Крымская скифия

освоиться металлическими. Скиф был конным стрелком. Лук и стрела - его

главное оружие.

Лук был сделан из дерева и сухожилий. Легенды окружали скифское

стрелковое дело. Одни мифы утверждали, что какой - то скиф учил стрелять

Геракла, бывшего героем - лучником. В одном из преданий о происхождении

скифов, наоборот, Геракл принес в Скифию свой лук и завещал его одному из

трех сыновей, рожденных ему от полуженщины - полузмеи, дочери реки

Борисфена. Лук достался меньшому из них Скифу. Древнейшие скифские стрелы

плоские, часто с шипом на втулке. Стрелы сделаны из бронзы. Они

производились в огромном количестве, чему, вероятно, способствовала

простота их отливки.

Довольно много общего в костюмах и женском и мужском. Мужской костюм

состоял из кожаной безрукавки - панциря, из нее выходили рукава мягкой

рубахи, штаны опускались до щиколотки, где они заканчивались над кожаными

мягкими полусапожками без каблуков, обтянутые у той же щиколотки ремнем.

Женский костюм - это длинное складчатое платье. На голове нередко мягкое

покрывало, ниспадающее до поясницы.

Много изготовлялось деревянной посуды. Скифская керамика сделана без

помощи гончарного круга. Скифские сосуды плоскодонны и разнообразны по

формам. Широкое распространение получили скифские бронзовые котлы высотой

до метра, имевшие длинную и тонкую ножку и две вертикальные ручки.

Скифское искусство хорошо известно в основном по предметам из

погребений. Для него характерно изображение животных в определённых позах и

с преувеличенно заметными лапами, глазами, когтями, рогами, ушами и т.п.

Копытные изображались с подогнутыми ногами, хищники - свернувшимися в

кольцо. В скифском искусстве представлены сильные или быстрые и чуткие

животные. Отмечено, что некоторые изображения связаны с определёнными

скифскими божествами. Фигуры этих животных как бы охраняли их владельца от

беды. Когти, хвосты, и лопатки хищников часто оформлялись в виде головы

хищной птицы; иногда на этих местах помещали полные изображения животных.

Такая художественная манера получила название звериного стиля.

Скифская культура имела более широкое распространение, чем область

расселения скифов. Влияние скифского быта на соседние племена было

огромным. Кроме звериного стиля к соседям проникли формы скифского оружия,

некоторые орудия труда и ряд украшений. Но есть и существенные отличия,

которые сказываются в форме жилищ и поселений, в форме погребальных

сооружений, в погребальных обрядах, в керамике.

4. Погребения.

Наиболее знамениты скифские погребения. Скифы хоронили мёртвых в ямах

или в катакомбах, под курганными насыпями. Обряд погребения скифских царей

описан Геродотом. Когда царь умирал, его тело в течение сравнительно

долгого времени возили по скифским дорогам, и скифы должны были всячески

выражать печаль по поводу кончины владыки. Затем тело царя привозили в

Герры, клали его в могильную яму вместе с его убитой женой, убитыми

слугами, лошадьми и насыпали над ним огромный курган.

В общем скиф представлял себе потустороннюю жизнь как некое повторение

действительной. Его обеспечивали настолько, чтобы он оставался тем же, чем

был здесь, царем, воином, слугой. Социальные порядки по ту сторону смерти

представлялись скифу неизменными, земными. Законы религии блюлись строго.

Вероотступничество каралось смертью.

В царских курганах скифов находят золотые сосуды, художественные

изделия из золота, дорогое оружие. Большинство этих курганов ограблено ещё

в древности.

Древнейшие скифские курганы относятся к VI в. до н.э. К архаическим

курганам относится Мельгуновский у Кировограда. В нём был найден железный

меч в золотых ножнах, на которых изображены крылатые львы, стреляющие из

луков, и крылатые быки с человеческими лицами.

C VI—V вв. до н.э. вещи из скифских курганов отражают связи с греками.

Несомненно, что некоторые, причём самые художественные вещи сделаны

греками.

Курган Чертомлык расположен у Никополя. Высота его земляной с каменным

цоколем насыпи 20 м. Она скрывала глубокую шахту с четырьмя камерами по

углам. Через одну из этих камер шёл ход к погребению царя, ограбленному ещё

скифами, но от грабителей ускользнула лежавшая в тайнике золотая обкладка

футляра для лука, на которой изображены сцены из жизни Ахилла. Погребение

наложницы царя не было ограблено. Её скелет с золотыми украшениями лежал на

остатках деревянного катафалка. Рядом нашли большой серебряный таз, возле

которого стояла серебряная ваза, высотой около 1 м. Она представляла собой

сосуд для вина и снабжена внизу кранами в виде львиных и конских голов. На

вазе изображены растения и птицы, а выше - скифы, украшающие лошадей.

Изображения выполнены в традициях греческого искусства.

Курган Толстая Могила (находится в 10 км от кургана Чертомлык) содержал

богатейшее погребение с множеством золотых вещей, несмотря на то что, он

тоже был ограблен в древности. Наибольшего внимания заслуживает меч в

золотых ножнах и пектораль - шейно-нагрудное украшение.

Самым замечательным из всех произведений ювелирного искусства является

пектораль. Она массивна, её вес более 1 кг, диаметр более 30 см. На ней три

зоны изображений, разделённые золотыми жгутами. В верхнем (внутреннем)

поясе - сцены скифского быта, в центре - двое обнажённых мужчин шьют

меховую одежду, растянув за рукава. Справа и слева от них - лошадь с

жеребёнком, а на концах композиции - летящие в разные стороны птицы.

Средний ярус представлен растительным орнаментом, выполненным на

сплошной пластинке.

Нижний ярус заполнен борьбой животных. Фигуры сделаны каждая особо, а

затем они прикреплены на свои места, по мере удаления их от центра

композиции они уменьшаются (см. приложение)

По художественности исполнения и по количеству образов пектораль не

имеет себе равных.

В скифских курганах наблюдается сильное имущественное расслоение.

Встречаются курганы маленькие и огромные, одни погребения без вещей, другие

- с огромным количеством золота.

Имущественное равенство здесь настолько сильно, что вывод о бурном

процессе классообразования напрашивается сам.

Так перечисленные явления истории Скифии способствовали широкому

распространению общих форм материальной культуры и ускоряли развитие

общества, еще сохранявшего много первобытных черт. Скифы создали свое

искусство. Многое из него вошло в мировую русскую культуру.

5. Скифские городища в Крыму.

Самое первое поселение на крымской земле скифы, по всей вероятности,

основали на окраине современного Симферополя. Позднее на этом месте возник

город, будущая столица позднескифского государства. Место расположения

города максимально упрощало задачу его обороны. С востока он был ограничен

обрывами Петровских скал, с севера и запада - крутыми склонами Петровской

Балки. С юга естественной защиты не было. Понятно, что именно здесь была

возведена мощная оборонительная стена, которая отсекала территорию

поселения от плато. Она представляла собой мощное оборонительное сооружение

- вероятно, между обрывом и склоном балки. В нижней части, которая должна

была противостоять ударам стенобитных машин, стена была сложена из очень

крупных известняковых плит, а в верхней, защищавшей оборонявшихся от стрел

и камней, пущенных из пращи, - из сырцовых (не обожженных, а только

подсушенных на солнце) кирпичей. Оборонительная стена неоднократно

перестраивалась, все более утолщаясь. К концу II в. до н.э., когда скифы

подвергались большой опасности со стороны внешних врагов, толщина ее стала

очень внушительной. Стена была укреплена несколькими башнями. Раскопками

открыты въезд в город и остатки деревянных ворот. За воротами находилась,

небольшая никогда не застраивавшаяся площадь, покрытая слоем известковой

крошки. С противоположной воротам стороны площадь ограничивалась зданием,

построенным в чисто греческом стиле. Особый колорит ему придавали портики -

закрытые с трех сторон стенами галереи, перекрытие которых поддерживалось

рядами колонн, расположенных вдоль фасада. Около этого здания или в нем

самом стояли скульптуры и плиты с надписями, обломки которых найдены при

раскопках. В районе площади располагалось еще несколько богатых домов.

Стены их были сложены из камня, изнутри оштукатурены и, в некоторых

случаях, орнаментированы фресковой росписью, крыши покрыты черепицей. Полы

чаще всего были глинобитными, но иногда и деревянными, так как под

некоторыми домами обнаружены вырубленные в скале подвалы. Таким

представляется облик столицы позднескифского государства во II в. до н.э.,

в той ее, пока еще очень небольшой части, которая открыта раскопками.

Приблизительно одновременно с поселением, руины которого сохранились на

окраине современного Симферополя, и несколько позже - на рубеже - III - II

веков до н.э. - возникли две другие мощные позднескифские крепости. Одна из

них располагалась в 6 км к северу от Симферополя, на окраине села Мирного,

на холме, возвышающемся над долиной Салгира. Руины этой крепости получили

название Кермен-Кыр. Остатки другого укрепления, т. н. Булганакское

городище, находятся в 15 км к западу от Симферополя близ села Пожарского,

на холме, ограничивающем с юга долину реки Западный Булганак. Возникает

вопрос о древних названиях описанных крепостей. В "Географии" Страбона и в

надписях упомянуты четыре позднескифских крепости: Неаполь, Хабеи, Палакий

и Напит. Археологически более или менее подробно изучены четыре крупнейших

позднескифских городища - Керменчик, Кермен-Кыр, Булганак, и Усть-

Альминское, которое, видимо, и имеется в виду у Страбона и в надписях. Но с

полной убедительностью отождествить какое-либо из поселений с одним из

названий возможности нет. Гипотезы высказаны разные, но ни одному из

авторов не удалось найти решающие аргументы. Правда, большинство ученых

полагает что столица скифов, располагавшаяся на месте нынешнего

Симферополя, называлась Неаполем.

В то время, когда скифы обосновались в предгорном Крыму, западное

побережье полуострова принадлежало Херсонесу. Уже в III в. до н.э. скифы

повели активное наступление на поселения херсонесской хоры, и тем самым

начали серию скифо-херсонесских войн, растянувшихся до конца II в. до н.э.

Притязания скифов не ограничились только Херсонесом. Во II в. до н.э. на

короткое время им подчинилась Ольвия. Об обстоятельствах подчинения этого

полиса и о формах его зависимости почти ничего не известно. Но говорить о

том, что Ольвия во II в. до н.э. входила в состав позднескифского

государства можно достаточно уверенно. Лучшим доказательством этого факта

служат находки монет, которые чеканились в Ольвии от имени скифского царя

Скилура. Таким образом, можно утверждать, что в III-II вв. до н.э. скифы

играли чрезвычайно активную роль в экономической и политической жизни

Северного Причерноморья. При этом, решая со своими соседями спорные

вопросы, они нередко, выступали с позиции силы и обычно успешно.

6. Гибель Скифского государства в Крыму.

Ко времени столкновения скифов с римлянами их общество претерпело

серьезные изменения, по сравнению, например, с эпохой правления Скилура. И

сели о сфере социальных отношений почти нет источников и, строго говоря,

нельзя быть уверенным даже в самом существовании позднескифского

государства, то об этнических трансформациях наши знания более обширны.

Исследования погребальных обрядов, особенностей материальной культуры,

антропологические характеристики показывают, что основу жителей

позднескифских поселений и в первые века нашей эры составляли потомки

скифов, кочевавших в северо-причерноморских степях в VII—IV вв. до н. э.

Однако этот массив впитал в себя значительные компоненты других этносов.

Заметную роль сыграли в этом сарматы. Из письменных источников известно об

их политических связях с поздними скифами, но этим контакты не

ограничивались. Сарматы становились жителями позднескифских поселений.

Сделаны попытки проследить волны сарматских миграций на территорию

позднескифского государства. Захоронения в колодах, посыпание могил мелом

или углем, конструкция некоторых погребальных сооружений, особенно

подбойных могил, положение умерших со скрещенными в голенях ногами или с

руками, сложенными на животе, частичная смена ориентации погребенных с

широтной на меридиональную и другие признаки позволяют археологически

проследить присутствие сарматов. Нельзя не заметить, что к первым векам

нашей эры традиционное скифское вооружение целиком сменилось на сарматское,

появились новые элементы костюма, например, края платьев стали обшивать

бусами, как это было у сарматов. Но изменения в вооружении и одежде, может

быть, не стоит связывать с прямым проникновением сарматов в позднескифскую

среду: такова была мода, распространившаяся в обширных регионах,

расположенных к северу от Черного моря. Другое дело религиозные

представления. Они фиксировались в перечисленных выше особенностях

погребального обряда и могли появиться, вероятно, только вместе с их

носителями. Сарматы поселялись среди поздних скифов рассеянно, но кое-где,

очевидно, составляли достаточно компактные группы. Одной из таких групп

(может быть, осевшему на землю племени) принадлежал могильник Скалистое II,

отличавшийся однообразием погребальных сооружений и инвентаря, и могилы. И

найденные в них вещи не противоречат предположению о том, что их оставили

сарматы.

Пожалуй, труднее выявить следы пребывания среди поздних скифов тавров.

Археологически они улавливаются в некоторых конструкциях погребальных

сооружений (наиболее ярко в уже упоминавшихся тавельских курганах), в

отдельных формах лепных сосудов и очень редко в бронзовых украшениях.

Однако в данном случае на помощь приходят письменные источники. В них для

обозначения населения Крыма и появляется новый термин — «тавроскифы» или

«скифотавры». Это название широко распространяется в первые века нашей эры.

Оно употребляется, например, в надписях боспорских царей, которые должны

были хорошо знать своих ближайших соседей. Скорее всего, мы имеем дело с

процессом слияния двух ранее самостоятельных этносов — тавров и скифов.

Судя по тому, что в это время исконный район обитания тавров — Крымские

горы — запустел, тогда как позднескифские поселения в предгорьях продолжали

жить активной жизнью, миграция шла в одном направлении: тавры спускались с

гор и вливались в состав жителей позднескифских поселений.

Заметное влияние на позднескифскую культуру оказали эллины. Причем не

только на материальную (скифы пользовались огромным количеством вещей,

купленных у греков, заимствовали многие архитектурные приемы и т. д.), но и

духовную. В столице государства устанавливались греческие статуи, живопись

развивалась под заметным влиянием греческих, а конкретно боспорских

образцов, надписи высекались на греческом языке (причем не только в

Неаполе).

Привести подобных примеров можно и больше, но все равно остается

неясным, в какой мере эти влияния обусловливались притоком греческих

переселенцев в позднескифские поселения, а в какой — иными причинами

(приглашением скульпторов и живописцев на временную работу, изучением

греческого языка и письменности самими скифами и т. д.). Правда, хорошо

известно,

что в Неаполе жили греческие купцы, сначала Посидей, позже Евмен, но

это могли быть и единичные случаи. Скифы испытывали влияние и некоторых

других народов. При раскопках попадаются вещи, происхождение которых можно

связать с фракийцами и кельтами. Однако довольно сложно установить, были ли

эти предметы делом рук самих фракийцев и кельтов или их изготовили скифы по

чужеземным образцам. Впрочем, количество, а главное, ассортимент изделий

таков, что позволяет предположить наличие фракийцев среди поздних скифов.

Относительно кельтов строить подобные предположения пока рано.

Таким образом, римлянам пришлось столкнуться в Крыму с довольно сложным

по составу населением. Первые подразделения римских войск появились здесь в

40-е гг. I в. н.э., но основательно они укрепились па полуострове в связи с

упоминавшимся уже, спровоцированном скифами походом Тиберия Плавтия

Сильвана. Важнейшей базой римских войск и флота в Крыму стал Херсонес. Но

форпосты римлян находились и за пределами этого города.

В частности, на Южном берегу была выстроена крепость Харакс. Стремясь

установить контроль над внутренними районами полуострова, одно из

подразделений XI Клавдиева легиона заняло скифское поселение Альма-кермен.

Бывшие его жители были выселены за пределы оборонительных стен и

обосновались в ближайших окрестностях. На Альма-кермене римляне устраивали

свою жизнь весьма основательно. Они возводили капитальные дома и даже

организовали редкое для Крыма и совершенно не известное поздним скифам

производство стеклянных изделий. Римские легионы проникали и в другие

районы Крыма. Об этом свидетельствует, например, монетный клад, закопанный

на пересыпи Сакского озера. Но иные, кроме Альма-кермена, места

долговременного пребывания римлян на территории, занятой поздними скифами,

не известны. Взаимоотношения между римлянами и поздними скифами иногда

приобретали характер вооруженных конфликтов. Об этом можно догадаться,

обратившись к надписям на некоторых надгробиях, найденных в Херсонесе. В

одной из эпитафий речь идет о враче-вольноотпущеннике, убитом таврами. На

других надгробиях не сказано столь прямо о виновниках смерти римских

солдат, но вероятно, некоторые из них погибли в стычках с местными

племенами. В 40-е гг. I в. н. э. варвары уничтожили несколько судов с

римскими легионами, которые, как сообщает Тацит, «были отнесены к берегам

тавров».

В то время, когда римляне еще очень прочно удерживались в Крыму,

позднескифское государство пережило какую-то крупную катастрофу. Произошло

это приблизительно на рубеже I—II вв. н.э. Практически весь северо-западный

Крым опустел. Сохранилось только поселение Тарпанчи, но и оно, утратив

оборонительные сооружения, превратилось, таким образом, в неукрепленное

селище. Замирает жизнь на Булгавакском поселении в центральном Крыму. При

этом не зафиксировано никаких следов единовременных разрушений или пожаров,

которые сопровождают обычно военные действия. Создается впечатление, что

люди организованно и обдуманно покинули обжитые места. Но для этого у них

должны были быть веские основания. Вспоминается, что в конце I — начале II

вв. н.э. в Северном Причерноморье происходят какие-то события,

сопровождаемые активными военными действиями. Поздние скифы жившие на

Нижнем Днепре, покидают все, кроме одного, из исследованных до настоящего

времени поселений. Судя но эпиграфическим документам, тяжелые времена в

борьбе с варварами переживает Ольвия. Горят и разрушаются многие населенные

пункты на азиатской стороне Боспора и Михайловское в европейской его части.

Если предположить, что все описанные выше изменении произошли

вследствие одного исторического события, а не различных, но практически

одновременных, то таковым могло явиться какое-то крупное передвижение

сарматских племен. Это предположение не находит надежного подтверждения в

источниках, но, известно, что в указанное время сарматы представляли собой

в Северном Причерноморье единственную политическую силу, способную

действовать на огромных территориях от кавказского побережья Черного моря

на востоке до Приднепровья на западе.

Во II—III вв. н.э. в предгорном Крыму возникает довольно любопытная

группа поселений, состоящих из маленьких укрепленных убежищ, лишенных

культурного слоя и расположенных вблизи обширных селищ. Вероятно, люди не

жили в убежищах постоянно, а собирались туда из неукрепленных поселков в

случае военной опасности. Возможно, возникновение таких комплексов в

предгорьях объясняется притоком в эти места населения, оставившего северо-

западный Крым.

Удивительно, что, несмотря на эти события, при римском императоре

Антонине Пие (138—161 гг. н.э.) тавроскифы напали на Ольвию. Опасность для

ольвиополитов была настолько серьезной, что они вынуждены были запросить о

помощи императора. Римляне совместно с ольвийским ополчением нанесли

варварам поражение, причем был заключен выгодный для Ольвии договор, для

гарантии исполнения которого тавроскифы видали своих заложников.

Проявляя активность на западе, на востоке скифы испытывали давление со

стороны Боспора. 193 г. н.э. датируется найденная в Танаисе надпись, в

сохранившейся части которой читаем: «…завоевав сираков и скифов и Таврику

присоединив по договору...». Вероятно, при царе Савромате II, ко времени

правления которого относится эта надпись, Боспору удалось нанести скифам

серьезное поражение. Во всяком случае, такая формулировка ранее не

встречалась. Другой боспорский царь Рескупорид III (210/211—226/227 гг.

н.э.) назван уже царем «всего Боспора и тавроскифов». Возможно, Рескупорид

III предпринимал походы в глубь Скифии. Дело в том, что за все время

раскопок позднескифских памятников найдено только три монетных клада (в

Неаполе и неподалеку от него в Чокурче и Беэли), которые были закопаны во

время правления Рескупорида III — в конце первой четверти III в. н.э.

Заметим также что имя Рескупорида III упомянуто в надписи, найденной

намного западнее традиционных боспорских границ, в г. Старый Крым. Правда,

не исключена возможность того, что надпись попала в Старый Крым случайно в

недавнее время.

Раскопки поселений в центральном и юго-западном Крыму показывают, что

весьма интенсивная жизнь на них продолжалась и позднее описанных выше

событий. Позднескифские поселения и связанные с ними могильники перестали

функционировать практически одновременно в середине Ш в. Из письменных

источников известно, что в это время в Крыму появляется племенной союз,

возглавляемый германскими племенами готов. Воинственность готов описана

многими древними историками. Поэтому есть все основания полагать, что

именно этими племенами были уничтожены позднескифские поселения.

Следы готского разгрома прослежены археологически. Например, в слоях,

образовавшихся в связи с разрушением Неаполя, обнаружено несколько десятков

костяков и отдельных черепов, захороненных без соблюдения обычных норм

погребального обряда. В одной из ям найдено 42 травмированных черепа.

Сейчас трудно решить защитникам города или его захватчикам принадлежат эти

останки. Но, несмотря на трудности, связанные с датировкой этих погребений,

можно предположить, что они были совершены сразу после окончательной гибели

Неаполя. Уточнить время проникновения готов на территорию поздних скифов

позволяет клад из серебряных римских монет антонинианов, найденный в долине

Качи. Обстоятельства находки не вполне ясны, но можно согласиться с

авторами публикации о ней, которые полагают, что клад принадлежал одному из

готских воинов. Самая поздняя монета клада датируется 251 г. н.э. Вероятно,

клад был спрятан чуть позже этого времени. Готский разгром скифы пережить

не смогли, лишь кое-где, очевидно, в самых глухих уголках, продолжала

теплиться жизнь. Только на одном городище — Тас-тепе в долине Качи —

обнаружены достоверные материалы IV в. Гибель этого, но не исключено, что и

некоторых других поселений, можно связать, конечно, лишь гипотетически, с

нашествием гуннов, появившихся в Крыму в 70-х гг. IV в. н.э.

Заключение.

Таков финал скифской истории. Часть жителей позднескифских поселений,

видимо, вошла в состав готских племен, другая часть оказалась среди гуннов,

третья отступила в горы и стала одним из компонентов складывающейся здесь

средневековой крымской народности. Во всяком случае, скифы утратили свою

территорию, общность материальной и духовной культуры и, таким образом,

перестали существовать как единый народ. Вероятно, некоторые позднескифские

черты обогатили культуру ассимилировавших их племен. Отчасти это прослежено

археологически на примере таких могильников, как Чернореченский,

Иикерманский, Совхоз № 10 близ Севастополя, Озерное III в юго-западном и

Нейзац в центральном Крыму, но довольно скоро последние реминисценции

скифской культуры «размываются» под мощным воздействием различных

населяющих Крым этносов. За пределами Крыма все скифское было утрачено еще

раньше. Поэтому ни один из современных народов не может претендовать на то,

чтобы называться прямым потомком скифов.

Правда, само имя скифов еще долго фигурирует в различных источниках.

Недостаточно осведомленные авторы называли так появлявшихся на черноморских

берегах готов, гуннов, хазар, славян. Да и все Северное Причерноморье

нередко по-прежнему именовалось Скифией. Но это не более, чем отзвук былой

славы знаменитых скифов.

Каждый народ проходит свой отрезок пути, который называется историей

человечества. Путь скифов не был короток, около тысячи лет отмерила им

история. Долгое время они представляли собой господствующую политическую

силу на обширных степных пространствах между Доном и Дунаем. Поэтому

история юга нашей страны не может быть исследована вне контекста истории

скифов. Недаром ее реконструкцией занимается уже далеко не первое поколение

исследователей. Но, думается, не только сознание важности взятой на себя

миссии заставляет ученых часами не подниматься из-за письменных столов и

лишаться привычного комфорта, работая в экспедициях. Огромный, не

подвластный усилиям воли, интерес движет ими. Интерес к прошлому совершенно

естественным образом присущ каждому человеку.

Список литературы.

1. Алтабаева Е.Б., Коваленко В.В. На черноморском перекрестке. Крым с

древнейших времен до конца XVIII века. – Симферополь, 1997.

2. Высотская Т. Н. Скифские городища. – Симферополь, 1989.

3. Дюличев В.П. Рассказы по истории Крыма. – Симферополь, 1996.

4. Ольховский В.С., Храпунов И.Н. Крымская Скифия. – Симферополь, 1990.

5. Подгородецкий П.Д. Северо-западный Крым. – Симферополь, 1979.

6. Популярная энциклопедия. Неславянская Россия. Раздел Скифы.

http://www.sib.net/n_russia/1_vol/

Страницы: 1, 2