Неформальная жизнь столицы в 50-х, 60-х гг. ХХ века

Неформальная жизнь столицы в 50-х, 60-х гг. ХХ века

Конец 50 – начало 60-х годов нашего столетия.

Неформальная жизнь столицы.

Стихи,

стихи,

стихи...

Доклад по истории

ученика 10 “А”класса

Гуральского Юрия

В конце 50 – начале 60-х годов нашего столетия, во времена

знаметитой “оттепели”, которой предшествовал ХХ съезд партии,

политическая либерализация, зарождались новые формы общения между

соседями и друзьями – то, что, позднее назовут “московской кухней”.

В московских компаниях сложился даже особый стиль общения.

Собирались за столом, пели (обычно под гитару), танцевали – и

говорили, говорили. Тогда по Москве ходило иножество анекдотов – тоже

признак времени, их пересказывали друг другу, не опасаясь получить за

это срок. В каждой компании были свои любимые расказчики. Как был и

певец. И любимые песни. Это были странные песни: их нельзя было

услышать по радио и их не исполняли со сцены, но знали все. Ю.Даниэль

назвал это как-то те первые послевоенные годы “временем блатных

песен”: “Медленно и постепенно они просачивались с Дальнего Востока и

с Дальнего Севера. Они вспыхивали в вокзальных буфетах узловых

станций. Указ об амнистии напевал их сквозь зубы. Как пикеты

наступающей армии, отдельные песни мотались вокруг небольших городов,

их такт отстукивали дачные электрички, и наконец на плечах

реабилитированной 58-й они вошли в город. Их запела интеллигенция”.

Потом в московские компании пришли другии песни. Это были даже

не песни, а пение стихов под гитару. Среди поющих поэтов сразу

появились московские кумиры: Булат Окуджава, Юрий Визбор, Новелла

Матвеева... Записи их песен расходились быстро благодаря появившимся

магнитофонам. Стихи многократно перепечатывались, и с этого,

собственно, начался самиздат.

По свидетельству современников, в самиздате Москвы в конце 50 –

начале 60-х годов господствовали именно стихи. Это были прежде всего

стихи забытых, запрещенных поэтов – М.Цветаевой, А.Ахматовой,

Н.Гумилева, О.Мандельштама и др. “Увлечение поэзией стало знаменем

времени, - напишнт потом Л.Алексеева. – Стихами болели тогда люди, ни

прежде, ни позже поэзией и вообще литературой особенно не

интересовавшиеся. По всей Москве в учреждениях и конторах машинки были

загружены до предела: все, кто мог, перепечатывал для себя и для

друзей – стихи, стихи, стихи... Создалась молодежная среда, паролем

которой было знание стихов Пастернака, Мандельштама, Гумилева”.

Становились популярными вечера поэзии – организованные,

импровизированные. Участие в подобных вечерах не всегда было

безобидным: часто за чтение “безидейных” стихов можно было получить

выговор, например, по комсомольской линии.

В 1958 году в Москве был торжественно открыт памятник Владимиру

Маяковскому. После завершения официальной церемонии открытия, на

котором выступали запланированные поэты, стали читать стихи желающие

из публики, в основном молодежь. Участники той памятной встречи стали

собираться у памятника, регулярно, пока по запрещению властей чтение

не были запрещены. Запрет действовал какое-то время, но поом чтения

возобновились.

Начавшись как пеэтические чтения, встречи у памятника

Маяковского в течеии 1958-1961 гг. все более приобрели политическую

окраску. Последняя из них состоялась осенью 1961 г., когда были

арестованы несколько наиболее активных участников собраний по

обвинению в “антисоветской агитации и пропаганде”.

Но традиции устной поэзии на этом не закончились. Ее продолжали

вечера в Политехническом музее. Там тоже выступали в основном молодые

поэты: Евгений Евтушенко, Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина,

Роберт Рождественский, Булат Окуджава.