Метод комплексного археолого-искусствоведческого анализа могильников

описании, при большом количестве исследованных предметов непосредственно

выходят на мировоззрение населения, использовавшего эти предметы.

Пункты «Художественные особенности предмета (композиция, стиль)» и

«Психология восприятия» – поле деятельности искусствоведов. Исследование

обоих пунктов требует специальных знаний и позволяет вплотную подойти к

реконструкции мировоззрения изучаемой культуры. На основе полученных

археологами и искусствоведами выводов ведется дальнейшая совместная работа

по намеченному плану.

Аналоги к предмету. По этому признаку можно выделить внешние связи

культуры, а значит, линии возможного культурного обмена.

Признаков, по которым выделяются аналоги, может быть множество. Важно

знать, что нужно найти. Например, при анализе серебряной пряжки из

сидоровского кургана № 1 мы отталкивались от возможности того, что это –

изображение-перевертыш, и было необходимо найти аналоги - перевертыши,

чтобы определить, осознавали ли саргатцы двойственность изображения на

пряжке.

Датировка аналогов, принадлежность их к определенной культуре (если

возможно установить) позволяет определить, из какого региона заимствован

принцип создания, технология изготовления или другие характеристики той или

иной вещи.

Мировоззрение сообщества, создавшего исследуемый памятник. Этот пункт

представляет собой выводы по анализу группы памятников, структурированные

по представленному в Приложении 1 плану. Выводы носят тем менее

предварительный характер, чем больше памятников исследовано по

предлагаемому плану анализа.

Комплексный археолого-искусствоведческий анализ курганного могильника

уже был опробован авторами на материалах могильника Сидоровка-1. При работе

нами были использованы материалы МАЭ ОмГУ (ф. II, дд. 50-1, 50-2, 50-3).

Результаты анализа (по техническим причинам сделанного не полностью) уже

позволяют сделать выводы о бытовании среди саргатцев (видимо, среди

саргатской знати) изображений-перевертышей. Возможно, это свойство

изображений осознавалось саргатцами, но это предположение нуждается в

дополнительной проверке.

По техническим причинам и за нехваткой времени в практической части мы

вынуждены были ограничиться исследованием только одной могилы, но в

процессе работы было выяснено, что комплексный метод при его применении

дает хорошие результаты. В частности, это возможность реконструкции

психологии древнего населения, поиск большего количества аналогий к

предметам по признакам сходства сюжета и композиции. Кроме того, возможно

выделение древних ремесленных школ.

Глава 3. Поселения

Изучение мировоззрения, основанное только на погребальных комплексах

культуры, представляется нам половинчатым. Автором данной работы

неоднократно отмечалось, что мировоззрение – это очень широкое понятие, в

которое включаются практически все черты культуры. Черты мировоззрения

можно условно подразделить на автохтонные и заимствованные. Основной блок

информации по первому пункту можно получить, исследуя поселения и – в

меньшей степени – керамику данной культуры.

В культуре любого народа жилища отличаются наименьшей изменчивостью, а

значит, несут в себе автохтонные традиции. Вместе с тем, поселения

саргатской культуры практически не изучены. А ведь именно они могут дать

сведения о самобытных, незаимствованных чертах культуры. Кроме отдельно

взятого жилища источником информации, бесспорно, является и само городище

или селище – его расположение, планировка, размер; для городища – система

фортификации.

Существует масса типов поселений – от сезонных, небольших, до хорошо

спланированных с мощным культурным слоем. И каждый из этих типов может быть

проанализирован комплексным методом.

Схема археологической части комплексного анализа для поселения может

выглядеть так.

Поселение: Главной задачей при рассмотрении данного пункта плана

остается, по аналогии с анализом курганного могильника, описание поселения

как археологического памятника. Структура рассмотрения данного пункта плана

совпадает со структурой рассмотрения вопроса «Могильник» в плане анализа

кургана. Поэтому первые два подпункта – «принадлежность поселения к

определенной культуре либо ее локальному варианту» и «датировка» опустим,

так как логика их введения в план аналогична описанной в предыдущей главе.

На следующих подпунктах – «расположение относительно рельефа» и

«расположение относительно других памятников, караванных путей» –

остановимся чуть подробнее.

При анализе большого количества поселений можно выяснить, к каким

географическим и/или экономическим объектам больше тяготело население

культуры, выяснить систему приоритетов (жертвовало ли население своими

удобствами для лучшей защиты от возможного нападения и т.д.).

Интересны наблюдения за местом возникновения памятника. Здесь нас

должны интересовать следующие вопросы: возник ли памятник на необитаемом

месте (количество слоев в памятнике, количество слоев более ранних, чем

изучаемый, характер смены культур, если удается установить (наличие

стерильной прослойки и др)). То же можно проследить и для более поздних

культурных слоев.

Подпункт «Характер поселения» (имеется в виду постоянное, временное,

летник и пр.) Связь с характером скотоводческо-земледельческого хозяйства

саргатцев. То же прослеживается и на остеологическом материале, и на

инвентаре жилищ. Здесь же уместно вспомнить предположение Л.Н. Коряковой о

возможном использовании хозяйственных помещений в качестве зимников для

скота и задаться вопросом о наличии у саргатцев специальных помещений для

хранения продуктов земледелия.

Введение в план пункта «Планировка поселения» кажется рациональным из-

за существующих указаний Л.Н. Коряковой на то, что на поселениях саргатской

культуры преобладает рассеянная застройка, хотя порой прослеживается

некоторая регулярность планировки, например, круговая застройка на городище

Инберень IV, следы уличной планировки на селищах Андреевское I-III, две

обособленные группы на Каграновском городище. Иногда группы жилищных впадин

расположены с большим промежутком, и неясно, одно это поселение или их

несколько[28]. В этом же подпункте необходимо оценить размеры межжилищного

пространства для выяснения следующего вопроса: было ли поселение

спланировано для ходьбы пешком, проезда верхом или проезда повозок. Здесь

же необходимо попробовать выделить «главные» улицы по следующим

показателям: ширина улиц; наличие «богатых» (относительно просторных, с

большим количеством инвентаря) построек.

Сама возможность того, что саргатские поселения были спланированы,

заставляет задаться вопросом о принципах этой планировки. Аналогии же

могилы с жилищем наводят на мысль о возможности аналогий между планировкой

поселения и могильника. Для проверки этого предположения необходим

комплексный анализ с использованием в искусствоведческой части элементов

архитектуры. На выяснение этого вопроса и направлен второй подпункт,

«Расположение построек, структура поселения». По проведении анализа для

большого количества памятников итоги исследования по этому подпункту

сравниваются с итогами анализа расположения курганов.

Первый подпункт, «Площадь поселения, количество построек», проливает

свет на вопрос о количестве населения саргатской культуры. Локальные

варианты культуры различаются между собой площадью поселений

В прошлом году автором данной работы была высказана идея о том, что

застройка поселения может дать исследователям обширные сведения об

экономике и социальном устройстве саргатского общества. Третий подпункт,

«Дифференциация построек по экономическому и социальному уровню их

обитателей (возможно ли выделить кварталы знати, ремесленников и пр)», как

кажется, может дать большое количество информации о мировоззрении

саргатцев, по крайней мере, о его социальной структуре.

Последний подпункт здесь – «Оборонительные сооружения». Для саргатских

городищ характерны два типа расположения на местности, связанные с этим

пунктом:

1) с укреплениями, пролегающими поперек мыса или останца;

2) ограниченные замкнутым поясом обороны.

Оборонительные сооружения наряду с оружием представляют собой источник

по военному делу изучаемой эпохи. Нас при изучении оборонительных

сооружений интересуют следующие вопросы: сколько было защитных линий,

одновременно ли они функционировали, как часто перестраивались, сколько

требовалось человек для защиты городища.

Жилище. Как уже неоднократно указывалось, жилище – наиболее

консервативная часть материальной культуры. И сходство в планировке жилищ

указывает либо на генетическую близость культур, либо на контакты между их

предками.

Конструкция саргатского жилища основывалась на эволюции жилых

помещений еще с неолита. Вместе с тем его размер, как с точки зрения в нем

живущего, так и его строящего, четко указывает на то, что саргатцы жили

отдельными семьями.

Вместе с тем, известно, что кроме статичных поселений у саргатцев были

и временные постройки. Поэтому подпункт «характер постройки (жилище, шалаш

и т.д.)» имеет принципиальное значение. Разное назначение построений

подразумевает разное количество людей, на которых строение рассчитано.

Например, постоянное жилище саргатцев рассчитано на проживание малой семьи,

из чего многими исследователями (Л.Н. Корякова, Н.П. Матвеева и др.)

делается вывод о том, что основной ячейкой саргатского общества была именно

малая семья. Летник, видимо, делался в расчете на то количество людей,

которое необходимо для выпаса стада. Из этого числа можно попробовать

вывести численность собственно саргатского стада.

Подпункт «размеры и глубина впадины» вкупе со следующим подпунктом –

«количество камер, структура жилища» – дает информацию о социальном статусе

людей, населявших этот дом. В дальнейшем выводы по этим подпунктам

подтверждаются или опровергаются при анализе инвентаря. Планировочная схема

саргатских жилищ отличается устойчивостью, и поэтому любое отклонение от

схемы наводит на мысли о неместном происхождении жителей такого дома.

Подпункт «способ строительства», возможно, является ключом к вопросу

о погребальной обрядности саргатцев, если подтвердится, что планировка

могилы и жилища по большей части совпадают. Впрочем, не исключено, что

курган – это модель жилища, а могила – камеры.

Для саргатских жилищ характерны частые перестройки и перепланировки.

Метод постройки (видимо, рубка "в паз") позволял это проделывать при первой

необходимости[29]. Любопытно было бы проанализировать закономерности в

перестройках соседних жилищ, зависимость перестроек от внешних факторов.

Подпункт «пропорции строения», исследуемый на основе

искусствоведческого анализа архитектурных конструкций жилищ позволит

подтвердить или опровергнуть вывод Л.Н. Коряковой о существовании у

саргатцев метрической системы и об их умении проектировать строение. Кроме

того, есть вероятность выяснения системы счисления, бытовавшей в саргатском

обществе (если такая была).

Подпункт «наличие находок в постройке» позволяет узнать ее назначение,

занятия ее жителей. Фактически наличие большого количества находок,

относящихся к одной сфере деятельности, может указывать на наличие в

помещении мастерской, либо на существование у саргатцев «династий»

мастеровых, а, следовательно, высокого уровня материального производства.

Пункт «Выход»

«Одной из особенностей саргатского домостроительства является традиция

оформления выходов в виде длинных коридоров. Такой принцип устройства входа

хорошо известен в условиях холодного климата Зауралья и Западной

Сибири»[30] — указывает Л.Н. Корякова. На материалах саргатских поселений

мы можем добавить, что выход мог быть как прямой, так и Г-образный.

Типы выхода, встреченные Н.П. Матвеевой на материалах Притоболья –

тамбур, выступ, коридор и переход – зависели, по-видимому, от назначения

выхода (между двумя камерами жилища, между жилищем и улицей и т.д.).

Кроме постоянных жилищ, предполагает Л.Н. Корякова, саргатцам были

знакомы временные постройки типа шалаша. Такой вывод исследователь делает

из находки на одном фрагменте дуванской керамики схематичного рисунка

подобного сооружения.

«Расположение относительно жилища» (из какой камеры выходит) Видимо,

этот пункт связан с чисто бытовыми нуждами. Вместе с тем, среди саргатских

жилищ встречаются строения с двумя коридорами, один из которых – длинный,

другой – короткий. Любопытно было бы проследить связь наличия коридора и

его типа с назначением камеры, к которой он примыкает, и связи ее с другими

камерами жилища. Здесь можно проверить предположение о том, что саргатцы

зимой содержали скот в жилищах.

Наличие отдельного выхода вкупе с довольно ровной поверхностью пола (с

обязательным локальным углублением) и с отсутствием постоянного очага, по

мнению Л.Н. Коряковой указывают на хозяйственное назначение помещения[31].

«Расположение относительно поселения и отдельных его элементов

(дорога, водоем и пр)». В саргатской культуре не отмечена традиция

ориентировки выхода из жилища по сторонам света. Существует предположение,

что это зависело от чисто бытовых нужд. Одно из предположений, которые нам

хотелось бы проверить – это зависимость ориентировки выхода от расположения

ближайшего водоема, дороги и пр. Интересно было бы узнать, чему отдавался

приоритет, и существовал ли он.

Рассмотрение пункта «Камера» дает нам представление о бытовой жизни

саргатцев.

Форма, размеры, глубина, камеры могут рассказать о трудозатратах на

постройку жилища, о количестве членов семьи, об ее структуре. При этом

важны следующие показатели: количество жилых комнат (с очагом) от общего

количества камер жилища; выделение среди жилых комнат самой просторной.

Хотя норма для саргатской культуры – одна жилая комната на жилище.

Наличие очага, его расположение, находки в очаге – все это указывает

на назначение данной камеры и на занятия хозяев жилища.

Конструкция (столбики, настил и пр.) – исследование этого пункта

производится скорее не с целью больше узнать о традициях саргатского

домостроительства, а найти аналогии конструкции могилы в конструкции

жилищной камеры. Интересно было бы сравнить то и другое в отдельном

небольшом регионе, а лучше – в поселении и связанном с ним могильнике.

Наличие находок, их группы (по локализации в пространстве камеры; по

материалу, из которого они изготовлены; по изображениям на предметах).

Инвентарь в жилищах – это обычно втоптанные в пол черепки и остеологический

материал. Последний необходимо включить в программу исследования, так как

эта группа находок является основной для определения хозяйственно-

культурного типа общества. Кроме того, соотношение костей различных

животных и птиц в курганах могут пролить свет на ритуальное значение

местной фауны.

Назначение камеры. Комбинация итогов этого пункта для всех камер

данного жилища (интересно было бы установить, насколько синхронно

существовали эти камеры) дает представление о том, чем занималось население

жилища, и насколько однородны занятия жителей всего поселения.

Пункт «Предмет», по сути, одинаков для анализа как кургана, так и

поселения, за исключением того, что здесь анализируются как предметы,

найденные в жилищах, так и в межжилищном пространстве.

То же касается и всех последующих пунктов, т.е. «Художественные

особенности предмета (композиция, стиль)», «Психология восприятия»,

«Аналоги к предмету». Все эти пункты рассмотрены в предыдущей главе,

поэтому, здесь на них останавливаться не имеет смысла.

Мировоззрение сообщества, создавшего исследуемый памятник. Этот пункт,

так же, как и в случае с погребениями, представляет собой выводы по анализу

группы памятников, структурированные по плану, представленному в Приложении

3. Выводы так же носят тем менее предварительный характер, чем больше

памятников исследовано по предлагаемому плану анализа.

Комплексный археолого-искусствоведческий анализ поселения авторами

пока опробован не был. Но по той причине, что сам принцип анализа,

апробированный на курганных могильниках, дает хорошие результаты, думаем,

что анализ поселений будет столь же результативен.

Комплексный археолого-искусствоведческий анализ поселений, как уже

говорилось, дает нам прежде всего сведения об автохтонной саргатской

традиции.

По мнению автора работы, материалы поселений могут использоваться в

качестве источника прежде всего по социальной структуре общества (размер

жилищ, расположение их в центре или на периферии поселения, возможность или

невозможность выделения "кварталов" по специализации или социальному

положению семей).

Заключение

Предложенный метод комплексного археолого-искусствоведческого анализа

памятников саргатской культуры открывает новые возможности для исследования

мировоззрения данной культуры. Схема анализа представляет собой удобный

способ организации материала для исследования и создания компьютерной базы

данных. Используя данную схему, можно легко систематизировать материалы

всех памятников исследуемой культуры.

Разработка метода подразумевала выделение всех признаков, отраженных в

археологических остатках, которые несут в себе информацию о мировоззрении

тех, кто их создал.

Метод, охватывающий все виды памятников данной культуры, позволяет

рассмотреть мировоззрение культуры в целом. Рассмотрение же по данной схеме

отдельных типов памятников позволяет выделить только те черты мировоззрения

носителей культуры, которые в этих памятниках отражены. Так, исследование

могильников дает нам большое количество информации о погребальном обряде,

исследования погребений – о быте.

Как показывает практика, искусствоведческая составляющая анализа

позволяет подыскать более широкий круг аналогий предметам. Кроме того,

наряду с этноархеологическим направлением, комплексный археолого-

искусствоведческий анализ с большой долей вероятности позволяет изучить

психологию восприятия древних народов, что невозможно при использовании

любых других методов.

Применение предложенного метода для других культур возможно при

условии введения поправок в его археологическую часть. В дальнейшем

планируется продолжить работу по универсализации метода.

Источники и литература

Источники:

1. МАЭ ОмГУ, ф. II, д. 50-1

2. МАЭ ОмГУ, ф. II, д. 50-2

3. МАЭ ОмГУ, ф. II, д. 50-3

Литература:

1. Базен, Жермен. История истории искусств. М.,1995

2. Бордовский А.П. Сюжеты зооморфных гравировок как отражение культурно-

исторических связей саргатской культуры // Взаимодействие саргатских

племен с внешним миром. Омск, 1998. С. 16-23

3. Грязнов М.П. Связи кочевников Южной Сибири со Средней Азией и Ближним

Востоком в I тыс. до н.э. // Материалы Второго совещания археологов и

этнографов Средней Азии. М., 1959, с. 139

4. Довгалюк Н.П. Происхождение стеклянных бус из могильников Саргатской

культуры // Вестник Омского университета, 1997, Вып. 1.

5. Дьяконов И.М. Архаические мифы востока и запада. М., 1990

6. Дэйр М.И., Корякова Л.Н. Культура зауральских скотоводов на рубеже эр.

Екатеринбург, 1997. – 240 с.

7. Завитухина М.П. Н.-К. Витсен и его собрание сибирских древностей //

Археологический сборник, № 34, СПб, Госэрмитаж, 1999

8. Корякова Л.Н. Ранний железный век Зауралья и Западной Сибири (саргатская

культура). Свердловск, 1988

9. Матвеев А.В., Матвеева Н.П. О реконструкции погребальных сооружений

саргатской культуры // Вторые исторические чтения памяти М.П. Грязнова.

Ч. I. Омск, 1992. С. 124-127

10. Матвеева Н.П., Матвеев А.В., Хренов В.Я. Исследование Нижне-Ингальского

I курганного могильника // Актуальные проблемы сибирской археологии

Барнаул, 1996. С. 61-64

11. Матвеева Н.П. О погребальном обряде саргатских могильников Приишимья //

проблемы изучения саргатской культуры. Омск, 1991. С. 16-20.

12. Матвеева Н.П. О торговых связях саргатского населения с Центральной

Азией (по материалам Тоболо-Ишимья) // Взаимодействие саргатских племен с

внешним миром. Омск, 1998. С. 10-16

13. Матвеева Н.П. Саргатская культура на Среднем Тоболе. Новосибирск, 1993

14. Матвеева Н.П. Саргатская культура Приишимья. Новосибирск: Наука, 1994.

15. Матвеева Н.П. Социально-экономические структуры населения Западной

Сибири в раннем железном веке. Новосибирск, Наука, 2000

16. Матвеева Н.П. Хозяйственно-жилой комплекс Рафайловского городища //

Исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 1987 С. 130

17. Матющенко В.И., Татаурова Л.В. Могильник Сидоровка в Омском Прииртышье.

— Новосибирск: Наука, 1997. — 198 с.

18. Матющенко В.И., Яшин В.Б. Погребение воина из могильника у д. Сидоровка

Омской области и некоторые вопросы мировоззрения кочевников степей //

Исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Ч. I. Омск, 1987, 200с С. 192-

195

19. Могильников В.А. К вопросу о саргатской культуре // Проблемы археологии

и древней истории угров. М.: Наука, 1972.

20. Могильников В.А. Саргатская культура // Археология СССР. Степная полоса

азиатской части СССР в скифо-сибирское время. М.: Наука, 1992.

21. Ольховский В.С. К изучению сибирской ритуалистики: посмертное

путешествие // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних

идеологических представлений. Сб. ст. М., 1999. С. 114-136

22. Погодин Л.И. К характеристике военной структуры саргатского общества //

IV исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 1997. С. 116-121.

23. Погодин Л.И. Лаковые изделия из памятников Западной Сибири раннего

железного века // Взаимодействие саргатских племен с внешним миром. –

Омск, 1998

24. Погодин Л.И. О "дополнительных" критериях при изучении социальной

структуры древних обществ // Вторые исторические чтения памяти Михаила

Петровича Грязнова. Ч. I. Омск, 1992. С. 58-60

25. Подольский М.П. Окуневские изваяния и оленные камни / Скифо-сибирский

звериный мир. Новосибирск, 1987

26. Полосьмак Н.В. Бараба в эпоху раннего железа. Новосибирск: Наука, 1987

27. Раевский Д.С. Антропоморфные и зооморфные мотивы в репертуаре

раннескифского искусства. Археологический сборник.№ 23 Л., 1983

28. Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения

ираноязычных народов евразийских степей I тыс. до н.э. М., 1985

29. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994

30. Рябинина Е.А., Флеенко О.Г. Раскопки саргатских курганов в Нижнем

Притоболье (материалы могильника Гладунино-I) // ХХХI урало-поволжская

археологическая конференция студентов, аспирантов и молодых ученых. По

материалам InterNet.

31. Саплинова М.А., Симонова И.Л. Опыт комплексного археолого-

искусствоведческого анализа курганного могильника и попытка его

применения на материалах Сидоровки I. – Рукопись.

32. Саплинова М.А. Памятники саргатской культуры как источник для

реконструкции социально-экономических отношений и мировоззрения

населения. – Курсовая работа.

33. Столяр А.Д. Об основных аспектах изучения палеолитического

изобразительного творчества как исторического источника. –

Археологический сборник. № 25. Л., 1984

34. Тихонов С.С., Яшин В.Б. Возможности археологии при изучении личности в

первобытном обществе // Вторые исторические чтения памяти М.П. Грязнова.

Ч. I. Омск, 1992. С. 55-57

35. Троицкая Т.Н. Коллективные погребения в курганах конца скифского и

начала гунно-сарматского времени // Проблемы изучения саргатской

культуры. Омск, 1991. С. 167-170

36. Формозов А.А. Очерки по первобытному искусству. М., 1969

37. Формозов А.А. Что такое наскальные изображения/ Панорама искусств № 8.

М., 1985

38. Чежина Е.Ф. О возможных применениях методов искусствознания в

исследованиях звериного стиля.—Археологический сборник. № 30 Л., 1990

39. Шер Я.А. Первобытное искусство. Кемерово, 1998

Приложение 1.

Исследование мировоззрения саргатской культуры: цели и задачи

(предварительный план) [32]

I. Социально-политический аспект:

a) внешняя обстановка в Барабе по материалам могильников (пол, возраст и

причина смерти на каждом конкретном этапе существования саргатской

культуры;

b) образ жизни саргатцев по материалам могильников и погребений (инвентарь

жилищ и могил, расположение и планировка поселений и могильников,

болезни, отразившиеся на костяках);

c) причины парных захоронений (пол и возраст погребенных в них, затраты

труда и времени, необходимые для постройки одного кургана, датировка

парных захоронений и обстановка в то время Прииртышьи);

d) социально-этнический аспект на материалах могильников (антропологические

типы погребенных и связь их с определенными наборами инвентаря и

вариациями погребального обряда; погребенные с искусственно

деформированными черепами; могилы, не содержащие инвентаря).

II. Уровень технического и интеллектуального развития саргатцев:

a) способности к планированию ряда действий, наличие или отсутствие

метрической системы (планировка поселений, жилищ, могильников) –

возможны совместные исследования с психологами;

b) анализ отдельных вещей и категорий инвентаря (импортные или

произведенные саргатцами, уровень сложности изготовления предмета,

заимствованный или изобретенный (усовершенствованный) саргатцами).

III. Саргатская обрядность:

a) вариации погребального обряда (наличие и конструкция шатровых

сооружений, следы культа огня в погребальном обряде, возможность

кремации);

b) "нетипичные" захоронения: возможные причины на материалах кургана;

c) локализация отдельных предметов в могилах и возможность интерпретации

этих данных;

d) мечи в насыпях: отдельные случаи или тенденция (наличие связи с

курганом или могилой)

e) продолжение в саргатской погребальной обрядности традиций эпохи бронзы

f) использование импортных изделий в качестве обрядовых, культовых

предметов

Приложение 2.

План комплексного археолого-искусствоведческого анализа курганного

могильника

1. Могильник:

a) принадлежность могильника к определенной культуре либо ее локальному

варианту;

b) датировка;

c) расположение относительно рельефа;

d) расположение относительно других памятников, караванных путей.

2. Планировка могильника:

a) Количество курганов в комплексе;

b) Расположение курганов, структура.

3. Курган:

a) размеры и высота насыпи;

b) наличие находок в насыпи;

c) количество могил под насыпью;

d) расположение могил под насыпью;

e) наличие ровиков (оградок, и пр.), их количество.

4. Ровик (оградки):

a) форма (округлый, многоугольный, и пр.);

b) наличие перемычек, их ориентация;

c) характер дна ровика;

d) наличие находок в ровике, их расположение.

5. Могила:

a) форма, размеры, глубина;

b) характеристики погребенного (антропологический тип, возраст, пол,

повреждения на скелете);

c) ориентация погребенного в могиле по сторонам света;

d) внутримогильные сооружения (уступчики, канавки, настил, перекрытие и

пр.);

e) наличие находок, их группы (по локализации во внутримогильном

пространстве; по материалу, из которого они изготовлены; по

изображениям на предметах);

f) следы огня.

6. Предмет:

a) датировка, место изготовления;

b) место находки;

c) функции исследуемого предмета (для чего предназначался);

d) вид искусства (скульптура, декоративно-прикладное искусство и т. п.);

e) материал, способ изготовления, техника, технология;

f) место предмета, занимаемое в археологическом комплексе.

7. Художественные особенности предмета (композиция, стиль):

a) композиционные линии;

b) композиционный центр;

c) большие композиционные отношения (геометрические фигуры);

d) отдельные элементы;

e) отношения отдельных элементов к большим композиционным построениям;

f) золотое сечение.

8. Психология восприятия:

a) пространство;

b) время;

c) динамика;

d) ритм;

e) цезуры;

f) семиотическое значение предмета.

9. Аналоги к предмету:

a) признак, по которому выделяются аналоги;

b) датировка аналогов;

c) принадлежность их к определенной культуре (если возможно установить).

10. Мировоззрение сообщества, создавшего исследуемый памятник:

a) господствующая идеология, религия;

b) эстетико-этические идеалы, ценности;

c) место искусства в обществе.

Приложение 3.

План комплексного археолого-искусствоведческого анализа поселения

1. Поселение:

a) принадлежность поселения к определенной культуре либо ее локальному

варианту;

b) датировка;

c) расположение относительно рельефа;

d) расположение относительно других памятников, караванных путей;

e) характер поселения (постоянное, летник и т.д).

2. Планировка поселения:

a) площадь поселения, количество построек;

b) расположение построек, структура;

c) дифференциация построек по экономическому и социальному уровню их

обитателей (возможно ли выделить кварталы знати, ремесленников и пр);

d) оборонительные сооружения.

3. Жилище:

a) характер постройки (жилище, шалаш);

b) размеры и глубина впадины;

c) количество камер, структура жилища;

d) способ строительства;

e) пропорции строения;

f) наличие находок в постройке.

4. Выход:

a) Расположение относительно жилища (из какой камеры выходит);

b) расположение относительно воды;

5. Камера:

a) форма, размеры, глубина;

b) наличие очага, его расположение, находки в очаге;

c) конструкция (столбики, настил и пр);

d) наличие находок, их группы (по локализации в пространстве камеры; по

материалу, из которого они изготовлены; по изображениям на предметах);

e) назначение камеры.

6. Предмет:

a) датировка, место изготовления;

b) место находки;

c) функции исследуемого предмета (для чего предназначался);

d) вид искусства (скульптура, декоративно-прикладное искусство и т. п.);

e) материал, способ изготовления, техника;

f) место предмета, занимаемое в археологическом комплексе.

7. Художественные особенности предмета (композиция, стиль):

a) композиционные линии;

b) композиционный центр;

c) большие композиционные отношения (геометрические фигуры);

d) отдельные элементы;

e) отношения отдельных элементов к большим композиционным построениям;

f) золотое сечение.

8. Психология восприятия:

a) пространство;

b) время;

c) динамика;

d) ритм;

e) цезуры;

f) семиотическое значение предмета.

9. Аналоги к предмету:

a) признак, по которому выделяются аналоги;

b) датировка аналогов;

c) принадлежность их к определенной культуре (если возможно установить).

10. Мировоззрение сообщества, создавшего исследуемый памятник:

a) господствующая идеология, религия;

b) эстетико-этические идеалы, ценности;

c) место искусства в обществе.

-----------------------

[1] Краткий словарь по эстетике. М.: Просвещение, 1983. С. 91

[2] Столяр А.Д. Об основных аспектах изучения палеолитического

изобразительного творчества как исторического источника. – Археологический

сборник. № 25. Л., 1984, с.10.

[3] Там же, стр. та же.

[4] Саплинова М.А., Симонова И.Л. Комплексный археолого-искусствоведческий

анализ курганного могильника и попытка его применения. – Рукопись. С. 1

[5] Там же, с. 10

[6] Погодин Л.И. О "дополнительных" критериях при изучении социальной

структуры древних обществ // Вторые исторические чтения памяти Михаила

Петровича Грязнова. Ч. I. Омск, 1992. С. 58-59

[7] Грязнов М.П. Связи кочевников Южной Сибири со Средней Азией и Ближним

Востоком в I тыс. до н.э. // Материалы Второго совещания археологов и

этнографов Средней Азии. М., 1959, с. 139

[8] Формозов А.А. Очерки по первобытному искусству. М., 1969, с.12.

[9] Чежина Е.Ф. О возможных применениях методов искусствознания в

исследованиях звериного стиля. – Археологический сборник. Л., 1990, с.77.

[10] Тихонов С.С., Яшин В.Б. Возможности археологии при изучении личности в

первобытном обществе // Вторые исторические чтения памяти Михаила

Петровича Грязнова. Ч. I. Омск, 1992. С. 55-56

[11] Ольховский Р.С. К изучению сибирской ритуалистики: посмертное

путешествие // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних

идеологических представлений. Сб. ст. М., 1999, с. 121

[12] Там же, с. 129

[13] Корякова Л.Н. Ранний железный век Зауралья и Западной Сибири

(саргатская культура). Свердловск, 1988 C. 44-45

[14] Ольховский Р.С. Указ. соч. С. 119

[15] Там же, стр. та же

[16] Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения

ираноязычных народов евразийских степей I тыс. до н.э. М., 1985, с. 32

[17] Корякова Л.Н. Указ. соч. С. 48

[18] Матвеева Н.П., Матвеев А.В., Хренов В.Я. Исследование Нижне-

Ингальского I курганного могильника // Актуальные проблемы сибирской

археологии (тезисы научной конференции). Барнаул, 1996. С. 63

[19] Там же. C. 48-49

[20] Матющенко В.И., Татаурова Л.В. Могильник Сидоровка в Омском

Прииртышье. Новосибирск, 1997. с.34

[21] Корякова Л.Н. Указ. соч. С. 49

[22] Там же, с. 48-49

[23] Матвеева Н.П., 1991. С. 17

[24] Матвеев А.В., Матвеева Н.П. О реконструкции погребальных сооружений

саргатской культуры // Вторые исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Ч.

I. Омск, 1992. С. 126

[25] Корякова Л.Н. Указ. соч. С. 56

[26] Матвеева Н.П., 1991. 61 с. С. 18

[27] Полосьмак Н.В. Бараба в эпоху раннего железа. С. 13

[28] Корякова Л.Н. Указ. соч. С. 22-23, 34-35

[29] Матвеева Н.П., 1987. С. 132

[30] Там же. С. 38

[31] Корякова Л.Н., 1988 С. 40

[32] Саплинова М.А. Памятники саргатской культуры как источник для

реконструкции социально-экономических отношений и мировоззрения населения.

– Курсовая работа. С. 35

Страницы: 1, 2, 3