Советско-Финляндская война 1939 года

Советско-Финляндская война 1939 года

ВВЕДЕНИЕ

29 ноября 1939 г. председатель СНК СССР В.М. Молотов заявил по

московскому радио, что «враждебная в отношении нашей страны политика

нынешнего правительства Финляндии вынуждает нас принять немедленные меры по

обеспечению внешней государственной безопасности». На следующий день,

ранним утром, советские войска на всем протяжении советско-финляндской

границы от Балтийского до Баренцева моря предприняли боевые действия против

финских войск. Территорию Финляндии начала обстреливать береговая

артиллерия Кронштадта. Самолеты, взлетавшие с баз, только что созданных в

Эстонии, совершали налёты на финские города, в том числе и Хельсинки, где в

это утреннее время правительство Финляндии обсуждало сложившуюся ситуацию.

Так началась Советско-Финляндская война. Она длилась 105 дней и завершилась

подписанием 12 марта 1940 года мирного договора.

С тех пор прошло полвека, но страсти вокруг причин, характера, хода и

исхода этой войны не утихают. Эта тема очень актуальна в наше неспокойное

время. Ведь любой конфликт можно урегулировать мирным, дипломатическим

путём. Оглядываясь назад, нельзя не задаваться вопросом: почему Советский

союз, страна социализма, провозгласившая своим внешнеполитическим кредо мир

народам, отошёл от политического решения межгосударственной проблемы, не

исчерпал всех возможностей переговоров, взялся за оружие? Параллельно с

этим, однако, возникает вопрос: а всё ли сделало руководство Финляндии,

чтобы не довести дело до вооруженного конфликта с государством, из рук

которого она получила независимость?

Советские историки 40х – 80х годов в своих оценках были необъективны по

отношению к Западу. На сегодняшний день нам известно, что вся печать строго

контролировалась сверху. Одной из основных черт тоталитарного режима

является всеохватывающий партийно - государственный контроль над духовной

жизнью общества с целью внедрения в массовое сознание единственной

унифицированной идеологии, оправдывающей и обосновывающей все деления

режима. Естественно, для советских людей подлинная история возникновения

войны с Финляндией была по сути белым пятном в течение десятилетий.

ПРИЧИНЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ВОЙНЫ

В 20-30-е годы на советско-финляндской границе происходило немало

всевозможных инцидентов самого различного характера. Обычно они разрешались

дипломатическим путем и до открытых вооружённых столкновений дело не

доходило. Каковы же причины, приведшие к войне?

Для советских людей подлинная история возникновения «зимней войны» была

в течение десятилетий, по сути дела, большим пятном, для Запада – предметом

антисоветской пропаганды. Факты, свидетельствующие о начале войны, помогут

получить более полное и объективное представление о советско-финляндском

вооруженном конфликте, разразившемся в начале второй мировой войны и

имевшей трагическое продолжение 1941-1944 гг.

К этому стоит добавить, что экскурсы в историю важны не просто ради

прошлого, но и во имя извлечения уроков для сегодняшнего дня и будущего.

Таким извлечённым уроком для Советского Союза и нейтральной Финляндии стало

развитие отношений дружбы и сотрудничества до нынешнего высокого уровня.

Так что же в действительности произошло в эти осенние месяцы 1939 г. на

Карельском перешейке? В политическом плане эти причины можно понять, только

рассматривая войну, во-первых, в рамках общей ситуации, сложившейся к

этому времени в международных отношениях. А ситуация была исключительно

напряженной. Столкновение групповых интересов на почве разделения сфер

влияния в Европе и на Дальнем Востоке создало реальную угрозу конфликта

глобального масштаба. Во вторых, после того, как началась вторая мировая

война, главным фактором, предопределившим резкое обострение советско-

финских отношений, был характер политической обстановки в регионе Северной

Европы.

На протяжении почти двух десятилетий, после того как Финляндия в

результате Великой Октябрьской Социалистической революции в России стала

независимым государством, ее отношения с СССР развивались весьма сложно и

противоречиво. И это несмотря на то, что между двумя странами 14 октября

1920 года был заключен Тартусский мирный договор, а в 1932 г. пакт о

ненападении, все же взаимное недоверие существовало. Финляндия опасалась

возможных великодержавных устремлений со стороны Сталина, поведение

которого было нередко не предсказуемым. Сталин же, не без основания был

озабочен крепнувшими связями Хельсинки с Лондоном, Парижем, Берлином.

Советское руководство не исключало, что какая-нибудь держава Запада даже

без согласия финского руководства попытается использовать финскую

территорию в антисоветских агрессивных целях. Вот почему для обеспечения

безопасности Ленинграда в ходе переговоров, состоявшихся с февраля 1937

года по ноябрь 1939 года, Советский Союз предлагал Финляндии различные

варианты.

Не только в правящих кругах Финляндии, но и среди мировой

общественности неприятие вызывали сообщения о массовых репрессиях

Советских граждан в СССР, о насильственной коллективизации, о голоде. В

1935 году правительство Финляндии официально осудило советскую депортацию

карелов. Эта депортация вызвала и активную реакцию со стороны финских

студентов, требовавших прекращения насилия над родственным народом. В

Финляндии было известно и о том, что в рамках инспирированного Сталиным и

Молотовым нагнетания обстановки и пропагандистской компании в Советском

Союзе усилилась дискриминация лиц финской и карельской национальностей в

политической и культурной жизни. Было время (20-е – начало 30-х годов),

когда в Ленинграде выходило около десятка финских журналов и газет,

работало издательство «Кирья». К 1935 году в Карелии существовала

писательская организация, насчитывавшая 35 членов. Но со второй половины 30-

х годов положение резко ухудшилось. В обстановке Сталинского произвола

финоязычные издания и школы в Ленинграде и Карелии закрывались, а все кто

выступал в защиту родного языка, обвинялись в «великофинском и карельском

национализме». Так «Правда» 11 сентября 1937 года писала: «С большим

удовлетворением встретили коммунисты и все трудящиеся Карелии обзор

«Правды», в котором разоблачаются буржуазные националисты – агенты финской

и германской разведок и их сообщники из обкома партии и редакции газеты

«Красная Карелия»[1]

В 1938 г. положение ещё более ухудшилось. Перестал существовать союз

писателей Карелии. Употребление спешно созданного путем механического

смешения местных диалектов литературного карельского языка в период

советско-финляндской войны вообще было запрещено. Он получил право на жизнь

только после войны, в связи с образованием Карело-Финской Советской

Соединенной республики.

ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

СССР И ФИНЛЯНДИИ

Советское правительство допускало возможность военного конфликта с

Финляндией ещё с весны 1936 г. Именно тогда было принято постановление СНК

СССР о переселении гражданского населения (речь шла о 34000 хозяйствах) с

Карельского перешейка для строительства здесь полигонов и других военных

объектов. В течение 1938 года генштаб, по крайней мере, трижды ставил

вопрос о передаче военному ведомству местного массива на Карельском

перешейке для строительства оборонительных сооружений. В апреле 1939 г.

нарком обороны К.Е. Ворошилов специально обратился к председателю

экономического совета при СНК СССР В.М. Молотову с предложением об

активизации этих работ.

Однако тогда же предпринимались и дипломатические меры для

предотвращения военного столкновения. Так, в феврале 1937 г. Москву посетил

министр иностранных дел Финляндии Р. Холсти. Это был первый визит в

Советский Союз руководителя внешнеполитического ведомства Финляндии со

времен обретения его независимости.

В сообщении о беседах Р. Холсти с наркомом иностранных дел СССР М.М.

Литвиновым говорилось, что «в рамках существовавших советско-финляндских

соглашений имеется возможность бесперебойно развивать и укреплять

дружественные добрососедские отношения между обоими государствами. К этому

стремятся и будут стремиться оба правительства»[2]. Но когда нарком обороны

СССР К.Е. Ворошилов поставил перед Холсти вопрос о позиции Финляндии в

случае, если её территория будет использоваться третьей страной в

антисоветских целях, прямого ответа не последовало. Более того, в начале

1938г. финляндские власти строили планы Аландских островов в нарушение

своих обязательств по международной конвенции 1921 г. Это непосредственно

задевало интересы Советского Союза.

В апреле 1938 г. советское правительство в конфиденциальном порядке

сочло своевременным предложить правительству Финляндии провести

неофициальные переговоры относительно совместной выработки мер по

укреплению безопасности морских и сухопутных границ Финляндии. Для решения

этой задачи в Москве избрали путь весьма необычный в дипломатической

практике других стран. Советскую сторону представлял «второй секретарь

посольства» Б.А. Ярцев. Он был опытным разведчиком, до этого уже работавшим

в советских посольствах ряда стран.

На первой же встрече Ярцев попросил министра иностранных дел Финляндии

Холсти держать его предложения в строжайшем секрете, не информирую о них

даже советского посла. Ярцев сообщил на переговорах, что главную опасность

для СССР представляет Германия, войска которой могли бы высадиться на

территорию Финляндии и двинуться в направлении Ленинграда. Если бои

развернутся в Финляндии, и её войска окажут агрессору сопротивление, то

Красная Армия могла бы прийти на помощь финнам, а после войны покинуть

Финляндию.

Тем не менее, Ярцев внес предложение, чтобы стороны заключили военное

соглашение, которое вступило бы в силу только при прямой агрессии немцев.

Однако в Хельсинки отвергался любой вариант, предусматривающий действия

советских войск на территории Финляндии.

Несколько позднее, Ярцев предложил правительству Финляндии в письменном

виде заверить, что оно окажет сопротивление Германии, а так же разрешит

действия советского Военно-морского флота у берегов Финляндии и

строительство на финских островах Лавансари, Сейскари (Сескар), Тиуринсари

и Суурсаари (Гогланд) военно-морских и военно-воздушных баз.

Переговоры продолжались несколько месяцев и в конечном итоге оказались

безрезультатными. Финляндия эти предложения отвергла, так как их принятие

означало бы, по её мнению «нарушение право на самоопределение».

В сентябре 1938 г. состоялся мюнхенский сговор, который приблизил войну

к порогу ряда стран Европы. В октябре 1938 г., т.е. непосредственно после

Мюнхена, советским правительством было выдвинуто новое уточнённое

предложение: Финляндия строит на острове Суурсаари свою собственную военную

базу, но в случае агрессии, которую она сама отразить не сможет, Советский

Союз окажет ей помощь. Это предложение также не было принято в Хельсинки.

14 октября 1939 г. Финляндии было предложено сдать СССР в аренду на 30

лет полуостров Ханко, который являлся ключом к Хельсинки, а также передать

острова в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний вблизи

Мурманска и часть Карельского перешейка - всего 2761 км2 в обмен на

территорию Советской Карелии в районе Реболы и Порос-озера в 5528 км2.

Внешне казалось, что такое предложение выгодно Финляндии, так как ей

отдавалась вдвое большая площади территория. Но это только на первый

взгляд. Если бы Финляндия уступила, то в таком случае она теряла хорошо

освоенные районы Карельского перешейка, где располагались укрепления “линии

Маннергейма”.

С начала 1939 года Советский Союз продолжал прилагать настойчивые

усилия к тому, чтобы склонить Финляндию к уступкам. В марте правительству

Финляндии были предложены следующие меры: СССР гарантирует

неприкосновенность Финляндии, предоставляет ей необходимую помощь против

возможной агрессии, поддержит ходатайство относительно пересмотра статуса

Аландских островов. Но в порядке встречных мер, Финляндия должна будет

сопротивляться любой агрессии, оказывать Советскому Союзу содействие в

укреплении безопасности Ленинграда и с этой целью предоставить Советскому

Союзу в аренду сроком на 30 лет остров Суурсаати и несколько других мелких

островов в Финском заливе, на которых будут созданы уже не базы, а лишь

наблюдательные посты. Ответ финской стороны был отрицательным с той же

ссылкой на свой суверенитет и нейтралитет. Переговоры, в который раз были

прерваны.

Как же в такой ситуации должны были повести себя обе стороны? Конечно,

Советский Союз должен был изменить дипломатию, по отношению к Финляндии,

стараться не затрагивать её суверенитет, и настойчивых требований от

Финляндии, надо было найти другой политический путь, с тем, чтобы не дать

вообще заглохнуть переговорам. А все иные пути, особенно военные, сели к

ещё большему нагнетанию обстановки, и, в конечном счёте, к войне. Причем ни

та, ни другая сторона к войне не стремилась.

Вскоре для неофициальных переговоров по поручению Советского

правительства в Хельсинки прибыл Б.Е. Штейн, бывший посол в Финляндии. Он

привёз принципиально новое советское предложение, состоявшее в следующем:

Финляндия уступает Советскому Союзу определённую территорию на Карельском

перешейке, получая взамен большую советскую территорию и компенсацию

финансовых расходах по переселению финских граждан с уступаемой территории.

На сей раз их поддержал и маршал Г. Маннергейм, заявивший, что острова в

Финском заливе не представляют для страны особой ценности, ибо нет

возможности защищать их в случае агрессии. Подобная настойчивость

советского руководства вызывала в Хельсинки подозрительность относительно

его намерений и соответствующую реакцию. 6 апреля 1939 г. Штейн вернулся в

Москву без результатов.

В такой напряжённой ситуации правительства обеих стран не исключают

начала военных действий. СССР, в случае войны, готовится к наступательным

действиям, а Финляндия к оборонительным. Происходит разделение на два

параллельных лагеря. И все это происходит на фоне политических переговоров.

В Финляндии усиливаются встречи по военной линии с Англией, Швецией,

Германией. В Хельсинки частыми гостями становятся высокопоставленные

военные этих стран. Финном оказывалась помощь в строении укреплений.

Хотя советско-финляндские переговоры имели неофициальный и

конфиденциальный характер, правительство Финляндии регулярно информировало

о них Германию. Так, 21 марта 1939 года после очередной встречи Штейна с

руководителями Финляндии министерство иностранных дел Германии подробно

информировало об итогах этой встречи Шуленбурга. И в Берлине одобрили

решения финнов об отказе в аренде русскими островов.

В водоворот не только политических, но и военных приготовлений

энергично включался Советский Союз. В начале марта 1939 года К.Е. Ворошилов

приказал только что назначенному командующему войсками Ленинградского

военного округа (ЛВО) командующему II ранга К.А. Мерецкову проверить

готовность войск «на случай военного конфликта с Финляндией». При этом он

сослался на прямое указание И.В. Сталина.

Ознакомившись с обстановкой на месте, Мерецков пришёл к выводу, что

финские войска с самого начала якобы имели наступательную задачу на

Карельском перешейке с целью измотать советские войска, а затем ударить по

Ленинграду.

Создается впечатление, что высшее советское политическое и военное

руководство в то время ещё не имело ясного представления о позиции

Финляндии. Если Сталин и Молотов твердили о том, что их беспокоит не

столько сама Финляндия, сколько то, что её, как антисоветский плацдарм,

могут использовать западные державы, то Мерецков оценивал обстановку более

резко и прямолинейно. При подобной оценке было бы бессмысленно искать

политические пути решения проблемы, что подтвердили последующие действия

советского руководства. В апреле 1939 года Карельский перешеек посетил

Ворошилов. Он приказал усилить боевую готовность, составить план эвакуации

детей и жен начальства в случае начала военных действий и построить

убежища.

Весной и летом того же года в ЛВО развернулось крупное строительство,

были приняты меры по подготовке личного состава в условиях, приближенным к

боевым, совершенствовалась структура пограничных войск. Всё это,

разумеется, не оставалось незамеченным финской стороной, беспокоило её.

Как вспоминает Мерецков, в конце июня 1939 года он присутствовал при

разговоре Сталина с одним из руководителей коминтерна. Обстановку в

Финляндии и на советско-финляндской границе Сталин оценивал как тревожную.

Некоторое время спустя, Сталин созвал Военный Совет, на котором был

обсуждён оперативный план войны с Финляндией, представленный начальником

генерального штаба командармом I ранга Б.М. Шапошниковым. План исходил из

реальной оценки состояния финской армии и её пограничной укреплённой линии.

В нём предусматривалось сосредоточение больших сил и средств ещё до начала

операции. Сталин был удивлен тем, что начальник генштаба требует стольких

сил и средств, чтобы заставить маленькую Финляндию пойти на уступки. И

командующему войсками ЛВО К.А. Мерецкому было предложено разработать другой

оперативный план войны из расчёта только на силы и средства военного

округа, то есть на 20 стрелковых дивизий, которыми он располагал.

Таким образом, генеральный штаб от руководства подготовкой операции был

отстранён, а его начальник через некоторое время был отправлен в длительный

отпуск в Сочи.

Из этого следует, что Сталин не хотел поверить, что маленькая Финляндия

будет вести войну с Советским Союзом. Даже, если бы война была развязана,

то Советский Союз, не прилагая больших усилий, разгромил бы Финляндию.

В первой половине 1939 года обстановка на советско-финляндской границе

была в целом относительно спокойной. Имели место одиночные нарушения

границы, но крупных, а тем более вооруженных провокаций здесь не

отмечалось.

Тем не менее, советское правительство продолжало принимать меры по

усилению пограничных войск в северо-западном направлении. Так, ещё в марте

1939 года, Ленинградский округ пограничных войск НКВД был разгруппирован на

три округа – Мурманский, Карельский и Ленинградский. К концу ноября они

были укомплектованы личным составом с большим превышением на 127-129%.

Непосредственная подготовка пограничных войск к боевым действиям началась

уже с 10 октября, то есть до начала последних переговоров между обеими

странами. А приказ пограничному отряду о возможном переходе границы был

отдан 25 октября, но без указанного дня и часа выполнения задания.

Подобная неопределённость в советско-финляндских отношениях

продолжалась до провала советско-англо-французских военных переговоров и

заключения советско-германского договора о ненападении с приложением к нему

секретных протоколов, в которых уже заранее было запрограммировано

определённое «территориально-политическое переустройство» Финляндии в

пользу Советского Союза. Реализовать свои «права» в Эстонии, Латвии и Литве

советскому руководству удалось путём заключения двусторонних договоров. К

Финляндии же, объявившей в начале сентября 1939 года о своём полном

нейтралитете и несогласии с планами создания Советских военных баз на своей

территории, Сталин, нарушив этот нейтралитет, применил военную силу.

Секретный протокол, подписанный Молотовым и Риббентропом, не мог

развязать руки Сталину по отношению к Финляндии. Почему Сталин после

протокола так долго медлил и начал войну лишь в конце ноября?

Ответ может быть один. Во-первых, потому, что этой акции предшествовали

другие, не менее важные и срочные – в сентябре в Польше и в сентябре –

октябре в Прибалтике были заняты крупные силы войск, впоследствии

переброшенные на Карельский перешеек. И, во-вторых, новая группировка

советских войск, расположенная по южному побережью Финского залива и далее

на юг вплоть до Восточной Пруссии, создавала крайне невыгодную для

Финляндии ситуацию на Балтике, что, по мнению советского руководства, могло

принудить Финляндию без войны принять советские предложения.

Разумеется, Сталин предпочёл бы добиться своей цели, не прибегая к

войне, которая, как позже действительно подтвердилось, могла преподнести

ему неприятные сюрпризы. Поэтому он не жалел времени на продолжительные

переговоры с финскими представителями.

23 ноября финский премьер-министр Каяндер выступил с речью, в которой

помянул добрым словом политику русских царей Александра I и Александра II

по отношению к Финляндии, а о Советском Союзе сказал так: «Поскольку на

переговорах трудно было найти общую платформу, они пока прервались. Об этом

следует сожалеть, так как Финляндия искренне желает поддерживать хорошие

отношения со всеми соседями».

НАЧАЛО ВОЙНЫ

День 26 ноября стал поворотным.

Вечером была обнародована нота Молотова, переданная финскому послу. В

ней сообщалось, что сегодня в 15 часов 45 минут в одном километре северо-

западнее села Майнила с финской стороны было произведено 7 орудийных

выстрелов по советской территории, в результате чего убито 3 красноармейца

и 1 младший командир. 9 человек ранено. Советские войска «воздержались от

ответного обстрела», сообщал Молотов. «Советское правительство вынуждено

констатировать,— говорилось в ноте,— что сосредоточение финляндских войск

под Ленинградом не только создает угрозу для Ленинграда, но и представляет

на деле враждебный акт против СССР, уже приведший к нападению на советские

Страницы: 1, 2