Город Чита

Город Чита

Академия Спецсвязи России

Кафедра социально-экономических и гуманитарных дисциплин

РЕФЕРАТ

по Истории Отечества

«Город Чита.»

Выполнил:

курсант 133 уч. группы

Шестопалов И.В.

Проверил:

старший преподаватель,

к.и.н. Гончарова И.В.

Орел 2004 г.

План

Вступление

1. Город Чита.

1.1. История возникновения Читы

1.2.История названия

1.3.Внешний облик города

2. Символика региона

3. Что сделало город знаменитым

4. Исторические источники о Чите

Заключение

Список литературы

Вступление

Чита имеет очень богатую и интересную историю. Она прошла длинный путь

от «Плотбища» до столицы суверенного государства, от места ссылки

государственных преступников до главного областного административного,

промышленного, научного и культурного центра Восточного Забайкалья

Я выбрал именно эту тему так как считаю её действительно

актуальной.Актуальность её состоит в недостатке микроисследований

регионального уровня.

Цель нашей работы заключается в том, чтобы воссоздать социокультурный

облик Читы, немного приподнять завесу «дикого таёжного края», сквозь

которую многие смотрят на Забайкалье. Отразить историю возникновения

города, историю памятника истории и культуры-герба города Читы.

1. Чита – город во времени.

«Было это очень давно, когда русских и в помине не было. По реке

Ингоде кочевали одни тунгусы с орочонами. Народы были бродячие, на месте

сидеть не любили, и кочевали они из края в край, куда душе угодно. Летом

все больше они около рек жили, рыбой питались, к осени в тайгу

пробирались: в то время около Ченгоканского гольца самая богатая охота

была. Ингода - река глубокая была и, чтобы ее перейти на оленях, им надо

было ее переходить недалеко от Кенона. И вот тут-то тунгусы и орочоны

всегда в беду попадали. Весной в те места наносило столько ила и грязи,

что ни пройти, ни проехать нельзя было. Люди вязли, олени в грязь по уши

уходили, и проклинали люди те места, как только могли. Перебираться в

другом месте, где Ингода глубже, было и того опаснее. А переходить реку

надо было, куда денешься.

Так каждый год те люди мучались. Потому-то тунгусы и орочоны прозвали

то место Читой. Когда русские пришли, к этому времени Ингода меньше стала

разливаться, грязь подсохла, ил ветром разнесло, все утрамбовалось.

Поселились русские на этом месте, и сами не знали его названия, просто

слободкой называли, и все. А от тунгусов русские узнали, что слободка

стоит на месте, которое тунгусы зовут Читой, и та речка, что через него

идет, тоже Читой зовется. Русские нового имени придумывать не стали и

свою слободку начали называть Читой. Вот оно как в жизни бывает, кто бы

мог подумать, что от грязи и ила городское название возьмется. Не

додумаешься, а Чита так назвалась. Это истинная правда.»

[pic]

Записано от Георгия Яковлевича Павлова, 94- х лет, бывшего сторожила г.

Читы, пос. Песчанка Читинской области, 1949 г. [1]

1.1Вспомним, что нам известно о Чите

Первое упоминание о Чите относится к октябрю 1687 года. Тогда

русский посол в Китай Федор Алексеевич Головин, заключив договор с

несколькими удинскими и еравнинскими казаками на поставку 2900 пудов хлеба

для "прокормления... ратных людей на Плотбище, на устье Читы-реки... ",

повелевал нерчинскому воеводе Ивану Астафьевичу Власову отправить туда

человека для приема и хранения привозимого хлеба. Из Нерчинска на устье

реки Читы прибыл "со товарищи" рядовой казак Карп Юдин. Этот факт известен

из исторического документа: письма Ф. А. Головина - И. А. Власову,

хранящегося в рукописи в Российском Государственном архиве Древних Актов. В

1972 году документ впервые воспроизвела "Хрестоматия по истории Читинской

области", изданная областным государственным архивом.

Необходимо напомнить, что Плотбище[2] сыграло историческую роль в

деле заключения Русско-китайского договора 1689 года. Об этом сообщает

Головин в своих "Отписках", то есть отчетах русских первопроходцев царю.

Именно с устья Читы более чем на ста плотах 3 августа 1689 года отплыло в

Нерчинск русское посольство Федора Головина. "Статейный список посольства"

свидетельствует, что с послами прибыло более тысячи человек: "Поделав

плоты... пошел с плодбища плотами. И плыли наперед московские стрельцы

перед послами. А назади плотов плыли сибирские ' служилые люди". Топоним в

"Статейном списке" пишется со строчной буквы и через "д". Другими словами,

собственного имени у местечка, где в 1687 году на реке Чите начали рубить

плоты, еще не было.

Пункт Плотбище обозначен и на чертеже Амурского бассейна,

составленного в Нерчинске в 1690 году по данным руководителя обороны

Албазинского острога от маньчжуров в 1686 - 1688 годах русского полковника

Афанасия Ивановича Бейтона. Здесь путеводная нить несколько прерывается,

поскольку Плотбище обозначено на левом берегу реки Ингоды, намного ниже

устья Читы. Дело в том, что стратегический чертеж Бейтона, прежде чем войти

впоследствии в "Хорографическую чертежную книгу" 1697-1711 годов первого

сибирского топографа Семена Ремезова, не раз копировался, а некоторые

селения наносились на него со слов очевидцев. Неточности первых сибирских

чертежей (карт) и в более позднее время были обычным делом.

Есть другие, более конкретные исторические свидетельства 2-й

половины XVII столетия. Вот цитаты из книги "Трехлетнее путешествие в

Китай, совершенное Московским посланником Избранном Идесом в 1693 году". Ее

авторы - голландцы И. Идес и А. Брант, состоявшие на службе у Петра I.

Плотбище на ст раницах книги уже названо конкретным населенным пунктом,

оформлено в административную единицу и расположено в одной версте от устья

реки Читы. "15 мая (1693 г. - И. К.) я благополучно прибыл в Плотбище.., -

пишет в своем дневнике посол. - Реки Ингода и Шилка, оказывается, очень

мелкие. Нам пришлось задержаться на несколько дней в деревне Плотбище,

лежащей на реке Чите, отчасти - чтобы дать отдохнуть животным и отчасти,

чтобы сделать плоты, на которых мы могли бы спуститься по рекам Ингоде и

Шилке до Нерчинска... " В свою очередь секретарь московского посольства в

Китай Адам Брант записывает: "... мы прибыли в селение, называемое

Плотбище, в котором было шесть домов, маленькая речка Чита омывает это лишь

недавно обжитое место... В одной версте отсюда река Чита впадает в

Ингоду".[3]Это было уже третья российская посольская экспедиция, следующая

в Китай через Даурию. И если за шесть лет с 1687 года в окрестностях устья

Читы было построено всего шесть домов, то нужно думать, функциональные

задачи жителей селения Плотбище были не очень обширны и заключались они в

заготовке плотов для сплава на Амур.

Трудами путешественников, в частности, книгой послов, изданной в

Амстердаме в 1704 году, через несколько лет воспользовался уже ставший к

этому времени всемирно известным писателем англичанин Дефо, когда писал

продолжение своего романа о Робинзоне - "Дальнейшие приключения Робинзона

Крузо". Робинзон, спасаясь в Даурии со своими спутниками от воинственных

тунгусов, остановился в деревне Плоты. Именно так, в переводе с

голландского, понял сибирский топоним английский переводчик. "Два дня и две

ночи мы ехали почти безостановочно и, наконец, сделали привал, в деревне

Плоты, а оттуда поспешили к Яравене: но уже на второй день, переходя через

пустыню, по облакам пыли далеко позади нас мы стали догадываться, что за

нами погоня... "

Само же слово "Чита" впервые было указано российским дипломатом и

ученым Николаем Милеску Спафарием, когда зимой 1676 года через Даурию

проходила возглавляемая им первая экспедиция русского посольства в Китай.

Но речь в данном случае идет не о поселении, а о реке, имя которой,

впрочем, как и большинство других географических имен, первые разведчики

Даурии узнали от эвенков. Через Телембу и Яблоновый хребет экспедиция вышла

к реке Чите в районе села Бургень. Спафарий пишет: "Ноября в 25-й день

ехали через хребты великие и лесные, а потом степью и приехали на речку

небольшую Читу, и у той речки ночевали..., а речка Чита вытекает из гор

каменных и впадает в речку Ингоду ".

Прошу обратить внимание на последнюю фразу ученого. Мы видим, что

селение с идентичным названием на месте впадения реки Читы в Ингоду,

Спафарий в своем труде не только не описал, но даже и не упомянул,

поскольку не встретил его на своем пути при впадении реки Читы в Ингоду или

чуть ближе. В то же время на протяжении всей своей экспедиции Спафарий

подробно описывал все встретившиеся ему сибирские остроги и деревеньки.

Просто в 1676 году это селение еще не существовало, ни как собственно Чита,

ни даже как Плотбище.

Топоним Плотбище со времени своего возникновения просуществовал

не более десяти лет. Наш старый знакомый Карп Юдин вскоре отписывает

воеводе Головину: "... с Читы реки новой слободы с плотбища приказчик

Карпушка Юдин челом бьет". Первые жители - Василий Молоков, Иван Грамотка,

Григорий Кайдалов и другие так и стали именовать селение - Новой слободой

или Читинской слободой по названию реки ее омывающей, а то и по-

простонародному - Читинск. К 1711 году слобода переустраивается в острог. А

еще через полвека Читинский острог представлял поселение, расположенное, по

свидетельству очевидцев, на мысу около левого берега речки Читы. Два

десятка домов разместились около небольшой "крепостцы", окруженной

заостренными вверху бревнами тына. Это и было то самое место, с которого

начиналось Плотбище, будущий город Чита.

Таким образом, на основании первого исторического документа 1687

года о селении в устье реки Читы, можно говорить о дате основания города.

Но в забайкальской истории на много лет утвердилась более ранняя дата -

октябрь 1653 года. Это связано с тем, что именно в это время для постройки

государевых острогов на великой реке Шилке и сбора ясака из Енисейска в

Восточное Забайкалье прибыл отряд первопроходцев под предводительством

сотника Петра Ивановича Бекетова.

Путь на реку Ингоду с Яблонового хребта, где Бекетовым был

построен Иргенекии острог, предводителю казаков уже был известен. Он

проходил по хребту, где места "глаже и сушае, и всем угоднее негде нет"

[4]вдоль русла некой речки, имя которой было установлено уже в наше время

краеведами В. Балабановым, М. Тимофеевой, Ю. Руденко, А. Константиновым, Г.

Жеребцовым, писателем Г. Граубиным и другими. Это Рушмалей, впадающий в

Ингоду в 50 километрах на запад от Читы. Именно с этого места первопроходцы

начали сплав. Но планы Бекетова - дойти в октябре к устью Нерчи не смогли

быть осуществленными из-за ледостава Ингоды.

Дореволюционный исследователь Читы, инженер А. И. Попов пишет в

1907 году в своем справочнике "Чита": "Где именно рубили плоты передовые

Петра Бекетова, неизвестно: нужно думать, что перевалили они через

Яблоновый хребет где-либо близ вершина речек Куки или Домны и по долинам их

спустились к Ингоде. Бекетов вскоре подошел сюда сам и 19 октября (29 числа

по новому стилю - И. К.) тронулся вниз по Ингоде, надеясь спуститься в

Шилку до наступления зимы. Но расчет его не удался. Ингода стала, плоты

замерзли, может быть недалеко от Читы, потому что много проплыть не успели.

Не желая вести обратно к Иргенскому острогу все запасы, Бекетов построил на

берегу Ингоды зимовье".

Потянув за нить, предположим, что догадка Попова - "может быть

недалеко от Читы" забрезжила светом в конце лабиринта для исследователей

начала 1950-х годов, в связи с приближающимся 300-летним юбилеем начала

освоения Забайкалья (1953 год), и сыграла отнюдь не положительную роль в

судьбе города. Кроме того, произвольно и спутано были истолкованы сведения

о походе Бекетова в трудах российских (главным образом И. Э. Фишер) и

забайкальских историков (В. К. Андриевич). И потому уже 47 том Большой

Советской Энциклопедии 1957 года сообщает: "Чита известна с 1653 года,

когда сотник казачьего отряда Бекетов выстроил поселок "Ингодинское

зимовье". Подобное вошло и во все последующие издания универсальных и

отраслевых энциклопедий нашего времени и некоторые книги. В то же время

дореволюционные энциклопедии и труды историков относят дату основания Читы

к концу XVII века. Алексей Иванович Попов не был историком по образованию и

на протяжении страниц своей книги часто сам себе задает некоторые вопросы,

в том числе и в этом случае: "Но было ли то Ингодинское зимовье

первопоселением Читы?"

На вопрос Попова отвечают сами "Отписки" землепроходцев, в

частности Петра Бекетова, датируемые весной 1654 года, которые нигде не

упоминают ни читинское, ни ингодинское зимовье, а именуют место вынужденной

остановки на Ингоде - "новым государевым Зимовьем". Место ледяного затора,

а значит и постройки этого зимовья сегодня приблизительно вычислено

благодаря тщательному изучению архивных источников читинскими

исследователями нескольких поколений. А также проведенным в 2000 - 2002

годах семи научным географо-историческим экспедициям: пешим, водным и одной

транспортной, о которых уже писала забайкальская печать.

Зимовье было построено в отрезке расстояния между Домной и

Черновскими, в радиусе одного километра на левом берегу Ингоды, напротив

села Сивяково. Наряду с Иргенским и Нерчинским острогами, построенными

казаками Бекетова в 1653 году, оно сыграло свою важную историческую роль,

как одно из первых русских поселений Восточного Забайкалья. Являясь первыми

фортификационными сооружениями на новых азиатских землях, остроги и зимовье

одновременно являлись здесь оплотами российской государственности.

Но, по всей видимости, "новое государево Зимовье" просуществовало

лишь одну зиму, и в дальнейшем никакого поселка, вопреки данным

энциклопедий, здесь не было. Весной 1654 года казаки разобрали его для

строительства плотов. Это было сделать намного легче, чем снова валить и

доставлять лес на место сплава отряда по Ингоде. Впрочем, само зимовье из

"трех изб казачьих, да анбара государева" было построено из тех самых

плотов, на которых пытался осенью пройти до Шилки отряд Бекетова. Когда уже

весной отряд с "запасишками", сохраненными в зимовье, шел сплавом по

Ингоде, то место впадения реки Читы в Ингоду казаки проплыли, так,

возможно, и не обратив внимания на одну из безымянных еще многочисленных

речек, впадающих в "Онгиду-реку", по которой они держали путь "Встречь

солнца".

Они были первыми, продвижение на восток они воспринимали как свое

естественное существование на данном этапе их жизни, просто как чрезвычайно

трудную обыденность во имя их лучшего будущего. Но возможно, кто-то из

пионеров Даурии в душе задумывался и о том, что движение на восток

практически горстки русских людей через много лет потомки расценят как

подвиг. До всенародного признания их подвига нам понадобилось три с

половиной века. Пока, наконец, наши соотечественники не осознали

необходимость: памятника - землепроходцам, памятного знака - месту, с

которого началась Чита и зимовью Петра Бекетова на Ингоде. А, также

необходимость возвращения исторических имен историческим улицам Читы, с

которых начался город. Они были названы именами рек, по которым шло

освоение Сибири и Дальнего Востока, именами первых сибирских городов,

героических острогов и Заводов Нерчинского Горного округа, пополнявшего

серебром государственную казну России. Это Сретенская, Аргунская,

Уссурийская, Албазинская, Шилкинская, Енисейская, Якутская, Иркутская и

другие улицы.

2003 год - год встречи 350-летнего юбилея российской

государственности в Восточном Забайкалье. Дата огромная и очень важная. И

столица Забайкалья, трехсотый юбилей которой к сожалению не отмечался,

отметила дату начала освоения нашего края вместе с ним.

1.2История названия

На протяжении двух столетий краеведы и историки, выдвигая разные

точки зрения, пытались расшифровать слово Чита. В 1907 году межевой инженер

А.И.Попов – автор путеводителя по Чите – писал в нем, что «происхождение

самого слова Чита установить трудно, буряты говорят, что в их языке этого

слова нет, и что по всей видимости это слово ороченское». Известный

забайкальский краевед XIX столетия М.А.Зензинов, действительно, объяснял

название Чита от ороченского «чита» –«берестяной коврик».

Это мнение поддерживали другие исследователи тем, что в давние

времена забайкальские эвенки так называли березовые рощи, заросли березняка

или просто бересту. Именно так в эвенкийско-русском словаре звучит перевод

– «чита» – «береста». Н.Г. Кирюхиным было высказано предположение о

происхождении названия от собственного эвенкийского имени – князца Чита

Матуганова. Но оно вряд ли состоятельно, так как в долине реки Читы этот

предводитель ороченов кочевал со своими сородичами только во второй

половине XVIII столетия, тогда как слово Чита было уже давно известно. К

тому же, после смерти человека эвенки старались не произносить его имя

вслух из-за боязни потревожить душу умершего. В.А. Никонов в своем «Кратком

топонимическом словаре» трактует происхождение слова от нивхского «читы» –

«колодец». Читинский естествоиспытатель и педагог Ю.Т. Руденко

аргументировано дает объяснение названию Чита, как «озерная река», а

историк В. Г. Изгачев утверждал, что топоним переводиться как «голубая

глина». В доказательство он приводил тот факт, что известный скульптор

Иннокентий Жуков для создания своих удивительных скульптур возил на санках

эту глину с верховьев реки Читы. Археолог Л.Р. Кызласов имеет на этот счет

еще одно мнение, что Забайкалье «по рекам Селенге, Чикою и вплоть до реки

Онон» являлось древней родиной уйгуров. Крепости, которые сооружали уйгуры,

называются «чыт». Современное «чаата-чыт» по-уйгурски значит просто

«жилище». К слову сказать, слово Чита в переводе на итальянский язык вообще

переводится как «город».

[pic]

Краевед В.В.Солонько высказывает также мало убедительную, но

оригинальную версию. Он находит, что поскольку часть территории Восточного

Забайкалья входила в Тюрский Каганат, то возможно предположить, что

название местности, где расположен город Чита связано с азиатским гепардом

- читой. При этом автор версии ссылается на словарь Ф.Брокгауза и И.Ефрона,

где дается подробное описание внешнего вида и мест обитания, как азиатского

вида гепарда (читы), так и африканского (фахгада). Гепардов-чита в старину

содержали в огромном количестве для охоты при дворцах восточных государей

Персии, Индии, Монголии. Не случайно – пишет он – в могильниках дворцовой

культуры находили остатки шкур и костей царственных кошек. И не случайно,

что на гербах большинства сибирских городов XVIII века был изображен бабр

(тигр) по описанию внешне похожий на гепарда-читу. Краевед даже

предполагает, что предки забайкальских бурят – курыкане также могли здесь

охотиться с прирученными гепардами-чита, которые вместе с другими видами

породы кошачьих обитали на огромных сибирских просторах, а затем были

уничтожены или изгнаны человеком. В то же время современные ученые зоологи

утверждают, что огромные кошки в забайкальском регионе не исчезли с лица

земли. Отдельные особи леопардов, хотя и очень редко, но встречаются на

огромных просторах края и в наше время, а в гольцах Чикоя обитают целые

семьи снежных барсов. По сведениям “Красной книги” Забайкалья снежный барс

был убит в Акшинском районе в феврале 1999 года. Кстати одно из самых

первых, теперь уже не существующих русских сел Чикойского района, носило

название Читнак.

[pic]

Возможно, что топоним произошел от эвенкийских слов

«чатэ»,»чату»,»чатул», в переводе означающих – «черная земля», «каменный

уголь», «уголь». С этим, в числе других исследователей, соглашается краевед

В.Ф.Балабанов, посвятивший исследованиям забайкальской топонимики немало

страниц. В своей книге в «Дебрях названий» он говорит о том, что люди еще в

древние времена видели выходы угля на берегах Читы, а под Читой находили

целое месторождение бурых углей – Черновское. В территориальных эвенкийских

диалектах, кроме того, существуют слова «чата», что означает – «ил»,

«глина», «глинистая земля», «дорожная грязь»; «читала» – «глина», а также

«читаравун», «чату» – «грязь на берегу» и «читаран» – «загрязниться,

запачкаться глиной». Автор книги «Географические названия Восточной Сибири»

М.Н.Мельхеев как раз и указывает на то, что долина реки Читы, особенно

приустьевая ее низменная часть, сложена из глинисто-илистых вязких речных

наносов, и вполне возможно, что корень «чат», «чит» лежит в основе

этимологии топонима. Этому толкованию вторит забайкальская легенда «О

названии города Читы», записанная в 1940 году, со слов местных жителей,

известным сибирским фольклористом Л.Е. Элиасовым. В ней рассказывается о

том, что оленные тунгусы, кочевавшие по Ингоде, часто попадали в беду,

когда им надо было перейти реку недалеко от озера Кенон, чтобы попасть в

богатые охотой места около Ченгоканского гольца. Весной в те места наносило

столько грязи и ила, что люди вязли, а олени уходили в топь «по самые уши».

И каждый год так те люди мучились, поскольку перебираться в другое место,

где Ингода была глубже, было и того опаснее. Потому то и назвали тунгусы то

место Читой. Когда русские пришли, к тому времени Ингода меньше стала

разливаться, грязь подсохла, ил ветром разнесло, все утрамбовалось. Русские

Страницы: 1, 2