Развитие исторической науки в республике Адыгея

освещал исторический путь, пройденный народом с древнейших времен. Е. С.

Зевакиным были подготовлены в 1940—50 гг. небольшие историко-

этнографические очерки "Адыгейская автономная область" и "Адыги" для

соответствующих глав и томов Большой Советской Энциклопедии и серии "Народы

мира", издававшейся Институтом этнографии АН СССР64. Достойна упоминания и

большая работа в 25 п. л. Е. С. Зевакина "Сборник повествовательных

источников по истории Адыгеи и Кабарды XIII—XVIII вв.", планировавшаяся к

изданию в конце 40-х гг. в Нальчике, судьба которой не совсем ясна65.

"Адыго-черкесское жилище. История. Современное состояние,

социалистическая реконструкция" — так должен был называться совместный

фундаментальный труд, к написанию которого предполагалось подключить

сотрудников Кавказского отдела Академии архитектуры СССР и сектора истории

АНИИ, ряд известных специалистов по архитектуре, этнографии, истории.

Интересный проект так и не был реализован. Остались невостребованными и

материалы по данной проблематике, собранные во время экспедиций 1946—1947

гг. Е. С. Зевакиным и Э. Л. Коджесау.

И все же главной заботой сотрудников сектора с момента восстановления

института и до середины 50-х годов была подготовка к изданию нового 2-

томнопо обобщающего труда, с рабочим названием "История адыгейского

народа". Рукопись первого тома, по сохранившимся институтским отчетам,

усилиями, главным образом, Е. С. Зевакина и X. А. Пчентлешева, была

завершена еще в 1948 г., однако путь книги к своему читателю оказался

весьма долгим и непростым.

Значительный вред развитию общественных наук и прежде всего истории

наносили бесчисленные дискуссии, развернувшиеся на "идеологическом и

научном фронте" в послевоенные годы. В эпицентре их, наряду с общими

вопросами теории и методологии советской исторической науки, оказались и

проблемы конкретной истории. На волне патриотического подъема, победной

эйфории, царивших в стране, партийные историки и идеологи коронным образом

пересматривали и переосмысливали прежнюю концепцию образования Российского

многонационального государства, его характер, роль и место в международной

политике. Возобладало стремление экстраполировать "изначально присущую"

российской государственности и русскому народу освободительную миссию

далеко вглубь исторических эпох и географических пространств. Подлежали

пересмотру в связи с этим и истории малых народов, обстоятельства вхождения

их в Российскую империю. Кардинально менялись отношение к народно-

освободительным движениям на окраинах, оценка их социального состава,

лидеров и т. п. Столь резкая смена исторических концепций, идеологических и

научно-методологических установок на высоком академическом уровне

парализующе действовала на свободное развитие научной мысли, исторической

науки в национальных республиках и областях. В полной мере губительное

воздействие этих процессов и явлений отразилось, разумеется, и на состоянии

и развитии исторической науки в маленькой автономной области.

История написания и издания "Очерков по истории Адыгеи" — лишь один,

но вполне показательный, пример в подтверждение этого. Рукопись труда

многократно рассматривалась, обсуждалась, рекомендовалась к печати и вновь,

в который раз, отклонялась с указаниями внести ту или иную корректировку в

соответствии с результатами очередной дискуссии "на идеологическом и

историческом фронте". В процесс подготовки издания к работе привлекались

специалисты по истории, этнографии, культуре, лингвистике извне: Е. И.

Крупнов, А. А. Иессен, Б. С. Сейранян, Г. Ф. Турчанинов. В качестве

возможного соавтора некоторое время фигурировал и ростовский профессор Я.

Н. Раенко. Основной объем работ был выполнен Е. С. Зевакиным и внештатным

сотрудником АНИИ С. К. Бушуевым.

На состояние исторической науки в Адыгее непосредственное влияние

оказывали дискуссии о Шамиле и национально-освободительном движении на

Северном Кавказе в XIX в. Применительно к истории Адыгеи XIX в. от местных

авторов требовали "показать, как агент Шамиля в Адыгее наиб Магомет-Амин

реакционной политикой мешал сближению адыгов с великим русским народом" и

т. п.67 Самым непосредственным образом коснулись историков АНИИ и

драматические коллизии дискуссий 1948—49 гг. и специальной научной сессии

1950 года в Нальчике, посвященных актуальным вопросам истории кабардинского

народа, прежде всего уровню социально-экономического развития кабардинских

черкесов, степени развития феодализма, а также характеру и оценкам народно-

освободительного движения в Кабарде. Одним из последствий дискуссий стала

кампания травли крупнейшего и авторитетнейшего ученого-адыговеда, зав.

сектором истории Каб. НИИ проф. Г. А. Кокиева, завершившаяся его арестом и

осуждением. Отголоском событий в Нальчике стали очередной пересмотр

положений и научной концепции "Очерков истории Адыгеи" и попытки переоценки

упоминавшихся исторического очерка X. А. Пчентлешева и энциклопедических

статей Е. С. Зевакина68. Эти факты создают полное представление о непростых

условиях и обстановке, в которых происходил процесс становления

исторической науки в Адыгее, об общественно-политических и идеологических

коллизиях эпохи, на фоне которых формировались методологические и научно-

теоретические основы национальной историографии и был задан алгоритм ее

развития на несколько последующих десятилетий.

С 1940 года в Майкопе, помимо АНИИ, функционировал и другой крупный

научный центр — Майкопский учительский (впоследствии Адыгейский

педагогический) институт. В структуре вуза были сформированы кафедры

общественных наук, сотрудники которых проводили собственные научно-

исследовательские работы по широкому кругу вопросов отечественной и

зарубежной истории, теории и методологии общественных и гуманитарных наук,

пропаганде научно-исторических знаний. Значительная часть научных интересов

историков института лежала в области теории и практики марксизма-ленинизма,

истории советского периода и коммунистической партии. Одной из первых работ

вузовской науки по местной истории стала диссертация В. М. Глухова "Адыгея

в дни Великой Отечественной войны", успешно защищенная в 1949 г.69

Несколько позже к научным исследованиям по истории и культуре Адыгеи

советского периода подключились С. Н. Малых, А. В. Бурнышев, В. И.Шафранов

и ряд других историков института.

В 40-е годы предпринимаются определенные шаги к налаживанию научных и

творческих контактов и сотрудничества между двумя ведущими научными

учреждениями области, вылившиеся впоследствии в целый ряд конкретных

совместных научных трудов и акций. 29 января 1951 года состоялось заседание

сектора истории АНИИ и кафедр истории и марксизма-ленинизма Майкопского

учительского института с участием X. Д. Водождокова (директора АНИИ), Е. С.

Зевакина, Б. С. Сейраняна, М. К. Ковалева, В. М. Глухова, Ю. К. Намитокова

и других. На заседании с докладом о состоянии и задачах изучения истории

Адыгеи и о плане-проспекте юбилейного сборника к 30-летию автономии Адыгеи

выступил зав. сектором истории АНИИ к. и. н. Е. С. Зевакин. Он призвал

вузовских ученых к сотрудничеству по актуальным проблемам истории Адыгеи.

В 50-е годы в жизни и деятельности АНИИ и его секторов произошли

существенные позитивные перемены. Коллектив возглавил историк по

образованию М. Г. Аут-лев, успешно защитивший в Москве, в ВПА им. В. И.

Ленина диссертацию на тему "Партия большевиков — вдохновитель и организатор

разгрома немцев под Сталинградом (июль 1942— 1943 гг.)70. Приход в институт

специалиста по истории советского периода заметно усилил научно-

исследовательскую деятельность всего учреждения и исторического сектора, в

частности, по этому направлению. На должность заведующего сектором истории

была назначена этнограф, к. и. н. Э. Л. Коджесау. Вскоре, после окончания

аспирантуры в Тбилиси, возвращается еще один квалифицированный специалист

по этнографии, ст. научный сотрудник М. А. Меретуков. На должность мл.

научного сотрудника в сектор был принят окончивший в 1952 году экстерном

аспирантуру при Академии пед. наук А. О. Хоретлев. В 1956 г. он успешно

защитил кандидатскую диссертацию "Влияние передовой русской педагогической

мысли на развитие просвещения адыгов во второй половине XIX в."71

С приходом в сектор высококвалифицированных кадров научно-

исследовательская работа заметно активизировалась. Регулярными становятся

самостоятельные и совместные с коллегами из Краснодара, Москвы, Абхазии

историко-этнографические экспедиции сотрудников отдела в различные регионы

Адыгеи и Краснодарского края. Э. Л. Коджесау и М. А. Меретуков неизменно

принимали активное участие в полевых археологических исследованиях,

проводившихся под руководством научного сотрудника Краснодарского

краеведческого музея, к. и. н. Н. В. Анфимова, сотрудника Абхазского НИИ

Транша. С приходом в сектор в 1956 году "штатного археолога", мл. научного

сотрудника П. А. Дитлера появляется возможность организации самостоятельных

археологических экспедиций. Уже первые из них, проведенные в предгорьях

Прикубанья, дали сенсационный материал по средневековой истории Адыгеи,

вызвавший широкий резонанс среди археологической (общественности страны.

Большой энтузиаст и подвижник археологической науки, П. А. Дитлер увлеченно

трудился над актуальной и слабо освещенной в науке темой "История

средневековой Адыгеи" по материалам полевых исследований. С появлением в

институте второго профессионального археолога к. и. н. П. У. Аутлева, в

составе сектора истории была выделена самостоятельная археологическая

секция.

Сотрудники сектора истории АНИИ все чаще приглашались на научные

сессии и научно-практические конференции, проходившие в Москве, Ленинграде,

Тбилиси, Баку, Нальчике, выступали с научными докладами и сообщениями.

Преобладала в них, по вполне понятным причинам, этнографическая и

археологическая проблематика. Сохранилась в этот период практика широкого

привлечения к работам по гражданской истории "внештатных" сотрудников как

местных, так и других регионов страны (преимущественно Москвы и

Краснодара).

К середине 50-х гг. в штате АНИИ числилось пять историков, из них

четыре — кандидаты исторических наук. Для сравнения — из шести

литературоведов, работавших в это время в институте, лишь один имел ученую

степень. Сектор истории, таким образом, постепенно превращался в одно из

ведущих научно-производственных подразделений института.

Во многом эти позитивные перемены были обусловлены общественно-

политической обстановкой, сложившейся в Адыгее. Приближался ряд юбилейных

исторических дат, которым придавалось общественное и идеологическое

значение: 400-летие "добровольного присоединения" адыгов к России, 40-летие

Октябрьской революции, 35-летие автономии Адыгеи, 100-летие основания

Майкопа. Все эти юбилеи приходились на 1957 год. Руководством области,

отчасти по собственной инициативе, отчасти под воздействием директивных

указаний свыше, решено было провести их с широким государственным размахом

и соответствующим политическим антуражем. На АНИИ — ведущее научное

учреждение области — были возложены ответственные задачи по научному и

идеологическому обеспечению приближавшихся юбилеев и, прежде всего, 400-

летия вхождения адыгов в состав России. Соответствующим образом

корректировались планы научно-исследовательской и издательской работы, в

которых особое место заняла тема русско-адыгских исторических отношений и

связей.

Перечень конкретных научно-исследовательских задач и проблем, стоявших

в 50-е годы перед сектором истории, выглядел следующим образом: 1)

Окончательною завершить рукопись 1 тома "Очерков истории адыгейского

народа" (С древнейших времен до образования ДАО в 1922 г.). Исполнители:

Зевакин, Бушуев, Крупнов, Турчанинов и Водождоков с привлечением Сейраняна,

Раенко и др.); 2) Написание монографии "Аул Понежукай (Опыт изучения аула

социалистической эпохи)". Исполнители: М. 3. Азаматова под рук. Е. С.

Зевакина; 3) Начать подготовку работы по написанию II тома "Очерков истории

адыгейского народа. (Советский период)". Авт. коллектив: Е. С. Зевакин, М.

Г. Аутлев, М. Ш. Туов; 4) Начать работу по составлению "Очерков по истории

Адыгейской культуры". Авт. коллектив под рук. Е. С. Зевакина; 5) Написание

статей "Борьба за установление Сов. власти в Адыгее (1917- 1920). Исп. А.

Шеуджен; "Адыгея в восстановительный период (1921 —25 гг.)". Исполнители М.

Меретуков и др.; 6) Составление историко-биографического очерка "Шеуджен

Мос." Исп. М. Г. Аутлев; 7) Изучение и издание рукописного наследия

Хаджибека Анчока; 8) Подготовить рукопись монографии "Быт и культура а.

Шовгеновского" (Совместно с Институтом этнографии АН СССР); 9) Составление

статей для сборника материалов по истории Адыгеи (1917—1941 гг.). Исп.: А.

Шеуджен, М. Меретуков, Э. Коджесау, М. Туов, М. Аутлев; Подготовить к

печати: 10) 1 том "Ученых записок"; II) Коллективный сборник воспоминаний

"Сорокалетие Октябрьской соц. революции"; 12) Сборник архивных документов

"Культурное строительство в Адыгее" (Совм. с обл. архивом), 13) Сборник

архивных документов "Русско-адыгейские связи" (Совм. с ГДКК). В планах

сектора значились также издание первого "Сборника но археологии Адыгеи",

работ краснодарских авторов Н. В. Анфимова "Меото-сарматские племена

Прикубанья в 1—111 вв. н. э.", М. В. Покровского "Русско-адыгейские

торговые связи" и "Социально-экономический строй адыгов во второй половине

XIX в., А. А. Стародубцева "Спортивные игры адыгов", публикация отдельных

этнографических работ Э. Л. Коджесау "Культура и быт адыгейского колхозного

аула", "Развитие ремесла у адыгов в XIX—XX вв.; М. Меретукова:

"Материальная культура адыгов (постройки, орудия, утварь и т.д.)", М. 3.

Азаматовой "Адыгейский орнамент" и "Кулинария адыгов... "72 Таковы лишь

некоторые ориентиры и проблематика научно-исследовательской работы сектора

в 1951—1959 гг. Названия приведенных трудов носят во многом условный,

рабочий характер, они могли меняться в процессе работы, менялся и состав

конкретных исполнителей. Качество выполнения работ обобщающего плана,

исследований по отдельным актуальным вопросам истории и узловым темам

требовало солидной источниковедческой базы. В связи с этим сотрудники

сектора проводили большую работу по выявлению новых документальных и

литературных материалов в различных архивохранилищах и библиотеках страны.

Продолжались сбор и систематизация местного историко-этнографического

материала, восстановление источниковой базы, созданной в предшествующие

годы и утраченной по тем или иным причинам. Неоценимый вклад в адыгское

источниковедение внес в этот период вернувшийся из сталинских лагерей

научный сотрудник АНИИ М. К. Хуажев. Его, главным образом, стараниями

удалось вернуть часть обширного краеведческого архива И. А. Наврузова,

содержавшего ценнейшие исторические, фольклорно-этнографические источники:

полевой материал, редкие дореволюционные издания по кавказоведению и

официальные документы, копии и подлинники рукописей С. Хан-Гирея, С. Давлет-

Гирея, И. В. Хаджимукова, 3. Брантова, фотографии и рисунки, имеющие

отношение к национальной истории и культуре. Архив И. А. Наврузова,

хранящийся в библиотеке АРИГИ, служил и по сей день служит ценным

подспорьем в исследовательской работе сотрудников института. М. К. Хуажевым

в эти же годы были собраны разнообразные материалы по биографиям М. X.

Шовгенова, Ш. У. Хакурате, других деятелей революционного движения и

советского строительства в Адыгее.

Значительную работу по выявлению архивных источников по истории и

культуре адыгов проводил А. О. Хоретлев.

22—24 сентября 1955 г. в Майкопе состоялась сессия АНИИ по вопросам

истории, языка и литературы адыгейского народа. Это был первый крупный

представительный научный форум, собравший в Адыгее известных ученых из

многих городов и регионов страны. Для участия в сессии в Майкоп прибыли

ученые-кавказоведы из Москвы, Ленинграда, Тбилиси, Нальчика, Черкесска,

Краснодара. Программа сессии охватывала широкий круг актуальных вопросов,

связанных с историческим, культурным, экологическим развитием адыгов и С.

Кавказа. Примечательно, что большая часть из 13 заслушанных и обсужденных

докладов была посвящена исторической и этнографической проблематике.

Из прозвучавших на сессии выступлений по истории и культуре адыгов

особо значимы доклады Н. В. Анфимова "Племена Прикубанья в первые века

нашей эры", старш, научн. сотрудника АН СССР Л. И. Лаврова "Адыги и

Тьмутараканская Русь", зав. сектором истории Черкесского НИИ В. П. Невской

"Социально-экономическое развитие Адыгеи во второй половине XIX в.", А. О.

Хоретлева "О прогрессивном влиянии России на культуру и просвещение

адыгов", проф. МГУ С. К. Бушуева "О внешнеполитическом значении Кавказа и о

мюридизме", ст. научного сотрудника Абхазского НИИ Ш. Д. Инал-Ипа "Абхазо-

адыгейские этнографические параллели", директора АНИИ М. Г. Аутлева "О

жизни и деятельности лингвиста, поэта, собирателя фольклора X. Ш. Анчока",

зав. сектором истории АНИИ Э. Л. Коджесау "О социалистической культуре и

быте адыгейского колхозного аула (на примере а. Афипсип)". Сотрудник

Академии наук СССР д. фил. н. Ю. Д. Дешериев сделал сообщение о научной

деятельности известного кавказоведа П. К. Услара и указал на необходимость

комплексного изучения истории, этнографии и языков народов Кавказа.

Определенный исторический интерес представлял и доклад научного сотрудника

АНИИ А. А. Хатанова "История адыгейской письменности".

Сессия сыграла важную роль в координации исследований по ключевым

проблемам истории Адыгеи.

В 1955— 1957 гг. был наконец завершен 1 том сводного труда по истории

адыгов "Очерки истории Адыгеи" — итог многолетних творческих усилий

большого коллектива авторов, начало которого было положено еще в 1937 г.

"Исторический" 1957 г.— стал годом подлинного издательского "бума" для

АНИИ. Выходит в свет долгожданный (с 1949 г. в планах института) первый том

"Ученых записок" (ред. М. Г. Аутлев)73.

Половина из статей "Записок" посвящалась тем или иным проблемам и

актуальным вопросам адыгской истории и этнографии.

Сборник, собравший как майкопских, так и неместных авторов, открывал

исторический очерк обобщающего плана "400 лет с русским народом",

символичное название которого "выдавало" юбилейный характер и концепцию

всего издания.

Статья Л. И. Лаврова была посвящена истории русско-кавказских

отношений XV в. Э. Л. Коджесау написала "О влиянии России на развитие

материальной культуры адыгов". Академик из Ленинграда М. О. Косвен выступил

со статьей "Кабардинский патриот Исмаил Атажуков", написанной на основании

документов, извлеченных из ЦГИА. По плану сектора истории в том же 1957

году совместно с ГАКК был выпущен сборник документальных материалов,

характеризующих русско-адыгские торговые отношения с 1793 по 1860 годы74. В

сборнике опубликованы 227 документов этого периода, выявленные А. О.

Хоретлевым и сотрудницей ГАКК Т. Д. Алферовой.

Несколько ранее краснодарский историк-доцент М. В. Покровский в

одноименном издании осветил и проанализировал на основании тех же

документальных источников вопросы торговых и экономических отношений адыгов

и Российской империи с конца XVIII до сер. XIX века75.

Книга была выпущена сектором истории АНИИ вне плана. К внеплановым

работам сектора относилась и монография А. О. Хоретлева, посвященная

развитию просвещения и культуры, национальной педагогической мысли,

народного образования адыгов под влиянием общественно-педагогического

движения в России XIX — нач. XX вв., истории национально-культурного и

школьного строительства в советский период76. Выход в свет ряда трудов был

приурочен к другому юбилею — 40-летию Октябрьской революции. Одним из

составителей и редактором сборника воспоминаний, участников борьбы за

Советскую власть в Майкопе и Майкопском отделе "Под победным знаменем

Октября" являлся директор АНИИ к. и. н. М. Г. Аутлев77. К той же дате АНИИ

готовил историко-биографический очерк о М. X. Шовгенове. Сбором и

обработкой материалов, воспоминаний о революционере, перепиской с

официальными учреждениями и частными лицами, знавшими М. X. Шовгенова

непосредственно, занимался сотрудник института М. К. Хуажев. Документальная

повесть о жизни и деятельности комиссара по Горским делам КубЧерревкома

Моса Шовгенова вышла через год78. Еще один сборник документов был

подготовлен сотрудником сектора А. О. Хоретлевым совместно с работниками

Адыгейского областного архива. Сборник состоял из введения и трех разделов,

включающих документы ГАААО и ряда других архивохранилищ страны, а также

журнальные статьи, хронологически охватывающие период с 1922 по 1937 годы и

отражающие процессы национально-культурного и школьного строительства в

Адыгее79. "Культурное строительство Адыгеи (1922—1937)" стало важным

вкладом в местное источниковедение. Следует упомянуть и синхронные работы

историка из Майкопского учительского института А. Бурпышева, темой которых

являлось также культурное развитие Адыгеи советского периода: "Культура,

рожденная Октябрем" и "Деятельность партийной организации Адыгеи в области

народного образования в послевоенный период (1952-1959 гг.)"80.

Из внеплановых работ сектора истории отметим историко-краеведческий

очерк о Майкопе, выпущенный отдельным изданием к 100-летию основания

города81. И последнее издание, завершающее краткий библиографический обзор

Страницы: 1, 2, 3, 4