Этнология: кельты

Кельтские монеты встречаются также в погребениях в качестве приношения,

иногда прямо во рту умершего, и помогают нам более точно датировать

находки. Значительная художественная ценность заставляет включить кельтскую

монету в общие рамки кельтского искусства, так как на монетах

обнаруживаются различные, типичные для кельтов мотивы: кабан, конь, воин,

мотив отрубленной головы, торквес, трискелес-трикветрум, колесо с лучами и

т. д.

КЕЛЬТСКИЕ ЯЗЫКИ И ДРЕВНЕЙШИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ

Гэльско-гойдельские и галльские диалекты

В языке кельтов можно различить две главные ветви: Qu-кельтскую и P-

кельтскую. Первую группу составляют гэльские языки (ирландцы и шотландцы),

в которых индоевропейской k перешло в qu (к,с); их называют также

гойдельскими языками, они древнее и, как полагают, на них говорили те

кельты, которые рано проникли на Ибеийский полуостров. Другую ветвь

составляют галльские языки, к которым, кроме континентальных диалектов, до

настоящего времени относится язык жителей Уэльса и Бретани. В этой группе k

перешло в р (Р-кельты); но когда это произошло, точно установить нельзя.

Все приведенные языки имеют определенное сходство в запасе слов и в

отдельных моментов склонения и спряжения; первоначально это были диалекты

родственные.

Названия Гэль, Гэлия являются англизированной формой названия, которым в

течение долгого времени называли себя на собственном языке жители Ирландии.

Название Гойдель, по-видимому, появилось только в конце 7 века и возникло,

вероятно, от слова Gwyddel, уэльского названия ирландского языка. Слово

Gwynedd встречается в северном Уэльсе и происходит от названия ирландских

поселенцев, которые в собственной стране до появления христианства были

известны под названием фениев.

Галльским языком мы называем совокупность кельтских диалектов, на которых

говорили в Галлии, в части Британии и в среднеевропейских областях в эпоху

кельтской экспансии. Но и в Галлии (в широком понимании) не было полного

единства. Цезарь указывает, что Галлия делилась на три части, из которых

одну населяли белги, другую аквитаны, а третью галлы, и что все эти три

группы племен отличались друг от друга языком и нравами.

Определенные круги среди этих говоривших по-галльски племен, в частности

жрецы и крупные торговцы, несомненно, владели хотя бы частично греческим

языком, так как данные на таблицах, найденных в лагере гельветов во времена

Цезаря, о численности бойев и других кельтских племен, были написаны

греческим письмом. Равно и на клинке латенского меча, найденного в Порте в

Швейцарии, выбита надпись "Корисиос" греческими буквами. Жреческое сословие

друидов, весьма важный фактор в галльской среде, избегало записей и не

оставило никаких письменных памятников. Наряду с греческой азбукой в

кельтскую среду проникало и знание этрусской азбуки. В последнем столетии в

собственно Галлии, а в меньшей мере и в некоторых кельтских

среднеевропейских областях распространилось знание латинского языка. После

побед Цезаря в Галлии латинский язык быстро распространился в высших

кругах, но простой народ, особенно в сельских местностях, еще долго говорил

на галльском языке. В Средней Европе также удержались остатки кельтских

племен и при изменившихся условиях. Пребывание их в Паннонии, например,

засвидетельствовано письменными источниками и эпиграфическими памятниками.

При усилившейся романизации современной Франции и части Швейцарии галльские

языки как целое исчезли, а в романских языках сохранились лишь их отдельные

элементы.

Современное знание галльского языка. Толкование географических названий

Итак, сплошных текстов на галльских диалектах не сохранилось. Современные

знания галльского языка основываются главным образом на надписях,

относящихся к 4—1 векам, сделанных греческими, этрусскими и латинскими

буквами. Эти надписи содержат по преимуществу некоторые личные имена и

географические названия. К ним следует добавить и некоторые слова из

произведений греческих и латинских авторов, заимствованные из кельтской

среды, затем некоторые надписи на кельтских монетах, а также и галльские

имена с надгробий и надписей римского времени как в Паннонии, так и на

западе в французско-рейнских областях; там металлические и глиняные изделия

снабжались именами галльских ремесленников.

Толкование личных имен и географических названий весьма затруднительно и

не единообразно даже среди специалистов. Не всегда также можно с

уверенностью сказать, не являются ли некоторые географические названия,

сохранившиеся до нашего времени и считавшиеся первоначально кельтскими,

более древнего, докельтского происхождения.

Даже в самой Франции географические названия кельтского происхождения не

так уж многочисленны. Они сосредоточены главным образом на территории между

Рейном и Дунаем и по соседству с ней, что полностью отвечает и результатам

археологических исследований. Кельтскими там считаются и названия некоторых

рек — Рейна, Дуная, Неккара, Майна и Рур-Раура; поэтому считают, что

раураки, о которых Цезарь говорит в связи с базельской областью, происходят

из Рурской области.

Что касается древнего периода, то весьма древними считают названия с

концовкой "брига" {-briga). Они означают укрепленное место и, согласно Г.

Риксу, появились в то время, когда кельты в Галлии еще не дошли на западе

до атлантического побережья, но когда они уже проникали в Испанию. Позже

якобы распространились названия с концовками "дунум" и "дунон" (-dunum,

-dunon) подобного же значения, а именно в эпоху исторической кельтской

экспансии, примерно в 4 и 3 веках. В то же время для незащищенных поселений

привились названия с концовкой "магус" (-magus, -magos). В качестве

примеров можно привести в рейнской области названия Будобрига (Боппард) или

Тародунум (Цартен). Конечно, картографическое изображение местонахождения

этих названий не всегда вносит ясность. Названия с концовкой "брига",

поскольку мы обращаемся только к тем, существование которых доказано уже в

древности (а ни в коем случае не в средние века), наиболее распространены в

северо-западной части Иберийского полуострова и в общем лишь спорадически

встречаются в северо-восточной Франции и рейнских областях. Наоборот,

названия, оканчивающиеся на "дунум", встречаются в значительной части

Франции (кроме Аквитании) и в прирейнских областях, а местами и в верхнем

Подунавье (в направлении на восток их количество убывает), в Британии и

лишь спорадически на Иберийском полуострове. Бош-Гимпера использовал

названия, оканчивающиеся на "дунум", для подкрепления своей кельтской

теории, которая связывает каталанские поля погребальных урн с кельтами.

Совершенно иное положение создалось на британских островах и особенно в

Ирландии. Римская оккупация в Британии распространялась только на часть

территории и началась примерно на сто лет позже, чем в Галлии. Сама

Ирландия никогда не была покорена Римом, так что древний кельтский язык,

предшественник современного гэльского языка, сохранялся без влияний извне,

а позже возникла и самостоятельная литература. В римское время это были по

преимуществу народные легенды, в которых отразились картины прошлых времен

и которые позже были записаны. Эти сказания хорошо знали монаху ирландских

монастырей и с течением времени делали их литературную запись на местном

наречии; эти записи являются старейшим литературным памятником в

"варварской" части Европы, следуя тотчас же за литературой греческой и

римской.

Древнейшие памятники ирландской письменности

Древнейшими памятниками ирландского языка считаются огамические надписи

5—6 веков. Их алфавит состоит из точек и черточек (линий) и предполагает

хотя бы частичное знание латинского языка. Это письмо применялось главным

образов в надписях на надгробных и подобных памятниках (приблизительно так

же, как в северной Европе руны) чаще всего в южной Ирландии и на

противолежащем английском побережье.

В 5 и 6 веках в Ирландии уже распространилось христианство, и ирландские

монастыри в известном отношении взяли на себя задачу старых друидских

"школ". Монахи, хорошо знакомые со старыми обычаями, сохранили древние

сказания для будущего. Древнейшие образцы ирландского языка сохранились в

церковных книгах 8 и 9 веков, в которых латинский текст сопровождается

примечаниями (глоссами) на родном языке монахов того времени. Эти церковные

книги легко датировать, поэтому они становятся важным хронологическим

критерием для оценки более поздних рукописей, относящихся даже к 15 и 16

векам.

Содержание эпических поэм и героической мифологии этого более позднего

времени иногда настолько насыщено фантазией, что лишь с большим трудом

можно отделить действительность от выдумки; тема смерти и посмертного бытия

часто является фоном всего повествования. Мы остановимся на этих памятниках

еще в дальнейшем изложении и в заключительной главе. Но так как они в

известной мере дают нам возможность понять природу кельтского общества в

древнейшие времена, мы приводим здесь хотя бы важнейшие.

Основные памятники ирландской письменности можно разбить на 3 цикла.

Первый из них, "книга вторжений" (Lebhar na Gabala), часто считается

схоластической компиляцией, относящейся ко времени между 8 и 11 веками. В

ней говорится о волнах пришельцев, пятой из которых были гойделы; они

заставили якобы побежденного врага искать спасения в больших мегалитических

сооружениях (построенных на рубеже позднекаменного и бронзового веков).

Некоторые исследователи, однако, считают это произведение генеалогической

фикцией, которая пытается объяснить происхождение всех свободных ирландцев.

Второй цикл рассказывает о переменных успехах в борьбе Ульстера против

Ирландии, третий — о судьбе Финна и его сына Ойсина и дает некоторые

сведения о культе и древней общественной структуре.

В кельтскую литературу входит также рассказ об Артуре, кельтском короле

Британии, который со своей дружиной боролся против проникновения германских

англов и саксов. Ко всему этому присоединяются истории различных мелких

королевств. Шли века, в придворных стихах и произведениях сельских поэтов

возрождались старые традиции, однако появлялись и новые влияния, а

структура общества постепенно изменялась. В позднем облачении, таким

образом, очень трудно найти первоначальное историческое ядро. Опорой

исчезающего языка, нравов и обычаев был говорящий по-кельтски народ, в

жизни которого сохранилось до более поздних времен много пережитков

прошлого.

НАСЛЕДИЕ КЕЛЬТСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ

С середины последнего столетия до н.э. кельтский мир оказался в тисках с

двух сторон. С юга напирала Римская империя и быстро продвигала свои

границы к Рейну и Дунаю, с севера двигались германцы, набеги которых

становились все стремительнее и опаснее. К концу столетия положение

определилось. Кельты утеряли на европейском материке решающие позиции, а

Римская империя граничила непосредственно с областями, занятыми германцами.

Таким образом, кельты на рубеже эр утратили свое могущество и политическое

значение, но их вклад в цивилизацию и культуру остался важным элементом

европейской цивилизации, как в области техники, так и в изобразительном

искусстве и литературе.

Романизация Галлии и кельтское наследие

Для собственно Галлии галльская война Цезаря, победоносно законченная в

середине последнего столетия, явилась рубежом. После нее наступил период

романизации Галлии со всеми ее последствиями. Мужчины были вынуждены

сложить оружие и заняться в первую очередь сельским хозяйством, так как

римские армии нуждались в большом количестве продовольствия.

Романизация шла с юга Галлии, где римляне обосновались уже ранее, создав

там прочную базу для дальнейшего продвижения. Территория, когда-то занятая

лигурийскими племенами, народом суровым и жестоким, мужчины которого

обладали силой диких животных, а женщины не уступали им в силе и ловкости,

была уже давно кельтизирована, а затем занята римлянами. В Провансе еще при

первом императоре Августе была введена новая организация, и он во всех

отношениях стал очень похожим на Италию.

В новой эре Галлия снабжает римлян главным образом продуктами сельского

хозяйства. На юге были оливковые рощи, плантации фиговых деревьев и

виноградники, в остальной Галлии возделывались злаки и разводились все виды

скота. Римляне сломили влияние и могущество друидов, опасных в моральном и

интеллектуальном отношении, и ввели римское право. Римские чиновники и

торговцы быстро наводнили всю страну. Для нового режима было весьма

целесообразным опереться главным образом на кельтскую знать, бывших

"всадников", которая после потери независимости и падения оппидумов охотно

и быстро приспосабливалась к римскому высокому уровню жизни. Строители и

техники, призванные с юга, строили для них просторные жилые дома и

деревенские усадьбы и обставляли их с южной роскошью; с установлением

римской власти при возведении построек уже повсеместно применялся раствор.

Рим, следовательно, опирался на земельную аристократию, сохранившую в

своих сельских владениях обширную клиентелу. Римская администрация

юридически закрепила власть господствующего слоя. Были составлены земельные

кадастры, связанные с переписью населения и земельных владений; последние

были обложены налогом. Земельные владения тем самым были

индивидуализированы, фундус (поместье) превратилось в обособленную единицу,

в которую входили леса, поля, виноградники, плавильни и мастерские; такая

недвижимость получала и собственное наименование, не изменявшееся и при

перемене его владельца.

Для местной кельтской аристократии особую привлекательность приобрели

основываемые новые города, предоставлявшие возможность жить с удобствами и

на высоком жизненном уровне, а часто и возможность стать римским

гражданином со всеми правами и преимуществами. В этом отношении Рим уже на

рубеже эр проявил большую активность. Количество городов быстро росло уже

при Августе и его преемниках, как в Галлии, так и в Швейцарии, а позже и в

бассейнах Рейна и Дуная. Выше мы уже назвали много новых городов на юге

современной Франции с их театрами, водопроводами и другими сооружениями.

Жителей Бибракты Август в 5 г. до н.э. переселил в новый город Августодун

(Отен). В то же самое время, когда возник Лион, называют и Раурику (позже

Августа Раурика) в конце пути через Альпы по перевалу Бол. Сен-Бернар. Еще

при Цезаре для защиты от набегов знаменитой гельветской конницы была

основана Колония Юлия Эквестрис, затем Новиодун и другие поселения. Сам

император Август между 27 и 28 гг. до н.э. четыре раза посетил Галлию.

Камбодун в районе нынешнего города Кемптен на берегу Иллеры был основан во

времена Тиберия (первоначальные деревянные постройки еще в 1 веке были

заменены каменными), как и лагерь легионеров Виндонисса в современной

Швейцарии, в связи с сооружением укреплений в Германии в 17 г. н.э.

Схема городов была единообразной и была приспособлена военным нуждам. В

центре был форум, площадь—место народных собраний и рынок, затем храм,

базилика для официальных актов и отправления правосудия. На форуме

перекрещивались пути, вокруг форума были расположены торговые кварталы и

мастерские, на периферии в просторных домах с колоннадами жила

аристократия. Строились прочные дороги — шоссе, в большинстве случаев на

средства городов и собственников земли. Равно и колонизационная

деятельность Рима в рейнских областях имела важное значение, которое можно

приравнять к значению строительства в средние века. Возникали великолепные

постройки и в сельской местности. Кроме домов вельмож скорее городского

характера (вилла урбана), строились виллы-усадьбы (вилла рустика) с

просторными жилыми и хозяйственными зданиями.

Безопасность провинции и всей империи обеспечивалась отборными войсками,

римскими легионами, которые позже дополнялись вспомогательными отрядами из

местного населения. Границы с германским миром на Рейне и Дунае требовали

сильной и постоянной защиты, и десятитысячные гарнизоны проводили здесь

долгие годы. Постепенно возник крепостной пояс с военными лагерями (кастра

и касталли) римских гарнизонов, с небольшими крепостцами и сторожевыми

башнями. В первых двух веках эта военная граница (limes romanus, рис. 50)

установилась в прирейнских областях, откуда тянулся пояс соединительных

укреплений до самого Дуная, и продолжалась по Дунаю до Карпатской

котловины. Военные лагери были весьма благоустроенными, что должно было

облегчить жизнь легионеров, прибывающих из южных стран, на негостеприимном

и суровом севере. В жилые помещения подводилось центральное отопление

"hypocaustum", сооружались бани "balneum" и вводились другие

усовершенствования. Под защитой крепости вырастали саnаbае, поселки

маркитантов и торговцев, так что возникал целый военный город с собственным

амфитеатром; неподалеку часто вырастал второй город, гражданский, в котором

также было все необходимое для обеспечения высокого жизненного уровня

населения. При галльских городах затем возникали колонии ветеранов,

отставных военнослужащих. Все эти существенные перемены оказывали влияние

на жизнь как в Галлии, так и в провинциях на восток от Галлии, в Реции,

Норике и в Паннонии до самой нынешней будапештской области.

Таким образом, победа Рима в Галлии не принесла с собой социальной

революции. Большинство населения по-прежнему жило в деревнях, было более

прочно привязано к земле. Романизация проникала туда значительно медленнее.

Именно это деревенское население сохранило язык, старый быт, старые правы и

обычаи и иногда мятежами пыталось пресечь процесс колонизации и

романизации. Кроме того, эти широкие круги с собственной продукцией

сохраняли также старые технические знания и производственные методы,

приспосабливая их к изменявшимся требованиям, так что галльские мастерские

продолжали работать и в римскую эпоху и даже стали основой всего

провинциально-римского производства.

Развитое кельтское производство керамики было предвестием крупного

керамического производства в римский период. "Терра сигиллата", особо

клейменная благородная керамика с тонким красноватым покровом, часто

украшенная рельефными фигурными и растительными мотивами, первоначально, т.

е. в первом веке до нашей эры, производилась в Италии, в частности в Ареццо

(ареццинские товары). Позже, при Тиберии, производство было перенесено в

Галлию, сначала на юг, затем в центр и, наконец, в прирейнские области.

Вскоре возникли мастерские во многих местах: в Ля-Грофесенк на юге, в Лезу

в средней части, в Рейнцаберне и в ряде других мест, иногда и на другом

берегу Рейна. Однако крупные гончарные мастерские арвернов в Ля-Грофесенк и

в Лезу (Пюи-де-Дом) работали еще до прихода римлян и снабжали значительную

часть Галлии своими кувшинами и мисками. Производство благородной керамики,

следовательно, перемещалось из Италии в галльские области со старой

гончарной традицией отсюда изделия развозились не только в провинции, но и

в области, расположенные севернее, в современную Германию, Польшу и в

Чехию. Об участии местных гончаров в этом производстве свидетельствуют

также клейма мастеров с галльскими именами. Это относится и к изготовлению

бронзовых сосудов, поскольку позже им занимались в Галлии и в прирейнских

областях, и к стекольной промышленности, которая в Галлии и, особенно в

рейнских областях в римскую эпоху пустила глубокие корни. С первыми шагами

стекольной индустрии мы познакомились уже в период расцвета оппидумов, в

которых по существу рождалась слава этой производственной отрасли.

В остальном, разумеется, общественная жизнь находилась под сильным

влиянием италийских обычаев. И в старые кельтские верования в значительной

степени проникали ныне римские представления, для старых кельтских богов

находились соответствующие им боги в римском пантеоне, их имена

отождествлялись и смешивались. Под влиянием римской среды и в кельтском

мире появляется также храмовая архитектура более четкого типа. С того

времени, как начало сказываться непосредственное римское влияние, начиная с

рубежа старой и новой эр, а затем и в эпоху Римской империи, воздвигаются

многоугольные или круглые храмы, обычно с внешней галереей. В настоящее

время таких храмов известно множество как на территории треверов и

медиоматриков на Мозеле и Саре, так и на территории эдуев и мандубиев между

истоками Сены и Верхней Луарой и далее на запад; мы находим их также в

Британии, главным образом там, где поселились племена белгов, реже в Рециии

Паннонии. Они воздвигались в стороне от поселений, что говорит о старых

религиозных представлениях, о священных местах на вершинах холмов, у

истоков рек или на перекрестках. Центром этих святилищ являлось небольшое

помещение (cella), часто овальное, диаметром лишь 5—10 м; вокруг этого

центрального помещения шла терраса, с внешней стороны открытая или с

колоннадой. Эти святилища были местами культа кельтских божеств, в их

устройстве перемежаются кельтские и римские элементы. Некоторые

исследования, например в Трире, дают возможность предполагать, что в более

старое время такие постройки воздвигались из дерева, но уже в 1 веке

появляются каменные постройки на известковом растворе, как многоугольные,

которые часто считаются более древним типом, так и круглые. Небольшой храм

в Бибракте (Dea Bibracte) относится по всей вероятности к периоду, когда

население уже переселилось в новый город Августодун (Отен); это

подтверждается и тем фактом, что в храме было найдено 107 галльских монет и

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8