Подготовка и начало Второй Мировой войны (документы свидетельствуют)

корпусов, армий стало стремительно возрастать. В этих условиях на

генеральские должности становятся полковники. Примеры: 2-я гвардейская

стрелковая дивизия – командир полковник А. З. Акименко, 3-я гвардейская

стрелковая дивизия – командир полковник Н. А. Голен, 4-я гвардейская

стрелковая дивизия – командир полковник П. Ф. Москвитин, 32-я танковая

дивизия – командир полковник Е. Г. Пушкин и многие другие. Хоть и реже,

мы встречаем полковников на должностях начальников штабов корпусов и даже

армий: начальник штаба 28-го стрелкового корпуса – полковник Лукин,

начальник штаба 4-й армии – полковник Л. М. Сандалов.

Но командиров всё равно не хватает. Пока Гитлер стоял к Сталину

лицом, наличного состава хватало с избытком (даже чтобы сажать). Но вот

Гитлер устремил свои взгляды на Запад, и вдруг Сталину понадобились

командиры очень высокого ранга. Очень много командиров! И тюремные вагоны

из Сибири, Магадана, Калымы заспешили в Москву. Тут бывших командиров,

прошедших ГУЛАГ, встречают и объясняют, что произошла ошибка. Уголовное

дело прекращается, судимость снимается, а командиры возвращаются в

дивизии, корпуса, армии.

Не всем выпущенным одинаковое почтение. Например, К. К. Рокоссовский

(будущий Маршал Советского Союза, в 1945 году он будет командовать Парадом

Победы в Москве) получает звание генерал-майора. Но большинство выпущенных

из тюрем так и остаются комбригами, комдивами, комкорами. В Красной Армии

создаётся две параллельные системы званий, две системы знаков отличий, две

различные системы одежды. За примерами не надо далеко ходить. Полковник

Хижняк (в будущем генерал-лейтенант) так описывает своего начальника “Л.

Г. Петровский... выделялся исключительной храбростью и отличным знанием

военного дела”[xx] [5, C. 31] и тут же приводит воинское звание

Петровского – комкор. Полковник был прав: с тяжёлыми боями комкор

Петровский вывел свой 63-й стрелковый корпус из окружения и мог выйти сам

(к этому времени он уже был назначен командующим 21-й армии с присвоением

звания генерал-лейтенанта), но Петровский остался с частями прикрытия и

погиб, как герой.

Если мы взглянем на любую армию, тайно выдвигающуюся из глубины

страны, то везде увидим выпущенных из тюрем комбригов: 67-й стрелковый

корпус – командующий комбриг Ф. Ф. Жмаченко, 51-й стрелковый корпус 22-й

армии – командующий комбриг Поветкин, 62-й стрелковый корпус той же армии

– командующий комбриг И. П. Карманов. Можно сказать, что Сталин укреплял

свои армии для обороны. Но это не так! Процесс освобождения высшего

командного состава начался ещё до создания плана “Барбаросса”.

Во флоте происходило то же самое: адмирал Л. М. Галлер в 1938 году

был осуждён, а в1939 году он становится начальником Главного Морского

штаба, в этом же году осуждён и адмирал В. А. Алафузов, через год он

заместитель начальника Главного Морского штаба; адмирал Н. Г. Кузнецов в

1938 году понижен в звании и отправлен на Дальний Восток, в 1939 году он

Нарком Военно-Морского флота СССР[xxi] [9, C. 254].

В армиях придвинутых к границе было не мало комбригов, комдивов,

комкоров (пример: 35-й стрелковый корпус 9-й армии на румынской границе –

командующий комбриг И. Ф. Дашичев). И всё же основное их предназначение –

армии тайно, выдвигающиеся из глубины Советского Союза. Почему? Да потому

что эти армии комплектовались заключёнными. Все знают про штрафные

батальоны, так вот до начала войны в СССР появились не только батальоны,

но и целые штрафные дивизии и даже корпуса. А в немецких сводках они

получили названия “чёрных”. Почему именно такое название? Откройте книги

Солженицына, в них можно прочесть: одежда зэка – чёрный бушлат. Но может

Сталин готовил их к обороне? А если бы Гитлер не напал, что бы сделал

Сталин с полчищами заключённых: отобрал бы оружие и отправил обратно в

ГУЛАГ? Как вы думаете, чтобы тогда произошло? Да и как Сталин мог готовить

к обороне, когда и сам не верил в возможность нападения Гитлера?

В 1940 году Сталин даёт “второе рождение” неизвестному, но огромному

количеству командиров осуждённых на быструю или медленную смерть. Этим

людям дали в руки оружие и власть, но каждый из них по существу смертник,

горящий желанием, делом и кровью вернуться на высоты, с которых Сталин его

сверг. Для них служба в действующей армии на фронте – это возможность

реабилитировать себя. Смерть их не страшила. Сложилась следующая ситуация:

многие из тех, кто сел во времена сталинских чисток 1932 – 1939 годов, в

1940 вернулись на свои должности.

А теперь обратимся к командирам армий, непосредственно стоящих на

западных границах:

Начальник Генерального штаба в 1941 году – генерал армии Г. К. Жуков.

Тот самый Жуков, который не знал поражений, под чьим руководством

совершилось контрнаступление под Москвой в 1941 году, наступление под

Сталинградом в 1942, операция “Багратион” в 1944 и, наконец, штурм Берлина

в 1945. В том же году он будет принимать Парад Победы в Москве. Это

достаточно очевидные и общеизвестные факты. Но в 1941 году именно под его

руководством советские армии были "неправильно" размещены в

непосредственной близости от границы, что привело к катастрофическим

последствиям.

Своё восхождение Жуков начал в 1939 году на Дальнем Востоке. Именно

там, в сражении на реке Халхин-Гол, впервые в истории, был осуществлён

блицкриг. 1-я армейская группа за одну неделю разбила превосходящую её в

живой силе 6-ю японскую армию. Наступлением командовал Жуков.

В 1940 году Жуков приезжает в Москву, но приезжает ни один. Вместе с

ним на западных границах появляются его сослуживцы.

Генерал-майор танковых войск М. И. Потапов, сослуживец Жукова с

начала тридцатых годов. Летом 1939 года на Халхин-Голе он командовал

танковой бригадой. Жуков высоко оценил его способности и сделал своим

заместителем. В 1940 году Потапов получает под своё командование 4-й

механизированный корпус, которым в последствии будет командовать генерал

Власов. В феврале 1941 года генерал-майор танковых войск Потапов –

командующий 5-й армией расположенной на Львовском выступе[xxii] [6, C.

214].

Комбриг А. З. Устинов на Халхин-Голе был начальником авиации. Кредо

Устинова не воздушные бои, а внезапный удар по спящим аэродромам. В июне

1941 года Жуков рекомендует генерал-майора А. З. Устинова на должность

командующего авиацией Южного фронта. Сталин кандидатуру принимает.

Генерал-лейтенанты И. Н. Музыченко и Ф. Я. Костенко в своё время были

командирами полков в дивизии Жукова. В начале июня 1941 года они

командовали соответственно 6-й и 26-й[xxiii] [6, C. 154] армиями. Обе

армии на Львовском выступе.

Не меньше среди командиров армии участников военных действий в

Испании и Финляндии. Командующим Западным особым военным округом генерал

армии Д. Г. Павлов, командующий 7-й армии генерал армии К. А. Мерецков,

командующий 48-м стрелковым корпусом генерал-майор Р. Я. Малиновский – все

они воевали в Испании[xxiv] [9, C. 236]. На западных границах в

мехкорпусах даже средний офицерский состав был укомплектован людьми,

имеющими боевой опыт, пример: капитан А. Д. Щеглов – участник боёв в

Испании, награждённый орденами Красного знамени и Красной звезды[xxv] [5,

C. 21].

Изучая прошлое командиров западных армии можно найти интересную

закономерность. Генералы армии Г. К. Жуков и И. В. Тюленев, генерал-

полковник Я. Т. Черевиченко, генерал-лейтенант А. И. Ерёменко, генерал-

майор Р. К. Рокоссовский, полковник И. Х. Баграмян, большинство офицеров

мехкорпусов и многие другие – бывшие кавалеристы. Командир кавалерийского

склада – внезапность, решительность, наступательный порыв, обходы и

охваты, не позиционная, а манёвренная война. Каждый из этих людей признаёт

только один способ ведения войны – наступление. И именно этих людей

собрал Сталин на западных границах, поставив их во главе дивизий,

корпусов, армий.

Но каким бы хорошими не были командиры, они не стоят ничего, если у

страны нет войск. Давайте обратимся к тем войсковым формированиям, которые

существовали в Советском Союзе накануне войны.

28 июня 1938 года в мирное время был образован Краснознамённый

Дальневосточный фронт, в состав которого вошли 1-я и 2-я общевойсковые

армии[xxvi] [13, C. 186]. Этот шаг советского правительства вполне

понятен: отношения с Японией не всегда складывались благоприятно для СССР

(боевые действия у озера Хасан (1938 г.) и на реке Халхин-Гол (1939г.)).

В европейской части Советского Союза армий со времён Гражданской

войны не было. Приход Гитлера к власти, политические и военные кризисы в

Европе, захват немцами Австрии и Чехословакии, война большевиков с

фашистами в Испании – всё это не повлекло создание советских армий на

западных границах.

Но вот наступает 1939 год, год великих событий, изменивших всю

мировую историю. Не менее знаменательным этот год стал и для СССР: он

начинает искать пути сотрудничества с Германией. 23 августа Советский Союз

подписывает пакт о не нападении с Германией. Заключая этот пакт, Сталин,

по сути, дал фашистам разрешение напасть на Польшу, то есть начать Вторую

Мировую войну. Но это видимая сторона 1939 года, на самом деле в этот же

год происходит ещё одно знаменательное событие: Советский Союз начинает

формирование армий в европейской части страны. Но против кого? Только

против Германии, с которой продолжают вестись интенсивные переговоры.

Нарком Военно-Морского флота Н. Г. Кузнецов прямо так и говорит:

“Становилось уже очевидным ..., что фашистская Германия – наш наиболее

вероятный противник. Партия готовила к этому общественное мнение”[xxvii]

[9, C. 243].

Итак, советская дипломатия ищет пути к миру, а на западных границах

появляются армии, внезапно и целыми сериями: 3-я и 4-я в Белорусии, 5-я и

6-я – на Украине, 7-я, 8-я и 9-я – на финской границе. Армии набирают

мощь, а в это время к ним добавляются новые: 10-я и 11-я в Белорусии, 12-я

на Украине. Каждая из них через короткое время после своего создания

побывала в деле: “освобождали” Западную Беларусь и Украину, участвовали в

Зимней войне. Но армий всё равно мало, поэтому появляются новые: 13-я, 14-

я, 15-я.

После завершения боёв и “освободительных” походов ни одна армия не

была расформирована. До этого армии формировались только во время войны и

только для войны. Но СССР “освободил” всех, кого только можно. Больше в

Европе освобождать некого. Дальше Германия, с которой подписан пакт о

дружбе и границах. И вот именно в этот момент процесс создания новых армий

резко ускорился.

В июне 1940 года в Забайкалье создаётся 16-я и 17-я армии[xxviii]

[13, C. 187]. Это очень важно. Просматривая военные хроники Гражданской

войны, мы обнаруживаем, что самый большой номер для обозначения армии –

16. А это то время, когда против молодой Советской республики выступили

войска Антанты, белогвардейцы. Гражданская война – время борьбы

коммунистического режима за своё существование. И всё же армии с 17

номером в СССР не было.

Но вот с Германией подписан мир, и Советский Союз создаёт 17-ю армию.

СССР, не ожидая нападения извне, в мирное время по числу армий превзошёл

тот уровень, который был достигнут только в ходе жесточайшей войне при

всеобщей тотальной мобилизации и напряжении экономического и физического

потенциала страны. Отныне развитие Советского Союза происходило в

совершенно новых условиях.

Но на этом бурный процесс создания армий не прекратился. В июле 1940

года на германской границе создаётся ещё одна армия – 26-я. Развернув пять

армий против Японии (1-ю, 2-ю, 15-ю, 16-ю, 17-ю) и двенадцать против

Германии и её союзников, летом 1940 года советское руководство принимает

решение о создании ещё одиннадцати армий. Одна против Японии (25-я)[xxix]

[13, C. 187], десять против Германии. 23-я и 27-я армии тайно появились в

Западных округах в мае 1941 года. В том же месяце в Белорусии объявляется

13-я, а на Украине 9-я армии. 13 июня 1941 года появились и все остальные:

18-я, 19-я, 20-я, 21-я, 22-я, 24-я, 28-я.

Пока Гитлер был врагом – армии не было. Пока делили Польшу, пока

советские войска стояли с фашистами лицом к лицу, Сталину было достаточно

иметь на Западе двенадцать армий. Но вот Гитлер повернулся спиной,

бросил Вермахт против Дании, Норвегии, Франции и Великобритании, оставив в

Польше семь пехотных дивизий без танков и авиации. И вот именно в этот

момент внезапно появляются ещё девять советских армий, да ещё 16-я тайно

перебрасывается из Дальневосточного военного округа. А для чего, для

обороны? Нет. И вот почему.

Основу советской стратегии составляла теория “глубокой операции”.

Образно говоря – это теория нанесения внезапных, очень глубоких ударов по

самому уязвимому месту противника. В планировании "глубокой операции"

важная роль отводилась воздушно-десантным войскам. США, Великобритания,

Франция агрессивную войну не планировали и поэтому воздушно-десантные

войска там развития не получили. Впервые в мировой практике парашютно-

десантные войска стали создаваться в Советском Союзе[xxx] [13, C. 212]. В

начале войны в вооружённых силах СССР было 5 воздушно-десантных корпусов и

несколько сотен тысяч отлично подготовленных парашютистов. На начало войны

четыре из них находились в западных приграничных округах, а пятый в

Харьковском округе. Десант – это не оборона, а нападение. Его высадка

практически невозможна без полного превосходства в воздухе. Расположение

советских воздушно-десантных корпусов ясно указывало, что их высадка будет

проводится по всей линии фронта. Но добиться полного превосходства в

воздухе можно только нанося внезапный удар по спящим аэродромам, по ничего

не подозревающему противнику.

Вместе с теорией “глубокой операции” родилась и теория “ударной

армии” – инструмента, которым такие удары наносятся. Ударные армии

включали в свой состав значительное количество артиллерии и пехоты, для

того чтобы проломить оборону противника, и мощный танковый кулак – 500-

1000 танков для нанесения сверхмощного удара в глубину.

Германская теория “блицкрига” и советская "глубокая операция"

поразительно схожи не только по духу, но и в деталях. Для осуществления

“блицкрига” тоже создавался специальный инструмент – танковая группа, в

которой было в среднем 1000 танков (против СССР применялись четыре такие

группы: под командованием Гепнера, Гота, Гудериана и Клейста). Схожесть

двух теорий объясняется довольно просто: при создании блицкрига фашистский

генерал Г. Гудериан только скопировал многие положения советской военной

теории по данному вопросу[xxxi] [13, C. 211]. Невероятно, но факт

агрессивная Германия для проведения нападений использовала военный опыт

миролюбивого Советского Союза. Но у фашистов мы видим ярко выраженные

механизмы агрессии – танковые группы. А вот в СССР все армии имели единую

нумерацию и названия “ударные” не носили. А может их не было? Нет, были.

Давайте выясним: какие армии являются ударными, а какие

обыкновенными. Для выяснения используем обыкновенное сравнение с немецкими

танковыми группами (тем более что фашистские теории покоились на советских

расчётах). Элемент, который превращает обычную армию в ударную – это

механизированный корпус новой организации, в которой по штату положено

иметь 1031 танк[xxxii] [13, C. 166] (после нападения Германии все

мехкорпуса были расформированы – в обороне не были нужны такие чисто

наступательные формирования).

Включите один такой корпус в обычную армию, и по количеству она

сравняется, а по качеству превзойдет любую немецкую танковую группу.

Вот тут мы делаем поразительное открытие. На 22 июня 1941 года все

советские армии на немецкой и румынской границе подходят под стандарты

ударных армий, хотя и не имели такого названия: 23-я, 8-я, 11-я, 3-я, 10-

я, 4-я, 5-я, 6-я, 26-я, 12-я. 18-я, 9-я. Вдобавок к ним разгружалась 16-я,

и тайно выдвигались к германской границе 19-я, 20-я и 21-я – типично

ударные армии. Не все корпуса были полностью укомплектованы танками. Но

нужно принимать в расчет не только, что было сделано, но и то, что

собирались сделать. Германское вторжение застало Советский Союз в

процессе создания небывалого количества ударных армий.

Среди обычных армий вторжения мы встречаем и не совсем обычные. Их

три 6-я, 9-я и 10-я. В каждой из них включены по два механизированных

корпуса. После полного укомплектования каждая армия в своем составе должна

иметь 2330 танков (по количеству половина всех танковых войск Германии).

Каждая из этих армий вторжения максимально приближена к границам, причем

если есть выступ, то она именно там (10-я армия на Белостоцком, 6-я на

Львовском выступах), что делало невозможным оборону (уже в мирное время

эти войсковые формирования были с трёх сторон окружены противником), но

прекрасно подходило для нападения. Среди трех самых мощных армий одна

выделяется особо – 9-я. Она очень похожа на другие, но в её состав

планируется включить ещё один мехкорпус – 27-й. После полного

комплектования в 9-й армии был бы 3341 танк. Но есть ещё один интересный

факт: самая мощная армия мира формировалась не на германской, а на

румынской границе! Почему? Вот мнение английского историка Базиля Лиддела

Гарта: "Русские оказались в опасной близости от румынских нефтяных полей,

с которых Гитлер рассчитывал получать нефть для своих потребностей теперь,

когда он был отрезан от заморских источников. В последующие недели эта

опасность вызывала в нём всё возрастающую нервозность и беспокойство… 29

июля Гитлер заговорил с генералом Йодлем о возможности войны с Россией,

если последняя попытается захватить румынские нефтяные источники"[xxxiii]

[12, C. 30]. Да, именно освободительный поход 9-й армии в Румынию мог бы

решить исход будущей войны. Нефть – кровь войны, а Румыния – нефтяное

сердце Германии. Удар по Румынии был бы смертелен для Германии.

Советский Союз готовил удар в направлении румынских нефтяных

источников. Именно поэтому самая мощная армия мира была сформирована на

румынской границе и именно поэтому генерал армии – лучший генерал

советских вооружённых сил – Г. К. Жуков перед самой войной был отправлен в

Тирасполь координировать действия Южного и Юго-Западного фронтов.

Хорошо, скажете вы, были у советского командования мехкорпуса, но

танками же они не были укомплектованы, да и танки то старые. Но вспомним:

в западных округах на 22 июня Советский Союз уже имел подавляющие

превосходство в технике. Для нанесения первого уничтожающего удара её было

вполне достаточно. К тому же Сталин всеми силами старался избежать

преждевременной войны с фашистами. Он был в состоянии отдать приказ

промышленности произвести достаточное количество боевой техники, но

представим себе реакцию немцев, если бы все армии были полностью

вооружены. Укомплектование всех мехкорпусов привело бы к срыву советской

внезапной агрессии. К тому же заметьте: мехкорпуса 10-й и 6-й ударной

армий были укомплектованы почти полностью, причём танками Т-34 и КВ

(недостающая техника была уже в пути), недоукомплектованными оставались

мехкорпуса армий, выдвигаемых из глубины советской территории и армий,

которым предстояло развивать наступление. Да, но техника была всё-таки

устаревшей. Давайте разберёмся. Для простоты разделим все танки на лёгкие,

средние и тяжёлые.

Вступив на территорию Советского Союза, Германия имела два типа легких

танков: Т-1 и Т-2.

Т-1 поступил на вооружение в 1934 году. Вооружение – пушек нет, 2

пулемёта. Броня – 13 мм. Т-2 поступил на вооружение в 1936 году.

Вооружение – 20-мм пушка, один пулемёт. Броня – 13 мм. И эти танки

считаются самой новейшей техникой. А теперь посмотрим, что было у

Советского Союза.

Да, и в СССР был танк с пулемётным вооружением – Т-40, правда он был

вооружён крупнокалиберным пулемётом (12,7-мм против 7,62-мм на немецких).

Броня примерно такая же, как и на Т-2. Но наш Т-40 был плавающим, а это

кардинальным образом изменяло сферу его применения. Кроме Т-40 в мире

было ещё два типа плавающих танков: Т-37 и Т-38. Но в том то и дело, что

эти танки раньше стояли на вооружении советских армий, а теперь были

заменены на Т-40. Ещё одна интересная подробность: танк Т-40 был принят на

вооружение в 1940 году, но по странному советскому стандарту новейшим не

считается. На начало войны Красная Армия располагала 249 танками Т-40.

Основу мехкорпусов СССР составляли лёгкие танки Т-26 и БТ, которые с

презрением называют устаревшими. А между тем на Т-26 была установлена 45-

мм пушка, которая была гораздо мощнее любой пушки немецкого танка. Броня Т-

26 – 15 мм. На базе Т-26 были созданы ОТ-26 и ОТ-100 – огнемётные танки

(около 1,5 тыс. боевых машин). В общей сложности за десять лет серийного

производства было выпущено 11 208 танков этого типа.

Основное преимущество танков БТ – скорость. Это качество было

доминирующим над остальными настолько, что даже выносилось в название

танка – быстроходный. В 30-е годы практические все танки мира выпускались

по схеме: двигатель в корме, трансмиссия в носовой части. БТ был

исключением: двигатель и трансмиссия – на корме. Через 20 лет мир поймёт

преимущество такой компоновки.

БТ – это танк агрессор. Его можно было использовать только в

наступательной войне. Огромная скорость (86 км/ч против 30 км/ч немецких

танков) позволяло БТ стремительно врываться на территорию противника,

обходить очаги сопротивления и устремляться в глубину, где не было войск,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7