себе. Если западная культура

пошла по пути создания техники, посредующей отношения с природой, то для

восточной культуры характерно стремление к гармонии с природой, развитие

естественным образом.

Восток - это сжатость, глубина, тишина. В данном отношении особенно

показательным примером является японская поэзия хайку. Известный английский

исследователь японской культуры Р.Х. Блейс писал по этому поводу: «Хайку -

это самый короткий поэтический жанр, при котором стихотворение еще имеет

форму и ритм. Сокращая поэтическое произведение до семнадцати слогов, мы

приближаемся к невидимому, неописуемому поэтическому переживанию, пока

каждая характеристика объекта не станет для него неотъемлемой, пока само

стихотворение не станет прозрачным и как бы написанным без слов». Восток

провозглашает принцип познания или, вернее сказать, постижения мира через

отождествление, слияние с ним. Раствориться в окружающем, в Бытии, в

мгновение оказаться Всем и одновременно мельчайшей частицей Всего.

Ключевыми понятиями в постижении этого являются «Пустота» (шуньята

(санскрит.)) или «Недеяние» (увей (кит.)). Эти термины отнюдь не означают

отрицание мира или вообще отрицание чего- либо, скорее наоборот: они

говорят о запредельности, сверхреальности и в то же время единственной

Реальности, причем неразрывно слитой с реальностью обыденной, являющейся ее

истоком и устьем. Сатпрем говорил об индуизме: «Так называемый индуизм -

это выдумка запада; индусы говорят только о «вечном законе», санатана

дхарма, который существует и для мусульман, негров, христиан и даже

анабаптистов. То, что кажется человеку запада самой важной частью религии –

а именно структура, которая «отличает» ее от всех других религий и

устанавливает, что человек не является католиком или протестантом, если не

считает себя тем или другим, и не соглашается с какими-то параграфами веры,

- является для индуса самым несущественным аспектом, ибо он инстинктивно

стремится отбросить все внешние различия, чтобы вновь обнаружить всех там,

где все сходится в одной центральной точке».

( ( (

В рамках данной работы невозможно воспроизвести полную картину

культурного диалога между всем разнообразием восточных и западных культур.

Поэтому автор на свое усмотрение приводит различные точки зрения на вопрос

Восток-Запад, а также отдельные зарисовки разных составляющих культур

разных стран в разные промежутки времени и проводит параллели между ними.

( Книгопечатание [4].

В Китае первые записи делали на твердых материалах; первые «книги» -

это деревянные или бамбуковые планки, соединенные в связки. С V-VI вв. до

н.э. в Китае стали писать на шелке. Потребность в размножении текстов

возрастала, и с VI-V вв. до н.э. в китайских монастырях стали вырезать из

дерева рельефные тексты в зеркальном отображении и получали оттиски. К

этому времени уже умели получать бумагу — волокна конопли, тряпье и

древесная кора разминались в чане, прессовались в листы и высушивались.

Получение совершенствовалось, и в IV в. был издан императорский указ о том,

что бумага становится общеупотребительным материалом. В Китае делали

оттиски с надписей и изображений на камне, которые очень ценились; чтобы их

получать, рельефные части покрывали краской и прикладывали к ним листы

бумаги. Так можно было получать необходимое количество оттисков. Сначала

полученные оттиски сворачивали в свитки, потом стали складывать, как ширму.

Позже поняли, что гораздо удобнее склеивать листы с наружной стороны, в XIV-

XV вв. их стали прошивать. Кузнец Пи Шен в XI в. предложил набирать текст

из глиняных знаков, размещенных в специальной рамке, а не изготовлять целые

оттиски текста. В XIII в. литеры стали делать из олова и дерева, а в Корее

– из меди.

Все эти изобретения не случайно были сделаны в Китае, уже с VI в. до

н.э. там были библиотеки, составлялись энциклопедии. Одна из первых

энциклопедий относится к X в. В XV в. 2169 различных умнейших граждан

Цинской империи создали энциклопедию из 11915 томов. В Китае были даже

периодические издания: в VII-X вв. выходила газета «Столичные ведомости».

В Европе с падением Римской империи погибли многие библиотеки.

Центрами книжной культуры в средневековой Европе стали монастыри, где

переписывались богословские труды, древние тексты, делалось множество

ошибок. В скрипториях одни монахи наносили на пергаментные листы линии

строк, другие писали красивым почерком текст, третьи украшали рукописи

орнаментами и миниатюрами. Книги были настоящими произведениями искусства.

Писали тростниковыми палочками, птичьими перьями, изредка – металлическими

перьями. Чернила были черные, красные, иногда голубые, желтые, фиолетовые.

Книги были очень дорогими. В Испании известен случай, когда за сборник

проповедей получили 200 овец, 3 бочки зерна и 3 куньи шкурки.

Бумага пришла в Европу от арабов. Предполагают, что они заимствовали

способ ее изготовления у китайцев. Арабы измельчали пеньку и другие

ингредиенты на мельничных жерновах. В Дамаске и Каире целые улицы населяли

мастера, изготавливавшие бумагу разных сортов, в том числе и тончайшую –

для голубиной почты. Арабы заимствовали у китайцев и способ печатания с

резных досок. Дешевизна материала позволила выпускать гораздо больше книг,

например, только в Кордове, в Испании, ежегодно выпускали 16-18 тыс. книг.

В XIV-XV вв. в Европе изготовление книг вышло за стены монастырей.

Теперь книги делали ремесленники, а торговали ими купцы. Образование

становилось более светским, увеличился интерес к естественным наукам. В

середине XIII в. бумагу уже начали делать в Италии, в XIV в. во Франции, а

потом и в Германии, Англии. Книги стали дешеветь. Теперь книги печатали с

целых деревянных матриц.

И, наконец, Гуттенберг, ювелир, гравер, резчик по камню, изобрел

книгопечатание. Он первым в Европе применил разборный шрифт. Металлические

литеры отливали из свинцового сплава, помещали их в наборную кассу, набор

для страницы обматывали суровой ниткой, смазывали типографской краской из

сажи и олифы. На набор укладывали лист увлажненной бумаги, просушивали его

и делали на нем оттиск текста оборотной стороны. Печатный станок был

ручным. Готовые листы разглаживали под прессом, складывали в кипы,

разравнивали их и переплетали. Первые книги Гуттенберга появились в

Германии в 40-х годах XV в. За первые 50 лет книгопечатания человечество

получило книг больше, чем за сотни лет до этого. К концу 1500 г. книги

выпускали уже в 300 городах Европы, где действовало около 1500 типографий.

( Нумизматика [4].

Нумизматика как наука дает исследователям целый комплекс разнообразных

данных, включая сведения о состоянии экономики государства или отдельной

области, о правителях страны, о военных победах.

Еще античные исследователи пытались в качестве аргументов в своих

дискуссиях использовать монеты. Так, греческие историки Плутарх и Павсаний

сопоставляли предания об отдаленном прошлом городов Эллады с монетными

изображениями. Римский историк Флавий Вописк (III-IV вв.) сообщает о вполне

научном споре между любителями старины, который разрешился, стоило только

одному из них предъявить нумизматическое доказательство.

Однако лишь в эпоху Возрождения появился серьезный интерес к

коллекционированию и изучению древних монет. Страстным нумизматом был,

например, поэт-гуманист Франческо Петрарка. Представители ренессансной

культуры ценили греческие и римские монеты прежде всего как совершенные

образцы античного искусства и подлинные свидетельства существования

реальных исторических персонажей.

На античных монетах нередко воспроизводятся те шедевры архитектуры и

изобразительного искусства, которые до нас не дошли. Так нумизматические

свидетельства помогли археологам отыскать руины театра Диониса в Афинах и

уточнить детали облика храма Артемиды в Эфесе. Благодаря им же опознаны

скульптуры «Афина и Марс» Мирона, «Афродита Книдская» Праксителя,

реконструирована статуя Афины Парфенос великого Фидия. Служили монеты и

средством политической пропаганды. Изображение несущейся колесницы в

азартно погоняющим коней возничим помещал на монетах македонский царь

Филипп II, напоминая таким образом о своей победе в конных ристаниях.

Военные сюжеты, особенно победа и триумф, еще чаще встречаются в монетных

типах Римского государства. Денежные знаки Римской империи снабжались

изображениями и надписями, с помощью которых люди узнавали обо всех

событиях и идеях, важных с точки зрения властей.

Со времени установления принципата Августа (29 г. до н.э.) в монетной

типологии главное место отводится персоне правящего императора и членам его

семьи. Их портреты – самый частый нумизматический сюжет той эпохи. После

падения Западной Римской империи 476 г. до н.э. прежняя типологическая

традиция еще долго сохранялась в Византии. Была она унаследована и

«варварскими» государствами Европы.

С принятием христианства монетная типология включает в себя элементы

новой религиозной символики. В средние века в европейских странах на

монетах помимо портрета правителя появляются изображения Христа, Богоматери

и христианских святых. Постепенно начинают использоваться геральдические

фигуры. А со временем родовой или государственный герб становится одним из

самых частых элементов монетных типов и остается таковым до сих пор.

Иными путями шло развитие типологии монет на Востоке. По китайскому

образцу оформлялись до ХIХ в. литые металлические деньги в Корее, Японии,

Вьетнаме и некоторых других странах Юго-Восточной Азии. В исламском мире

денежное обращение началось с усвоения старых античных традиций,

сохраненных Византией. Характерно, что названия золотых, серебряных и

медных монет заимствованы в раннемусульманское время из греко-римской

терминологии: «динар» - от латинского «денариус»; «дирхем» – от греческого

«драхме»; «фельс» или «фулюс» – от латинского «фоллис».

Хотя на монетах исламских стран встречаются изображения животных, реже

– человека, в целом, безусловно, преобладает орнаментально-каллиграфический

принцип. Надписи всегда несут основную смысловую нагрузку. Содержание их,

как правило, сходно: символ веры («Нет Бога, кроме Аллаха, Мухаммад –

пророк Аллаха», к чему последователи шиитского направления в исламе

добавляют еще слова «Али – наместник Аллаха»), известные цитаты из Корана,

перечисление имен первых четырех халифов или двенадцати имамов, номинал

монеты, место и дата чеканки, имя и титул правителя. Иногда

арабографические монетные надписи встречаются даже в стихотворной форме.

Таким образом, мусульманские монеты – чрезвычайно важный источник по

истории Востока эпохи Средневековья.

( Геральдика [4].

Одной из вспомогательных исторических наук является геральдика – наука

о гербах, эмблемах и символах. С помощью сохранившихся рыцарских доспехов,

вышивках на одежде, крестов, монет, девизов на замках историки–герольды

могут многое рассказать о городах и людях.

Хотя слова «герб» («Erbe» – «наследство» в переводе с немецокого),

«герольд» и законы геральдической символики появились только в Средние

века, корнями они уходят в первобытные времена. Предшественниками гербов

можно считать тотемы первобытных племен. У прибрежных племен в качестве

тотемов были фигурки дельфинов, черепах, у племен степей – змеи, у лесных

племен – медведя, оленя, волка. Особую роль играли знаки Солнца, Луна,

воды.

Подобные символы существовали и в древнейших государствах. Так, на

печатях Древнего Египта были изображения богов и священных животных; корова

–на известной печати из индийского города Мохеджо-Даро. На монетах Афин

изображали сову, Эгины – черепаху, Пантикапея – мифического грифона,

ставшего гербом и современной Керчи. Знаки царской власти являлись

символами больших монархий. Например, на стенах дворцов критских царей

изображена двойная секира («лабиринт» – в буквальном переводе «дворец

двойной секиры»). На личных вещах македонских царей встречается

восьмиконечная звезда.

Символом Римской империи со времен Юлия Цезаря стал императорский жезл

с фигурой орла – священной птицы Юпитера. После перенесения столицы в

Константинополь в 330 г. император Константин ввел новую эмблему – черного

двухглавого орла на золотом фоне – символ власти императора над Западом и

Востоком. Этот герб сохранился и как герб Византийской империи. В начале ее

существования императоры пытались восстановить Римскую империю, а затем две

головы орла, обращенные в разные стороны, стали восприниматься как символ

географического расположения Византии на стыке Европы и Азии. Впоследствии

от римского и византийского орлов произошли гербы многих других империй:

Священной Римской (одноглавый черный), Арабского халифата (одноглавый

желтый), России (двухглавый черный). ОТ орла Священной Римской империи

«отпочковались» австрийский, германский и испанский орлы (с 1521 г., когда

императором стал испанский король Карл V, а его потомки Габсбурги оставили

на гербе Испании имперскую птицу). От византийского орла, кроме

российского, произошел албанский, без имперских знаков власти, когтей и

раскрытого клюва – символ борьбы против турецкого ига. Желтый орел халифов

возродился в Новейшее время в беркутах, халзанах и соколах гербов ряда

арабских стран.

Если в раннем средневековье в Западной Европе гербовые символы имелись

лишь у высшей феодальной знати, то в XII-XIII вв. гербы оформились у

крупных и мелких феодалов, а к XIV-XV вв. – у городов, гильдий, цехов и

университетов. В это же время появляюися герольды, разрабатываются принципы

составления государственных и родовых гербов. Изначально гербы помещались

на боевом щите, имевшем различную форму: итальянский – овальную,

норманнский – треугольную, французский – прямоугольную с закруглением или

выступом вниз, немецкий – вырезную. Четкую символику стали иметь цвета:

красный подчеркивал страсть; голубой, синий – честь, возвышенность;

пурпурный – власть; зеленый – свободу; черный – постоянство; золотой,

желтый – знатность; серебряный, белый – благородство. Таким образом,

первоначальное толкование цветовой символики было узкофеодальным, но потом

расширилось, и красный цвет стал цветом борьбы, зеленый стал цветом живой

пририоды, синий –цветом мира, черный – траура, белый - вечности. В этих

значениях цвета уже ранее использовались народными движениями на Востоке

(восстание «краснобровых» в Китае в I в. н.э., восстание «краснознаменных»

в Иране в 772 г.)

K XV в. сложилось большинство современных государственных гербов. Львы

с атрибутами власти и силы стали символами Англии, Швеции, Дании. На гербе

Польши в XIII в. в период борьбы с агрессией германских феодалов появился

белый орел на красном поле, смотрящем в другую сторону, в отличие от

черного германского. На гербах Болгарии и Чехии – белые львы без когтей и

оружия – символ мира.

В период бурного роста самоуправляющихся городов в Европе появилось

много городских гербов. Ряд гербов являются «говорящими»: на гербе Гранады

– гранат, Берлина – медведь («берл» - по-западнославянски «медведь»). В

ряде случаев отображена легенда о возникновении города (ладья в гербе

Парижа).

В Азии и частично Восточной Европе оказался распространенным восточный

тип герба – круглый. Их символика значительно отличается от европейской.

Так, роза в мусульманских странах означала любовь, змея – мудрость (в

Европе – коварство). Место христианского креста занимают полумесяц, звезда

и знаки Инь и Ян. Государственным гербом стал императорский мон – желтая

хризантема. Индийцы употребляли многие века лишь один гербовый символ –

знак Солнца. В Японии роль гербов играют круглые моны – знаки личной

собственности. Интересно, что в XII в. моны могли иметь лишь крупные

феодалы; в XIV в. такое право получили самураи; в XVI в. – все дворяне, в

XVII – купечество, а после буржуазной революции 1868 г. – все японцы.

( Возрождение – в Европе и на Востоке.

Средневековый Китай [2].

Как известно, термин «средние века» появился в Европе в XV в. в кругах

ученых-гуманистов и употреблялся ими для обозначения исторической полосы

жизни европейских народов, лежащей между «древним миром», существование

которого считалось гуманистами закончившимся в V в. падением Западной

Римской империи, и новым временем, как воспринимали гуманисты свою эпоху. В

таком же значении восприняли этот термин и гуманисты – филологи и историки

Страницы: 1, 2