Партизанское движение в СССР в годы ВОВ

Партизанское движение в СССР в годы ВОВ

ДО ВОЙНЫ

С 1932 года в оперативных планах приграничных округов в начальном

периоде войны важная роль отводилась партизанским формированиям. Ими

предусматривалось, что в случае, если войскам противника удастся

углубиться на нашу территорию, на расстояние около 100 км от

государственной границы, они должны были напороться на наши

укрепрайоны и увязнуть в боях по их преодолению. В это время на

оккупированной территории с первого дня начала боевых действий

партизанские формирования начинают организованные действия по

систематическому нарушению железнодорожных и других коммуникаций

противника. Израсходовав находящийся в войсках запас боеприпасов,

продовольствия, горючего и других материальных средств, противник

будет вынужден отступить. Партизанские формирования также

перемещаются, в том числе за пределы территории СССР, постоянно

оставаясь в тылу противника и продолжая проводить диверсии.

В соответствии с планом Генерального штаба РККА вдоль западной границы

оборудуются десятки тайников с вооружением и боеприпасами. О масштабе

этих работ можно судить по следующему факту.

За все время своего существования Центральным штабом партизанского

движения в годы Великой Отечественной Войны было переброшено в тыл

противника 98,5 тысяч единиц стрелкового оружия, на территории

Белоруссии только в 100-километровой приграничной полосе в начальном

периоде войны было тайно заскладировано свыше 50 тысяч винтовок, 150

пулеметов, десятки тонн минно-взрывных средств. Приблизительно такое

же количество оружия и боеприпасов, в том числе минно-взрывных средств

было подготовлено для применения с началом войны в Ленинградском

военном округе. Разведывательным управлением Украинского военного

округа в тайники было заложено, кроме отечественного оружия, 10 тысяч

японских карабинов, около 100 пулеметов, множество мин, гранат,

различных боеприпасов. Некоторые базы были подготовлены вне СССР.

Началась интенсивная подготовка специально отобранных военнослужащих и

целых подразделений к действиям в тылу противника со специальными

задачами. Собственно подготовка кадров к ведению партизанской войны не

прекращалась с гражданской войны. К 1932 году существовало три учебных

школы, где готовили специалистов по ведению партизанской войны: две

школы при IV (разведывательном) Управлении штаба РККА и одна при ОГПУ.

Школа ОГПУ в Харькове готовила в основном диверсантов-подпольщиков для

действий с нелегальных позиций. Школа IV Управления в Куперске

готовила группы по 10-12 человек, пришедших на советскую территорию из

районов Западной Украины и Белоруссии, в течение 6 месяцев. Крупная

школа Народного комиссариата обороны по подготовке офицерских кадров к

ведению войны партизанскими методами, а также офицеров-организаторов

партизанской борьбы была в местечке Грушки под Киевом.

Осенью 1932 года в Ленинградском военном округе проводились

специальные учения, на которых воинские партизанские формирования,

сформированные из выпускников партизанских спецшкол, показали высокую

эффективность действий в тылу противника. На них впервые были

организованы диверсионные действия на железных дорогах с применением

экспериментальных противопоездных мин. Свыше 500 выпускников

партизанских спецшкол участвовали в Бронницких учениях под Москвой. В

1933 году в Украинском военном округе проводятся специальные учения с

привлечением диверсионных отрядов и авиации. По их итогам делается

вывод, что заранее обученные подразделения при управлении из единого

центра в состоянии провести внезапную и широкомасштабную операцию,

которая парализовала бы все коммуникации в западных областях Украины и

Белоруссии, занятые условным противником...

Однако в июне 1937 года высшее военные руководители, допускавшие

возможность ведения боевых действий на территории СССР, в приказе

Наркома обороны Маршала К.Е. Ворошилова о "Раскрытии Наркоматом

внутренних дел предательской, контрреволюционной военной фашистской

организации в РККА" были обвинены в том, что "пытались подорвать мощь

Красной Армии и подготовить ее поражение в случае войны.

В результате репрессий 1937-1938 годов обученные и подготовленные, как

их тогда называли, кадровые советские диверсанты были поголовно

уничтожены. Уцелели только те, кто до начала массовых расстрелов был

отправлен в Испанию. Все партизанские отряды были расформированы, а

тайники с оружием, боеприпасами и минно-взрывными средствами

демонтированы. Сами термины "диверсия", "диверсионная деятельность",

"диверсант" и т.п. стали применяться исключительно в отрицательном

смысле и только применительно к врагам. Дальнейшее развитие Воздушно-

десантных войск пошло по линии наращивания возможностей по ведению

боевых действий в тылу противника только в форме общевойскового боя

при проведении Красной Армией наступательных операций.

Таким образом, теория и практика советского военного искусства

накануне Великой Отечественной

Войны перестала рассматривать партизанские, диверсионные или иные

специальные действия в тылу противника как важную составную часть

вооруженной борьбы. Вопросы подготовки и ведения специальных действий

не отрабатывались на военных играх и командно-штабных учениях, были

изъяты из оперативных планов Генерального штаба и приграничных военных

округов, не были включены в содержание боевой подготовки войск и сил

РККА.

Пренебрежительное отношение к вопросам организации диверсионных

действий на западном направлении было вызвано в том числе

недостаточным пониманием сущности немецкой стратегии "молниеносной

войны" относительно значительного, а подчас - решающего влияния

технического и материального обеспечения на ведение боевых действий

немецко-фашистскими войсками.

Партизанство в годы Великой Отечественной Войны.

В оперативной разработке к плану "Барбаросса", составленной

Управлением военной экономики и военной промышленности 13 февраля 1941

года, первой проблемой, с которой столкнется Германия в случае

затяжной войны, была названа транспортная проблема.

В ноябре 1940 года расчеты генерал-квартирмейстерской службы показали,

что немецкая армия начнет Восточную кампанию имея запасы горючего

всего на первые три месяца операции, при этом возимый запас горючего в

дивизии обеспечивал запас хода 100 км. Обеспеченность боеприпасами: в

каждой пехотной дивизии - 500 тонн, или два боекомплекта (в танковых

дивизиях - три); этого хватало на 10 дней при ежедневном расходе в 0,2

боекомплекта. На следующие 10 дней предусматривалось снабжение

боеприпасами из расчета по 0,3 боекомплекта в день. Продовольствия:

всего - 20 сутодач, из них в дивизии 6 сутодач. Дальнейшее снабжение

войск)[39].

Анализ немецких военно-экономических и боевых возможностей,

проведенный советским военным руководством подтверждал, что Германия

не способна вести длительную войну с Советским Союзом. Однако из этого

делался вывод только о том, что когда начнется война, немцы в первую

очередь будут стремиться захватить Украину и другие богатые сырьевыми

ресурсами районы страны. Вывод, что необходимо организовать

воздействие на наиболее уязвимое место военного противоборства -

тыловое и техническое обеспечение немецких войск, - сделан не был. В

результате широкомасштабные систематические действия в тылу противника

по уничтожению запасов и срыву снабжения войск противника

боеприпасами, горюче-смазочными материалами, продовольствием и другими

предметами тылового и технического обеспечения по железным и шоссейным

дорогам, как специальная задача какого-либо рода войск

Организация партизанских действий в тылу немецких войск советским

политическим руководством с началом войны рассматривалась в основном

не как задача вооруженных сил, а как одна из задач партийных и

советских органов. 29 июня 1941 года, т.е. через неделю после начала

вторжения, вышла Директива Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) партийным и

советским организациям прифронтовых областей, где в частности

указывалось: "В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и

диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для

разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог,

порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т.д. В

захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его

пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все

их мероприятия". С точки зрения организации вооруженного сопротивления

в тылу противника данная директива была лозунгом, поскольку никакой

руководящей партийной или государственной структуры, предназначенной

для "разжигания партизанской войны" заблаговременно создано не было.

Установка на ведение открытой вооруженной борьбы с хорошо оснащенными

и подготовленными частями немецкой армии обрекало партизанские отряды

на разгром и чрезвычайно большие потери.

Одной из причин неверного выбора целей и задач партизанских отрядов и

диверсионных групп в тылу противника был механический перенос форм

партизанской борьбы с гражданской войны на новые условия начавшейся

войны. Если в годы гражданской войны вооружение партизанских отрядов и

противостоящих им частей регулярных войск, за исключением артиллерии,

было в основном одинаковым (пулеметы, винтовки, гранаты, сабли), то в

1941 году противник имел большое количество танковых и

механизированных соединений и частей, которые при поддержке авиации и

артиллерии обладали подавляющим превосходством в открытом бою с

партизанами. Поэтому, если в гражданскую войну "партизанские отряды

занимали города" и могли разгромить противника в открытом бою, то к

началу второй мировой войны они эту способность в основном утратили.

Чем крупнее был партизанский отряд, ввязавшийся в открытый бой с

немцами, тем легче было противнику применить современные средства

поражения и уничтожить партизанское формирование.

10 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны направил

главнокомандующим войсками направлений К.Е. Ворошилову, С.К.

Тимошенко, С.М. Буденному, а также командующим округами, фронтами и

армиями, председателям СНК и секретарям ЦК союзных республик

Постановление № ГКО-83сс за подписью И. Сталина, где предписывалось:

"Обязать главкомов почаще разбрасывать с самолетов в тылу немецких

войск небольшие листовки за своей подписью с призывом к населению

громить тылы немецких армий, рвать мосты, развинчивать рельсы,

поджигать леса, уйти в партизаны, все время беспокоить немцев-

угнетателей. В призыве указывать, что скоро придет Красная Армия и

освободит их от немецкого гнета". Громить тылы немцев, таким образом,

должны были не специальные части вооруженных сил, а безоружное мирное

население оккупированных областей, которое призывали к самоорганизации

для вооруженной борьбы на захваченных территориях.

8 июля 1941 года начальник Генерального штаба Сухопутных войск

Германии генерал-полковник Ф. Гальдер делает следующую запись в своем

дневнике: "Вагнер (генерал-квартирмейстер) представил доклад о

положении со снабжением. Оно всюду вполне удовлетворительное. Работа

железных дорог превзошла все наши ожидания.

Лишь на участке Брест - Минск пропускная способность железной дороги

несколько ниже ожидавшейся. Выполнение ближайших оперативных задач в

материально-техническом отношении вполне обеспечено. Автотранспорта

большой грузоподъемности вполне достаточно". Только с 1 по 16 августа

в немецкие войска было доставлено 340 эшелонов с боеприпасами, т.е.

такое количество боеприпасов, какое предусматривалось всем планом

"Барбаросса". Примечательно, что приблизительно к этому времени группа

армий "Центр" от ударов авиации, по техническим и другим причинам

потеряла одну треть своего автотранспорта большой грузоподъемности.

Партизанских действий на шоссейных дорогах противником не отмечается,

хотя основная масса немецкого автотранспорта большой грузоподъемности

еще занята перевозками боеприпасов и других предметов снабжения от

границы до Днепра.

18 июля 1941 года, когда немецкими войсками уже были оккупированы

Прибалтика, почти вся Белоруссия, западная часть Украины, вышло

постановление ЦК ВКП(б) "Об организации борьбы в тылу германских

войск", где партизанские действия, по-прежнему, рассматривались как

вооруженная форма политической борьбы. В нем подчеркивалась роль

партийного руководства и выдвигалась задача: "...развернуть сеть наших

большевистских подпольных организаций на захваченной территории для

руководства всеми действиями против фашистских оккупантов". Для

руководства партизанской борьбой развернулась организаторская работа,

направленная, прежде всего, на создание партийных комитетов на

оккупированной территории, и к концу 1941 года в тылу противника

действовало 18 подпольных обкомов, более 260 окружкомов, горкомов,

райкомов и других подпольных партийных организаций.

На основании данного Постановления и приказа Наркома обороны в Главном

политическом управлении РККА и политуправлениях фронтов были

организованы 10-е отделы, а в политотделах армий - 10-е отделения для

организации партийно-массовой работы среди населения оккупированных

областей и политического руководства партизанским движением. "Так как

в то время не существовало никаких пособий и наставлений по вопросам

организации и тактики партизанской борьбы, - вспоминал впоследствии

П.К. Пономаренко, - Главное политическое управление в октябре 1941

года разослало армейским политорганам "Инструкцию по организации

мелких местных партизанских отрядов", составленную в период

гражданской войны и интервенции против Советской России". Отсутствие

уставов, наставлений и других руководящих документов по подготовке и

ведению партизанских действий, тактике действий партизанских отрядов и

диверсионных групп явилось важным фактором, влияющим на выбор форм

специальных действий. Незнание основных положений по подготовке и

ведению специальных действий заставляло партизан искать наиболее

оптимальную структуру организации сил и средств, вырабатывать

специальные формы их боевого применения уже в ходе боевых действий и

нести большие потери.

Вопросы подготовки, вывода и руководства партизанскими отрядами в тылу

противника выходили также за рамки разведывательного обеспечения

операции и боя. Разведывательные отделы фронтов и армий пытались

направить деятельность партизанских отрядов и диверсионных групп

только на решение задач, возложенных на разведку. Этот недостаток, в

частности, был отмечен в постановлении смоленского обкома ВКП(б) от 11

ноября 1941 года при анализе состояния партизанского движения в

области: "Командование армий, дивизий и полков направляют деятельность

партизанских отрядов и используют их односторонне, только для

разведки, что ограничивает инициативу партизанских отрядов и их

командиров по уничтожению живой силы, материальной части, транспорта и

путей сообщения противника". Таким образом, наличие и ведомственная

принадлежность органа управления специальными действиями являлась

существенным фактором, влияющим на выбор задач и форм боевого

применения партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу

противника.

С началом войны стала очевидной необходимость широкого развертывания

диверсионных действий партизанскими отрядами на коммуникациях

противника и подготовки соответствующих специалистов. В июле 1941 года

был создан Оперативно-учебный центр Западного фронта по подготовке

партизан к проведению диверсий. Вскоре аналогичные центры и школы по

подготовке партизан-диверсантов были созданы в других фронтах.

Отсутствие в партизанских отрядах минеров-подрывников тормозило

развитие и широкое применение таких эффективных способов диверсий как

крушение поездов, устройство засад с применением мин и управляемых

фугасов, уничтожение объектов с помощью мин и фугасов, управляемых по

радио, диверсий с применением мин-сюрпризов и других специальных акций

с применением минно-взрывных средств.

Применение диверсий как способа действий в широких масштабах, кроме

того, не представлялось возможным в результате отсутствия в

достаточном количестве мин и зарядов, специально приспособленных для

применения на коммуникациях противника. Табельные мины находившиеся на

вооружении Красной Армии, оказались трудно применимыми в тылу

противника. Они были громоздкими, тяжелыми и требовали значительного

времени на установку и маскировку.

Одновременному проведению согласованных по цели, месту и времени

специальных акций в форме удара препятствовало также отсутствие связи

партизанских отрядов с Центром из-за недостатка средств связи и

радистов. "К июню 1942 года в тылу врага действовало 387 учтенных

партизанских отрядов и групп, из них только 37, т.е. 10% имели

радиостанции для связи с Командованием". Недостаточное количество

минеров-подрывников, радистов и специального вооружения не позволило

на начальном этапе войны использовать в тылу противника такую форму

специальных действий как удар по железнодорожным коммуникациям. Только

по мере поступления в партизанские отряды специальных минно-взрывных

средств и подготовленных специалистов стали увеличиваться масштабы

диверсионных действий. Так, согласно данным главной железнодорожной

дирекции группы армий "Центр" количество партизанских налетов на

объекты железнодорожного транспорта в первой половине 1942 года

составляло: январь - 5, февраль - 6, март - 27, апрель - 65, май -

145; количество подорвавшихся на минах паровозов составляло: в феврале

- 5 (в ремонте 2), в марте - 5 (2), в апреле 13 (6), в мае 25 (13);

количество сильно поврежденных и полностью выведенных из строя

вагонов: январь - 0, февраль - 0, март - 57, апрель - 45, май - 166.

Таким образом, наличие или отсутствие специально подготовленного и

оснащенного личного состава, а также специального вооружения было

одним из решающих факторов, влияющих на масштабы диверсионной работы и

формы специальных действий в тылу противника.

В августе 1941 года первым секретарем ЦК КП(б) Белоруссии П.К.

Пономаренко была разработана и отправлена И.В. Сталину записка "К

вопросу о постановке диверсионной работы" в тылу врага. Однако только

в декабре ее автор был вызван в Москву, где ему предложили

ознакомиться с предложениями по организации партизанского движения,

разработанные недавно созданным Управлением по формированию

партизанских частей, отрядов и групп Главного управления формирований

(Главупраформ) НКО. О непонимании данным управлением сущности, целей и

задач партизанских действий говорит следующий факт. Главупраформом НКО

предлагалось создать на неоккупированной территории Дона, Кубани и

Терека 6-7 кавалерийских дивизий численностью 5483 человека каждая,

сведенных в "1-ю конную армию народных мстителей" общей численностью в

33 000 человек, а также пять партизанских дивизий из приволжских,

уральских и сибирских партизан, объединенных в "1-ю стрелковую

партизанскую армию народных мстителей" общей численностью свыше 26 000

человек. В записке подчеркивалось, что оперативное использование

партизанских армий целесообразно проводить крупной массой, т.к. "в

массе бойцы действуют смелее, решительнее и самостоятельнее". Эти

партизанские армады предлагалось выводить в тыл противника через линию

фронта для последующих действий в немецком тылу. Абсурдность подобных

предложений, их явное несоответствие реальным условиям войны не была

тогда очевидной и серьезно рассматривалась в ЦК ВКП(б), поэтому

аргументированное их опровержение требовало проведения большого объема

работы и времени. В конечном итоге они были отклонены, и П.К.

Пономаренко было предложено приступить к организации Центрального

штаба партизанского движения.

Однако уже в конце января 1942 год по решению ГКО работа по созданию

партизанских отрядов была остановлена. Как выяснилось впоследствии,

тогдашнее руководство НКВД подало И.В. Сталину записку, где считало

нецелесообразным наличие такого органа управления и выражало сомнение

относительно эффективности и возможности широкомасштабных партизанских

диверсий. Диверсионные действия по нарушению работы тыла противника,

подчеркивалось в записке, могут проводить лишь полностью надежные и

квалифицированные диверсанты, прошедшие подготовку в НКВД.

В августе 1942 года были созданы одна инженерная бригада специального

назначения РВГК и по одному инженерному батальону специального

назначения в каждом фронте. Неспособность инженерных войск

организовать переброску подрывников в глубокий тыл противника

воздушным путем, чрезвычайная сложность вывода групп через линию

фронта пешим порядком ограничили боевое применение диверсионных

подрывных команд гвардейских минерных частей и соединений в основном

ближайшим тылом противника.

Вместе с тем оперативная обстановка и очевидная целесообразность

решения на применение мелких подразделений ВДВ в тылу противника

подталкивали командование фронтов отходить от принятого шаблона и,

несмотря на отсутствие в руководящих документах ВДВ специальных боевых

Страницы: 1, 2