Крещение Руси

Крещение Руси

1.Зарождение культуры на Руси.

Культура народа является частью его истории. Ее становление, последующее

развитие тесно связано с теми же историческими факторами, которые

воздействуют на становление и развитие хозяйства страны, ее

государственности, политической и духовной жизни общества. В понятие

культуры входит, естественно, все, что создано умом, талантом, рукоделием

народа, все, что выражает его духовную сущность, взгляд на мир, природу,

человеческое бытие, на человеческие отношения.

Культура Руси складывается в те же века, что и становление русской

государственности. Рождение народа шло одновременно по нескольким линиям —

хозяйственной, политической, культурной. Русь складывалась и развивалась

как средоточие огромного для того времени народа, состоящего поначалу из

различных племен; как государства, жизнь которого развертывалась на

огромной территории. И весь оригинальный культурный опыт восточного

славянства стал достоянием единой русской культуры. Она складывалась как

культура всех восточных славян, сохраняя в то же время свои региональные

черты — одни для Поднепровья, другие — для Северо-Восточной Руси и т.д.

На развитие русской культуры влияло также то, что Русь складывалась как

равнинное государство, открытое всем как внутриплеменным отечественным, так

и иноплеменным международным влияниям. И шло это из глубины веков. В общей

культуре Руси отразились как традиции, скажем, полян, северян, радимичей,

новгородских славян, других восточнославянских племен, так и влияние

соседних народов, с которыми Русь обменивалась производственными навыками,

торговала, воевала, мирилась, — с угро-финскими племенами, балтами,

иранскими племенами, другими славянскими народами и государствами.

В пору уже своего государственного становления Русь испытывала сильное

влияние соседней Византии, которая для своего времени была одним из

наиболее культурных государств мира. Таким образом, культура Руси

складывалась с самого начала как синтетическая, т.е. находящаяся под

влиянием различных культурных направлений, стилей, традиций.

Одновременно Русь не просто слепо копировала чужие влияния и безоглядно

заимствовала их, но применяла к своим культурным традициям, к своему

дошедшему из глубины веков народному опыту, пониманию окружающего мира,

своему представлению о прекрасном.

Поэтому в чертах русской культуры мы постоянно сталкиваемся не только с

влияниями извне, но с их порой значительной духовной переработкой, их

постоянным преломлением в абсолютно русском стиле. Если влияние иноземных

культурных традиций было сильнее в городах, которые сами по себе являлись

центрами культуры, ее наиболее передовых для своего времени черт, то

сельское население было в основном хранителем старинных культурных

традиций, связанных с глубинами исторической памяти народа. В селах и

деревнях жизнь текла в замедленном темпе, они были более консервативны,

труднее поддавались различным культурным новшествам.

Долгие годы русская культура — устное народное творчество, искусство,

архитектура, живопись, художественное ремесло — развивалась под влиянием

языческой религии, языческого мировоззрения. С принятием Русью христианства

положение резко изменилось. Прежде всего новая религия претендовала на то,

чтобы изменить мировоззрение людей, их восприятие всей жизни, а значит и

представлений о красоте, художественном творчестве, эстетическом влиянии.

Однако христианство, оказав сильнейшее воздействие на русскую культуру,

особенно в области литературы, архитектуры, искусства, развития

грамотности, школьного дела, библиотек — на те области, которые были

теснейшим образом связаны с жизнью церкви, с религией, так и не смогло

преодолеть народных истоков русской культуры. Долгими годами на Руси

сохранялось двоеверие: официальная религия, которая преобладала в городах,

и язычество, которое ушло в тень, но по-прежнему существовало в отдаленных

частях Руси, особенно на северо-востоке, сохраняло свои позиции в сельской

местности. Развитие русской культуры отразило эту двойственность в духовной

жизни общества, в народном быту. Языческие духовные традиции, народные в

своей основе, оказывали глубокое воздействие на все развитие русской

культуры раннего средневековья.

Под влиянием народных традиций, устоев, привычек, под влиянием народного

мировосприятия новым содержанием наполнялась и сама церковная культура,

религиозная идеология. Суровое аскетическое христианство Византии на

русской языческой почве с ее культом природы, поклонением солнцу, свету,

ветру, с ее жизнерадостностью, жизнелюбием, глубокой человечностью

существенно преобразилось, что нашло отражение во всех тех областях

культуры, где византийское, христианское в своей основе культурное влияние

было особенно велико. Не случайно во многих церковных памятниках культуры

(например, сочинениях церковных авторов) мы видим совершенно светские,

мирские рассуждения и отражение чисто мирских страстей. И не случайно, что

вершина духовного достижения Древней Руси — гениальное «Слово о полку

Игореве» все пронизано языческими мотивами, о чем мы еще скажем ниже.

Эта открытость и синтетичность древнерусской культуры, ее мощная опора на

народные истоки и народное восприятие, выработанные всей многострадальной

историей восточного славянства, переплетение христианских и народно-

языческих влияний привело к тому, что в мировой истории называют феноменом

русской культуры. Ее характерными чертами являются стремление к

монументальности, масштабности, образности в летописании; народность,

цельность и простота в искусстве; изящество, глубоко гуманистическое начало

в архитектуре; мягкость, жизнелюбие, доброта в живописи; постоянное биение

пульса исканий, сомнений, страсти в литературе. И над всем этим

господствовала большая слитность творца культурных ценностей с природой,

его ощущение сопричастности всему человечеству, переживания за людей, за их

боль и несчастья. Не случайно опять же одним из любимых образов русской

церкви и культуры стал образ святых Бориса и Глеба, человеколюбцев,

непротивленцев, пострадавших за единство страны, принявших муку ради людей.

Эти особенности и характерные черты культуры Древней Руси проявились не

сразу. В своих основных обличьях они развивались в течение столетий. Но

потом, уже отлившись в более или менее устоявшиеся формы, долго и

повсеместно сохраняли свою силу. И даже тогда, когда единая Русь

политически распалась, общие черты русской культуры проявлялись в культуре

отдельных княжеств. Несмотря на политические трудности, на местные

особенности, это все равно была единая русская культура Х — начала XIII в.

Монголо-татарское нашествие, последующий окончательный распад русских

земель, их подчинение соседним государствам надолго прервали это единство.

Основой любой древней культуры является письменность. Одним из основных

источников развития культуры в Киевской Руси явилась разработанная двумя

болгарскими монахами — Кириллом (827 - 869) и Мефодием (815 - 885) —

славянская азбука — кириллица. Это было историческое событие в области

духовной культуры многих народов. Славянская азбука позволила выразить и

закрепить славянский язык как основу болгарского и будущих русского и

украинского, белорусского и ряда других языков. Христианизация Руси в форме

православия закрепила и славянский язык, явившийся формой развития

средневековой русской культуры. Византийское православие, которое

утверждалось в Киевской Руси, имело в этом отношении существенное

преимущество перед римской католической церковью, которая придерживалась

жестких ограничений в употреблении языков для богослужений. Единственно

возможными считались три языка: древнееврейский, греческий и латинский. Это

языки, на которых были написаны Ветхий и Новый Завет, которыми владели и

папы римские, и такие классики богословия, как Августин Блаженный.

Восточная же церковь, к которой относится и православие, разрешала молиться

и на других языках. Это право отстаивал один из просветителей славянских

народов — Кирилл, прозванный Философом. Когда Кирилл после создания (вместе

с братом Мефодием) славянской азбуки отправился в Италию, то его встретили

там упреками за отступление от традиций, от канонов, согласно которым

богослужение должно вестись только на языках апостолов и богословов, т. е.

на одном из трех традиционных языков.

Новая «собственная» письменность послужила основой бурного развития

книжной культуры в Киевской Руси, которая до монгольского нашествия была

одним из самых цивилизованных государств средневековой Европы в XI -XIII

веках. Рукописные книги светского содержания, наряду с греческими

богословскими трудами, становятся необходимым знаком приобщенности к

культуре. Книги в эту эпоху держат у себя не только князь и его

приближенные, но и купцы, и ремесленники. Один, живший еще в прошлом веке,

историк русской культуры справедливо заметил, что «нам неизвестно ничего в

XI и XII веках на западноевропейских языках, что превосходило бы

летописание Нестора... и „Песнь о полку Игореве»».

В библиотеке Софийского собора насчитывалось 500 томов, а всего в Киевской

Руси в Х - XIII веках обращалось около 140 тысяч книг нескольких сот

названий. Высшего своего расцвета духовная культура Киевской Руси

домонгольского периода достигла во времена Ярослава Мудрого.

Основная же часть литературы — это ранние церковные песнопения,

сочинения отцов византийского православия — Иоанна Дамаскина, Иоанна

Златоуста, Василия Великого, а также различные хроники, исторические

сочинения, апокрифы — народные религиозные книги, оппозиционные официальной

церкви. Особое место в библиотеке, собранной еще самим Ярославом Мудрым,

занимали переведенные на славянский язык книги. Именно они и были размещены

в Софийском соборе.

Книжная культура Киевской Руси являлась как бы материальной основой той

духовной атмосферы, в которой развивалась философская мысль. Именно в этой

атмосфере рождалась нетрадиционная мысль, свободная от жестких рамок

церковного канона, от заточения в тесную каморку инока, пещеру отшельника.

Здесь формировались идеи не ухода от мира сего, а погружения в него, и

славянский язык, обретший и свою азбуку, способствовал этой известной

независимости от греческих богослужебных книг, пришедших из Византии. Так

образовался на основе болгарской книжности сложный сплав православия и

славянорусского язычества, который на несколько столетий определил характер

и философской мысли, и художественной культуры Киевской Руси.

/-

Все это позволяет решительно отвергнуть устаревшие представления об

«отсталости» древнерусской культуры.

Некоторые историки философии высказывали мнение, что разработка

Кириллом и Мефодием новой славянской азбуки — кириллицы и перевод ими

Священного писания на славянский язык будто бы оказали неблагоприятное

воздействие на развитие русской духовной культуры, в том числе и философии,

определили ее отрыв от греческого и латинского языков и тем самым от всех

языков античной культуры. Но такое суждение противоречит фактам. Наоборот,

переводы на цер-ковно-славянский язык религиозных текстов стимулировали

развитие этого языка, лежащего в основе языков различных славянских народов

— русского, украинского, белорусского, болгарского. Формирование же

национальных языков науки, философии, религии способствовало развитию

философской мысли и требовало обращения к ее истокам, т. е. к античной

философии.

Болгарская книжность дала возможность мыслителям средневековой Руси,

опираясь на общий славянский язык, хотя и разложившийся по диалектам, и

общую письменность, непосредственно воспринять сочинения болгарских

авторов. Это существенно сократило пути познания и приобщения Киевской Руси

к византийской и западноевропейской культуре. Болгарская книжность

способствовала взлету культуры родственной ей Киевской Руси.

Одним из основных источников развития культуры в Киевской Руси явилась

разработанная двумя болгарскими монахами — Кириллом (827 - 869) и Мефодием

(815 - 885) — славянская азбука — кириллица. Это было историческое событие

в области духовной культуры многих народов. Славянская азбука позволила

выразить и закрепить славянский язык как основу болгарского и будущих

русского и украинского, белорусского и ряда других языков. Христианизация

Руси в форме православия закрепила и славянский язык, явившийся формой

развития средневековой русской культуры. Византийское православие, которое

утверждалось в Киевской Руси, имело в этом отношении существенное

преимущество перед римской католической церковью, которая придерживалась

жестких ограничений в употреблении языков для богослужений. Единственно

возможными считались три языка: древнееврейский, греческий и латинский. Это

языки, на которых были написаны Ветхий и Новый Завет, которыми владели и

папы римские, и такие классики богословия, как Августин Блаженный.

Восточная же церковь, к которой относится и православие, разрешала

молиться и на других языках. Это право отстаивал один из просветителей

славянских народов — Кирилл, прозванный Философом. Когда Кирилл после

создания (вместе с братом Мефодием) славянской азбуки отправился в Италию,

то его встретили там упреками за отступление от традиций, от канонов,

согласно которым богослужение должно вестись только на языках апостолов и

богословов, т. е. на одном из трех традиционных языков.

Новая «собственная» письменность послужила основой бурного развития

книжной культуры в Киевской Руси, которая до монгольского нашествия была

одним из самых цивилизованных государств средневековой Европы в XI -XIII

веках. Рукописные книги светского содержания, наряду с греческими

богословскими трудами, становятся необходимым знаком приобщенности к

культуре. Книги в эту эпоху держат у себя не только князь и его

приближенные, но и купцы, и ремесленники. Один, живший еще в прошлом веке,

историк русской культуры справедливо заметил, что «нам неизвестно ничего в

XI и XII веках на западноевропейских языках, что превосходило бы

летописание Нестора... и „Песнь о полку Игореве»».

В библиотеке Софийского собора насчитывалось 500 томов, а всего в Киевской

Руси в Х - XIII веках обращалось около 140 тысяч книг нескольких сот

названий. Высшего своего расцвета духовная культура Киевской Руси

домонгольского периода достигла во времена Ярослава Мудрого.

Основная же часть литературы — это ранние церковные песнопения,

сочинения отцов византийского православия — Иоанна Дамаскина, Иоанна

Златоуста, Василия Великого, а также различные хроники, исторические

сочинения, апокрифы — народные религиозные книги, оппозиционные официальной

церкви. Особое место в библиотеке, собранной еще самим Ярославом Мудрым,

занимали переведенные на славянский язык книги. Именно они и были размещены

в Софийском соборе.

Книжная культура Киевской Руси являлась как бы материальной основой той

духовной атмосферы, в которой развивалась философская мысль. Именно в этой

атмосфере рождалась нетрадиционная мысль, свободная от жестких рамок

церковного канона, от заточения в тесную каморку инока, пещеру отшельника.

Здесь формировались идеи не ухода от мира сего, а погружения в него, и

славянский язык, обретший и свою азбуку, способствовал этой известной

независимости от греческих богослужебных книг, пришедших из Византии. Так

образовался на основе болгарской книжности сложный сплав православия и

славянорусского язычества, который на несколько столетий определил характер

и философской мысли, и художественной культуры Киевской Руси.

Литература средневековой Руси несла в себе все содержание философского

знания, выработанного мыслью того времени. Переводная византийская и

болгарская литература, при всем ее значении для ранних этапов культуры

Руси, не могла выразить растущее чувство национального самосознания,

необходимости единства огромного государства, охватывающего многие

разнородные княжества. Кроме того, культура Киевской Руси формировалась в

тесной связи с культурами Византии, южных и западных славян, скандинавских

и тюркских народов. Осознание этой связи и в то же время собственной

неповторимости, своеобразия, определяло и характер воплощения мысли в

духовной культуре средневековой Руси — это были послания, моления,

сказания, политическая публицистика, поучения — жанры нетрадиционные,

свободные от слепого следования книжным канонам, потому связанные с

народным сознанием, самосознанием, с языческими верованиями, с

фольклором.Религиозная форма, обращение к религиозным сюжетам, опора на

образы Ветхого и Нового Завета, характерные для сочинений мыслителей

средневековой Руси, не должны скрывать для нас цельности поисков мысли,

стремление понять и передать и сложные человеческие взаимоотношения, и

оценку различных форм поведения, «деяния» человека, и его отношения к

родной земле. На Русь со времени Владимира стали приезжать церковные

грамотеи, переводчики из Византии, Болгарии, Сербии. Появились, особенно в

период правления Ярослава Мудрого и его сыновей, многочисленные переводы

греческих и болгарских книг как церковного, так и светского содержания.

Переводятся, в частности, византийские исторические сочинения,

жизнеописания христианских святых. Эти переводы становились достоянием

грамотных людей: их с удовольствием читали в княжеской, боярской,

купеческой среде, в монастырях, церквах, где зародилось русское

летописание. Кадры первых русских грамотеев, переписчиков, переводчиков

формировались в школах, которые были открыты при церквах со времени

Владимира I и Ярослава Мудрого, а позднее при монастырях. Есть немало

свидетельств о широком развитии грамотности на Руси в XI—XII вв. Однако она

была распространена в основном лишь в городской среде, особенно в кругу

богатых горожан, княжеско-боярской верхушки, купечества, зажиточных

ремесленников. В сельской местности, в дальних, глухих местах население

было почти сплошь неграмотным.

С XI в. в богатых семьях стали учить грамоте не только мальчиков, но и

девочек. Сестра Владимира Мономаха Янка, основательница женского монастыря

в Киеве, создала в нем школу для обучения девочек.

Ярким свидетельством широкого распространения грамотности в городах и

пригородах являются так называемые берестяные грамоты. В Новгороде найдены

сотни берестяных грамот, говорящих о том, что в Новгороде, Пскове,

Смоленске, других городах Руси люди любили и умели писать друг другу. Среди

писем деловые документы, обмен информацией, приглашение в гости и даже

любовная переписка. Некто Микита написал своей возлюбленной Ульяне на

бересте «От Микиты ко Улианици. Поиде за меня...».

Осталось и еще одно любопытное свидетельство о развитии грамотности на

Руси: так называемые надписи граффити. Их выцарапывали на стенах церквей

любители излить свою душу. Среди этих надписей размышления о жизни, жалобы,

молитвы. Знаменитый Владимир Мономах, будучи еще молодым человеком, во

время церковной службы, затерявшись в толпе таких же молодых князей,

нацарапал на стене Софийского собора в Киеве «Ох тяжко мне» и подписался

своим христианским именем «Василий»

2. Принятие христианства.

В 988 г. при Владимире I в качестве государственной религии было

принято христианство. Началось это, согласно летописи, с прибытия в Киев

посольства волжских булгар, «веры бохмиче», т.е. мусульман, которое будто

бы предложило князю стать почитателем Мухаммеда. В ответ на соблазны со

стороны мусульман узаконить многоженство Владимир, узнав, что их вера

запрещает есть свинину и пить вино, заявил: «Руси есть веселие пить, не

можем без того жити!»

Затем в летописи приведен знаменитый рассказ об испытании вер Владимиром.

Он, разумеется, дошел до нас в обрамлении разного рода легенд, но,

возможно, имеет рациональное зерно. Последнее состоит прежде всего в том,

что киевский князь действительно задумался над необходимостью принять какую-

то монотеистическую религию, по своей сути укреплявшую власть единого

государства. Это было тем более необходимо, что такие религии уже

исповедовали почти все окружавшие Русь государства.

Еще в 962 г. крестился (от Рима) польский князь Мешко. Еще раньше

христианской стала Чехия. На востоке преобладал ислам, но в остатках

некогда могущественной Хазарии доминировало иудейство, последователи

которого были и в Киеве: найдено письмо, происходящее из иудейской общины

(кагала) Киева. К тому же, роль еврейских купцов в Восточной Европе

продолжала сохраняться. Даже в Скандинавии тамошние языческие конунги все

больше склонялись к христианизации, и не за горами было время, когда

шведские короли крестились. Разумеется, не следует преувеличивать влияние

на Руси ислама, а тем более иудаизма. Русь была обречена на христианизацию,

и христианская религия пробивала себе дорогу вопреки всем препятствиям уже

более ста лет. Владимир был осторожным и умным политиком, который стремился

прозондировать все варианты и избрать из них лучший для своего народа.

Наконец, рассказы летописи о зондаже великим князем в области исламской

религии могли бы быть также отброшены в сторону, если бы в нашем

распоряжении не существовало апокрифического рассказа, созданного в Средней

Азии и сохраненного одним источником начала XIII в. Этот источник (автор —

некий Ауфи) повествует о посольстве русского князя Валдемара (здесь это имя

фигурирует как титул) в Хорезм. Дата такого посольства у Ауфи, разумеется,

Страницы: 1, 2