Анархизм в Европе в 1/2 XX века

буржуазии интеллигенция выдумала идею социализма якобы для превращения

рабочих в орудие для достижения своих целей. Махаевцы преставляли борьбу

революционных партий в России как направленную на захват власти, так же как

и борьбу евреев за свои права. К Махаеву примкнула часть ссыльных

анархистов. Им удалось создать в Одессе группу "Непримиримые", а в

Белостоке - группу "Борьба".

А вот как характеризовал махаевскую программу один из лидеров

русских анархистов Новомирский: "Она сводилась к трём пунктам: 1) рабочему

классу не нужно идеалов, 2) нужна экономическая, революционно-

террористическая борьба с капиталом и 3) интеллигенция - класс

эксплоататорский, враждебный пролетариату". Он же сказал, что "махаевцы

своим отрицанием политической борьбы поставили себя вне истории" [5, с. 31]

. В итоге махаевщина не получила широкого распространения среди рабочего

класса.

Во время революции в России 1905-ого года анархисты действовали

достаточно активно. Но почему же их действия не принесли успеха? Во-первых,

анархисты не ставили конкретной задачи поддержать буржуазно

-демократическую революцию. Они отрицали в большинстве своём необходимость

этого этапа для перехода к анархо-коммунизму. Позорно, но факт - "в Москве

в декабре 1905-ого года не было ни одной анархистской боевой дружины в то

время, когда большевики и беспартийные рабочие сражались с оружием в руках

на баррикадах" [5, с. 30] .

Во-вторых(это вытекает из первого), избранными некоторыми

анархистами методами были индивидуальный террор и экспроприация. А эти

методы отталкивали революционно активные элементы, особенно рабочих, от

анархистов и показывали их слабость. Лишь кое-где на юге анархо-

синдикалисты участвовали в стачках и их организации. А вот, например, что

пропагандировало течение "безначальцев" в 1905 - 1907 годах в своём

печатном органе "Безначалие": "Беспощадная народная расправа. Признание

краж и всяких открытых нападений на лавки и дома, совершаемых угнетаемыми

классами". Им вторила и газета "Бунтарь" так называемых "чернознаменцев"

[5, с. 32-33] . Часто агитация анархизма взывала к откровенно уголовным

элементам - деклассированным выходцам из разорившейся мелкой буржуазии и

люмпен-пролетариату. В одной из советских книжек я нашёл даже такую

выдержку из речи одного из лидеров одесской группы анархо-коммунистов

Гершковича: "Режь, грабь, бей, не надо никаких союзов, никаких организаций:

грабь, режь, бей…"

И в-третьих, анархистам не удалось, в целом, организовать в

ответственный момент в зоне своего влияния поддержку крестьянством

городских синдикалистов. Сказалась неподготовленность к бунту. Одним

словом, непоследовательность действий анархистов во время Первой Русской

Революции лишила их шанса на глобальную конкуренцию с большевиками в

будущем. На мой взгляд, нужно было не заниматься терроризмом и

экспроприацией, рассеивая силы, а создать боевые организации в Москве и

Питере, поддержать марксистов, эсеров и буржуазно-демократическую

революцию, затем сосредоточиться на пропаганде, вести её на юге России,

попытаться вытеснить большевиков и эсеров, и работать в каждой отдельной

губернии одновременно и по крестьянам и по рабочим в городе. И тогда, быть

может, махновская республика, уже в годы II-ой Русской Революции, не была

бы окружена кольцом враждебных армий… Нужно было также решительно

отмежеваться от уголовных элементов и попробовать найти союзников среди

оппозиционных марксистам партий, например, среди левых эсеров. Ведь Виктор

Чернов, как известно, по многим позициям разделял рзделял идеи анархистов.

"Вольная республика" Михненко.

Роль анархистов в Великой Октябрьской Социалистической Революции и

гражданской войне.

Как известно, социалистическая революция стала возможной во

многом по причине империалистической войны. Партия большевиков, несмотря на

то, что все политические партии России заняли оборонческую или умеренно

пацифистическую позицию и поддерживали правительство, не предала интересы

рабочего класса. Даже когда все европейские социалисты проголосовали за

военные кредиты своим правительствам, партия Ленина показала

последовательно революционное отношение к хищнической империалистической

войне. Большевики выдвинули лозунг "поражнение своего правительства" и

благодаря этому в конце концов оказались на гребне революционной волны. Но

что же анархисты, призывавшие к немедленному введению коммунизма и

классовой войне?

По-моему, это наибольший позор анархического движения в XX-ом

веке - анархисты решили поддержать, в большинстве своём, своё государство,

которое до войны почему-то хотели разрушить. Эти настроения и выразил

Кропоткин, бывший идеологическим вождём анархизма. А ведь, займи анархисты

пораженческую позицию, это дало бы им возможность во время революции встать

вместе с большевиками! Вот что писал Ленин с возмущением: "Виднейшие

анархисты всего мира не менее, чем оппортунисты, опозорили себя социал-

шовинизмом(в духе Плеханова и Каутского) в этой войне" [6, с. 204-205] .

Итак, анархисты решили поддержать "свою" буржуазию в войне. Но

когда началась революция, анархисты не поддержали восстание, поскольку под

влиянием лидеров движения приняли решение не участвовать в борьбе за

власть, пусть даже и рабоче-крестьянскую. Шла потихоньку агитационная

работа, в августе и ноябре 1918-го года прошли конференции анархо-

синдикалистов, но сильное влияние анархистов в Москве было только среди

Московского Союза Пищевиков.Теперь костяки групп анархистов в крупных

городах составляла интеллигенция. В 1920-ом году был создан "Союз анархо-

синдикалистов-коммунистов города Москвы", однако через некоторое время он

распался. Эта организация занималась пропагандой и попыталась объединить

московских анархистов. Однако часть анархо-синдикалистов решила от

бакунинского отношения к государству и принять участие в строительстве

нового социалистического строя. Но им не удалось затормозить сосредоточение

власти в руках большевиков.

Некоторые "условно-анархисты" бандитского толка перешли к своей

излюбленной тактике - экспроприациям и террору. Они захватили оружие и

оперировали в Москве и Петрограде, грабили и арестовывали буржуев. Однако

некоторое время эти дружины были полезны большевикам, как своеобразная

"милиция". Когда надобность в них отпала, большевики разоружили эти группы,

подстроив какую-то провокацию и использовав её для подавления анархического

движения в Петрограде, Москве и их окрестностях.

Другое проявление влияния анархо-синдикализма на ход революции

- образование внутри ВКП (б) так называемой "рабочей группы". В неё входили

Александра Коллонтай, Александр Шляпников, Мясников, Медведев и др.. Они

сожалели о появлении новых партийных "верхов" и предлагали больше власти

дать профсоюзам, рабочим комитетам на местах производства. Появление

"рабочей группы" совпало с X-ым съездом ВКП (б) и кронштадтским мятежом в

начале осени 1921-го года. Рабочая оппозиция требовала как свободы

дискуссии, критики внутри партии, так и свободы слова и печати вообще,

особенно Мясников. По характеру оппозиция была профсоюзной,

синдикалистической, но не отрицала некоторой централизации власти. Если бы

кронштадтский мятеж и "рабочая оппозиция" не были бы жестоко подавлены, то

неизвестно, как могли бы они повлиять на ход революционных преобразований в

России…

А вот другое проявление анархо-синдикализма: мятеж в

Кронштадте в 1921-ом году. Его поддерживали и одобряли петроградские и

московские анархо-синдикалисты. Мятежники выдвигали лозунг: "Власть

советам, а не партиям". Большевикам с огромным трудом и жертвами удалось

подавить восстание. Характерно, что именно эти кронштадтские матросы

боролись в 1917-ом бок о бок с большевиками. И в 1921-ом году они выдвигали

истинно демократический лозунг в духе раннего социализма, и в этом была их

сила; недаром Ленин говорил, что "кронштадтское восстание было опаснее

Деникина, Юденича и Колчака, вместе взятых". К сожалению, анархо-

синдикалистам не удалось вовремя дать решительный отпор белогвардейским

элементам, проникшим в их ряды, и это стало ещё одним поводом для

последующих репрессий против анархистов в России. Убеждения кронштадтских

мятежников разделяла и "рабочая оппозиция". А что же происходило в те годы

на юге и Украине?

А на Украине пропаганда принесла наконец свои плоды: в районе

Гуляй-Поля, города, где городские рабочие были тесно связаны с

крестьянством, образовался союз для борьбы с интервентами. Его лидером стал

видный анархист Нестор Михненко(Махно). В Гуляй-Поле стали стекаться

анархисты, особенно из группы "Набат": Барон, Волин, Аршинов, Глагзон и

другие. Это произошло в 1918-ом году, когда на Украину пришли австро-

германские войска. Хотя ещё в сентябре 1917-ого года Махно, вернувшись с

каторги по амнистии, фактически установил в районе Гуляй-Поля советскую

власть, в настоящем смысле этого слова, с многопартийным

представительством. Набатовцы подвели под махновское движение теоретическую

и идеологическую базу, видоизменив учение Кропоткина и поставив во главу

угла тесное взаимодействие между рабочими и крестьяами. В Гуляй-Поле почти

все рабочие стояли к тому времени на анархо-синдикалистических позициях.

В конце концов образовалась своеобразная "республика", где

рабочие и крестьяне взаимно удовлетворяли нужды друг друга в

сельскохозяйственных продуктах и промышленных продуктах. В начале Махно

сотрудничал с Красной армией. Вместе они помогли восставшему пролетариату

Екатеринослава выбить белогвардейцев из города. Армия Махно была очень

интересно устроена: она мобилизовалась по мере надобности из крестьян, а

костяк её составляли выходцы из городских рабочих. Армия эта действовала

очень эффективно на благоприятной, родной местности и могла достигать

огромного(в сравнении с населением) размера по мере мобилизации. Этим она

чем-то напоминала революционную армию Кубы Фиделя Кастро. На

неблагоприятной местности она теряла и тактическое и моральное

преимущество. Махно и его командиры в корне пресекали акты мародёрства -

это известно точно. В Екатеринославе махновцы вошли в контакт с эсерами, но

вскоре петлюровцы заставили Красную армию и махновцев покинуть город. Махно

засел в обороне Гуляй-Поля, но вскоре опять взял Екатеринослав. На

конференции анархистов в Курске весной 1919-го года было вынесено решение,

что "украинская революция будет иметь значительные шансы быстро стать

идейно социально-анархической". И в то же время конфедерация заявила, что

"анархист должен постоянно и упорно агитировать за создание вместо нынешних

советов - истинных Советов рабочих и крестьянских организаций, беспартийных

и безвластных". Это было время подъёма анархизма на юге России, проникнутом

светлыми идеями безвластия. Но уже обострились противоречия с большевиками.

"Рабоче-крестьяне" на верху новоявленной советской государственной системы

почувствовали запашок неповиновения… В 1920-ом году товарищ Фрунзе,

командующий Южным фронтом, выманил-таки махновцев на юг, в Крым, для борьбы

с бароном Врангелем, в который раз угрожая крупномасштабным наступлением на

Гуляй-Поле. Армия Махно поучаствовала в атаке на Перекоп и освобождении

Крыма, но затем Фрунзе отдал приказ о расформировании отрядов анархистов.

Они были окружены и частью разоружены, частью уничтожены. "Батько Махно" с

группой единомышленников укрывался в Гуляй-Поле, но когда оборонить его от

красных не удалось, он бежал в Румынию, а оттуда - во Францию.

Мне кажется, что главной причиной конечной неудачи республики

Махно было то, что военные соединения анархистов оттянулись от своей земли,

оторвались от крестьянской почвы, дали Красной армии увлечь себя в Крым.

Там они уже не могли противостоять её предательскому удару, поскольку, во-

первых, там не было привычных махновцам природных условий, во-вторых, в

Крыму не было крестьянской среды и сочувствущего анархистам города как

опорного пункта. Ведь только в "своей" местности крестьянское ополчение

могло обеспечить себя необходимыми продуктами и другими припасами, а также

пополнить свои ряды. И в-третьих, крестьяне, воевавшие в армии Махно, не

имели психологической поддержки: их ноги топтали не знакомую плодородную

почву Украины, а крымские солончаки… Ведь и вообще, в начальный период

борьбы и становления анархические сообщества, состаящие из синдикатов и

земельных групп, характеризуются сильной привязанностью к земле или месту

производства. Это проявлялось неоднократно практически, особенно в ходе

южноамериканской революции, и обосновано теоретически.

Но не следует думать, что анархизм свил себе гнездо только в

России. ВКТ работала по всей Европе, собрала конференцию в 1906-ом году,

где были приняты ряд важных идеологических установок. Просто в России

анархические тенденции проявились в то время наиболее революционно и

заметно; но нельзя недооценивать значение борьбы синдикалистов за свои

права методами стачек и забастовок по всей Европе.

Участие анархистов в Испанской революции с 1931-го года.

В 1931 году рабочий класс Испании сверг монархию и установил

республику. В 1936-ом фашисты развязали гражданскую войну. К этому времени

население Испании находилось под сильным влиянием двух фракций:

реформистской социалистической партии и анархистов. Поэтому для меня

анархическое движение в Испании занимает совершенно отдельное место.

"Особенностью испанского пролетариата является также и то, что анархисты

имеют в среде испанских рабочих довольно сильные организации, тогда как в

России анархистское движение, как мы это видели, никогда не было массовым

движением, а было в большинстве случаев движением небольших групп,

оторванных от масс" [5, c. 101] , - признаёт товарищ Ем. Ярославский,

видный большевик.

Также нужно отметить то, что в Испании на стороне республики,

в отличии от России, стояли не только мещанство, пролетариат и

крестьянство, но и часть либеральной буржуазии. Анархисты в Испании

объединились в Национальную Конфедерацию Труда. Их печатным органом была

газета "Солидаридад Обрера". Социальные преобразования проходили очень

успешно(может быть, в этом и была причина такой оголтелой фашистской

реакции?). Первые успехи в войне вдохновили анархистов. В статье от 28-ого

октября 1936-ого года "Солидаридад Обрера" писала об испанской революции:

"Сейчас мы находимся в кульминационном пункте Иберийской пролетарской

революции". Вот ещё одна радужная оценка(30/08/1936): "Впервые в истории

народ своими собственными силами одержал победу над армией, вооружённой по

последнему слову техники… Впервые в продолжение 15 дней народ безвозвратно

уничтожил: господство церкви, отменив практику культа, господство

предпринимателей над трудящимися, и, наконец, господство городской

бюрократической цивилизации над деревней, … , осуществив в рамках

профсоюзных организаций тесную связь рабочих и крестьян". Пусть даже и не

такие разительные, но успехи были, несмотря на элемент буржуазии в

революционном движении. Откуда же такая мощь испанского движения? Всё дело

в том, что в Испании 1) анархисты встали рядом с марксистами и реформистами

в борьбе против фашизма, 2) рабочие и крестьяне были равноправны как

революционеры и 3) в основу для будущего социализма был положен принцип не

уничтожения классов буржуазии и кулачества, но чисто анархистский принцип

социальной ликвидации, выдвинутый ещё Прудоном - принцип возвращения

капитала труду, уравнения классов, а не диктатуры одного над другим.

Однако были и вредные стороны деятельности анархистов. Они

слишком уж хотели перешагнуть через целый этап социального развития - к

коммунизму. Они слишком жёстко, зачастую, обращались с сочувствующей

республике буржуазией, уравнивая с другими классами, но они не уничтожали

её, как это делали большевики в России после укрепления советской власти.

Революционеры в Испании(и не только анархисты) слишком резко пытались

отменить культы, связанные с религией и уменьшить значение денег. Это

"подталкивание революции" и принесло ей вред, кого-то оттолкнув, кого-то,

правда, и привлекая. Но можно оправдать "отмену" религии тем, что лучше

бороться с религией, запрещая посещать церкви, чем убивать попов и

изолировать верующих крестьян от других, как это, опять же, зачастую

делалось в Советской России.

Долго и трудно шло объединение анархистов, коммунистов и

либералов в борьбе против фашизма. В мае 1936-го года НКТ запретила своим

организациям сотрудничать с другими партиями(кроме фракций ВКТ) и

буржуазией. Однако товарищи из испанской коммунистической партии дали на

это абсолютно правильный ответ: они отвергли ответ НКТ, как препятствующий

единству пролетариата, призвали к совместному отпору фашистам. И испанские

анархисты проявили конструктивность, которой так часто не хватало русским,

решили объединить силы рабочих для отпора реакции.

В начале осени 1936-го года в "Солидаридад Обрера" была

опубликована статья "Бесполезность правительства", где, в частности,

говорилось, что "создание коалиционного правительства и внутренняя борьба в

нём делает невозможной нашу работу в целях освобождения Испании". И всё-

таки, опять объединившись с коммунистами перед лицом фашистской угрозы,

анархисты вступили в правительство, и не в социалистическое, а в

коалиционное, в котором участвовала и буржуазная республиканская партия.

Это НКТ объяснила так: "Мы сделали это не из политических соображений, а

ввиду необходимости единства. Сейчас нужно концентрировать внимание на двух

основных вопросах: выиграть войну, укрепить хозяйство и добиться того,

чтобы испанский народ не испытывал нужды в предметах потребления". Вот так

вот появился Единый антифашистский фронт.

Поражает, насколько разнородным был Единый фронт:

Коммунистическая партия Испании, Всеобщий рабочий союз, НКТ,

синдикалистская организация Пестаньи, мелкобуржуазная республиканская

партия Асаньи, каталонская партия Эскерра, буржуазная партия

"Республиканский союз", партия баскских националистов, каталонская

крестьянская организация "Риббагайрес"… И залогом единства было сближение

анархистов и коммунистов.

"Если все было так хорошо, - спросите вы, - то почему же тогда

силы реакции в конце концов победили революцию?.." Мне кажется, что мировой

империализм просто испугала тенденция к быстрому распространению

социалистических идей. Анархисты в Испании были очень близки к реализации

своей программы либертального коммунизма. Но у Испании не было такого

ресурсного и людского потенциала, как у России. Все реакционные силы мира,

а особенно фашисты Германии, Португалии и Италии, оказали всемерную помощь

своим единомышленникам в Испании - и фашизм задавил молодую республику…

Эволюция теории анархизма в 1/2 XX-го века.

К XX-ому веку теория анархизма была ориентирована скорее на

крестьянство и мелкую буржуазию. А новые условия производства, выдвинувшие

пролетариат в первые ряды революционной борьбы, требовали больше внимания

уделить идеям, ориентированным на промышленных рабочих. Поэтому в начале

века началась выработка новых идей, отражающих характер изменений в

анархическом движении. Похожую ломку переживало анархическое движение и

недавно в связи с потерей промышленными рабочими доминации в революционном

прогрессе.

Сложно показать это на примере теории, т. к. в начале века в

основном шли практические изменения - уже другой была основная цель

агитации, другим был и состав анархического движения. Очень ярко это

отразилось в ходе испанской революции. Эта страна была несколько отсталой,

и там в анархическом движении смешивались крестьяне и рабочие. Но это был

уже не рабочий класс мелких предприятий, как в России на юге во время

революции. Это были обособленные от сельского населения рабочие,

колеблющиеся между коммунистами и анархистами. Итак, какой же была эта

самая концепция либертарного коммунизма, идеология испанских анархистов?

Во-первых, конечной целью революции испанские анархисты

считали, в числе прочего, отмену частной собственности, точнее, её

обобществление. Если в начале века при анархии предполагалось обычно

сохранение личной собственности в полном масштабе, то с появлением

трудоёмких производств, требующих коллективного участия, социальная

собственность при анархии стала необходимостью, во всяком случае в

промышленности. Испанские анархисты часто упрекали марксистов в России в

сохранении частной собственности. "К общественному обладанию мы перейдем

сразу и все вместе," [7] - писал Исаак Пуантэ в "Програмном очерке

либертарного коммунизма". Совершенно утопичной эту идею можно назвать

только не зная многовековой истории борьбы за братство и свободу в Испании.

Отношение ко всем формам власти либертарных коммунистов было

однозначно отрицательным. Между тем ради объединения усилий против фашизма

они вошли в коалиционное правительство, носившее отчасти совещательный

характер. Сразу после исчезновения угрозы внутреннего покорения анархисты

намеревались упразднить все органы власти. Признавались только добровольные

объединения. Ставка делалась на синдикаты - рабочие объединения. "Общество

будет удерживаться инстинктом взаимности, свойственным каждому человеку, а

также согласием и преимуществами, которые принесет с собой коммунизм," [7]

- считали анархисты. Основным способом решения вопросов они предполагали т.

н. ассамблею - совещательное собрание - синдикальное или местное.

Труд предполагался добровольным, с обеспечением неспособных

работать их сообществом. Гармонию и равновесие, довольствие трудящихся

своим видом деятельности должно было обеспечить отсутствие принуждения.

Общество должно было взять на себя функцию защиты продуктов труда от

посягательств не участвовавших в производстве. "Мы боремся не с бродягами,

а с паразитами. Бродяга может продолжать вести свой образ жизни, если

удовлетворится его результатами и не будет жить за счет труда других," [7]

- заявляли синдикалисты. Плоды труда предполагалось предоставлять к общему

пользованию, зарплата отрицалась как увеличивающее неравенство явление.

"Каждый, невзирая на вид выполняемого им труда, всегда имеет право

пользоваться общей собственностью - по мере своих потребностей," [7] -

истинно коммунистический лозунг.

Предполагалось в каждой местности организовать потребление и

производство соответствуясь с потребностями, а не наоборот, как это делает

государство. Залогом успеха анархии считалось обилие товаров первоочередной

необходимости, что предупредило бы кризисы. Деньги должны были быть

заменены непосредственно тем, что их обеспечивает - то есть различными

материальными ценностями. Отрицалась необходимость равноценности товаров

при обмене. "Отдают то, что есть в избытке, берут то, в чем нуждаются и что

предлагают другие," [7] - так предполагал синдикалистический обмен Исаак

Пуантэ. Отступления от этого принципа считались необходимыми при торговле с

буржуазными странами.

Конфедеративное объединение должно было обеспечить лучшее

взаимодействие между объединениями трудящихся. В случае отказа какой-либо

общины предоставить своё средство производства в общее пользование

считалось предпочтительным отказаться от обмена с ней. Анархисты Испании

считали, что личность в профсоюзе должна согласовывать свои интересы с

интересами целого сообщества. Перед проведением каких-то изменений в

хозяйственной деятельности должны были собираться структурированные

конгрессы для решения вопросов. При анархо-синдикализме предполагалось

повышение уровня технического оснащения производств и развитие науки, с

организацией отдельных профсоюзов учёных.

При анархии должна была иметь место полная автономия отдельных

районов. "Каждая община сможет принимать решения (на общих собраниях) о

следующих вопросах:

1) производственные обязательства,

2) гарантии условий поддержания производства на ответственном уровне,

3) еженедельное количество труда (в часах),

4) распределение труда в соответствии со способностями или по жребию,

5) формы осуществления распределения,

6) режим быта,

7) размеры предоставляемого в пользование отдельным индивидам (участки

земли и т.д.),

8) объекты личного и общественного пользования;" [7] - гласит программа

испанских синдикалистов. Обработка общинной земли предполагалась

добровольной, совместной. Эта идея созвучна с идеей организации колхозов в

РСФСР, только в Испании крестьяне не на словах, а на деле полностью

пользовались плодами своего труда. Индустриализация и механизация должны

были облегчить труд рабочих и дать им больше возможностей для саморазвития,

интеллектуального отдыха.

Отдельно следует рассмотреть отношение анархистов к

преступникам. "Коллектив откажется также от наказания преступников,

поскольку наказание не исправляет преступления и никому не служит

примером" [7] . Оборона предполагалась спонтанным сопротивлением групп или

одиночек. Единственным наказанием для преступников должно было бы быть

всеобщее презрение и отторжение от коллектива.

Война должна была бы стать невозможной, за исключением агрессии

извне. На этот случай все сооружения и инвентарь, связанный с военными

действиями, предоставлялся в ведение местных организаций, ответственных за

чрезвычайную ситуацию. Образование предполагалось предоставлять всем, а

молодёжи с 15-ти до 20-ти лет - ещё и трудовую практику. Анархо-

синдикалисты в своей программе упоминали упоминали не только хорошие, но и

отрицательные стороны безвластного строя - каждая группа и индивидуум

действуют по своей воля и полностью самостоятельно.

Программная декларация завершалась словами: "Для общества мы

добиваемся: общественной собственности и коллективного пользования

богатствами, без разделения на бедных и богатых, свободы, не подчиняющейся

капризам власти, ликвидации разделения на господ и подданных, работы для

всех с целью удовлетворения своих потребностей, ликвидации денег, делающих

человека бесправным, улучшения условий жизни и труда людей, братского

сближения между людьми, так чтобы личность жила в обществе, действующем как

самое меньшее зло." [7] .

Таким образом, сравнивая анархо-индивидуализм начала века с

развитым рабочим синдикализмом тридцатых годов, мы видим изменения и в

составе движения, и в его идеалах, уклон в сти- хийный комму- низм и

взаимопомощь, плюс приятие технического про- гресса в полн- ой мере.

Анархизм был и остаётся од-ним из наиболее динамично ме- няющихся вместе с

условиями жиз- ни движением.

Страницы: 1, 2, 3, 4