Тобольская губерния

Предположительно Поклевский-Козелл приставляется к Мясникову генерал-

губернатором Горчаковым как высшим административным лицом губернии для

контроля за ходом дел.

В 1843 «Основа» совершает рейс из Тюмени в Тобольск предположительно

«под знаменами» Поклевского-Козелл (располагая деньгами, при

покровительстве Горчакова, которому Мясников несимпатичен, Поклевский –

Козелл вполне мог купить «Основу»).

Не будучи в силах быть и в Тюмени и в Иркутске одновременно, Мясников в

1857 уступает на «комиссионерском праве», а затем полностью привилегию на

создание пароходства в Западной Сибири. А Поклевский-Козелл становится уже

не столько его контролером, сколько компаньоном.

Поклевский-Козелл заказывает в Швеции двигатели в 50 и 10 лошадиных сил

и ставит один на «Основу», спуская ее на воду в новом качестве. Получив

привилегии на 10 лет пароходства на реках Западной Сибири, он создает

«Пароходство Поклевского-Козелл и К» и открывает регулярное буксирное

сообщение между Тюменью и Томском в коммерческих целях, не зная конкуренции

до 1854.

Поклевский-Козелл открывает 2 торговых дома (в Тюмени и Томске), на 2-х

концах трассы (1,5 тыс. верст). Он занялся поставкой провианта, зерна, муки

для армии и работников предприятий. Поклевский-Козелл лидировал в перевозке

грузов на Оби вплоть до конца 50-х г. Временами предоставляя свои суда для

бесплатной перевозки административных польских ссыльных.1

Сибирское купечество ни в чем не отставало по части лихоимства от

чиновников. Оно стремилось обходить законы на каждом шагу, тем более в этом

им помогала падкость административного персонала на взятки. Свои «барыши»

купцы добывали, главным образом, подлогом, обманом, подкупом власти,

ростовщичеством.

Именитый тобольский купец А.Полуянов, «обращая на себя внимание по

вредным действиям своим и предприятиям, по недозволенным изворотам, по

лживым поступкам, по дерзости и ябедническим затеям».2

Источником пополнения предпринимательских слоев являются семьи купцов.

В ряде городов Тобольской губернии сложился слой потомственной буржуазии.

Некоторые фамилии, такие как Колмагоровы, Решетниковы, Аласины вели торгово-

промышленную деятельность в тюмени еще с конца 18 в.

Сибирское купечество торговой деятельностью своею приобрело себе

почетную известность на всех даже отдаленных рынках империи. Кроме обширной

внутренней торговли, многие купцы ведут огромный торг с Китаем, участвуют

во всех российских ярмарках.3

В первой половине 19 в. крупные купеческие фирмы завоевывают

монополистическое положение в оптовой торговле на рынках Сибири, основывая

свое могущество на неэквивалентном обмене российских и западноевропейских

товаров на дешевое сибирское сырье.

Эти фирмы становились также монопольными посредниками в торговле между

Европейской Россией и азиатскими странами. Оптовики закупали раз в год

огромные партии товаров в Ирбите и Нижнем Новгороде на ярмарках, реже в

Москве, вывозили их в сибирские города и сбывали через сеть зависимых от

них скупщиков, а те в свою очередь – сельским торговцам – ростовщикам.

Сибирские города играли роль торговых посредников, распределителей

различных товаров.1

Кроме того, купцы занимались и другими видами торговли: это –

внутренняя торговля, которая велась в самом городе – в лавках, магазинах и

на местных ярмарках.

Это – отпускная – скупка больших партий сельскохозяйственного сырья и

продукции местной промышленности на ярмарках для продажи в других регионах

страны.

Это – ввозная торговля, характеризовалась привозом промышленных

товаров, не производящихся на месте, а в основном с крупных европейских

ярмарок.2

Купцы сколачивали свои капиталы в области виноторговли. Торговля вином

делится на две крупных части: торговлю оптовую и торговлю раздробительную.

На долю крупных торговцев приходилась львиная доля всех оборотов и прибылей

в торговле. Мелкие торговцы находились в полной зависимости от оптовиков,

играя фактически роль их агентов. В виноторговле монопольное положение

крупных торговцев было особенно прочным. Эта порочность обеспечивалась

двумя моментами: наличием у виноторговца – оптовика собственного

винокуренного производства и, как следствие этого, постоянный приток

необходимого количества товара, либо обладание значительным капиталом,

приобретенным деятельностью в других сферах предпринимательства и торговли.

Часто один и тот же содержатель или один и тот же торговый дом

поставлял хлеб по подрядам на винокуренные заводы, производил на них

винокурение и содержал большую часть откупа. Такой порядок существовал в

связи с тем, что капиталистов в Сибири было немного и для откупов у них

были слишком малые капиталы.1 Это обстоятельство послужило причиной того,

что в откупной системе питейных сборов приобретали купцы – представители

других губерний. Например, на четырехлетие с 1799г. контракт на содержание

откупных сборов по Тобольской губернии заключили туруханский купец

Передовщиков и верхотурский купец Зеленцов с платежом откупной суммы в

размере 560 тысяч рублей в год.2

Для накопления первоначального капитала купцы использовали торговлю на

Обском севере, которая носила ярко выраженную двухступенчатость. Крупные

торговцы действовали через посредников из местных горожан. Весь обмен (на

первой и на второй ступени) совершался в основном без помощи денег. Крупный

купец выдавал товары в лог посредникам, которые обменивали их на продукты

промыслов и оленеводства коренным жителям или ссужали им в кредит.

Полученные от аборигенов товары посредники передавали своим кредиторам,

получая от подобных сделок определённую прибыль.

Накоплению купеческих капиталов способствовали рыболовные промыслы.

Русские жители городов Берёзова, Сургута … арендовали угодья у северных

народов и переходили к ведению развитого рыболовного хозяйства. Арендные

сделки заключались на небольшой срок – на одно лето, в единичных случаях –

на три года. Со временем круг местных арендаторов существенно расширился:

они объединяются в промысловые артели и ведут добычу рыбы на уровне

капиталистического предпринимательства.3 В середине 19 в. только из

Берёзова выходило ежегодно до 30 рыболовных судов, принадлежавших местным

купцам. Наиболее активное участие в рыбных промыслах принимали сургутский

купец И. Варгунов и берёзовский купец Нижегородцев.1

Купеческий капитал охватывал не только сибирский рынок, но и движение

товаров через сибирскую границу в Китай, Казахстан и в государства Средней

Азии. Китайская чайная торговля была монополизирована первостатейными

купцами, у которых оборот капитала в торговле с Китаем составлял 12-13 млн.

рублей ассигнациями. В июне 1823 года через Тобольскую пристань в Тюмени

было провезено на судах товаров на сумму 4 744 422 руб. Тобольскому купцу 1

–й гильдии Пиленкову Н.С. принадлежало товаров на сумму 55 800 рублей (Вёл

обширную торговлю в Кяхте)2.

Купечество, как и чиновники, для своего обогащения предпочитало сферу

обращения: продажа с высокой наценкой товаров, привозимых из центра, скупка

по дешёвым ценам пушнины, продуктов сельского хозяйства у крестьян, золота

у старателей, хлеботорговля, участие в винных откупах и казённых подрядах,

меновая торговля на Обском севере.

Торговый капитал, преобладавший во внутренних и внешних экономических

отношениях, приносил стопроцентные прибыли. Извлекая исключительные выгоды

в сфере обращения, капитал избегал по возможности сферы производства.

Товарный обмен опережал товарное производство, купцы и чиновники «неохотно

употребляли деньги на дело фабричное, от которого нельзя было ожидать столь

скорых барышей, как от торговых оборотов».3

Следующей категорией населения, которая накопила свои состояния в сфере

торговли и ростовщичества, были мещане. Мещане занимались преимущественно

мелкой и средней торговлей, кустарным производством. Мещанство явилось

самым многочисленным источником пополнения предпринимательских слоёв. Из

этого сословия вышло 40% предпринимателей. Выходцами из мещан были купцы

первой гильдии Жернаков, Плотников, Колмогоров, Решетников, Ядрышников.1

Принадлежность мещан к одному сословию не означала их социальной

однородности. Часть мещан входила в состав мелкой буржуазии:

самостоятельные мелкие торговцы (по закону могли торговать только в

розницу), приказчики, торговые агенты, доверенные лица у купцов, а также

держатели постоялых дворов и харчевен, извозчики.

Другая часть мещан – наёмные рабочие: работали по найму на торговых

складах, мануфактурах, пушных и рыбных промыслах, в судоходстве.

Если постоянным и основным занятием мещанина становилось ремесло, он

записывался в цех как ремесленник. Мещане, постоянно работавшие на

промышленных предприятиях переходили в разряд мастеровых. Разбогатевший

торговец – мещанин превращался в купца.2

Для многих мещан основу их деятельности составляла торговля. Мещане

вели торговлю как своим собственным капиталом, так и на кредит размером от

100 до 500 рублей, закупая в городе и на Ирбитской ярмарке товары и отвозя

их на Енисейскую ярмарку и стоящие на сибирской линии крепости, в блажащие

города и селения, меняли у «киргизцев» на товары рогатый скот и пригоняли

на продажу на городских ярмарках. В 1818-21гг. для мещанских семей

Тобольска торговля была «пропитанием», это составляло 13 % от общего числа

мещанских семей. Еще 33 семьи вели «мелочный торг». Всего в торговле

участвовало 105 мещанских семей (19%). Торговля являлась одним из важных

занятий тобольских мещан на начальном этапе становления данного сословия.

Также это было и более прибыльное занятие среди других, оно давало

возможность собрать капитал, обеспечивающий переход в другое, более высшее

сословие – купечество.1

Мещане участвовали в торговых операциях на обском севере, выступая в

качестве посредников между крупными торговцами, которые являлись их

кредиторами и коренными народностями севера. Расчеты этих посредников с

крупными оптовыми торговцами большей частью велись деньгами. Они обладали

самостоятельностью и могли перепродавать купцам товары, полученные от

аборигенов, по выгодным для себя ценам. Их прибыль от посредничества

достигала 10% торговой прибыли. Их прибыль являлась своеобразной заработной

платой. Они представляли собой фактически мелких агентов купечества.2

Мещане, проживающие в северных городах, таких как Березов, Сургут

наживали свои капиталы, участвуя в рыболовных промыслах.

Преуспели в этом бизнесе сургутские мещане Рыткин И Чусовин,

березовский мещанин Ногин.3

Мещане являлись посредниками и поставщиками в казенное ведомство хлеба,

кож, мяса, сала и других продуктов. Так, в 1834г. тобольский мещанин А.

Сергеев подрядился поставить в казенные магазины более 18 тыс. пудов хлеба

почти на 17 тыс. рублей.4

Мещане становятся представителями торгового капитала, выделяясь из

среды мелких производителей. На начальной ступени отпочковывания скупщика

он еще не порывает совсем с производством, а выступает лишь как более

состоятельный производитель. Скупщик, выходящий из рядов производителей,

экономически подчиняет себе мелкое производство. Забрав сбыт в свои руки,

скупщики удешевили его расходы, превратили из случайного в регулярный,

отрезали мелкого производителя от рынка.

Мещане, являлись ядром мелкого и среднего предпринимательства, в своей

деятельности использовали три основные формы торгового капитала: покупка

изделий владельцем у мелких товаропроизводителей, соединение торговых

операций с ростовщичеством и расплата за изделия товарами.

Активную роль в пополнении предпринимательских слоев играли городские

крестьяне. Удельный вес этой группы составил 25%. Свои состояния они

создавали на мелкой торговле или в «кустарных промыслах».

Наиболее крупные районы «кустарных промыслов» распространялись вдоль

сибирского тракта, особенности в районе города Тюмени. Лавочная торговля

была распространена в городах и притрактовых селах.1

Крестьянские «мелочные» лавки проникали в самые отдаленные уголки

Тобольской губернии. Стоимость крестьянских лавок колебалась от 10 до 30

руб. В Тобольском округе в 1832г. учтено 63 крестьянские лавки.2

Богатые крестьяне брали крупные подряды на поставку хлеба, соли в

казенные магазины и винокуренные заводы. Наиболее крупные подряды доходили

до 20 и даже до 50 тыс. пудов.

В 1836г. ялуторовский крестьянин Шмотин И. С товарищами обещался

поставить около 7.700 четв. муки и 300 четв. крупы.3

Торговые крестьяне представляли из себя мелких землевладельцев-

собственников, разного рода ремесленников, разводили скот, заготавливали

сено, в зимнее время занимались «ямщиною», т.е. извозным промыслом, вели

«мелочную» торговлю. Крестьяне притрактовых городов содержали постоялые

дворы, лавочки, а то и кабочек.[12]

Таким образом, городские торговые крестьяне являют собой пример

специфики сословной и социальной структуры русского общества, показывающий

несоответствие между сословной принадлежностью и содержанием деятельности

представителей этой категории населения.[13]

Процесс расслоения крестьянства приводил к образованию в его среде

богатеев, которые в последствии превращались в крупных купцов. Например,

тюменский купец 2-й гильдии Гребешков М.В., владевший капиталом в 5.010

рублей, происходил из государственных крестьян. Гребешков «промышлял

закупкою соли, разными подрядами и торговал в собственных лавках харчевыми

припасами.»[14]

Выдающимися торговцами крестьянского сословия Тюменского округа были

Пятковы, не записанные в купцы, годовой оборот которых достигал 100-150

тысяч рублей. Они не специализировались на закупке-продаже какого-нибудь

одного товара, а держали в своих руках весь сбыт сельскохозяйственной

продукции и «кустарных» изделий. Их подручные крестьяне снабжались в долг

дешевой посудой и другими товарами, необходимыми в крестьянском быту, и

обменивали все это по деревням на сырье и кожи. На жаловании у Пятковых

были специальные торговые агенты, которые разъезжали по ярмаркам и городам

и закупали товары в крупных размерах. Скупленное сырье, крестьянские

кустарные изделия, хлеб уже потом на больших ярмарках продавались

Пятковыми.[15]

Сословные перегородки не выдерживали натиска времени, ломались под

ударами капитализма. Слабость сословных граней приводила к тому, что

городское население часто меняло сферу деятельности, переключаясь на другие

хозяйственные занятия. Отношение к собственности становилось все более

определяющим фактором социальной структуры общества. Из крестьянской среды

вышли крупные предприниматели братья Колмаковы, Д. Смолин, а также «короли»

тракта Е.Н. Кухтерин и Ф.Х. Пушников.1

Одной из наиболее активных предпринимательских групп были переселенцы

из Европейской части России. Они составляли примерно 1/3 (29,4%) учтенных

крупных предпринимателей. Из мещан Европейской России вышли А. Аверкиев, А.

Россошных, Г. Шитоев, В. Жернаков. Основы сибирского пароходства заложили

нижегородский купец П. Колчин. И казанский купец У. Курбатов. В большинстве

предприниматели, вышедшие из крестьян и мещан Европейской России, не

обладали ко времени приезда в Сибирь значительными капиталами и

первоначально были мелкими промышленниками и торговцами, которые в

дальнейшем сколотили себе состояние. Причиной столь активной миграции была

возможность приобщения к источникам торгово-ростовщической прибыли,

использование методов первоначального накопления капитала, дающие наиболее

высокие прибыли.2

2. Промышленное предпринимательство

В Сибирском регионе товарный обмен опережал товарное производство.

Торговый слой неохотно вкладывали деньги в промышленность. Причина этого

явления в том, что от промышленного производства нельзя ожидать таких

прибылей, как от торговых оборотов. Кроме того, не давало возможности

развернуться плохое состояние путей сообщения, дороговизна машинного

оборудования, недостаток технических кадров и хозяйственного опыта у

сибирских капиталистов; недостаток капиталов, т.к. капитал, накопленный

одним человеком и не вложенный в производство, неизбежно распыляется с его

смертью; удаленность от рынков сбыта и сырьевых баз; значительной частью

населения были военные (37,8%), которые не могли участвовать в промышленном

процессе, т.к. все свое время посвящали государственной службе; развитие

промышленности сдерживалось и низкой покупательной способностью населения

из-за низкого развития культуры в стране.

Несмотря на стимулирующие меры правительства – Указ 1839г. о раздаче

даром земель под фабрики и заводы, крупные производства в Сибири не

возникали. Тем не менее, здесь «звучал» отголосок промышленного переворота,

начавшегося в Европейской России в 20-30 годы 19в.

В связи с тем, что Сибирская окраина была рынком сбыта некачественных

товаров, изделия, привезенные из центральных российских губерний,

продавались по завышенным ценам, возникает потребность в собственных

продуктах производства. Однако потребности ограничивались рамками сырьевой

базой региона. Существовала возможность использования следующих видов

сырья: обработка животного сырья давала почву для развития таких отраслей

как кожевенное, лосинное, салотопное, мыловаренное, свечносальное;

обработка растительного сырья – винокуренного, пивоваренного, водочного,

маслобойного, канатного, писчебумажного, скипидарного,… производств;

обработка ископаемого сырья являлось основной для кирпичной, гончарной,

стекольной отраслей.1

Несмотря на то, что торговый капитал избегал по возможности сферы

производства, деньги, накопленные в сфере торговли, ростовщичества, рыбных

промыслах, казенных подрядах и откупках, при участии в сословном

самоуправлении, в результате неправедных доходов…, постепенно переливались

в промышленность. Вследствие узости внутреннего рынка, капиталы

направлялись в те отрасли промышленности, где им обеспечивался доход.2

Вот что сообщал Тобольский городской магистрат тобольскому городничему

об экономическом состоянии Тобольска в 1797г.:

…Имеют заводы: кожевенные, мыльные, салотопленные, фабрики-бумажную и

стекольную. Выделываемые кожи продают здесь в Тобольске, а красную юфть

отправляют по иртышской линии и меняют с ниржцами на скот, а сало к

Архангельскому и Петербургскому порту. Стеклянные вещи, бумага и мыло – в

Тобольске»3

Ялуторовский земский исправник И.Д.Барцов в своем рапорте 1854г. пишет:

«...всматриваясь в местную промышленность, должно сознаться, что она с

давних времен остановилась на кожевенных заводах, Курганском и Ишимском

округах, да еще разве на шубном производстве из овчин в Шатровском селении

Ялуторовского округа; вся же прочая промышленность. Как крестьян, так и

городских жителей, так маловажна, что не составляет статьи, заслуживающей

внимания»…4

Экономические формы промышленности редко существовали в чистом виде. В

недрах старых экономических отношений зарождались элементы новых,

обусловливающих переходные формы в различных комбинациях. Поэтому наряду с

высокоразвитой промышленностью уживалось докапиталистическое и

раннекапиталистическое производство, для которого были характерны

рутинность техники, тесная связь мелкого промышленника с землей,

зависимость от торгово-ростовщического капитала, сохранение патриархальных

отношений между хозяином и рабочим, производство продукции на сравнительно

узкий рынок. Однако между крупной и мелкой промышленностью наблюдались

тесные экономические отношения, основу которых составляли

раннекапиталистические методы. Они проявлялись при заготовке сырья, сбыте

продукции, получении кредита, приобретении оборудования.

С одной стороны, предъявляя спрос на изделия или полуфабрикаты, крупный

капитал стимулировал до некоторого времени развитие мелкого производства, с

другой – скупая их по дешёвой цене под высокие проценты, отвлекал часть

средств из мелкого производства, что часто приводило к разорению мелких

товаропроизводителей. Рождаясь под влиянием капитализма в процессе

разложения натурального хозяйства, мелкая промышленность Западной Сибири

становилась, таким образом, питательной средой для произрастания

капиталистического производства.

В начале 19 в. обрабатывающая промышленность Тобольской губернии

находилась на разных стадиях экономического развития, в том числе

начавшегося перехода к фабричному производству в кожевенной промышленности.

Большая часть мелкой промышленности находилась в стадии перехода от ремесла

к мелкотоварному производству и превращению ремесленника в

товаропроизводителя. [16]

В размещении предприятий прослеживается такая закономерность:

преимущественно «городскими» производствами были свечносальные,

мыловаренное, кирпичное, гончарное; «сельскими» были винокуренное,

маслобойное, стеклянное …; к «нейтральным» принадлежали салотопленное и

кожевенное.

Кожевенное производство являлось ведущей отраслью обрабатывающей

промышленности Тобольской губернии. В начале 19 в. городская кожевенная

промышленность вступила в мануфактурный период. Чтобы обеспечить

непрерывность работ на одной кошевне было достаточно 10-12 рабочих. Поэтому

в кожевенном производстве к мануфактурам можно относить предприятия с

десятью и более одновременно занятыми рабочими, практикующие разделение

труда и производящие не менее 3000 кож в год.[17]

Первая кожевня была построена в Тюмени купцом С. Прасоловым в 1738 г. А

в 1809 г. в Тобольской губернии насчитывалось 11 мануфактур. Девять

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7